Лесли Форбс - Лед Бомбея

• Название: Лед Бомбея
• Автор: Лесли Форбс
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Триллер
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021379-4, 5-9577-0832-1

Бомбей. `Болливуд` индийского кино.

Город, в котором `блеск и нищета` кинематографической `тусовки` выглядят и проще, и ярче, и откровеннее, чем в Америке.

А за порогом киностудий – СОВСЕМ иной, СТРАННЫЙ мир. Здесь преступления, проституция, инцест преспокойно соседствуют с древними сектами. Здесь с ужасом ждут надвигающегося тропического муссона – и с ужасом наблюдают за потрясающей город чередой таинственных убийств.

В киностудии Бомбея снимают шекспировскую `Бурю`.

А на Бомбей надвигается БУРЯ НАСТОЯЩАЯ!..

Своим романом «Лед Бомбея» Лесли Форбс прогремела на весь мир. Разошедшаяся тиражом более 2 миллионов экземпляров и переведенная на многие языки, эта книга, которую сравнивали с «Маятником Фуко» Умберто Эко и «Смиллой и ее чувством снега» Питера Хега, задала новый эталон жанра «интеллектуальный триллер».

---

– Как изысканно! – сказала дама, сидевшая рядом с Рупертом. – Словно в древнем индийском дворце с особыми балконами, на которые выходила знать, чтобы полюбоваться муссонными ливнями.

Я услышала слова Руперта:

– ...счастлив был оказаться среди общества друзей мистера Анменна.

– Да-да, его будет так не хватать нашему Фонду.

– Фонду? – переспросил Руперт.

– Нашему «Фонду Тилака», – ответила дама, – группе людей, заинтересованных в сохранении древних архитектурных сооружений, представляющих историческую и духовную ценность для нашего народа.

Среди временного затишья в болтовне гостей до меня снова донесся голос той же дамы:

– При наличии такого количества скваттеров и тому подобного единственное, что можно сделать порой, – это полностью «выпотрошить» внутренности здания, сохранив только его внешний облик. Но мы всегда пытаемся восстанавливать в полном соответствии с оригиналом, то есть с возможно более точным воспроизведением национального колорита.

– Как то здание, что примыкает к комплексу кинотеатра «Голиаф» в Бомбее? – спросила я.

Вопрос явно обрадовал даму.

– Какая жалость, что здание довели до столь плачевного состояния. А ведь это великолепный образец архитектуры хавели, построенный в готическом стиле одним из наших крупных купеческих семейств в девятнадцатом столетии, с роскошными аркадами и другими подобными украшениями. Но после распада этой семьи здание попало в руки каких-то проходимцев.

– И вы сможете его спасти? – спросил Руперт.

– К счастью, несколько иностранных инвесторов согласились сохранить по крайней мере внешний облик здания взамен на обещание, что им будет разрешено перестроить его в отель в традиционном индийском стиле. Номера также обставят в древнеиндийском стиле, так что постояльцы будут иметь возможность приобщиться к той славе, которая отличала Индию много веков назад. – Ее глаза восторженно сияли.

– И при этом лишить около тысячи жителей здания крыши над головой, приобщив их таким образом к нынешней славе Бомбея, – сказала я.

– Это свояченица Проспера Шармы, ваше превосходительство, – вставил Руперт.

Ее превосходительство, чье лицо немного вытянулось при моем вопросе, вновь оживилась при упоминании имени Проспера.

– О, наш милый Проспер! Такой преданный сторонник нашего Фонда. Для проекта «Голиаф» он совершенно безвозмездно предоставил целую бригаду высококвалифицированных специалистов для изготовления многих деталей внешнего и внутреннего оформления здания в соответствии с особенностями стилизуемой эпохи.

Ее прервал мужчина с хищным ртом:

– Мисс Бенегал, Тони рассказывал нам, что вас с Калебом Мистри застали в двусмысленной ситуации в «Ледяном доме». – Он подтолкнул локтем пухленькую девицу, сидевшую между ним и гостем с верблюжьей физиономией, и она вновь захихикала. – И с тех пор вас то и дело заставали во все более двусмысленных ситуациях.

Голос какого-то другого человека:

– Не в силах устоять перед чарами Мистри... как и ее сестра.

Чья-то слащавая физиономия.

– Что вы хотите этим сказать? – начала было я.

Женщина резким движением толкнула мужчину в бок, и он разразился взрывом хохота. К нему присоединился почти весь стол. Время кормления в зоопарке. Словно по подсказке Анменн передал блюдо с коричневым рисом, украшенное маленькими золотыми квадратиками. Я оттолкнула блюдо от себя.

– Дорогая, надеюсь, он не оскорбил вас, – сказала женщина в одежде темно-лилового цвета.

Анменн похлопал меня по плечу своей широкой бледной рукой и сказал:

– Ну конечно, нет.

Вокруг меня смыкается круг из маленьких белых лиц. Добро пожаловать домой в Шотландию, Розалинда. Гибрид, загнанный на самые края карты вместе с другими монстрами, селящимися на границах обитаемого мира.

Я смотрела на руку Анменна у меня на плече, бледную, как мертвая рыба. «Илиш», я вспомнила это слово. Широкое золотое кольцо на среднем пальце. До того как конвективная турбулентность достигнет нужного уровня, думала я, она должна пройти через несколько промежуточных ступеней.

