Биверли Бирн - Огненные птицы

• Название: Огненные птицы
• Автор: Биверли Бирн
• Издательство: Русич
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-063-9

Роман современной американской писательницы об истории могущественного клана Мендоза. Как и в предыдущих романах «Неугасимый огонь» и «Пламя возмездия» читатель найдет в нем живые образы героев, сильные страсти, динамику сюжета.

---

– Но почему?!

– Мне неизвестно, почему…

– Значит, поэтому ты решил, что мы должны прекратить поиски, – предположила Лили.

Энди сидел, сцепив пальцы рук. При этих словах Лили его голова дернулась.

– Не подумай, что я запаниковал, нет. Я ведь как-никак, один из них, дорогая. И это дает мне определенную неприкосновенность. Если меня что-то и беспокоит, так это ты.

Она не смогла скрыть удивление.

– Ты беспокоишься обо мне? Бог мой, почему?

– Да потому что Мендоза могут быть очень жестокими. – Он наклонился к ней и пристально посмотрел на нее.

Она видела, что Энди не шутил.

– Послушай, любовь моя, я понимаю, что это может показаться глупым и очень напоминать детективный фильм, но это так, поверь.

– Что ты предлагаешь? – спросила Лили. – Что они могут плеснуть мне в лицо кислотой, вышвырнуть из окна или столкнуть с Тауэр-бридж? Это?

– Это.

Она стояла, но вдруг почувствовала настоятельное желание присесть.

– Ты с ума сошел. Наверное, ты сошел с ума… Это какая-то бессмыслица. Даже если предположить, что они действительно таковы, какими ты мне их описал, скажи на милость, какую опасность, я могу представлять для них? Да я о них знать не знала до тех пор, пока не встретилась с тобой. – Она осеклась.

Ей показалось, что ей все же приходилось слышать о них раньше.

– В чем дело? – Энди понял, что-то было не так.

Она затрясла головой.

– Я сейчас тебе расскажу. Первое, может быть твоя семья не одобряет наших с тобой отношений. Может быть, все дело в этом?

– Ну, а теперь подошла моя очередь спросить. Ты в своем уме? В их мире дела сердечные не играют никакой роли. И им безразлично, что и как происходит в моей личной жизни. Они даже сподобились принять мои писательские эксперименты и смириться с ними. Все дело в том, о чем я тебе сказал, – в том, что ты дочь Гарри Крамера. И, следовательно, не исключается, что ты можешь быть каким-то звеном в некоей цепочке.

– В какой цепочке?

– В цепочке, которая ведет к убийству в Суоннинг Парке. Между ним и твоей матерью.

Лили невольно стукнула кулаком по столу.

– Нет, здесь ты ошибаешься. Во всяком случае, в отношении Ирэн. Ты ее не знаешь. Если бы ты ее знал, ты бы понял, насколько абсурдно связывать ее с каким бы то ни было преступлением, не говоря уже об убийстве.

Энди пожал плечами.

– Ладно, пусть так. Может, ты и права. У меня всего лишь подозрения, предположения… Мы знаем слишком мало и не имеем права продолжать идти на ощупь. Не можем мы так поступать теперь, потому что это не останется незамеченным для Диего. Пожалуйста, прими это во внимание – вмешательство в дела Мендоза может стать очень рискованным.

– Тех Мендоза, что в Кордове? Их?

– Да, их. Испанской ветви, хотя бы… Впрочем Диего живет в Мадриде, но это всего лишь причуда, личная привязанность к этому городу. Сердце всего предприятия располагается в Кордове.

Лили задумчиво смотрела на наманикюренные ногти.

– И их обычно принято называть Домом Мендоза?

– И опять правильно. История семьи насчитывает много столетий, посему феодальные названия вполне уместны.

– Подожди, – вдруг сказала Лили.

Она пошла наверх и вернулась с каким-то конвертом в руке.

– Вот это я обнаружила, когда мне было тринадцать лет. За одной картиной в моем доме.

Она достала старый конверт из другого поновее, в котором она хранила это послание.

– Все это кляксы, потому что листок сложили, не дав высохнуть чернилам. И измят он потому, что его много раз складывали перед тем, как заткнуть за раму картины. Как ты думаешь, что это может быть?

Энди смотрел на бумажку.

– Первая часть читается относительно легко – Кордова, Испания. Дом… похоже на «М».

– Да, может быть даже «Me…». Значит, дом Мендоза?

– Не исключено, – согласился Энди. – Очень даже может быть. – Было видно, как он старается скрыть свое любопытство и что это у него не очень хорошо получается. – А что там внутри?

– Вот это, – Лили достала треугольный кусочек золота с выгравированной на нем надписью и подала ему.

– Это часть чего-то большого, – заключил он. – Видно, что это от чего-то отрезали, от какого-то большего предмета.

Лили кивнула.

– Я тоже так подумала.

