Кэтрин Андерсон - Аромат роз

• Название: Аромат роз
• Автор: Кэтрин Андерсон
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5‑87322‑280‑0

Любовно ухоженный розовый сад скрывает страшную семейную тайну, порожденную дикими нравами глухой американской провинции. Живое человеческое участие, крепнущие привязанности развеивают злой мираж, даруя героям освобождение и любовь.

---

— Вмешиваться?

— Да, вмешиваться. Это моя дочь, и позаботиться о ней должна я сама.

Он придвинулся ближе к ней.

— Нет, это станет моей заботой. Если вы думаете, что я стану равнодушно на это смотреть, не зная, в безопасности ли девочка, то очень ошибаетесь. — Зак услышал вдруг себя словно со стороны. Так мог говорить человек, который вот-вот набросится на Кэйт, Пытаясь овладеть собой, он заговорил спокойнее: — Кто-то очень напугал маленькую девочку. Так не сердитесь же на меня за то, что я хочу знать, кто. — Перехватив ее взгляд, он не нашел в нем ответа. — Уверен, что это Джозеф, кто же еще?

Она покачнулась, словно теряя сознание.

— Нет, это не Джозеф. Это только моя вина. Но клянусь, что больше я никогда так не сделаю.

Затем она поднялась со стула и прошла мимо него. Он протянул руку и схватил Кэйт за запястье, пытаясь повернуть ее лицом к себе. Если он и раньше замечал ее хрупкость, то теперь вполне убедился в этом. Кэйт едва не упала, и он с трудом удержал ее. Она повернулась к нему, так что ее лицо оказалось в дюйме от его.

— Никогда не говорите мне ничего подобного. Она попыталась вырваться. Испугавшись, что причинит ей боль, Зак отпустил ее.

— Я же сказала, что это только моя вина! — воскликнула она. — И лучше оставить это. Поверьте, этого никогда больше не случится.

С этими словами она вышла из комнаты. Уже второй раз за сегодняшний день Зак почувствовал, что его словно обухом огрели по голове. «Кэйт обижает свою дочь? Кэйт?»

Он не мог в это поверить. «Да может ли она вообще кого-то обидеть? Она даже не способна отогнать Ноузи метлой, ей-Богу! Неужели она думает, что это правдоподобно?»

Вернувшись к этому разговору, Зак вспомнил, как она побледнела при упоминании имени Джозефа. Неужели она так боится мертвого?

На следующий день, прогулявшись до амбара, Зак пошел на кухню выпить воды и заметил, что Миранда добралась до сливок в ведре с молоком, которое ее мать поставила в углу на треножник.

— Ага, попалась! — шутливо сказал он. Девочка подскочила в ужасе и, уронив ковшик, отпрянула к стене. Это был рискованный трюк: не успел Зак опомниться, как все было залито молоком.

Только взглянув в лицо Миранды, он понял, как она испугалась. Страх парализовал ее. В этот момент он боялся даже дышать, чтобы не напугать ее еще сильнее.

— Ай-ай-ай, — мягко сказал он. — Нам надо быстро убрать все это. Если твоя мама войдет и увидит это, нам обоим попадет от нее.

Медленно подойдя к девочке, Зак заметил, что она дрожит. Осторожно. Никаких резких движений. Надо сделать вид, что ничего не случилось. Он поднял ведро, вытащил с полки два полотенца и принялся вытирать лужи.

— Вот что я вспомнил. Когда я был маленьким, то залезал в сливки каждый раз, едва мама отворачивалась. — Он обернул полотенцем пустое ведро и улыбнулся ей. — Я никогда не мог понять, как она узнает про это.

Ее страх мало-помалу улетучился.

— А ты знаешь, как она догадывалась? — спросил он.

Слишком испуганная, чтобы соображать, она взглянула на молоко.

— Потому что у меня оставалось пятно от сливок. Как раз на носу. Мне было уже почти десять лет, когда я догадался об этом и стал вытирать нос рукавом.

Румянец понемногу проступал на ее щеках. Она посмотрела на него, словно собираясь что-то сказать, но не произнесла ни звука. У Зака сжалось сердце.

Наконец она проговорила:

— И ч-ч-что было п-потом?

— Моя мама была умная женщина. Она брала меня за руку и рассматривала мои рукава. Если находила следы сливок, драла меня за уши.

Она отодвинулась от стены.

— Больно драла?

О, Мэнди… Зак почувствовал комок в горле.

— Моя мама никогда не делала мне больно. Обычно это была просто игра. Я убегал, а она пыталась поймать меня. — Он протянул ей полотенце. — Хочешь помочь?

Все еще дрожа, она осторожно взяла полотенце. Рассмотрев его, она собралась с силами и принялась вытирать остатки молока. Они молча убрали следы преступления. Зак настолько устал, что еле добрался до стула.

Когда он сел, Миранда спросила:

— А ты до сих пор любишь сливки? Он взглянул на нее.

— Слизываю их где только можно. Но сейчас я осторожнее и не пачкаю лицо. —Он поставил локти на колени, чувствуя, что дрожит почти так же, как она.

