Дороти Гарлок - Река вечности

• Название: Река вечности
• Автор: Дороти Гарлок
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-348-4

Оставшихся без родителей Мерси и Даниэля воспитала семья Куилов. Дети взрослеют и их детская привязанность друг к другу перерастает в глубокое светлое чувство. На пути к счастью влюбленные преодолевают жизненные невзгоды, злые сплетни и даже смертельную опасность, угрожающую девушке.

---

Даниэль улыбнулся, сначала уголками рта, а потом, не сдерживаясь, громко рассмеялся. Она отпрянула от него.

– Как ты можешь смеяться после всего, что произошло?

– Потому, что кое-что вспомнил. Ты только что обещала повиноваться мне.

На мгновенье она смутилась, но потом вдруг вспомнила:

– А, это? – она положила ладони ему на грудь.

– Священник забыл сказать, чтобы я поцеловал свою жену, – его голос звучал хрипло. – Ты не будешь возражать?

Она почувствовала возбуждение от его слов, но слабо попыталась остановить его. Однако все ее попытки ни к чему не привели, и она сказала первое, что пришло на ум.

– Поцеловать меня? Ты не...

– А что, если мне хочется? – он перешел на шепот.

– Ну... хорошо.

– Обними меня, – он обхватил руки Мерси своими руками и приблизил к себе.

Мерси облизала пересохшие губы, взгляд упал на чувственные пухлые губы Даниэля. Разум повелевал ей: – Отойди от него! – а ноги отказывались повиноваться.

– Я... ты не должен...

– Шш... Ты обещала повиноваться. Помнишь?

Мерси закрыла глаза и ощутила первое нежное прикосновение к своей щеке. Губы двинулись дальше, осушая слезинку за слезинкой, прикоснулись к переносице, вернулись к щеке. Они нежно и властно прижались к ее губам. Она и раньше обнимала Даниэля, но не так. Его руки так плотно прижимали ее к себе, что она чувствовала, как сильно бьется его сердце. Она впитывала его запахи, так дорогие ей, они смешивались с ее запахами. Поцелуи стали более требовательными. Ее губы раздвинулись, и она не понимала, почему. Мерси даже не осознавала, что ее руки еще крепче обнимают его шею, а губы еще сильнее прижались к его губам.

Это было ранее неиспытанное и волнующее чувство. Ее прошлый опыт не давал ответа, отчего Даниэль дрожал, а его руки скользили по ее бедрам и все сильнее прижимали ее к себе; почему ее груди прижимались к его груди. Губы Даниэля стали мягче – они вкусили всю сладость женских уст. Все ее тело отзывалось маленькими горячими вспышками на движения кончика его языка.

Когда он, наконец, оторвал от нее свои губы, Мерси открыла глаза – влажные, но уже не от слез. Ее припухшие и слегка приоткрытые губы красноречивее всех слов говорили о пережитом потрясении. Она не знала ни что ей говорить, ни что делать. Сердце билось как-то необычно, по-новому. Она, заключенная в крепкие мужские объятия, глубоко и страстно дышала. Медленно его руки расслабились, и она даже не увидела, а скорее ощутила его неудовольствие. Даниэль, коснувшись ее рук, опустил их вниз со своей шеи.

– Прости. Я не должен был этого делать, – глухо произнес он. – Но... эх, черт! Он развернулся и вышел. Мерси и раньше несколько раз целовалась, но сейчас оказалась безоружной перед бурей чувств, которые вызвал у нее поцелуй Даниэля. Она чувствовала, что и Даниэль испытывал то же самое. А теперь он недоволен. Почему? Неужели ему не хотелось целовать ее?

От возникшего чувства обиды ее щеки вспыхнули: он же целовал ее, думая, что она ждет этого! Снова послышалось:

– Какого черта! – Даниэль сердито пнул дверь, и та открылась. Он подошел к другой, противоположной. Эта ежеминутно грозила сорваться со своей единственной кожаной петли, на которой она еле держалась, оставляя между собой и притолокой огромную щель. Он поднял с пола брошенный по приказу Бакстеров пистолет и забил рукояткой клин в эту щель. Закончив осмотр, отбросил ногой щепки, подошел к первой двери и распахнул ее.

Прохладный ночной воздух освежил горячее лицо Мерси.

– Они уехали? – спросила она, когда Даниэль вошел в дом.

– Мулов нет, но они где-нибудь поблизости. Могу поспорить – проворчал он.

Даниэль разжег в очаге огонь, принес из фургона корзину с едой и тюфяк для Мерси, сложив все в углу.

Мерси намочила полотенце и протерла им лицо и руки. От пережитых страданий, она чувствовала себя как выжатый лимон. Вспомнив, что им нужно все-таки поесть, она положила пару сладких картофелин на угли, наполнила водой из кувшина чайник и поставила его на огонь. Покончив с этим, она вышла на улицу и прислонилась к неровной стене дома.

Ночь была необыкновенно тихой. На темном небе ярко горели звезды. Луна еще не взошла, и дом был окутан бархатной темнотой.

Мерси казалось, что она одна на всем белом свете. Из сарая послышалось ржание Зельды. Видимо, конь Даниэля слишком близко подошел к ней, напугав ее.