– И вот эти странные значки, это случайно, не древнееврейское письмо?

– Да. Одна библиотекарша в Филдинге наводила для меня справки… Она утверждает, что эти значки – действительно буквы древнееврейского письма и означают они «позабуду тебя». Не спрашивай меня, к чему они относятся, потому что я представления не имею.

– Интересно, а как объяснила происхождение этого достопамятного предмета твоя матушка?

– Я ей никогда не показывала…

Ничего не говоря, он присмотрелся к ней.

– Лили, а тебе все это вместе не кажется странным? Ты ведь утверждала мне с пеной у рта, что она никоим образом не связана с делом Аманды Кент, – проговорил он это тихо и даже нежно, что только усугубляло чудовищную значимость этого предположения.

– У моей матери есть свои странности, – ответила Лили. – Я этого не отрицала и не отрицаю. Я даже пыталась вообразить какие-то романтические мотивы этого… того, что было… Понимаешь, я не хотела, чтобы мои иллюзии в отношении ее разлетелись в пух и прах. Вот, пожалуй, именно поэтому я и решила ей об этом не рассказывать. Но это никак не опровергает тот факт, что она не могла быть вовлечена ни в какое убийство. Кроме того, эта вещица находилась за картиной в течение девяноста лет.

– Откуда тебе это известно?

– По обоям. – Она объяснила ему нехитрый феномен с выцветающими обоями.

– Не могу уловить связь, – недоумевал Энди. – Ты снова перескакиваешь от одного заключения к другому. Ведь даже если картину не трогали столько лет, что помешало бы сунуть это за раму позже?

Лили так и подскочила.

– Да, пожалуй, ты прав. Но если бы это сделала моя мать, я уверена, в течение последующих семи лет она рано или поздно обнаружила бы эту пропажу и непременно спросила бы меня, где она.

– Может, и спросила бы. – Он продолжал изучать кусочек золота, вертя его между пальцами.

Как бы невзначай, он спросил.

– А что это за картина? Какая-нибудь викторианская мазня, небось?

– Нет, если быть точным, то это Констебль.

Энди присвистнул.

– Невероятно! Ты уверена?

– Так утверждают семейные хроники. И на картине есть подпись автора.

– Весьма впечатляюще. А что это за подпись?

– Я не знаю названия. На картине сценка из жизни фермеров: сено на поле и несколько человек на переднем плане.

– Ты понимаешь, что эта картина может стоить состояние?

– О да, это я понимаю, – тихо сказала она. – Действительно понимаю.

Энди взвесил амулет на ладони.

– Могу я взять его у тебя на время?

– Ты знаешь, нет. Я очень суеверна, а это как талисман для меня и я с ним никогда не расстаюсь.

– Ладно, не надо. Как ты смотришь на то, если я очень аккуратно постараюсь выяснить, что это такое?

– Положительно.

– Отлично. А что касается этого Суоннинг Парка, то я продолжу поиски, а вот с Крамером действительно придется пока повременить. Если я обнаружу что-либо непосредственно с ним связанное, тогда я очень осторожно займусь им. Так что, они не должны ничего учуять. Ты не против?

– Не против. Но что бы ты там не выяснил, ты должен держать меня в курсе всего. Это моя… – она чуть было не сказала «борьба», потом передумала. – У меня к этому не просто какой-то минутный интерес…

– Я верю. Да, а что у нас на десерт?

– Ничего особенного. У меня не оставалось времени. Да… Испортила я тебя, Энди Мендоза. Разбаловала. Ты уже высказываешься как какой-нибудь мужчина-шовинист, свинтус ты этакий. В холодильнике есть чуть-чуть мороженого, если это тебя устроит. А после можешь помыть посуду.

8

Лондон и Филдинг, 1971 год.

Однажды вечером, это было начало восьмого, и августовское солнце начинало золотить стены дома, в дом на Принсиз-Мьюз явился Энди. Его первыми словами были:

– Милая, прости, но я сегодня с дурными вестями.

– Боже, что же на этот раз?

– Мой кузен Чарльз. Сегодня я получил от него письмо. Он заканчивает свое турне по Кении и возвращается домой раньше, чем планировал. Он приезжает пятнадцатого сентября. И, разумеется, рассчитывает, что к тому времени его дом освободится.

Лили подвинула один из стоявших тут же стульев и села.

– Проклятье! Кажется, здесь не обошлось без помощи твоей семейки. Но, думаю, что не обременю его никакими претензиями – у меня нет с ним договора о снятии квартиры на какой-то определенный срок.

– Нет, – мрачно согласился Энди. – Такого договора у тебя нет. Что ты собираешься делать?

– Искать другое жилье, разумеется. Квартиру какую-нибудь…

– На эти несколько месяцев? Стоит ли? Может быть лучше вернуться в прежний отельчик у Пэддингтонского вокзала?