Ева Модильяри - Черный лебедь

• Название: Черный лебедь
• Автор: Ева Модильяри
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07284-5

История любви знаменитого издателя Эмилиано Монтальдо и журналистки Арлет Аризи не закончилась с его смертью, а имела неожиданное продолжение.

Приехав в Римини, Арлет обнаружила, что роскошный люкс в «Гранд-Отеле», где пять лет назад они останавливались с Эмилиано, до сих пор сохранен за ней, здесь все осталось так, как было в дни их любви. Пытаясь разобраться, в чем дело, Арлет узнает, что по завещанию своего возлюбленного, она и их дочь стали наследницами огромного состояния. Но это едва не стоило ей жизни…

---

– Я ухожу, Саверио, – объявила Анна и протянула слуге красиво упакованный сверток.

– Это мне? – удивился он.

– Да, это вам, – сказала Анна. – Вы дали мне почувствовать здесь себя как в собственном доме. Я вам очень благодарна.

Слуга вытер руки и покраснел от удовольствия. Ему всегда нравилась эта женщина, такая красивая, элегантная, и при этом простая и искренняя в обращении. Он развернул сверток: там лежал бумажник из крокодиловой кожи.

– Я купила его в прошлом году в Нью-Йорке, – улыбаясь, сказала она. – И счастлива, что могу подарить его вам.

– Я буду беречь его, синьорина. Вы очень добры, что вспомнили обо мне.

Саверио сделал попытку задержать ее, посетовав на скудное военное меню.

– Останьтесь с нами, по крайней мере, на ужин, – предложил он. – Вот смотрите, – и Саверио открыл дверцу холодильника, – настоящий довоенный десерт: крем шантильи со свежайшими яйцами, снесенными сегодня утром.

– Дорогой Саверио, – взволнованно сказала Анна, – вы настоящий искуситель. Я помогу вам накрыть на стол и отдам должное вашему десерту.

Пьер-Джорджо немного запаздывал, но тревожиться не было причин. В ожидании ужина Анна устроилась в гостиной, чтобы послушать новости по радио. В сводках с фронта говорилось о доблестных победах войск. Комментатор восхвалял трехсторонний договор, подписанный Германией, Италией и Японией, и злорадствовал по поводу «сурового урока», полученного Англией от немецких бомбардировок. Вывод был ясен: Италия и Германия – это несокрушимый гранитный блок, который никакая сила на свете не сможет расколоть.

Колокольчик у двери настойчиво зазвонил. Анна побежала в прихожую, но Саверио уже успел открыть дверь. На пороге с испуганным выражением лица стоял юноша лет шестнадцати, которого Анна хорошо знала. Это был Данило, рассыльный из бакалейной лавки.

– Доктор Комотти арестован, – выпалил он, вытирая потные ладони о свою синюю блузу.

– Как арестован? – воскликнул Саверио, впуская его.

– Я развозил покупки на велосипеде, – начал юноша. – У бастионов Порта Венеция корзина на багажнике развязалась. Я остановился у входа в парк, чтобы закрепить ее. Поднимаю глаза и вижу…

– Что видишь? – заторопила его Анна.

– Доктора Комотти.

– И что же? – спросила она.

– Он стоял между двух полицейских, и на руках его были наручники, как у вора, пойманного с поличным.

Глава 2

Закончив редакционное совещание, Пьер-Джорджо Комотти устало закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Уже несколько недель он был главным редактором еженедельника «Ракконти». Своей новой должностью Комотти был обязан Эстер Монтальдо, которая поручилась за него перед Ровести.

Ровести очень скоро обнаружил, что не прогадал. Комотти обладал всеми качествами, необходимыми главному редактору, – умом, профессиональным журналистским стилем и острым чутьем. Он был приятным, остроумным собеседником, легко завязывал нужные связи. С коллективом редакции ему сразу удалось найти общий язык.

Расслабившись на несколько минут, Пьер-Джорджо вызвал секретаршу и попросил принести ему чашку крепкого чая. У него еще было много работы.

– Вас к телефону, – объявила секретарша, снова появляясь в дверях его кабинета.

Это была девушка лет двадцати пяти, с черными волосами, не очень красивая, но симпатичная.

– Кто это? – спросил Пьер-Джорджо, поднимая трубку.

Ему не хотелось отрываться от работы.

– Синьор Кремонези, – ответила девушка.

Пьер-Джорджо не мог скрыть чувства досады, но все-таки взял трубку.

Кремонези сразу же обрушил на него поток слов. Он умолял о свидании, говорил, что Пьер-Джорджо не должен отказать ему.

– Сегодня вечером не получится, – попытался Комотти остановить пыл собеседника, но его сухой тон не возымел своего действия.

Голос в трубке становился то злым, то жалобным. Кремонези продолжал настаивать с умоляющими интонациями, упирая на важность этой встречи, которая будет последней и займет всего несколько минут.

– Хорошо, – сдался наконец Пьер-Джорджо. – Увидимся в парке у пруда. Но только недолго. И главное, чтобы в последний раз.

Журналист положил трубку и невольно задержал руку на аппарате, словно хотел поставить точку в истории, которая вызвала этот звонок.