Где же Даниэль? Когда глаза Мерси привыкли к темноте, она увидела его. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив на груди руки, на небольшом бугре и смотрел на реку, через которую они переправились, чтобы оказаться здесь. Вокруг было тихо и одиноко. Мерси испытывала щемящую тоску: все произошедшее сегодня с ним – ее вина. До тех пор, пока они не расторгнут этот брак в Кентукки, Даниэль будет связан с ней. Вынужденный считаться ее мужем, он скоро начнет тяготиться браком, а там – и вовсе презирать. Этого она не вынесет.

ГЛАВА 11

Когда Даниэль вернулся, Мерси стояла у окна. Огонь отбрасывал на нее свои блики. Она стояла тихонько и выглядела маленькой, вконец обессиленной девочкой.

– Здесь недалеко есть небольшой ручей. Если хочешь, я принесу тебе воды, чтобы ты смогла умыться, – его голос звучал тихо и глухо. – Вот чертово место, – продолжил он еще более ворчливо, – проклятый ручей такой мелкий, что даже не замочишь лодыжек.

Мерси ничего не сказала в ответ, только нервно сжимала пальцы рук. Даниэль молча повернулся и вышел, будто он разговаривал сам с собой. Мерси запоздало подбежала к двери – его высокая фигура, сливаясь с темнотой, удалялась от дома. От страха к ней вернулся голос.

– Даниэль... не надо... приносить еще воды. Мне хватит той, что есть, – у нее опять наворачивались слезы... Она думала, что он тяготится общением с ней.

– Я уже принес, – его голос раздался откуда-то из-за угла. – Я оставил воду здесь, потому что это проклятое ведро протекает.

– Спасибо. Давай съедим что-нибудь, – Мерси подняла ставшую ватной руку и откинула с лица волосы. Больше она не могла вымолвить ни слова. Последовала долгая пауза.

– Я сейчас приду.

Когда вернулся Даниэль, Мерси уже налила чай, вытащила из очага картофель и насыпала пригоршню изюма. В ее глазах застыло смятение, волосы в беспорядке рассыпались по плечам и спине. В свете огня она представлялась Даниэлю совсем юной и такой слабой!

– Прости, я был не в духе. Я злюсь не на тебя. На тебя – никогда, Мерси. Я хочу, чтобы ты мне поверила.

Мерси сделала паузу, ожидая, что к ней вернется ее уверенность.

– Я понимаю.

– Нет, ты не понимаешь, – неожиданно пылко произнес Даниэль. – Но пока оставим это, – лицо Даниэля заметно изменилось, а темные глаза обрели холодный блеск льда. Он отвернулся от Мерси, пряча свое раздражение. Она уже собиралась резко ответить, но передумала.

Даниэль ел молча. Мерси тоже попыталась съесть сладкую картофелину и немного изюма. Она чувствовала себя совершенно больной. Даже глотать было трудно. Когда они пили чай, Даниэль достал из-под рубашки какую-то бумагу и передал ее Мерси.

– Это свидетельство о браке. Положи его к себе. Мерси взяла бумагу и, не читая, сунула ее в саквояж.

После нескольких минут молчания она с усилием проговорила:

– Я думала о том, что нам теперь делать, Даниэль. У папы в Кентукки есть знакомые. Мы можем попросить их написать губернатору, и, учитывая обстоятельства, он сможет аннулировать брак и развести нас.

– Ты этого хочешь? – лицо Даниэля стало непроницаемым. – Ты что, хочешь всю жизнь нести клеймо разведенной женщины? У тебя почти не будет шансов еще раз выйти замуж.

– Я знаю, но у тебя – своя жизнь. Лучше я соглашусь быть разведенной, чем на всю жизнь сделаю тебя несчастным, – на глаза Мерси навернулись слезы, и она усиленно заморгала.

– Черт возьми! Ты опять собралась плакать! – сердито сказал он и поднялся. Даниэль собрал в корзину еду и отнес ее в угол.

– Пойду принесу воды и нагрею чайник. Умывшись и хорошо выспавшись, ты будешь чувствовать себя гораздо лучше.

Прежде чем он успел отвернуться, Мерси заметила выражение его глаз, но не смогла понять, чего в них было больше: гнева или боли? Мерси хотела было спросить, где он собирается спать, но не решилась: какой-то невидимый барьер, возникший между ними, не давал ей произнести ни слова.

Помывшись, надев ночную сорочку и приготовив одежду на завтрашний день, Мерси легла на тюфяк, разостланный в углу комнаты. Ей так хотелось позвать Даниэля, сказать ему, чтобы он занес свой тюфяк в дом. Но его слова прозвучали так резко, что только увеличили возникшую между ними пропасть. Ею овладело чувство безысходности. Она вспоминала прошлую ночь, когда Даниэль был к ней так ласков! Может быть, ей все приснилось? Должно быть, она слишком устала, если ей почудились его нежные прикосновения.

* * *

Мерси заснула в изнеможении. Когда она проснулась, было уже светло. Яркий свет резал глаза, и Мерси на минуту прикрыла их рукой. Привыкнув, она осмотрела комнату, где свершилось главное событие ее жизни. Строение было добротным. Судя по всему, дом служил пристанищем для путников, защищая их от непогоды и давая ночлег. Но это был не ее дом, и Мерси не могла дождаться, когда уедет отсюда.