Антон Белозеров - Последнее воплощение

• Название: Последнее воплощение
• Автор: Антон Белозеров
• Издательство: Не издана
• Жанр: Фэнтези

 Этот мир жесток и несправедлив. Он полон лжи, подлости, предательства и насилия. Он должен быть уничтожен. К такому выводу приходит девушка по имени Комета, пройдя длинную череду перерождений. В разных телах и многих обличиях она борется со злом, то одерживая победы, то терпя поражения. Ее силы увеличиваются в каждом новом воплощении, и в высшей точке своего могущества Комета решает вызвать Великого Первого Бога на бой за власть над Вселенными и Измерениями. Кто победит в этой грандиозной битве? Весь мир, затаив дыхание, ожидает решения своей судьбы…

---

— Стой!

Комета остановилась.

— Можешь снять изолирующий колпак!

Комета сняла с головы мешок и осмотрелась. Она находилась внутри куба такого размера, что в нем мог бы свободно разместиться взрослый человек. Все грани куба, образующие пол, стены и потолок, были изготовлены из прозрачного материла, армированного частой металлической сеткой. Сам куб стоял на невысокой металлической подставке посередине довольно большого помещения, истинный размер которого трудно было определить из-за множества огромных машин, приборов и устройств непонятного назначения, которые закрывали обзор.

Вокруг куба стояли эсэсовцы в одинаковых черных комбинезонах и трое новых людей, одетых в длинные синие халаты. Двое были похожи на прочих жителей подземного города — бронзовокожие, темноволосые, кареглазые, а третий явно принадлежал к другой расе, резко выделяясь молочно-белой кожей, почти прозрачными глазами и совершенно лысым черепом. В дополнение к этому, на его лбу поблескивал ярко-синий кристалл в золотой оправе, вживленный туда, где принято изображать у людей третий глаз.

Командир эсэсовцев отдал честь и доложил, обращаясь с одному из темноволосых людей:

— Доктор Шавшан! Шпионка обезврежена и доставлена! При первичном осмотре никаких спецсредств не обнаружено. Но поиск продолжается.

— Хорошо, капитан Уршим, я вами доволен. Можете идти. Я не уверен, что вам удастся найти что-нибудь в доме Гахс-Афанов, все-таки шпион пробыл в теле реципиента недостаточно долго. Тем не менее, проведите осмотр по полной программе.

— Слушаюсь, доктор Шавшан! — эсэсовец снова отдал честь. — Солдаты, за мной!

Вооруженные воины скрылись за механизмами. Трое людей в халатах продолжали рассматривать Комету.

Молчание нарушил белокожий:

— Ну, что? Попалась? Или я должен говорить «попался»?

Комета заколебалась. Должна ли она продолжать притворяться Шаггашугой, или пришла пора чуть-чуть приоткрыть карты? Судя по всему, эти люди имели неопровержимые доказательства ее воплощения, но почему-то считали ее шпионкой. Комета решила начать игру, надеясь вытянуть из своих тюремщиков как можно больше информации.

Она заговорила жалобно и заискивающе:

— Почему вы так со мной обращаетесь? Я не сделала ничего плохого.

— «Сделала»? Значит, ты все-таки женщина. — Белокожий достал из кармана небольшой плоский компьютер-блокнот и нажал на нем несколько кнопок. — Ты не удивилась, что мы так быстро тебя раскрыли? На предыдущих твоих коллег времени уходило намного больше.

— Вы ошибаетесь, — сказала Комета. — Нет у меня никаких коллег. Я повторяю: все происходящее — какая-то нелепая ошибка.

— Ну да, ну да, — скептически усмехнулся тот, кого называли доктором Шавшаном. — Может, ты будешь продолжать уверять нас, что тебя зовут Шаггашугой Гахс-Афан?

— Не буду. Но сознание девочки теперь стало частью меня. В какой-то степени, я и в самом деле Шаггашуга Гахс-Афан.

— Тогда кто ты В ОСНОВНОМ?

— Меня зовут Комета. Леди Комета.

Три человека многозначительно переглянулись.

— Леди Комета? — переспросил белокожий. — Ты хочешь сказать, что ты Повелительница?

— Я не понимаю вашего вопроса. Что значит Повелительница?

— Если она на самом деле Повелительница, то вряд ли в этом сознается, — обратился к белокожему молчавший до этого второй черноволосый.

— Если нами заинтересовались Повелители, то сбудутся самые худшие опасения, — вслух подумал доктор Шавшан и бросил на Комету быстрый испытующий взгляд, словно ожидал подтверждения или опровержения своих слов.

— Повелители не станут явно вмешиваться в дела Большого Аринрина. Они покидают Двенадцать Измерений только ради собственных интересов. Сражаться за Кси-Лодердолис им нет никакого резона. Для них что Верховный Генералиссимус Урл-Азурбар, что Президент Ту-Го — все едино. — Сказав это, белокожий также посмотрел на Комету.

