Валерий Иващенко - Отблески Тьмы

• Название: Отблески Тьмы
• Автор: Валерий Иващенко
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-93556-953-2

Боги не любят счастливых людей. Боги не любят слабых людей. Боги не любят сильных людей, но — уважают их. И так уж повелось, что стремящиеся к порядку и торжеству идей традиционно отождествляются со светлыми силами, в то время как идущие на поводу у своих желаний и склонностей столь же привычно называются темными. А на самом деле глупости все насчет Света и Тьмы — то всего лишь обозначения, всего лишь цвет. Однако человек, в котором соединены эти два начала, неизбежно доставляет проблемы окружающим и, соответственно, головную боль богам. Просто так от него не избавишься — дворянин, и со связями на самом верху. Но не нужен, не нужен богам этот рыцарь без страха и упрека! А куда его девать? Может, в Чертогах Смерти

---

А сверху напирали товарищи поверженного крылатого пленника, и судя по всему, под этим натиском долго защите святых молитв не продержаться.

- Крылья, крылья режьте… - обгорелые останки святого брата зашевелились. Лопнули обуглившие струпья, и на рыцаря уставился единственный, горящий нечеловеческой мукой глаз.

Хмуро кивнув, сэр Таккер согласился мысленно, что это дело. Без крыльев жертве не улететь, как бы ни старались её порхающие наверху нечестивые собратья. Да и никакие жертвы и затраты не оправданы, если не достигнут результат - от одной только мысли предстать перед Святейшим Синодом с пустыми руками дворянина едва не вывернуло от страха наизнанку.

Останки святого брата захрустели угольями тела, добыли из-под них неярко светящийся кинжал. И дрожащая чёрная рука с потёками запёкшейся крови протянула его рыцарю. Освящённый самыми сильными молитвами, клинок в его руке разгорался вся ярче по мере приближения к затихшей в сетях летающей нелюди.

К тайному неудовольствию сэра Таккера, пойманной оказалась молоденькая девушка в одной лишь набедренной повязке, вполне привлекательная даже в таком виде. И всё же, он отбросил всякие сожаления, загнал куда-то в потаённый уголок души глухой протест и грубо раздвинул крепкие перья в основании крыла. Ох, прости мя, господи… кинжал с трудом резал крепкую плоть и хрящи почти у маленькой, совсем по-детски беззащитной лопатки.

"Если не отрежу сейчас, с дочерью святые братья поступят куда хуже!" - рыцарь принялся кромсать изо всех сил, дёрнул и оторвал наконец. И с хриплым воем затряс вверх вырываемым из его ладони ветром большим, почти орлиным крылом.

- Видите, нелюдь? Так со всеми вами будет! - он сунул добычу в руки уже распахнувших мешки солдат, и не мешкая продолжил свою мясницкую работу.

Горестный вой, словно заунывный похоронный колокол, оказался ему ответом. И уже когда разъярённый на себя и весь белый свет рыцарь справился со вторым крылом, остальные нелюди отпрянули, потрясённые столь нечеловеческой жестокостью.

- Думаете, лучше смерть? - мокрое от крови и ливня лицо рыцаря исказилось. - Нет, пусть уж в подвалах Инквизиции терзают эту тварь, чем меня!

Из леска в основании каменистого полуострова сюда уже мчалась припрятанная там до поры сотня конных арбалетчиков да дюжина святых братьев на мулах, дабы устроить отпор любым поползновениям слуг Падшего. Но только не было в том нужды - остальная нечисть лишь тягуче завывала заунывную песнь, словно заживо хороня свою пойманную подругу.

"Да ведь они прощаются!" - эта мысль отчего-то обожгла, а затем обернула тупой клейкостью всё тело.

Сэр рыцарь в недоумении огляделся. Ураган стих, словно его ярость только что не грозила совсем захлестнуть этот крохотный мыс. Шаги нескольких уцелевших солдат нелепо хрустели по камню в наступившей тишине, а со всех сторон тьма сменялась каким-то едким, гнилостно-зеленоватым свечением.

Берег и весь материк за ним скрылись в этом призрачном сиянии. И в огромном пузыре света осталась лишь одинокая скала с нелепо растущим на ней замшелым маяком, да прибрежные камни, у которых маслянисто поблёскивал чёрный и абсолютно спокойный океан.

- Что за… - ещё успел хрипло выдохнуть один из солдат, и внезапно отшатнулся.

Сверху мелькнула чёрная тень и, нелепо размахивая руками, от светильника маяка прилетел святой брат. С глухим хрустом он ударился о камни, брызнула чёрная в зеленоватом свете кровь - и дёрнувшись пару раз, адепт Святой Инквизиции затих навсегда с исказившимся до неузнаваемости лицом.

Следом, понятное дело, с криками упали и двое солдат - но то уже было дело ожидаемое. Равно как и остальные уцелевшие… кто внезапно истёк кровью, словно его одновременно укололи сотни тысяч иголочек и та хлынула изо всех пор, кто обуглился и истлел вмиг, осыпавшись на равнодушно поблёскивающий мокрый камень невесомым прахом. Извивающийся от боли брат Августин горел словно сухое полено, и жирные хлопья вонючей сажи реяли в этой неестественной полутьме-полусвете стаей нетопырей.

