Виктория Борисова - Поезд следует в ад

• Название: Поезд следует в ад
• Автор: Виктория Борисова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2457-0

Семерым людям, незнакомым друг с другом, не помешало бы какое-то количество счастья, и они решились набрать указанный в газетном объявлении номер телефона и заглянуть в тихий офис по несуществующему адресу, где хозяйничал элегантный господин… Каждому из визитеров он сделал предложение, от которого никто из пришедших отказаться не смог, и каждый заплатил требуемую цену. Оказавшись вместе, они осознали, какая роль предназначена им в дьявольском плане и какая их ждет участь. Стоит ли рискнуть и побороться с могущественными силами зла? Это зависит от того, какую цену на этот раз готов заплатить каждый в судьбоносной битве…

---

Однажды ночью на привале

Он песню веселую пел,

Но, пулей вражеской сраженный,

Допеть до конца не успел.

Слушая эту песню, Вилен Сидорович ощутил такую тоску по своей молодости, по друзьям, работе — всему, что окружало его тогда. И Зина была молодой и веселой, и ходили они вместе в кино, на танцы в клуб, на первомайские демонстрации… Трудно жили, но весело!

Вилен Сидорович почувствовал в горле большой, горький шершавый комок. И глаза какие-то подозрительно мокрые… Он смахнул слезу рукавом и твердо сказал:

— Ну ее, эту пенсию. Ничего мне не надо.

Шарль де Виль поднял глаза от своих бумаг:

— Вот так-таки и ничего? Совсем?

— Совсем.

— То есть вы вполне довольны тем, как живете сейчас? Примите мои поздравления, вы — счастливый человек!

Вилен Сидорович только рукой махнул:

— Да нет… Какое уж там — доволен! Только не нужны мне подачки.

Шарль де Виль возмущенно всплеснул руками:

— Что вы! Кто говорит о подачках? Мне очень жаль, если вы меня поняли именно так.

— А что же тогда?

— Вот это уже деловой разговор. — Шарль де Виль снова раскрыл свой блокнот. — Я хочу знать, чего вы действительно хотите.

— Чего я хочу — то невозможно.

— Ну, например.

— Ну… хочу опять быть молодым!

— Когда — сейчас?

Ну уж нет! Вилен Сидорович даже испугался немного. Так хоть пенсию платят, немного, зато регулярно, а если молодой — шалишь, не будут больше! И что тогда делать? На завод не пойдешь, стоят они, а торговать и воровать — не приучен.

— Вы хотите снова оказаться в прошлом?

Вилен Сидорович задумался. А ведь пожалуй что и нет! Только в детстве и ранней юности было у него ощущение себя как части чего-то большого, мудрого и значимого, великое чувство восхищения и любви к своей стране — и одновременно принадлежности к ней. Куда все это ушло потом? Пропало, испарилось, разменялось на мелкие житейские дрязги, наверное, мучительно было бы жить и знать, что все скоро кончится. Снова пережить крушение идеалов — участь незавидная.

Видимо, сомнения отразились на его лице, и Шарль де Виль это заметил. Он подумал немного и серьезно спросил:

— А если бы и прошлое можно было изменить — что бы вы сделали?

Вилен Сидорович вспомнил холодный промозглый мартовский день в пятьдесят третьем году, когда объявили по радио: «С глубоким прискорбием… после тяжелой болезни…» И плакали старики, плакали девушки, весь мир казался осиротевшим. Даже непонятно было — как теперь жить? Как жить, если он умер?

— Да если бы Сталин не умер в пятьдесят третьем… — ответил он и осекся. Слезы душили его — впервые, пожалуй, за долгие годы. Такой человек, а вот не уберегли!

Его собеседник сразу оживился:

— Да, незаурядный был человек! Великий, я бы сказал.

Шарль де Виль произнес эти слова вполне серьезно, но по лицу его пробежала нехорошая усмешка. Пенсионера Поликарпова это сначала покоробило немного, но он вскоре успокоился. Ну, может, просто нервный тик у человека!

— А если бы он был жив? И даже бессмертен?

— Ну, тогда бы, наверное, уже коммунизм построили! — Вилен Сидорович почувствовал, как у него просто дух захватило от такой перспективы. — Были бы заводы, фабрики… Реки бы повернули вспять! Пустыни бы оросили! За Полярным кругом яблони бы цвели! Эх, да что там говорить — великая была бы страна.

Вилен Сидорович подумал немного и добавил:

— И уж точно, не дожили до такого позора, чтобы капиталистам кланяться и у немцев гуманитарную помощь принимать. Это же мы их победили! А теперь выходит — что они нас.

Шарль де Виль посмотрел на него с уважением:

— Да, картина впечатляющая. Знаете, редко приходится встречать человека, который думает об общественном благе.

Вилен Сидорович даже приосанился:

— Нас всегда так учили. Общественное — выше личного!

— Хорошо. А какова была бы ваша жизнь? В ней бы, наверное, тоже что-то изменилось?

— Да, конечно. Уж до такой старости собачьей не дожил бы! Жил бы, работал… Токарь-фрезеровщик шестого разряда — это вам не баран чихнул. Техника-то шагала вперед о-го-го как! Каждый год производительность росла, планы перевыполняли. Цены снижали, между прочим, регулярно! И все, заметьте, своими силами, без всяких там умников-иностранцев, что сейчас понаехали.

