Вера Ветковская - Птицы небесные

• Название: Птицы небесные
• Автор: Вера Ветковская
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7905-3108-3

Романтичная красавица Наташа, талантливая актриса, всегда готова потерять голову из-за любви. Зато журналистка Катя — реалист и прагматик; кажется, она озабочена только своей карьерой. Но подруг, кроме детства в провинциальном городке, объединяет желание не упустить свое счастье в суете столичной жизни…

---

От ревности и обиды не осталось и следа. Идея, которая давно подстерегала ее, неожиданно ярко вспыхнула в голове. Катя даже остановилась, потому что на ходу обдумывать такую важную мысль было трудно. «Это было бы замечательно!» — шептала она. Редкие прохожие с удивлением смотрели на нее. Катя спохватилась и уверенно зашагала дальше. Совсем крыша поехала, стала разговаривать сама с собой на улице. Немудрено при такой-то жизни.

Под стук колес в вагоне метро Катя лихорадочно думала. Они всегда нравились друг другу, две родственных души, половинки целого, идеальная пара. Колесников получит замечательную жену и сразу двоих детишек. О таком чуде он и мечтать не мог. Нынешний муженек Наташкин — недоразумение, а не муж. Его все равно что нет. Формально они разведены. Все это произойдет, конечно, не вдруг, постепенно, но обязательно произойдет, сама судьба толкает их друг к другу. Ей даже не придется тратить много усилий и выдумки, чтобы немного помочь судьбе.

Катя вернулась домой странно возбужденная и довольная собой. Эту перемену настроения сразу же отметил Колесников, привыкший видеть ее в последнее время подавленной и несчастной. Хотя был уже двенадцатый час ночи, они уселись на кухне пить чай, и Катя долго рассказывала ему о детях и Наталье.

— Она уже вернулась в театр, начались репетиции, и теперь на бедную Наташку свалилась двойная ноша. Хорошо, что эта змея подколодная, свекровь то бишь, любит детей и не отказывается с ними сидеть, а то хороша бы Наталья была. Сожитель ее по-прежнему по нескольку дней не показывается дома и даже не ночует. Ты бы позвонил ей завтра и заехал навестить, она сегодня долго расспрашивала о тебе. И Петька соскучился…

— Обязательно позвоню и заеду, — обещал Сергей Петрович, удивленно посмотрев на Катю.

— Ей сейчас, как никогда, нужны поддержка и помощь. А ты у нас великий утешитель женщин. Кто, как не ты, выслушает, поймет и пожалеет?

Колесников собирался в очередную творческую командировку. Он любил путешествовать в поисках интересных сюжетов и тем. Раньше Катя роптала, когда он слишком часто уезжал осенью или зимой. Летом все менялось. В мае она начинала загодя выспрашивать:

— Сергей Петрович, ты когда свалишь? Мне нужно помыть окна, покрасить балкон, тысячу дел переделать. А ты путаешься под ногами, поминутно просишь есть, помощи от тебя никакой, только морока.

— Скоро, Катюша, — кротко отвечал Колесников, — только допишу очерк, сдам в редакцию и отбуду.

Он чувствовал себя виноватым, что хозяин он никудышный, недомовитый и все тяготы хозяйственных забот несет на себе жена. Но делает это как будто с удовольствием. Проводив Сергея на вокзал, как самая примерная супруга, Катя возвращалась в пустую квартиру, мыла, драила, наслаждалась одиночеством. Брала к себе на несколько дней Петьку, не обращая внимания на квохтанье Марии Игнатьевны.

Теперь все изменилось. Пряча виноватые глаза, она робко спросила, когда он уезжает. Видеть эту тихую, словно запуганную Катю было невыносимым испытанием для Колесникова, и он спешил поскорее уехать. Если бы не защита дипломов в июне, он бы с удовольствием исчез на все лето.

— Знаешь, Сережа, я хотела тебя предупредить. Когда ты вернешься в начале июня, меня, возможно, не будет дома, — робко начала она и запнулась.

Сердце у Колесникова екнуло, рука так и не донесла к губам чашку с горячим чаем. Он заметил, как испугалась Катя, значит, он изменился в лице, побледнел. Только сейчас понял Сергей, как он ждал этого разговора и панически боялся его. Он готов на любые унижения, готов получать анонимные письма, в которых доброжелатели именуют его рогоносцем, только бы она не уходила… Катя сразу поняла, о чем он подумал.

— Хочу на недельку съездить к маме, — поспешила продолжить она.

Колесников с облегчением вздохнул. OHА каждый год в начале лета навещала своих и обычно брала командировку, обещая сделать какой-нибудь интересный материал. Катя не могла долго сидеть без дела и не умела отдыхать. Через день-другой вызывала к себе oпeратора с камерой, и работа закипала.

Чтобы окончательно прийти в себя, Сер гей расспросил ее, что она нынче надумала сделать.

— Наверное, возьму интервью у нашего главы администрации. Он хоть из бывших, исполкомовец, но очень интересный, изворотливый мужичок. Ухитряется не предавать старых, коммунистических идеалов и одновременно приспосабливается к новым веяниям. В общем, хозяйственник, — все больше увлекаясь, рассказывала Катя.