Повисла пауза. Девушка догадалась, что в этом спектакле следующая реплика принадлежит ей.

— Из всего вами сказанного я не поняла ни слова, — сообщила она. — Если вы хотите понаблюдать за моей реакцией, то ничего кроме недоумения не обнаружите. Может быть, мы продолжим разговор в более приятной обстановке? В этом кубе я чувствую себя немного неуютно.

— Боюсь, что выполнить эту просьбу мы не сможем, — покачал головой белокожий.

Доктор Шавшан подхватил:

— Сначала нам хотелось бы узнать, кто вы и откуда появились? Как вам удалось переместить свое сознание в тело девочки? Зачем вы это сделали?

— Как много вопросов, — усмехнулась Комета. — Прежде чем ответить на них, не сочтите за труд, удовлетворите мое любопытство: как вам удалось определить, что в теле Шаггашуги воплотилось мое сознание?

Три человека вновь переглянулись, на этот раз удивленно.

— Если это какая-то игра, то вам в нее не выиграть, — сказал белокожий. — Вам не удастся уверить нас, что вы не знаете о возможности контроля за психополем людей. Если вы осуществили перенос своего сознания в чужое тело, то и вам это технология, безусловно, знакома. Другое дело, что мы смогли вычислить вас ТАК БЫСТРО. Если вас интересует именно это, то рад сообщить, что вокруг этой планеты расположены сторожевые спутники, которые фиксируют любые чужеродные проникновения в разум людей. Мы разработали специальные приборы, изучив методы внедрения ваших шпионов-предшественников. Теперь все наши планеты надежно защищены.

Комета отметила слова про «все наши планеты», а вслух сказала:

— Сколько можно повторять, никакая я не шпионка! Ваш рассказ про спутники и про контроль психополя мне понятен лишь в общих чертах, тогда как никакие технологии переноса сознания мне неизвестны.

— Доктор Дорбай, вы не находите, что этот допрос излишне затянулся? — обратился к белокожему пока что безымянный черноволосый.

— Полностью с вами согласен, доктор Увшимаш. Если доктор Шавшан не возражает, то я поддерживаю предложение перейти ко второй стадии.

— Уважаемые коллеги, я разделяю ваше мнение. Доктор Увшимаш, можете приступать.

Комету слегка напряглась. Она поняла, что переход ко «второй стадии» допроса не предвещает для нее ничего хорошего.

Действительно, доктор Увшимаш на несколько минут удалился, а затем вернулся, толкая перед собой небольшую четырехколесную тележку с установленным на ней прибором. Треножная опора, квадратный корпус и цилиндрический телескопический выступ в передней части делали этот прибор похожим на старинный фотоаппарат.

— Очень полезная вещь, — сказал Комете белокожий доктор Дорбай, указывая на свой прибор. — Заставляет заговорить любого.

— Я не боюсь боли! — заявила Комета, подумав про себя, что если муки станут непереносимыми, то она всегда может покинуть этот мир, пробив пальцем сонную артерию.

— Что вы, милая, какая боль?! — всплеснул руками доктор Дорбай. — Вам будет весело, приятно и легко. Все ответственные граждане проходят регулярную проверку в газовой камере. И ваши родители… то есть, родители девочки-реципиента, не раз это проделывали.

Тем временем доктор Увшимаш приставил тележку вплотную к прозрачному кубу, где находилась Комета. Телескопический «объектив» прибора вытянулся и присосался к стенке. Девушка увидела, что прозрачная поверхность в этом месте слегка помутнела, словно материал каким-то образом менял свои свойства. Вскоре она почувствовала легкий сладковатый аромат, похожий на запах экзотического цветка.

— Трифинзинол килипарната, так называемый «газ истины», — провозгласил доктор Увшимаш.

Комета с трудом поборола желание броситься к тому месту, откуда в ее куб поступал газ, и попытаться закрыть его ладонями. Но она не собиралась демонстрировать своим тюремщикам страх или какую-либо иную слабость. Время игр и притворства прошло. Настал черед серьезной борьбы.

Однако спустя несколько минут Комета изменила свое мнение. О какой борьбе могла идти речь, когда все вокруг было так прекрасно и очаровательно? Если бы не досадные прозрачные стены, девушка непременно расцеловала бы черноволосых людей в обе щеки, а доктора Дорбая чмокнула бы прямо в блестевший на лбу ярко-синий кристалл.

Частью незамутненного сознания Комета понимала, что попала под влияние «газа истины», но сопротивляться заволакивающему голову веселью совершенно не было сил. То ли детское тело Шаггашуги не могло отвечать высоким запросам Кометы, то ли против трифинзинола килипарната не могло выстоять никакое смертное существо, будь оно хоть трижды «светлым воплощением».

Помимо своей воли Комета захихикала и села на пол:

— Эй, докторишки, давайте споем песенку про наклавин фирмы «Калаван». Знаете слова?

«Калаван» нам энергию дарит,

Ароматом нас утром разбудит,