Николай Харин - ДАртаньян в Бастилии

• Название: ДАртаньян в Бастилии
• Автор: Николай Харин
• Издательство: ВАГРИУС
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0362-6

Вторая часть сиквела «Трёх мушкетёров». Читателя опять ждут стремительные повороты сюжета, головокружительные погони, драки, хитросплетения судеб...

---

Он направился к пленнику, и Арамису не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

– Послушай-ка, любезный, – обратился Сюффрен к человеку, опасливо поглядывавшему на грозную дубинку в руке стоявшего рядом с ним рослого монаха в низко надвинутом капюшоне. Сюффрен тоже спрятал свое лицо. – Что вас привело на эту улицу? За кем вы следили?

– Нам было приказано выследить и арестовать некоего д'Эрбле, сударь, – быстро ответил соглядатай. – Он вошел в этот дом, вот мы и остались караулить его.

– Что это за дом? Кто в нем живет? Отвечай, быстро! – отрывисто приказал Сюффрен.

– Этого я не знаю! – отвечал перепуганный соглядатай.

– А твой начальник? Как его имя?

– Граф де Рошфор.

– Известно ему что-нибудь?! Говорил он тебе или другим, что это за дом?

– Мне ничего сказано не было, а относительно остальных или намерений начальника – не могу сказать, сударь.

Не знаю.

Сюффрен переглянулся с Арамисом.

– Вы сами видите, – заметил последний, – никакой уверенности в том, что они не выследили Бежара, быть не может. Я немного знаю Рошфора, он никому ничего не доверяет и все решает сам.

– Кстати, – встрепенулся Сюффрен. – Который из них Рошфор? Пойдемте посмотрим.

С этими словами он повернулся, предварительно сделав какой-то знак монаху, и, переступив через два неподвижных тела, направился к первым жертвам, которые упали, сраженные дубинками святых отцов, в некотором отдалении. Не успел он сделать и нескольких шагов, как со стороны кладбища Сент-Инносен послышался конский топот. Арамис и Сюффрен замерли, а монах, повинуясь безмолвному приказу своего командира, поспешил опустить свою устрашающую дубинку на голову последнего агента, который уже ничем не мог им помочь, а следовательно, всякая надобность в нем отпала. Человек в черном, не успев даже охнуть, рухнул словно стебель под серпом косаря. Избавившись от обузы, монах стал прислушиваться к новому звуку.

Конский топот удалялся. Сюффрен сделал еще несколько шагов вперед и вдруг вскрикнул.

Арамис подбежал к нему:

– Что случилось?!

– Здесь только один!

– Вижу, вот он лежит возле дерева.

– Да, но я нигде не вижу второго. Рошфора!

Теперь вскрикнул Арамис.

– Он пришел в себя и ускакал. У них были где-то поблизости лошади! Мы упустили его в этой темени!

– Это меняет дело. Оставаться здесь больше нельзя, – быстро проговорил Сюффрен. – Поднимитесь и поторопите их!

Арамис уже скрылся в темном проеме дверей. Через некоторое время он снова показался в сопровождении Бежара и его встревоженной дочери.

– Помните мои слова и не бойтесь! – шепнул Арамис, сжав руку алхимика, прежде чем они переступили порог. Тот слабо кивнул в ответ.

Они быстро зашагали в сторону, противоположную той, откуда пришли. Улица Медников опустела.

Монах бесшумно скользящей тенью двигался впереди, указывая дорогу. За ним ковылял Бежар с несколькими узлами, девушка шла рядом, то ли поддерживая отца под руку, то ли держась за него… Арамис с Сюффреном шли сзади, переговариваясь вполголоса. Несколько раз мимо них проезжали кареты, сопровождаемые всадниками с факелами.

Они сочли за лучшее отступать в тень, прижимаясь к самым стенам домов с нависающими крышами. Раз или два на пересечении улиц слышались громкие голоса и видно было мелькание огней. Они не раздумывая поворачивали назад и обходили стороной опасные перекрестки.

Все эти предосторожности помогли маленькому отряду достичь ограды искомого монастыря без неприятных происшествий. Здесь Арамис попрощался с духовником королевы-матери и тихо постучался в калитку. Бежар с дочерью остались с ним, дожидаясь, когда калитка будет отперта, а оба иезуита двинулись прочь и, свернув на улицу Генего, скрылись из виду.

Часом позже улица Медников, которой не суждено было спать спокойно в ту ночь, была разбужена дробным перестуком копыт, отсветами огней и громкими голосами.

Отряд Рошфора ворвался в покинутый обитателями дом и, как показалось разбуженным всем этим шумом жильцам окрестных домов, перевернул там все вверх дном. В доме было обнаружено много тиглей, бутылок с различными неаппетитными жидкостями и банок с резко пахнущими мазями, пучков трав, связок кореньев, всякой посуды и прочих вещей того же рода, неоспоримо свидетельствующих, что дом этот служит или, вернее, служил пристанищем практикующему алхимику. Обнаруженные предметы и снадобья вызвали глубокую задумчивость графа Рошфора, который внимательно осмотрел все найденное.

