Олег Серегин - Хирургическое вмешательство

• Название: Хирургическое вмешательство
• Автор: Олег Серегин
• Жанр: Научная Фантастика

Наш мир, привычная современность, другие физические законы, иная этика. Здесь души оперируют так же, как тела, здесь на смену научному атеизму пришла научная теология, здесь можно запрограммировать новую инкарнацию и по-свойски поговорить с богом, а шаман, жрец и кармахирург — престижные высокооплачиваемые профессии.

Но как и в любом из миров, здесь люди делают выбор.

---

— Стоп, — сказал Даниль вслух и действительно остановился.

«Охотника я вам не дам, — сказал Лаунхоффер. — Вы с ним не справитесь». Если б Сергиевский чуть хуже знал своего руководителя, то решил бы, что жрецы заявлялись к нему вторично и так-таки выклянчили божественного добермана для своих целей. Но единственным человеком, который мог переубедить Ящера, была Ворона, а Ворона уж точно не стала бы просить за каких-то жрецов. «Да там и не было никаких жрецов! — осознал Даниль. — Там людей-то было трое, остальные — куклы Координатора… да и эти-то трое тоже куклы. Птичка командовала!» Стало быть, ястреб Лаунхоффера мог справиться с Охотником… «Впрочем, на то он и Координатор, — заключил Даниль и сел на скамейку. — Как пить дать, они вообще способны действовать автономно. Чтоб не отвлекать хозяина от работы».

Красота решения ошеломляла. Вот только эффективность всей этой красоты Даниль прикинуть не мог, потому что так и не понял, ради какой цели создавался адский зверинец.

Не утруждая себя приветствием, фронтлайн-менеджер косо глянул на кармахирурга и снова уткнулся в книгу. Опоздавший на два часа Даниль поймал себя на том, что ему хочется чуть ли не заключить дурака Нику в братские объятия — до того казался менеджер обыкновенным, привычным, почти родным. Лучезарно улыбаясь, Сергиевский направился в кабинет и мимоходом заглянул через плечо Ники в разворот толстого тома. Менеджер читал «Властелина колец». Даниль многозначительно хихикнул и под ненавидящим взором Ники удалился.

Глас интуиции обнадеживал: сегодня клиентов ждать не стоило. На работу Даниль ходил затем же, зачем иные студенты ходят в читальные залы библиотек: страдая хронической ленью, аспирант пытался заставить себя делать хоть что-то. Помогало слабо, потому что рабочий компьютер Даниля был подключен к Сети, но все же диссертация строчка за строчкой подвигалась вперед.

Сергиевский включил обе машины, устроился в кресле, стукнулся в «аську» к секретарше и попросил кофе, выпил кофе, разглядывая потолок, покурил, несмотря на запрет курить в помещении, и еще немного посидел просто так. Настроение неуклонно улучшалось — день наконец-то обещал пройти спокойно. Заняться Даниль намеревался отчетом о поездке под Тверь в двух вариантах, для обоих Ла-Ла, и думал, о чем следует умолчать. Спустя некоторое время пришла еще одна оптимистичная мысль: а ведь Лаунхоффер может и не устроить разноса, потому что аспирант имеет полное право спросить, чего Эрик Юрьевич добивался, посылая за кем-то Охотника.

«И за кем, собственно, он его посылал», — мысленно закончил Даниль, стуча по клавишам.

Это тоже был вопрос вопросов.

Когда зазвонил мобильник, он даже не удивился: безотчетной тревоги, предшествующей плохой новости, он не чувствовал, мало ли кто мог звонить — приятель ли, приятельница… Даниль только вяло скривился, увидав на экране имя Аннаэр.

— Извини, что отвлекаю, — глуховато сказала она. — Можно?

— Да я особо не занят, — честно ответил Сергиевский.

— Я хотела у тебя спросить кое-что. Проконсультироваться.

— А-а… — смутно удивился Даниль. — Пожалуйста. Чем смогу.

— Ты сейчас на работе? Можно, я заскочу?

— Конечно. Только в дверь войди, а то мало ли кто ввалится вдруг.

— Ладно.

Спустя пару минут он заново проникся уважением к Мрачной Девочке, которая умела навести страху на кого угодно. Распахнувший дверь Ника пробурчал не обычное свое «тебя тут девка хочет», а почтительно-настороженное «к тебе тут по делу пришли».

— Привет, — весело сказал Сергиевский, поднимаясь из-за стола. — Чем обязан?

Эрдманн потупилась.

— Да ты садись, — улыбнулся Даниль. — Хочешь, кофе принесут?

— Нет, спасибо, не надо. — Мрачная Девочка села и оправила юбку. Выглядела она скованной и какой-то виноватой, Даниль удивился и со все большим нетерпением ждал, когда она перейдет к делу. Аня оглядела скромный кабинет, прищурилась, рассматривая что-то в окне, и вздохнула.

— Ань, ты…

— Извини, — снова сказала она. — Я подумала, что ты это можешь знать лучше меня, в конце концов, проблема с сансарой связана.

