Николай Кузьмин - В футбольном зазеркалье

• Название: В футбольном зазеркалье
• Автор: Николай Кузьмин
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-9718-0127-9

Книга посвящена увлекательному миру спорта. В центре повествования – футболисты команды мастеров, их спортивные и личные судьбы, часто скрытые за глянцевым фасадом побед. Автор ярко и увлекательно показывает процесс становления личности спортсмена, его бойцовских качеств, помогающих высоко нести знамя отечественного спорта.

Для спортсменов, тренеров, широкого круга читателей.

---

Стали спорить, завелись. Разговор прекратил тренер.

– Хорошо, обойдемся без вас. Но дома поговорим!

Тогда Скачкову и в голову не приходило, что дома, на «чистилище», они с Маркиным окажутся чуть ли не основными виновниками прогремевшего на всю страну скандала.

Ощущение у обоих было такое, будто их наотмашь хлестнули по лицу. Надо же – с больной головы на здоровую!

В конце концов козлами отпущения были сделаны тренер и капитан команды. (Маркина пока не тронули – в воротах образовалась бы пустота; но его строптивость запомнили).

Новый тренер «Локомотива» Иван Степанович Каретников в свое время был величиной в футбольном мире, его имя знал каждый заворотный пацан, бегающий на тренировках мастеров за улетавшими с поля мячами. В любой дворовой команде у мальчишек обязательно имелся свой игрок, носивший кличку знаменитого форварда. Так было и в детские годы Скачкова, – он помнил это хорошо.

Наивысшим взлетом Каретникова была историческая поездка московского «Динамо» в Англию в первый послевоенный год. Команда страны, только что выигравшей величайшую из войн, разгромила лучших профессионалов родины футбола. Потом была первая для советских спортсменов Олимпиада в Хельсинки. Они добились сенсационной ничьей с югославами (5:5). Но там Каретников уже закатывался и скоро, после тяжелой травмы, оставил поле и перешел на тренерскую работу.

Он принял «Локомотив» на исходе зимы, когда в других командах после заграничных выступлений, после каникул и отпусков завершалась подготовка к наступающему сезону.

«Локомотив» всегда считался командой традиционно средней. В лучшую свою пору, несколько лет назад, она заняла восьмое место в первенстве страны. В прошлом году, после проигрыша на Урале, коллектив оказался на тринадцатом месте, но, как бы в компенсацию за неудачу в первенстве, завоевал право играть в финале Кубка международного Союза железнодорожников. Кубок этот разыгрывался регулярно каждые два года, однако пробиться в финал не удавалось еще ни одной советской команде.

Перед новым тренером стояла задача не только улучшить турнирное положение (дальше скатываться просто некуда), но и с особенным вниманием подойти к ответному матчу на Кубок. Соперниками наших футболистов стали австрийцы, и первую игру, у себя дома, «Локомотив» едва свел вничью (1:1). Теперь предстояла ответная встреча в Вене.

Старый заслуженный мастер Каретников прожил в спорте большую жизнь. Он понимал, что выправлять турнирное положение «Локомотива» придется постепенно, – классная команда не делается за полсезона. Для этого требуются годы. Но – Кубок! Ответную игру не отодвинешь. Что ждет «Локомотив» в Вене? Для австрийцев ничья на чужом поле почти равна победе. А для матча дома они готовились всю зиму. По сообщениям газет, австрийский клуб нынче значительно усилился за счет слияния с другим клубом и получил могущественного покровителя в лице какого-то промышленного магната. В команду сразу же был приглашен западногерманский тренер, в линии атаки появился известный Фохт, бывший профессионал, еще в прошлом году входивший в десятку лучших европейских футболистов. Ясно, что у себя дома австрийцы готовятся учинить гостям разгром. Фохт, говорят, не уходит с поля, не забив своего обязательного гола.

Играть в Вене (как и вообще выбегать на поле) Скачкову уже не «светило». Всю зиму он занимался с группой подготовки. Однако к нему домой неожиданно нагрянул сам Каретников, только что назначенный тренером. Они долго говорили, и Скачков поддался уговорам. На юг, куда «Локомотив» недавно отправился готовиться к сезону, он улетел вместе с новым тренером.

Чтобы наверстать упущенное для подготовки время, Иван Степанович закрутил гайки: тренировки стали проводиться по три раза в день. Само собой, резкая перемена режима пришлась кое-кому не по душе и в первую очередь Комову и Сухову, «боярам», как исподтишка называли их в команде.

Каретников ставил на место всякого, кто слишком мнил о себе. В ответ те с первого дня повели с наставником команды тихую войну.

Положение «бояр» в команде было прочным, многолетним. Комов завоевал его жесткой игрой на подступах к воротам и пушечным ударом с правой (штрафные в «Локомотиве» бил только Комов), Сухов же был знаменит своим рывком, превосходным дриблингом и умением забивать самые необходимые, самые ценные голы, как, например, ответный гол в домашнем матче с австрийцами.