На следующий день кавалер де Рошфор был вызван для отчета к кардиналу. Граф был предан Ришелье душой и телом, и тот знал и ценил это. По приказу кардинала Рокфору приходилось не раз проводить сутки напролет в седле, изменять обличье и рисковать жизнью.

Все это делало Рошфора незаменимым человеком для кардинала. Однако в то утро его высокопреосвященство устроил своему клеврету разнос. Рошфор пытался оправдаться, но его слабые попытки уменьшить возводимые на него обвинения еще больше раздражали кардинала.

Глава сорок вторая Конспирация

Арамис исчез, не появился он и на следующий день.

Это не на шутку встревожило двоих друзей, разместившихся в старой квартире Атоса на улице Феру.

Они понимали, что Арамис находится в отчаянном положении и ему впору думать не о том, как спасти д'Артаньяна из тюрьмы, а о том, как скрыться от вездесущей агентуры отца Жозефа и от всевидящего ока грозного министра.

– Проклятие! – воскликнул Портос, разглядывая из окна второго этажа улицу, по которой взад и вперед сновал обычный для этого времени дня парижский люд. – И зачем это Арамису вздумалось ввязываться в это дело!

– Арамис постоянно «ввязывается», как вы говорите, не в одно, а в целую дюжину «дел». Какое из них вы имеете в виду? – меланхолично спросил Атос.

– Да этот заговор принца, будь он трижды неладен!

Из-за него нашему другу теперь грозит эшафот.

– Что же не идет этот бездельник Гримо! Может быть, он не сумел отыскать монастырь? – проговорил Атос. Из этого следовало, что Атос также томится в ожидании новостей.

– Да нет. Арамис подробно все объяснил. Теперь и я найду этот монастырь с закрытыми глазами, – пробурчал Портос. Затем он шумно вздохнул и посмотрел в окно.

– Мне пришла в голову отличная мысль, – заметил Атос.

– Так говорите скорее!

– У нас ведь есть еще Планше. Он тоже может поработать связным, раз уж мы решили не рисковать попусту.

– Верно. Мысль действительно превосходная!

– Последнее время мне нечасто приходят в голову мысли, – тем же тоном проговорил Атос. – Тем более «превосходные».

Тут Портос чертыхнулся.

– В чем дело, Портос?

– В вашей идее есть один изъян, друг мой. Я только сейчас обнаружил.

– Очень может статься. Я же говорил вам, что мне вообще редко последнее время приходит что-нибудь путное.

Что же вы обнаружили?

– Что, для того, чтобы вызвать Планше, придется самим выйти на улицу.

– Ничуть не бывало.

– Но как это сделать?

– Послать за Планше слугу нашей хозяйки.

– Но разве мы можем доверять какому-то неизвестному малому.

– Я и не думаю доверять ему что-то серьезное. Но нам ничто не мешает пригласить хозяйку и попросить ее отправить слугу в казармы Пьемонтского полка к сержанту по имени Планше. Он пойдет туда, разыщет Планше и сообщит, что его ждут на улице Феру. Думаю, нашему сержанту не потребуется много времени, чтобы догадаться, кто его приглашает, даже если слуга забудет номер дома.

– Вы совершенно правы, Атос. Давайте так м сделаем.

Они так и сделали.

Покуда друзья дожидались Планше, вернулся Гримо из монастыря. На маленьком клочке бумаги бисерным почерком Арамиса было написано следующее:

Улицы Парижа стали совсем недоступны для меня, и я вынужден сделаться затворником. Но прежде чем я окончательно уединюсь, мне предстоит выполнить мой христианский долг, этою требует моя совесть. Я отправляюсь на вылазку, надеюсь, она будет недолгой и успешной. Если же нет. прощайте, милые мои друзья, и пусть Бог поможет вам завершить то дело, которое мы начали вместе и в котором я так мало сумел помочь вам. Моим душеприказчиком я попросил быть того, кто передаст это послание. Он же известит ту (последнее слово было густо зачеркнуто и исправлено на «того»), того единственного, кроме вас, человека на свете, который, быть может, будет оплакивать меня. Ваш А.

Прочитав записку, друзья вновь обратили свои взоры на Гримо.

– Так ты, значит, не застал Арамиса в монастыре? – спросил Атос.

– Он покинул монастырь прошлой ночью и оставил это.

В монастырь меня не пустили.

– Понятно, у миноритов строгий устав, – задумчиво проговорил Атос. – Кто передал тебе записку, Гримо?

– Один священник. Отец Мерсенн. Хороший человек.

В устах молчальника Гримо такой отзыв мог служить вы дающейся рекомендацией. Годы, проведенные в услужении у Атоса, приучили Гримо излагать только главную мысль.