«Опаньки», — подумал Даниль; внутри зародилось смутное подозрение, хотя плохими предчувствиями оно все равно не сопровождалось.

— Даниль, — наконец, выговорила Аня, скосив взгляд куда-то в угол. — В общем… Мы с Эриком Юрьевичем разговаривали, я об одной проблеме обмолвилась, и Эрик Юрьевич мне статью посоветовал написать, он сказал, что мне все равно публикации нужны. А я эту проблему так… детально не рассматривала. Я искусственными тонкими телами занимаюсь, ты же знаешь, а ты к натуральной среде ближе…

— Что за проблема-то?

— Свободные фрагменты, — Аннаэр помялась. — Ты извини, если я занудно буду говорить, я уже текст набросала и простыми словами не могу объяснять, все время на формулировки сбиваюсь.

— Да ну, Ань, подумаешь, — засмеялся Даниль. — Я что, маленький, по-твоему?..

— Извини, — Мрачная Девочка совсем съежилась, она не поднимала глаз, и Данилю уже хотелось ее утешить и успокоить. — После завершения жизненного цикла душа распадается на фрагменты, которые перемешиваются с остатками других душ и элементами стихий, обкатываются в тонком плане, как береговая галька, таким образом обновляются и становятся исходным материалом для образования новых душ. Это чем-то похоже на жизненный цикл звезды. Одним из основополагающих свойств свободных фрагментов является их валентность, способность как бы слипаться, объединяться с другими фрагментами и с объектами плотного мира.

— Ну, — сказал Даниль. Пока что Аня не более чем пересказывала учебник («береговую гальку» она взяла именно оттуда — автором учебника была Лильяна Евстафьевна, которая мыслила поэтически), и Сергиевский успел сообразить, что статья пойдет не во внутренний сборник МГИТТ, а в какой-то научный журнал, может, даже англоязычный.

— Одна из малоисследованных проблем… ну, у нас все проблемы малоисследованные… — стесненно сказала Аня, едва подняв на Даниля глаза, — это «барабашка»… способность свободных фрагментов подсоединяться к небелковым структурам в плотном мире. Неизвестно, как было раньше, а теперь наиболее часты случаи подсоединения к автомобилям и домашним компьютерам, то есть достаточно сложным устройствам, работающим с человеком. Видимо, так проявляется остаточное стремление к социализации. Кроме того, многие люди склонны к анимистическому мышлению, что облегчает фрагментам подсоединение. У меня ноутбук такой.

— И чего?

— Я обмолвилась об этом, а Эрик Юрьевич сказал, чтоб я статью написала. Я говорю — это же все знают. А он сказал, что эти фрагменты еще никто не додумался использовать во благо. Например, сообщать им функцию защиты контактирующего с ними человека. Создавать что-то вроде амулетов. Скажем, чтобы квазидуша автомобиля стремилась избегать аварий, еще какая-нибудь защищала от болезней, или даже способствовала высветлению кармы. Я говорю: «Эрик Юрьевич, это же ваша идея, я не могу ее от своего имени разрабатывать». А он: «Я ее только сформулировал. Пишите. Будет публикация». Вот… я пишу. Только я не очень хорошо эту сферу знаю, а ты должен был заниматься… в связи с динамикой сансары…

— Я, если честно, глубоко не вникал. Но занимался. А что тебя интересует?

— Насколько сложное должно быть устройство, чтобы фрагмент мог к нему подсоединиться, — Аннаэр, наконец, подняла голову. — И какие функции фрагменту можно сообщить. И где можно брать донорские фрагменты, чтобы не нарушить динамику сансары — вот что главное, без этого все исследование ничего не стоит.

«В аномалии можно, — немедленно пришло в голову аспиранту. — Даже нужно. Много их там… не по делу свободных».

Но сразу он этого не сказал, потому что глаза у него полезли на лоб, а сердце — в пятки.

Аня, потупившись, ждала ответа, очевидно полагая, что Даниль погрузился в размышления; тот только надеялся, что лицо у него сейчас не настолько глупое, чтобы Мрачная Девочка свое мнение поменяла. «Что-то будет, — ужасался Сергиевский. — Ой, что-то будет!» Не требовалось семи пядей во лбу, чтобы понять, с какой стати Лаунхоффер вдруг заинтересовался свойствами свободных фрагментов, да еще в плане их практического употребления. Его никогда не занимала практика, он занимался теорией, притом исключительно для собственного удовольствия, отнюдь не стремясь принести пользу человечеству — и тут вдруг «защита от болезней», «высветление кармы», «амулеты»… «Ящер все знает, — понял Даниль. — И он страшно обиделся! Кто же ему сказал? Гена? Ворона? Она что, совсем с ума сошла?!»

— Даниль, — Эрдманн встревоженно заглянула ему в лицо, — что-то не так?

— Н-нет, — строго сказал тот и потер лоб — хотелось скрыть лицо. — Н-ничего. Д-думаю. И… извини.