— Не засовывай туда подбородок. И не наклоняй ковшик так сильно.

Улыбка обозначилась на ее губах.

— У меня длинный язык, я даже могу лизнуть кончик носа.

Зак изобразил недоверие.

— О, покажи! Ни у кого нет такого длинного языка.

Она серьезно кивнула, высунула язык и дотянулась им до кончика носа.

Он внимательно смотрел на нее.

— Я никогда такого не видел. А ну-ка еще раз.

Она исполнила его просьбу, сосредоточившись и сведя глаза к переносице. Зак не мог сдержать смех, и она тоже робко улыбнулась.

— Мама говорит, что своим языком я могу и ящерицу вогнать в краску.

— Я с ней согласен.

Он выпрямился и положил руки на стол. Он угодил локтем в тарелку с шоколадным печеньем, оставшимся после дня рождения Кэйт. Его осенило.

— Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? Молока с печеньем. Жаль, что мы разлили все молоко.

— У мамы есть еще молоко, но она сказала, что даст мне печенье только после ужина, потому что оно перебьет мой… — Она сморщила нос. — Мой голодный. Как это называется?

— Твой аппетит, — предположил он и посмотрел через плечо. — А твоя мама сосчитала печенье?

Она смущенно покачала головой.

— Значит, она не заметит, если мы немного съедим.

Правда?

Озорные искорки зажглись в ее глазах. Она пошла к ящику со льдом и открыла нижнюю дверцу. Сгибаясь от тяжести, она потащила с полки кувшин в полгаллона. Зак, смертельно усталый, все же поднялся, чтобы помочь ей, пока она не покончила и с этим молоком. Заметив полку, где Кэйт держала стаканы, он наполнил два, вернул кувшин на место и пригласил Миранду к столу. Устроившись за столом, он взял четыре печенья, два протянул Миранде, два оставил себе.

— Ты умеешь макать печенье? — спросил он и, получив отрицательный ответ, показал, как это делается. — Печенье вкуснее всего, если его макать в холодное молоко.

Она встала коленями на стул, чтобы дотянуться до стакана и макнуть в него печенье. Зак мысленно улыбнулся, когда она подставила ладошку под подбородок, чтобы молоко не капало, пока она откусывает. Все-таки маленькие девочки очень отличаются от маленьких мальчиков.

— М-м-м, — замурлыкала она от удовольствия.

Они приступили к трапезе, поглядывая друг на друга, как соучастники преступления. Покончив с печеньем, Миранда выпила почти все молоко и принялась разглядывать остаток жидкости на дне стакана. Странное выражение появилось в ее глазах.

— Ты знаешь, что можно утопиться в молоке?

— Утопиться? Ты хочешь сказать: утонуть?

Вопрос показался ему очень странным, но он постарался ответить спокойно:

— Думаю, можно, только для этого надо очень много молока.

Миранда взглянула в противоположный угол кухни, где на треножнике стояло ведро с молоком. В ее выразительных глазах что-то мелькнуло. Тихим, дрожащим голосом она сказала:

— Нет, для этого хватит даже ведра, если кто-то засунет в него твою голову.

Печенье застряло у Зака в горле. С трудом проглотив его, он бросил взгляд на ведро.

«О Господи!»

Пока Зак размышлял, что ей ответить, до них донесся какой-то визг. Кэйт? Он повернул голову. Звук повторился. Похоже, что-то происходит в садике перед домом.

Медленно и осторожно Зак вслед за Мирандой вышел из кухни. Когда они выглянули, он вздохнул с облегчением. Ноузи снова рыл землю возле самых роз, а Кэйт пыталась прогнать его, размахивая мотыгой.

Зак облокотился на перила крыльца. Он не свистнул собаке, но несколько мгновений наблюдал за ними. Кэйт махала мотыгой, как метлой, но так ни разу и не ударила пса.

Кэйт Блейкли никогда не смогла бы поднять руку на своего ребенка. Сейчас он понял это окончательно.

Вечером, зайдя в его комнату, чтобы убрать посуду после ужина, Кэйт не торопилась уйти, как обычно. Взяв поднос, она замешкалась, на лице ее выразилась нерешительность, руки теребили передник.

— Я… Я заметила, что вы и вчера, и сегодня выходили на улицу, — начала она.

Зак был полностью одет, хотя и лежал в постели. Два дня назад ее нерешительность позабавила бы его, но сегодня она раздражала Зака. Кэйт еще так молода… И он мог лишь догадываться об ее внутренних переживаниях.

Она явно хотела о чем-то поговорить с ним. Желая того же, он улыбнулся.

— Почему вы не садитесь? Вчера у нас был не слишком приятный разговор. — Он указал ей на кровать возле себя. — Надеюсь, вы не сердитесь?

К его удивлению, она села рядом с ним, а не на стул на безопасном расстоянии от него.

— Нет, конечно нет. Я знаю, что вы не хотели ничего плохого. — Она помолчала. — Кажется, силы возвращаются к вам?

Он удивился.