Поль Феваль - Королевские бастарды

• Название: Королевские бастарды
• Автор: Поль Феваль
• Издательство: Эксмо, «Барбара»
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-298-9

Париж, 50-е годы прошлого столетия. Здесь живут последние представители рода королевских бастардов Фиц-Роев. Одна из самых богатых семей вынуждена скрывать своих наследников от жестоких и атчных убийц и мошенников, пытающихся завладеть огромным состоянием Фиц-Роев. Совершаются жесточайшие убийства, составляются хитроумные планы. Кто законный наследник несметных богатств? Принц Жорж де Сузей? А может, его секретарь Альберт? И кто такие Клотильда де Клар и Лиретта, маленькая нищенка, проживающая в цирковом фургоне?

Нежная любовь Лиретты к Клеману, брачный контракт Клотильды и принца Жоржа, роковая любовь Альберта к мадемуазель де Клар находят кровавую развязку в особняке де Сузеев.

---

– Что ж, эти великие выдумщики не могли изобрести чего-нибудь похитрее? – насмешливо спросил Жорж.

– Зачем? – возразила Клотильда. – Лучшее – враг хорошего. Ловкость – не в ухищрениях, а в достижении намеченной цели. Я слышала, как этот вопрос очень серьезно обсуждал доктор Самюэль, споря с графиней Маргаритой. Эта дама наделена буйной фантазией, и доктор упрекал ее за это. Он приводил ей в пример театр: как известно, все новые идеи на сцене обречены на провал. Графиня смеялась, но продолжала стоять на своем.

Он напомнил ей афоризм Скриба[19]: «Делайте всегда то, что уже делалось».

Не нужно придумывать ничего нового, достаточно применить проверенные средства, которыми пользовались уже не раз и обычно добивались прекрасных результатов.

И у нашей семьи, и у Черных Мантий есть архивы, к которым негодяи могут обращаться в поисках надежных рецептов, словно к томам «Всеобщей истории».

Когда мы умрем, опекуном ребенка станет добрейший Жафрэ – точно так же, как графиня Маргарита, а вернее, ее муж, граф дю Бреу, сделался опекуном принцессы Эпстейн, и на протяжении двадцати лет сообщество имело доход в полмиллиона. Теперь ты начинаешь мне верить? Теперь ты видишь наше будущее?

– Я и представить себе не могу… – начал Жорж.

– Впрочем, веришь ты мне или нет, – прервала его девушка, – это совершенно не меняет дела. Решение принято – твердо и окончательно. Таково единодушное мнение совета. И никто в мире уже не сможет этого решения изменить. Так должно быть, и так будет.

– Но тогда, – воскликнул Жорж, все сомнения которого рассеял суровый тон Клотильды, – что же нам делать?

Девушка встала. В глазах ее сияла отчаянная решимость. Никогда еще Жорж не видел свою невесту столь ослепительно прекрасной.

– Если бы я была любима… – заговорила она и тут же осеклась. – Нет, я плохо начала и зачеркиваю первую фразу. Даже нелюбимая, я готова пойти на все, чтобы спасти тебя и тех, кто тебе дорог!

– Но ты любима, Клотильда, девочка моя! – воскликнул Жорж уже с подлинной страстью. – Почему ты так несправедлива ко мне! Разве ты не видишь, что меня буквально раздавил груз ответственности и беспокойства? Скажи мне, что мы можем попытаться предпринять? Скажи – и как можно скорее!

Она протянула ему руку.

– Возможно, я ошибалась, предлагая тебе уехать, – произнесла Клотильда с нежной и печальной улыбкой. – Куда нам, собственно, бежать? Я возражала самой себе, когда доказывала тебе, что от этих демонов не скроешься… Ты согласен бороться, раз побег все равно не имеет смысла?

– Мужественно и до самой смерти! – твердо ответил Жорж.

– Возможно, она не так уж и далека… – вздохнула девушка. – Но ты прав – бороться достойнее, чем прятаться от негодяев.

– Приказывай, я буду тебе повиноваться! – воскликнул молодой человек. – И если я должен выйти один против этой банды убийц…

– Нет, – задумчиво прервала его Клотильда, – мы будем не совсем одни. Есть человек с мужественным сердцем и несгибаемой волей…

– Доктор Абель Ленуар… – прошептал принц. Девушка так властно приложила палец к губам, что Жорж, невольно вздрогнув, обвел взглядом гостиную. Но комната казалась мирной и уютной. В ней звучали лишь их приглушенные голоса, а в остальном она дышала тишиной и покоем.

– Нагнись поближе, – выдохнула Клотильда. И едва слышным шепотом прибавила:

– Завтра я иду на утреннюю службу. Ты знаешь, где он живет?

– Да, – кивнул Жорж.

– В восемь утра приходи к нему, там мы и увидимся, – распорядилась девушка.

– А встреча на улице Миним? – удивился молодой человек.

– О ней мы говорили слишком громко, – вздохнула Клотильда. – Там кроме нас непременно будет кто-нибудь еще. Знай, что у нас есть и люди, и оружие. Это не Фонтенуа, мы будем стрелять первыми.

– Я готов, – ответил Жорж, – значит, завтра в восемь.

В соседней комнате послышался шум, и они, мгновенно отшатнувшись друг от друга, уселись на подобающем расстоянии.

Дверь приоткрылась, и на пороге появилась прекрасная, сияющая графиня Маргарита.

– Ну как, дети мои, не слишком ли вы огорчены, что вас оставили так надолго? – ослепительно улыбаясь, спросила она.