Сегодня, после досадного проигрыша «Торпедо», выдержка изменила Каретникову, и он, обычно ровный и невозмутимый, неожиданно сорвался. Скачков не видел в этом ничего удивительного, Иван Степанович уже достаточно присмотрелся к «боярам». На южных сборах и потом, пока играли на чужих полях, Комов с Суховым вели себя так, словно никакого тренера в команде не было и в помине. Очень часто тот и другой могли посреди тренировки улечься на траву, задрать ноги: дескать, пускай вкалывают те, кому нужно учиться. Они демонстративно опаздывали на тренировки, возвращались в гостиницу позже назначенного часа. Во всем их поведении чувствовалось сознание безнаказанности, заступничества сверху. Они и не скрывали, что терпят своеволие нового тренера лишь до возвращения домой, где «обломают ему рога».

Иван Степанович принял команду в Батуми, на южном сборе, и на «чистилище» оказался впервые лишь вчера, когда обсуждался состав и давалась установка на сегодняшний матч с «Торпедо». Против ожидания, заседали без шума, первые проигранные матчи на чужих полях рассматривались как следствие раскачки. Об атмосфере в коллективе не поминалось вообще, хотя о том, что у Каретникова с командой сразу не заладилось, знали все, в том числе и Рытвин. Скачков догадывался, что начальник дороги успел поговорить с надменными бунтовщиками и распорядился склоки пока не затевать. Для склок попросту не оставалось времени. Но не переставали поглядывать на тренера, как на будущую жертву.

Комов, раздетый, в одних плавках, сидел у самых ног стоявшего над ним Ивана Степановича. Похлопывая ладошками по висячим мясистым ляжкам, он обратился к Сухову и насмешливо показал наверх:

– Слыхал, Федюнь? Учиться предлагают. Значит, он на ворота прет, по голу лупит, а я к нему с букетиком: дескать, пожалуйте, ах, как приятно!

– Не паясничайте Комов, – бесцветным голосом проговорил Иван Степанович, раскаиваясь, что все же не сдержал себя и сорвался на крик. Что толку кричать? Криком тут делу не поможешь.

Интонация в голосе тренера подбавила Комову напора.

– Конечно, – выразительно подхватил он, сковыривая прыщик на ноге, – некоторым… которые в команде без году неделю, – им плевать на «Локомотив». Сгорит «Локомотив» – приклеятся еще куда-нибудь. Без хлеба не останутся, команд полно.

Это был открытый вызов, откровенный бой. Иван Степанович сидел с опущенной головой. Немолодой человек, он унизительно сознавал, что судьба его зависит от прихоти обыкновенного хулигана, каким Комов был и в жизни, и на футбольном поле (сегодня в игре он несколько раз грубо сбивал Полетаева с ног, приговаривая: «Это тебе не в сборной!»).

– Кома! – по-капитански прикрикнул Скачков. – Развыступался!

– А что Кома? – вступился Федор Сухов. – Кома дело говорит. Как будто он для одного себя… Игра же! И гол бы схлопотали. Что ты, Полетая не знаешь? Ляпнул бы и – тащи рыбу из сетей!

Двое всегда сильнее одного, и Комов с Суховым постоянно держались неразлучной парой. Особенно на «чистилищах» – там они говорили от лица команды, как в прошлом году…

Но на кого они рассчитывают в этот раз? На Маркина? Или на него, капитана Скачкова? Ну уж, дудки! У «Локомотива и без того репутация —«катафалка для тренеров».

В дверь раздевалки робко постучали, затем она приоткрылась, и в щели показалась багровая физиономия толстоплечего мужчины в тренировочном костюме – массажист Матвей Матвеич.

Раздосадованный помехой Иван Степанович сердито дернул головой:

– Что там еще?

Массажист делал беспомощные движения руками, показывая в коридор, себе за спину:

– Там Рытвин… Я не пускаю… Он понимал, что влез не вовремя.

– Рытвин? – Иван Степанович на мгновение смешался. – А что ему понадобилось в раздевалке? Извинитесь и скажите, что у нас совещание… разбор игры. Да, разбор. И никого не пускайте.

У Скачкова опустились руки, он откинулся: ну, будет гром! Ведь Рытвин же, никто другой…

От него не укрылось, как взглянули друг на друга Комов с Суховым и потаенно усмехнулись: в запальчивости тренер сам копал себе могилу. Прежде Рытвин мог входить в раздевалку когда вздумается, и футболисты, с которыми начальник дороги был запанибрата, пользовались этим во всю: квартиру ли сменить, машину получить без очереди, – все решалось здесь, в раздевалке, между двумя одобрительными шлепками начальственной руки по влажной спине еще не остывшего игрока. Каждый выигрыш действовал на Рытвина возбуждающе, и для футболистов «своей команды» у него ни в чем не было отказа.