Антон Белозеров - Последнее воплощение

• Название: Последнее воплощение
• Автор: Антон Белозеров
• Издательство: Не издана
• Жанр: Фэнтези

 Этот мир жесток и несправедлив. Он полон лжи, подлости, предательства и насилия. Он должен быть уничтожен. К такому выводу приходит девушка по имени Комета, пройдя длинную череду перерождений. В разных телах и многих обличиях она борется со злом, то одерживая победы, то терпя поражения. Ее силы увеличиваются в каждом новом воплощении, и в высшей точке своего могущества Комета решает вызвать Великого Первого Бога на бой за власть над Вселенными и Измерениями. Кто победит в этой грандиозной битве? Весь мир, затаив дыхание, ожидает решения своей судьбы…

---

— Мама!

— Шаггашуга, доченька, — лицо девочки покрыли поцелуями нежные ласковые губы.

— Мама, мама… — повторяла… уже не Шаггашуга, но Комета.

Девушка пыталась вспомнить имя целовавшей ее женщины, но для Шаггашуги она была просто «мамой», без имени и фамилии, без возраста и социального статуса. Комета вложила свою маленькую ладошку в руку женщины и покинула детскую игровую площадку.

Они прошли сквозь полупрозрачную автоматическую дверь и оказались на небольшой автостоянке, напоминающей причал, где в отдельных боксах между мостками находились автомобили, а, точнее, электромобили. Эти маленькие машинки были похожи на остроносые лодочки. Комета и мать Шаггашуги сели на мягкое сидение.

Женщина пристегнула девочку ремнем безопасности и четко произнесла:

— Сектор А-четырнадцать, этаж восемь, отсек пятнадцать.

Из носа и кормы электромобиля вытянулись тонкие телескопические антенны, которые коснулись потолка. Раздался короткий сухой треск и сверкнули голубые искорки. Электромобиль быстро покатился по широкому коридору, легко взбираясь на довольно крутые пандусы и притормаживая на спусках или перед перекрестками.

Шаггашуге эта дорога была знакома, но Комета разглядывала транспортные магистрали с особенным интересом. Правда, ничего полезного узнать ей не удалось. За автостоянками-причалами виднелись двери, которые вели в разные сектора подземного города. Про их назначение Шаггашуге ничего не рассказывали.

Комета решила, что детское любопытство одинаково во всех мирах, поэтому решилась на эксперимент. Она наугад ткнула пальчиком в проносившийся по правому борту причал и как можно естественнее и безыскуснее спросила:

— Мама, а что там?

Реакция женщины была неожиданной. Она испуганно вздрогнула, быстро огляделась и закрыла рот Кометы ладонью.

— Шаггашуга, милая, я же предупреждала тебя, что такие вопросы задавать нехорошо. Разве ты забыла?

Комета покопалась в памяти своего нового воплощения и поняла, что Шаггашуга, действительно, пропустила мимо ушей этот важный запрет. Возможно, она от природы была нелюбопытна и подобных вопросов раньше не задавала, поэтому и отповеди матери ей выслушивать не приходилось.

Однако Комета решила продолжить игру:

— Почему нехорошо?

Женщина заметно побледнела, но справилась с волнением и ласково произнесла:

— Это нехорошо, потому что неприлично! Ты же не хочешь, чтобы тебя считали невоспитанной девочкой?

— Не хочу, — Комета пошла на попятную, начиная понимать, что этот подземный мир не ограничивается мелкими ссорами на детской площадке. Он был полон зловещих тайн, о которых боялись говорить даже его жители.

— Вот и умница! — обрадовалась мать Шаггашуги. — Как я рада, что у меня растет такая понятливая и благовоспитанная доченька.

Через некоторое время электромобиль остановился возле дома, где жила семья Шаггашуги. Комета, воспользовавшись памятью девочки, опознала полукруглую дверь голубоватого цвета.

Когда мать и дочь вошли в дом, то сразу же попали в объятия высокого широкоплечего мужчины.

— Аршамуш, перестань! — игриво взвизгнула женщина.

— Папа, еще! — пискнула Шаггашуга, вновь прорвавшись сквозь сознание Кометы.

— Быстро умываться и за стол! — весело распорядился мужчина.

Комета легко ориентировалась во множестве помещений, соединенных узкими коридорами. Она без труда нашла свою комнату, возле которой находилась ее личная гигиеническая кабинка.

Через некоторое время вся семья собралась за большим столом на кухне. Еда была простой, но вкусной и сытной. Съев целую тарелку молочной каши со сладкими кусочками фруктов и выпив стакан горячего ароматного напитка, Комета почувствовала, что ее веки тяжелеют. Сознание воительницы вынуждено было подчиняться требованиям детского организма. А этот организм, утомившись за день, сейчас очень хотел спать.

Полусонную Комету отец поднял на руки и отнес в ее спаленку. Девушка со смесью грусти и сентиментальной нежности осмотрела шеренги кукол и штабеля больших детских книжек с яркими картинками.

— Вот моя новая армия. Вот мои новые книги заклинаний. — Пробормотала Комета.