– А ведь вам удалось заполучить не все фотографии, знаете ли, – сказала я Анменну, улыбаясь в его бесцветные глаза. – Одну вы забыли. – Я похлопала по сумочке. – Может быть, вашим гостям в свободное время захочется полюбоваться ею? – Блеф, не более чем игра. Я наклонилась к Руперту. – Вам бы следовало проверить галереи «Голиаф».

Руперт от смущения, казалось, пытался слиться со своим стулом в стиле Христо.

– Нам следует подыгрывать Розалинде, – прошептал ему Анменн.

На экране над нами появился Бэзил Чопра, идущий по траве. Внимание гостей, сидевших за моим столом, привлек знаменитый артист.

– Подразумевается, что он невидим, это новый киноприем? – спросила дама в темно-лиловом.

– Не так уж легко сделать нашего дорогого Бэзила невидимым, принимая во внимание его любовь к жирным лакомствам.

Все глаза, исключая мои собственные, были прикованы к происходившему на экране. Мы трое, попавшиеся в эту тесную маленькую паутину. Шепот Анменна сделался еще тише.

– Вы же знаете о ее... – Следующие слова уже были не слышны. Он сказал, нервном срыве? Запятнав клеймом ненадежного свидетеля. И это такая древняя история, которую я часто слышала и раньше. От отца. От врачей, когда у матери диагностировали первые симптомы. – У ее матери был синдром Мюнхгаузена, наследственный... – Эти слова действительно кто-то произнес? – Преступник, как правило, женщина... заставляет заболеть другого человека, если нужно с применением силы... Ужасная вещь... тяжелое и длительное психологическое расстройство у ребенка, у Розалинды...

– Такая честь, закрытый предварительный просмотр «Бури» Шармы, – пробормотал мужчина с физиономией верблюда.

Стройная фигура в костюме Рамы танцует рядом с Бэзилом, и над застольной болтовней с экрана звучит голос:

Теперь и я поверю в чудеса:
В единорогов, в царственную птицу.
Что Фениксом зовется и живет
В Аравии...[22]

Наверное, если бы я не провела несколько дней, рассматривая его фотографии, если бы Сатиш не настоял на том, чтобы показать мне все детали своей реконструкции его образа, я бы его не узнала.

– Сами, – сказала я. – Голиаф. Видите, Руперт? То же самое название, что и...

– Матери отравляют своих отпрысков, – продолжал раздаваться шепот. – В принципе они останавливаются... на самой грани убийства, но...

– Это болезнь сказителя, – сказала я. – Мюнхгаузен был сказителем.

Я почувствовала, как поток событий перешел грань между спокойным развитием и бурей.

Когда-то было время в Индии, рассказывала мне мать, когда все три метода творения земли были нераздельны. Инцест, огненное жертвоприношение и расчленение... Небольшой порез, говорила мать.

– Вначале вы изобретаете историю, а затем превращаете ее в реальность.

– Они делают своих детей больными, а затем сочиняют какую-нибудь ложь по этому поводу. – Неужели все это говорит Анменн? – Часто они начинают с самих себя. Не диагностировано... в конце семидесятых.

Бутройд протянул свою руку ко мне над рукой Анменна, положил ее мне на плечо и сказал, стремясь произвести впечатление глубочайшего сочувствия:

– Мисс Бенегал, вы не очень хорошо выглядите.

– Больные часто имеют опыт сексуального насилия, – говорит Анменн, или врач, или мой отец, или, возможно, я сама, стряхивая с плеча руку Бутройда и вставая так резко, что падает стул и тянет за собой зацепившийся за него край скатерти. Еще в течение нескольких минут, пока бьются стаканы и тарелки, я слышу голос сказителя: "Давным-давно в Индии..."

Когда эхо прекратилось, рядом со мной уже стоял Проспер.

– Я отвезу ее домой, Тони.

Мой свояк-убийца нежно обнимает меня за плечи.

– Входит Ариэль в образе гарпии. И Просперо, невидимый, – сказала я. – Разве я не точно помню ремарки? – Я щелкнула пальцами. – Какая жалость, вы все еще здесь.

Последнее, что я заметила, когда Проспер выводил меня из сада, был Ашок. Этот самый загадочный член «Фонда Тилака». Как он, должно быть, смеялся, когда я приходила к нему за советом.

10

– Стесненные обстоятельства, Проспер? – спросила я, когда он сел в свой старенький «амбассадор» на место водителя. – В Индии ведь у всех есть шоферы.

Он включил зажигание и выехал на дорогу.

– Я проклинаю себя за то, что не поверил вашей сестре. Все это время ее так беспокоило состояние вашего здоровья. Она пересказала мне обвинения, которыми вы бросались в больнице, и я по недомыслию объяснил их последствиями того случая с «гунда». Но ситуация на самом деле гораздо серьезнее. – Брызги грязи попали на ветровое стекло, и несколько мгновений мы ехали вслепую. – К несчастью, сегодня вечером у меня нет времени везти вас к врачу, а это был бы, несомненно, наилучший выход. Я должен вернуться к Тони. – Он бросил взгляд на меня. – Я отвезу вас к нам домой.