И вот, сэр Таккер остался один. Это если не считать жалобно скулящего волкодава, который поджав хвост жался к ногам хмуро насупившегося в ожидании продолжения человека.

Оно не замедлило наступить. Застучали по каменным плитам винтовой лестницы шаги, и из маяка вышел молодой человек в изящном и несколько непривычного покроя чёрном камзоле. Единственное, что портило вмечатление, это не угрюмое выражение лица и даже не обретающийся за спиною меч. А скорее хлестнувшее по всем нервам и телу морозное ощущение чужой бездушной магии.

Волшебник - а это оказался несомненно он - склонился над затихшей в путах и уже почти истёкшей кровью жертве. Небрежный жест ладонью, и освящённые всенощною молитвой сети осыпались тончайшим пеплом, а незнакомец осторожно осмотрел девушку. И от взгляда его, который тот поднял на сэра Таккера, внутри что-то оборвалось.

- Ну ладно святоши - твари, что с них взять, - голос у магика оказался приятным, чуть рокочущим. - Но воину измараться в таком…

Горячее и чуть щекочущее оцепенение вдруг овладело всеми членами рыцаря после этих слов. Рука с по-прежнему зажатым в ней не оружием воина, а орудием палача сама собою поднялась. Кинжал заискрился неистовым сиянием - он очень не хотел подчиняться. Однако направляемый недрогнувшей рукою, которой завладела чужая воля, клинок легко вошёл во впадину под горлом рыцаря. С лёгким хрустом распорол грудину и живот до самого паха, отлетел в сторону.

Руки сами собою раздвинули края разреза в словно ватном, ничего не чувствующем теле. Несколько взмахов - и наружу скользким блеском вылетели внутренности, вырываемые с корнем уверенными движениями. А песок, камушки и всякий сор вокруг взвились словно увлекаемые невидимым беззвучным вихрем. Закружились, собираясь, и плотно набились взамен. Снизу вверх с шипением поползла зелёная искра, заращивая теперь уже не совсем принадлежащее хозяину тело.

- Ты не заслуживаешь даже смерти, - против ожидания, голос занимающегося изуродованной летуньей чернокнижника оказался равнодушным. - Теперь существуй этим жалким подобием жизни.

И такова оказалась сила этих слов, что рыцаря развернуло на месте, согнуло в три погибели, безжалостно хрустя песком и ракушками в потрохах - и швырнуло в жадно раскрывшийся навстречу океан.

А сверху, сквозь разлившееся сияние, отгородившее кусочек суши от всего мира, пробились двое крылатых существ. Они отпрянули от зрелища, когда их подруга лежала бескрылой на руках человека в чёрном одеянии. Он тихо пел над отныне калекой старую грустную песню. Слёзы отчего-то текли по его жёсткому и словно закаменевшему лицу, а смятые и изломанные крылья валялись на камне рядом.

- Я не знаю способа исцелить её, - он очнулся и посмотрел в сторону приблизившихся. - Случайно проходил мимо, вот… заглянул полюбопытствовать.

Обернувшая крылатых людей мерцающая пелена защитной магии исчезла, и оказавшиеся мужчиной и женщиной светлокожие крылатые молча склонились над забывшейся в беспамятстве девушкой. Некоторое время они смотрели в её грязное и исцарапанное лицо - и странно, в их лицах не читалось ненависти к святым братьям, поклоняющимся Свету но сотворившим сегодня воистину чёрное дело. Одна лишь грусть и сострадание.

- Я позабочусь о ней… и ещё одно. Однажды придёт день, когда я в полной мере спрошу со святош за всё - в том числе и за это, - кажущиеся сейчас ненужными слова мага падали мерно и неотвратимо.

Порхали они вокруг, не давая возникнуть и окрепнуть стене непонимания меж обитателями земли - и неба. И столь велика оказалась их простая искренность, что в лицах крылатых исчезло что-то неуловимое. Мужчина осторожно, стараясь не коснуться ненароком, завернул в тряпицу вырывающийся и плюющийся искрами окровавленный кинжал.

А женщина заглянула в глаза волшебника, и взор её проник, казалось, в самую глубину этой тёмной и загадочной души. Удовлетворённая увиденным, она легко кивнула. Затем коснулась последний раз бледной то ли дочери, то ли сестры - некоторое сходство между ними заметил бы даже и не обучавшийся в художественной академии - высоко расправила в стороны-вверх большие крылья.

- Да будет так, брат наш отныне, - голос её осип от ветра и неудавшейся битвы.

Наверное, что-то в этом жесте крыльев оказалось сигналом - сверху стали спускаться всё новые и новые летающие люди. Уставшие и измождённые, они почти падали на камни и некоторое время лишь дышали тяжело, не будучи в силах даже заговорить или двиигаться. Судя по всему, этот небольшой клан диковинного народа летел откуда-то с морских островов, и по устоявшейся привычке опустился отдохнуть на этот печальный и пустынный клочок суши.