Лучано Кремонези был молод, красив, с глубоким взглядом серых бархатных глаз. Но было что-то двусмысленное в его безупречной фигуре, в его пластике, поведении. Под внешностью херувима скрывалось что-то порочное. И все же Пьер-Джорджо полюбил его с первого взгляда. Он любил его слабости, его способность обманывать, не чувствуя своей вины, его бесстыдство просить, не предлагая ничего взамен.

Лучано был начинающим актером, как говорили знатоки, не без таланта. Но еще больше в нем развит был талант вымогательства: ради денег или просто, чтобы привлечь к себе внимание, он был способен на все.

Переезд Анны помог Пьер-Джорджо освободиться от давно тяготившей его связи с Лучано. Этот вечно безденежный завсегдатай темных компаний к тому же пристрастился к кокаину и становился слишком болтливым. Комотти с трудом выносил вульгарное хвастовство друга, который своей развязной болтовней грозил скомпрометировать его.

Появление Анны ускорило неизбежный разрыв. Несмотря на то, что решение Пьер-Джорджо было твердо, Лучано время от времени давал о себе знать, надоедая телефонными звонками и подкарауливая его. Всякий раз он просил денег и всякий раз клялся, что это в последний раз. Открыто он пока что Комотти не шантажировал, но тот знал, что при случае Лучано способен и на это.

Оставив свою «Ланчу» у бастионов Порта Венеция, неподалеку от первого построенного в Милане небоскреба, Пьер-Джорджо прошел через большие ворота парка к пруду, в котором лениво плавали дикие утки и лебеди. Лучано уже поджидал его там. Пьер-Джорджо приблизился к нему.

– Ты опаздываешь, – капризно произнес Лучано, не оборачиваясь.

– У меня мало времени, – сказал Пьер-Джорджо.

– Ты обращаешься со мной хуже, чем с собакой, – укорил его тот. – А ведь я видел тебя плачущим у моих ног.

– Спектакль окончен, Лучано. И бесполезно пересказывать мне содержание предыдущих сцен. Скажи, что тебе нужно, и покончим с этим.

Последние посетители покидали парк, колокольчик скоро должен был возвестить о его закрытии. Двое мужчин оставались одни в этом уединенном уголке парка.

– Ну вот! – истерически вскинулся Лучано. – Ты продолжаешь унижать меня, словно и не было нашей любви.

Пьер-Джорджо густо покраснел. Лучано еще волновал его, но он не позволил себе поддаться слабости.

– Это прошлогодний снег, – сказал он. – История, которую надо забыть.

– Эта потаскушка так повлияла на тебя, – набросился тот на Анну. – Она сделала тебя пошлым и банальным. Ты стал скучным респектабельным буржуа. Но то, что было между нами, нельзя стереть одним движением руки.

– Говори, что тебе надо, или я ухожу, – пригрозил Комотти, делая нетерпеливый жест.

Лучано тут же изменил тон и стал более агрессивным.

– Ах, так? – произнес он и с наглой улыбкой уставился на Комотти. – Ты мастер на всяческие предосторожности, но это не спасет твою репутацию, решись я заговорить.

Шантаж был очевиден, и Лучано больше не притворялся.

– Делай что хочешь, – с вызовом сказал Пьер-Джорджо. – Мое слово против твоего. Ты не сможешь ничего доказать и ничего больше не получишь от меня. Тебе ясно? А теперь покончим с этим фиглярством. – Он повернулся и собрался уже уходить, но бывший любовник схватил его за руку.

Пьер-Джорджо снова увидел на красивом лице Лучано то чуточку лукавое и в то же время доверчивое выражение, которое когда-то сводило его с ума.

– Ну ладно, старик, зачем ссориться? – примиряюще сказал Лучано. – Ты знаешь, что я люблю тебя и ничего не могу с собой поделать.

– Тогда зачем этот спектакль?

– Очень хотелось увидеть тебя. Хотелось в последний раз немного побыть с тобой. – Он сделался серьезным и сдержанным, каким Комотти никогда его не видел. – Идет война, и я отправляюсь на фронт. Меня призвали. Завтра я уезжаю.

– Вот как, – протянул Пьер-Джорджо, – так, значит, поэтому ты хотел видеть меня?

– А ты что подумал? – пробормотал тот со слезами на глазах. – Я прощаюсь с тобой, старик. Не знаю, увидимся ли когда-нибудь. Я пришлю тебе свой адрес. Ты ведь будешь мне писать, дружище?

– Конечно, – ответил Пьер-Джорджо взволнованно.

Лучано смотрел на него с бесконечной нежностью, и Пьер-Джорджо почувствовал себя виноватым, что так плохо думал о нем. Комотти порывисто обнял его и привлек к себе. Лучано нашел его губы и страстно поцеловал.

В этот момент хриплый голос объявил:

– Вы арестованы за непристойные действия в публичном месте.

И пока отпрянувший Лучано не очень удачно изображал недоумение, двое полицейских в штатском встали по бокам Пьер-Джорджо и схватили его за руки. Его тут же обыскали и нашли в кармане пакетик кокаина, которого там не должно было быть, – Комотти даже не пробовал его ни разу за всю свою жизнь.