Колесников с интересом слушал. Он хотел бы и сам заехать к теще, за пять лет успел полюбить эти места и новую родню. Но Катя его почему-то не приглашала. А сам он из деликатности не навязывался. Может быть, Катюше хочется побыть одной.

Сергей засобирался в редакцию, радуясь, что хотя бы крупицы их прежней семейной жизни еще теплятся в этом доме. Иногда они снова оживленно говорят о работе. Завтра обещают дать на выходные Петьку, и они все вместе отправятся в зоопарк или просто погуляют. Может быть, все и наладится скоро.

Катя, оставшись одна, задумалась. Ни в какую командировку она не едет. Эта новая ложь далась ей нелегко. Рохля Евдокимов так и не решился до сих пор поговорить с Сережей. Все тянул, оправдывался. Только было собрался неделю назад, но ему показалось, что Колесников ужасно выглядит, болен, подавлен.

— Я понял, что просто добью его этим разговором. Пускай поправится, придет в себя. Ох, Катя, как мне не по себе, какая я скотина…

Катя видела, что он не преувеличивает, действительно страдает, и не стала попрекать его за медлительность. Она сама как огня боялась решительных объяснений. На самом деле они едут с Костей отдохнуть неделю у его друга в Сочи. Она знала, что Сергей никогда не станет выслеживать ее, справляться на работе, звонить матери. Так что поездка обещала остаться тайной. А уж потом Евдокимов наберется духу и поговорит с Сережей.

Глава 16

На другой день по возвращении из командировки Сергей Петрович уехал на дачу. Это было похоже на бегство — из пустой квартиры, душной Москвы, от замучивших его тяжелых мыслей. Он отлично поработал в Костроме, забылся, и все это время его согревала непонятно откуда взявшаяся надежда — что все уладится, пройдет, как тяжелый дурман, Катюшино увлечение и заживут они лучше прежнего.

В таком добром расположении духа он вошел в свой подъезд, открыл почтовый ящик и вынул стопку писем и рекламных проспектов. Один конверт сразу бросился ему в глаза. Два предыдущих, полученных в апреле и мае, были похожи на него как близнецы: голубовато-серая бумага, адрес, отпечатанный на машинке.

Первым его побуждением было порвать и выбросить письмо. Но он вспомнил необычный горький и доброжелательный тон предыдущих анонимок. Поневоле думалось, что автор тоже пострадал в этой истории и просто хочет поделиться с собратом по несчастью. Сергей Петрович, вздохнув, спрятал письмо в карман и направился к лифту. С этой минуты надежда исчезла без следа, уступив место самым дурным предчувствиям.

Он выпил кофе, разложил вещи и блокноты, все еще оттягивая время. Ему так не хотелось вскрывать конверт. Наконец он сердито надорвал его и развернул тонкий душистый листок бумаги. Сразу видно — письмо писала женщина. Все тот же доброжелатель или доброжелательница, все так же уважала и любила его, Колесникова, и поэтому не могла допустить, чтобы его бессовестно обманывали. «Ваша жена уехала в Сочи с печально знаменитым К. Е.», — кратко сообщалось в письме. Далее следовала неразборчивая подпись и дата.

В лаконизме и сдержанности этого послания прочитывалось скрытое страдание. Колесников невольно посочувствовал автору. Жена? С женой Евдокимова он был дружен. Почему она просто не позвонила ему? Нет, конечно, никогда бы она не позвонила. Впрочем, автором могла быть и Алла, и одна из многочисленных поклонниц Костика.

Сергей Петрович сразу понял, что доброжелатель сообщил ему правду. Зачем Катя придумала эту историю про маму и, главное, интервью с местным чиновником, которого так ярко живописала? Сказала бы просто, что едет в командировку, возмущенно подумал он. Всякое вранье, в большом и малом, было ему отвратительно. Раньше Катя никогда не лгала. Но тут же он нашел оправдание ее слабости.

Виноват, конечно, Костян. То он старательно избегал всякого общения с Колесниковым. Но недели две назад вдруг сам нашел его и предложил проводить до метро. По дороге силился что-то сказать, бледнел, краснел, мычал что-то невразумительное и вдруг, сославшись на дела, поспешно сбежал. Уже тогда Сергей Петрович заподозрил, что Евдокимов собирался сделать ему решительное заявление, но не хватило пороху. Вот почему Катенька вынуждена была, бедняжка, выкручиваться.

Перекладывать на слабые женские плечи такие непосильные разговоры Сергей Петрович считал непростительным.

Он долго сидел, уставившись в одну точку и зачем-то прижав ладонь к груди, словно боялся, как бы не выскочило сердце. Но вдруг поднялся и быстро вышел из дому. Когда на Колесникова сваливались несчастья — это бывало очень редко, — он спасался быстрой ходьбой и непрерывным движением. «Двигаться, двигаться!» — приказал он себе, направляясь из Черемушек к Воронцовскому парку, оттуда зашагал к беляевским садам и к Ясеневу. При ходьбе как будто выветривались мысли из головы, наступала замечательная пустота и легкость. Время от времени он вскакивал в проходящий автобус или троллейбус. То же движение, мелькание за окном людей и картин.