«При чем тут книги заклинаний? — тут же спохватилась она. — Опять воспоминания из другой жизни?»

— Ты что-то сказала, Шаггашуга? — спросил отец.

— Нет, ничего. Покойной ночи, папа.

— Покойной ночи, девочка моя маленькая.

Несмотря на то, что понятия «день» и «ночь» в подземном городе были весьма условны, колонисты по-прежнему пользовались оставшимися от предков выражениями.

Засыпая в маленькой уютной кроватке, Комета думала о том, что, возможно, не так уж и плохо некоторое время побыть маленькой девочкой, не знать ни забот, ни тревог, ни обязанностей. Вот только, по-видимому, тайны подземного города не позволят ей долго наслаждаться безоблачным детством…

* * *

…Они появились сразу со всех сторон: из потолка, из стен, из пола. Детскую спаленку заволокло дымом и пылью. Сквозь пробитые в скальной породе и в стенах дома отверстия внутрь ворвались люди в угольно-черных комбинезонах, в шлемах с приборами ночного видения, с короткими толстоствольными автоматами. На детской кроватке скрестились тонкие лучи лазерных прицелов.

Комета сразу поняла, что это эсэсовцы — сотрудники Службы Спасения, или сокращенно СС. В детских книжках Шаггашуги они были главными положительными героями и защищали колонистов на разных планетах от местных чудовищ, космических пиратов и прочих злодеев.

Комета растерялась. Она не понимала, чем вызвано это вторжение. Несомненным было только то, что именно она являлась целью эсэсовцев. Неужели одного невинного детского вопроса оказалось достаточно, чтобы привести в действие боевой механизм Службы Спасения?

Один из эсэсовцев направил на Комету небольшой ручной прибор с торчащими во все стороны усиками-антеннами:

— Это она! — послышался голос из-под затемненного забрала шлема.

Комета позволила сознанию Шаггашуги на время прорваться наружу. Девочка захныкала и жалобно позвала:

— Мама! Мама!

За спинами эсэсовцев в коридоре показались родители Шаггашуги. Но на свою дочь они смотрели с выражением ужаса и омерзения, словно на кровати находилась не маленькая девочка, а злобный мутант-людоед.

— Не надо притворяться, тебе все равно не удастся нас обмануть! — прикрикнул на Комету эсэсовец с прибором. — Мы знаем, кто ты.

— Кто я? — эхом повторила Комета.

— Да, да. Мы знаем, что ты больше не Шаггашуга Гахс-Афан. Ты — шпионка, чье сознание внедрено в тело реципиента!

— Какая шпионка?… — растерянно переспросила Комета.

— Тебе лучше знать, какая! Может, тебя послал Гафил-Чен, а, может, сам командор Чи-Ге. ТАМ разберутся.

— ТАМ, это где?

— Ты задаешь слишком много вопросов… — процедил эсэсовец, и, словно это было приказом, вокруг Кометы раздались щелчки снимаемых с предохранителей автоматов. Но командир поднял руку: — Отставить! Доставим ее в лабораторию. Живая она более ценна, чем мертвая. Приступайте к осмотру помещения!

Два солдата подхватили Комету под руки и вытащили из кровати. Ее понесли по коридору, даже не предложив одеться. В спаленке начался обыск. Эсэсовцы ножами вспарывали подушки, матрасы, животы кукол, вываливали на пол одежду из шкафчиков и разламывали мебель, словно ожидали, что за несколько часов своего воплощения шпионка успеет собрать и спрятать в комнате оружие или средства связи.

— Мама! — сделала последнюю попытку Комета, когда ее проносили мимо родителей Шаггашуги.

Женщина всхлипнула и отвернулась, уткнувшись в плечо мужа. Мужчина одной рукой обнял жену за плечи, а другой загородился от Кометы, словно боялся, что она наброситься на него, как бешеное животное. В его глазах светилась горькая ненависть. Эти люди считали Комету убийцей своей единственной дочки. Для них Шаггашуга Гахс-Афан была мертва.

Перед тем, как выйти из дома в общий тоннель, эсэсовцы натянули на голову Кометы непроницаемо-черный мешок. Она могла лишь догадываться о том, в каком направлении поехал электромобиль, в который ее усадили.

Поездка была недолгой. Довольно скоро Комету вновь подняли и потащили на руках. Она слышала шаги сопровождавших ее эсэсовцев, звуки открывавшихся и закрывавшихся дверей, приглушенные голоса.

Затем Комету поставили на пол, пригнули голову и слегка подтолкнули вперед:

— Залезай!

Комета сделала несколько осторожных шагов вперед.

— Стой!

Комета остановилась.

— Можешь снять изолирующий колпак!

Комета сняла с головы мешок и осмотрелась. Она находилась внутри куба такого размера, что в нем мог бы свободно разместиться взрослый человек. Все грани куба, образующие пол, стены и потолок, были изготовлены из прозрачного материла, армированного частой металлической сеткой. Сам куб стоял на невысокой металлической подставке посередине довольно большого помещения, истинный размер которого трудно было определить из-за множества огромных машин, приборов и устройств непонятного назначения, которые закрывали обзор.