– Неужели надолго? – наудачу выпалил Жорж. Клотильда молчала, опустив глаза. Маргарита, опираясь на руку добрейшего Жафрэ, шепнула:

– Они держатся на сцене, как старые актеры.

И громко добавила:

– Все жаждут вас видеть, мои дорогие, и я не могу больше томить гостей. Кому, как не вам, присутствовать при открытии корзины?

За графиней стояли господин Бюэн, господин Комейроль и несколько дам. В общем, это было веселое шествие свадебных гостей, которые с шутками и смехом вваливаются в комнату, чтобы прервать первое свидание влюбленных.

Появление в гостиной новых лиц – спокойных и радостных – словно осветило на миг эту мрачную комнату и изгнало из нее могильный холод, которому мы позволили проникнуть туда.

Привычная, обыденная жизнь брала свое, и вполне возможно, что и вы, даже выслушав откровения Клотильды, отгоните от себя мрачные мысли и, призвав на помощь разум, разделаетесь с этими нелепыми и нереальными кошмарами…

IV ПРЕОБРАЖЕНИЕ

Графиня Маргарита, когда хотела, улыбалась так, что любые мысли разлетались в один миг. Она взяла за локоть Жоржа. Граф Комейроль предложил руку Клотильде, и веселая процессия отправилась в маленькую гостиную, где всех ожидала корзина с подарками – сладчайший десерт после сытного ужина.

Отстав от гостей, добрейший Жафрэ приблизился к вольеру, который приютил его любимцев. Безвременная кончина страусенка стоила господину Жафрэ в свое время серьезной болезни. Сейчас он обошел клетку и не мог удержаться, чтобы не сказать несколько ласковых слов своим милым крошкам, которые, как он полагал, уже крепко спят.

Так воркуют юные мамаши над посапывающим в колыбельке обожаемым сокровищем.

– Ри-ки-ки-ки! – пропел Жафрэ.

– Ки-ки! – послышалось в ответ из-под ткани, которой был прикрыт вольер.

Жафрэ отпрянул, побелев как мел.

– Кто-то не спит, – прошептал он, – в такой-то час! Вот странно!

Жафрэ, одолеваемый нежной заботливостью, приподнял бы, наверное, краешек ткани, но Маргарита, которая покидала комнату последней, обернулась в дверях и проговорила:

– Идемте, милый друг! Ваше место – там, в малой гостиной! Вы же – посаженый отец!

И, как всегда, послушный Жафрэ поторопился догнать процессию.

Гостиная в четыре окна опустела. Теперь в ней царила мертвая тишина.

Но вдруг под покрывалом вольера началась какая-то возня; раздался писк, захлопали крылышки точно так же, как перед разговором влюбленных.

В вольере будто вспыхнул маленький бунт.

В первый раз этот скандал лишь собирался разгореться, но тут же угас.

Теперь же писк становился все громче, будто мелкая ссора крылатого народца переросла в гражданскую войну.

Под покрывалом во всех углах вольера слышалось возмущенное «ки-ки» и «ри-ри». И если бы добрейший Жафрэ был в этот момент в комнате, его любящее сердце облилось бы кровью.

Вскоре обнаружилась и причина всех этих странностей.

Покрывало зашевелилось, заскрипела сетка, послышалось громкое сопение, потом ткань приподнялась, и появилась разгадка в виде Адели Жафрэ – совиные глаза прищурены, с ястребиного носа вот-вот свалятся очки. Почтенная дама выбиралась из вольера через дверцу, в которую когда-то входил покойный страусенок.

Госпожа Жафрэ была красна, как помидор, – а ведь она никогда не отличалась хорошим цветом лица; ее глубоко посаженные совиные глаза едва не вылезали из орбит.

– Черт подери! – ругалась она. – Ну и запах у этих птичек! Да кто же это вынесет?! У-у, Жафрэ, идиот! Слушать, конечно, хорошо, но дышать невозможно!

Госпожа Жафрэ вытащила из кармана оплетенную бутылочку весьма невинного вида и крепко присосалась к горлышку; по гостиной поплыл аромат доброй водки.

– Нет, этим голубкам не суждено прожить долго! – проворчала почтенная дама. – Всего мне услышать не удалось, но кое-что до моих ушей все-таки долетело. Да-а, сведения недурные! Надо будет приглядеть за милыми птенчиками, когда они встретятся на улице Миним. Вот чего совсем невозможно было разобрать, так это разговора о докторе Ленуаре. Шипели, шипели – ни слова не понять! Ну ладно! И так ясно: он начинает нас беспокоить, и надо его утихомирить.

Возгласы гостей, собравшихся вокруг корзины с подарками, донеслись до госпожи Жафрэ.

«А малышка крепко держится за своего однорукого, – думала она. – Прехорошенькая, однако, плутовочка! И с перчиком! Эх, будь я лет на пятнадцать помоложе, а может, и на двадцать пять!.. Да что там! Несмотря на мои годы, мы бы спели „ри-ки-ки“ как положено, но тут приходится столько шевелить мозгами… А молодой господин холоден, как шампанское в ведерке со льдом. Сидит, словно спеленутый, и живого в нем только и есть, что его поддельная рука. Красивый, однако, мальчик! Забавно смотреть, как Анжела выставляет его вперед, прикрывая своего Альберта. Но с ней у нас особые счеты, и я хочу поглядеть, как она будет рыдать! Как будет плакать кровавыми слезами, да, да, обязательно кровавыми…»