Вилен Сидорович осекся и осторожно посмотрел на своего собеседника — понял, что сказанул лишнего. А ну как обидится? Но тот, казалось, даже не заметил, только записывал что-то в свой блокнот. Вилен Сидорович успокоился и бойко продолжал:

— Зарплату бы хорошую получал. Жили бы с Зиной в центре, в отдельной квартире, а не в этих… зажопинских выселках. От каждого, как говорится, по способностям, каждому — по труду. Детей бы завели двоих — мальчика и девочку, — он вздохнул, — так-то нам детей, как говорится, Бог не дал.

— Бог? — Шарль де Виль искоса посмотрел на него.

Вилен Сидорович отвел глаза. Как он только догадался? Бог действительно тут был ни при чем. Зина забеременела в пятьдесят пятом, через год после свадьбы. Жили тогда в коммуналке, тридцать душ на пять комнат.

Какие дети! Хорошо еще, как раз тогда аборты делать разрешили… Зина пошла в медсанчасть при заводе, вернулась через три дня бледная, как смерть, легла на кровать, повернулась лицом к стене, долго плакала и разговаривать не хотела. А потом — не получалось больше.

— Ну, Бог там или не Бог… Словом, не было у нас детей.

— Хорошо, — Шарль де Виль покладисто кивнул, — значит, если я правильно понял вас, пожелания следующие: Сталин — бессмертен, страна живет и развивается по намеченному им курсу, вы — ценный сотрудник гиганта индустрии, у вас есть квартира, хорошая зарплата, семья, уважение в обществе… Все так?

— Так. — Вилен Сидорович сжал потные ладони. Господи, чего еще желать-то? Но почему-то ему вдруг стало страшно.

— Если условия вас устраивают, мы можем поговорить об оплате.

Вот тебе и раз! Вилен Сидорович опешил даже. Какая оплата? Сначала ведь помочь обещали!

— Нет у меня денег, — буркнул он.

— А кто говорит о деньгах? Я вполне понимаю, что у честного человека в наши дни их нет и быть не может. Да и как можно оценить деньгами, если человек душу вкладывает в свою мечту?

— Ну и что? — Вилен Сидорович посмотрел на него исподлобья. «Что-то темнит иностранец, ой темнит! Я бы тоже душу продал за такое, да кто ее возьмет?»

— Я, — Шарль де Виль смотрел ему прямо в глаза и говорил совершенно серьезно, — я согласен купить вашу душу.

Бог ты мой, да он сумасшедший! Вилен Сидорович всполошился. «Надо же, казался таким приличным человеком. А я-то, старый дурак, сижу, уши развесил. Уходить надо, и побыстрее».

— Ну спасибо за чай, приятно было познакомиться, я, пожалуй, пойду… — Он пытался встать, но почему-то не смог.

— Не смею вас задерживать, — вежливо ответил Шарль де Виль, сложив руки на груди и чуть откинувшись в кресле.

А Вилен Сидорович все медлил, все не уходил, словно незримая, но мощная сила держала его здесь. Да что уж там говорить — уходить ему совсем не хотелось.

А этот чертов иностранец смотрел на него и чуть-чуть улыбался. Будто знал, что никуда он не уйдет, что сейчас ему легче поверить в самую нелепую выдумку, чем вернуться опять в свою скучную, вымороченную жизнь. Наконец, пенсионер сдался.

— Что делать-то надо? — угрюмо спросил он.

— Да ничего особенного. Просто подписать — вот здесь.

Вилен Сидорович взял протянутую ручку и листок бумаги. Руки дрожат, буквы расплываются, без очков он ничего не видел, но почему-то ему было уже все равно.

— Где расписаться-то?

— Вот здесь, где галочка.

Оля медленно шла по Цветному бульвару, подставляя лицо нежарким лучам осеннего солнца. Она и вспомнить не могла, когда в последний раз вот так гуляла среди дня по городу, никуда не спеша. А то все бегом да бегом…

Она шла и думала — как же быстро может все измениться в жизни! Вот только что была безработной и не знала, что делать дальше, а прошло всего полдня — и как-то само собой все устроилось. За долгие годы она привыкла к мысли, что все хорошее в жизни дается после упорных усилий, труда и пота. А здесь — один телефонный звонок, дружеская встреча, беседа за «жизнь» — и проблемы как не бывало! Да еще такие перспективы открываются, о которых она раньше и не мечтала. Зарплата всего пятьсот долларов! И она изволила согласиться! Не признаваться же было Маргоше, что на прежнем месте она получала триста, и то в рублях по курсу, который благополучно канул в вечность.

Занятая своими мыслями, Оля давно миновала станцию метро «Цветной бульвар» и дошла почти до Трубной площади, когда совсем рядом услышала резкий, чуть гортанный мужской голос с кавказским акцентом:

— Дэвушка, ты пачиму такой красывый и адын?

Оля обернулась и увидела, что по проезжей части за ней медленно едет довольно потрепанный «ниссан-альмеро». Водитель — смуглый черноволосый и горбоносый мужчина с усами лет сорока на вид — высунулся из машины чуть ли не но пояс.