Пётр Кошель - История сыска в России, кн.1

• Название: История сыска в России, кн.1
• Автор: Пётр Кошель
• Издательство: Литература
• Жанр: История
• Год: 1996
• ISBN: 985-437-143-3, 985-437-143-5

Чем антинародней и безнравственнее власть, тем острее она нуждается в службах, тайно и явно следящих за умонастроением масс. Первой такой спецслужбой явился на Руси при царе Алексее Михайловиче Приказ тайных дел. О его работе, а также о сыске, творимом Тайной канцелярией, III Отделением, царской охранкой, ЧК, НКВД и КГБ, рассказывает книга.

Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

---

5. Что сотруднику безусловно запрещается: с целью розыска переодеваться, гримироваться, прослеживать, расспрашивать, угощать товарищей, улучшать приобретением каких бы то ни было вещей, до носильного платья включительно и мелких предметов, свою жизненную обстановку на деньги, получаемые от розыскного органа. С внешней стороны желательно, чтобы сотрудник ставил себя, за редким исключением, в положение человека, материально нуждающегося.

6. Что он, находясь в революционной среде для преследования её по закону, сам не может совершать преступлений и подстрекать к таковым окружающих его лиц. Роль его должна быть возможно конспиративнее и по возможности сводиться к посреднической и исполнительной работе; к такой, чтобы при ликвидации его сведений, в случае даже откровенных показаний задержанных, он не мог быть уличён в противоправительственной и вообще преступной деятельности.

7. Что всякая неправда и провокация, даже в слабой степени, повлекут за собой прекращение работы по розыску и, кроме того, сотрудник может ответить по закону.

8. Что сотрудник не имеет права брать на подержание никаких запрещённых предметов (бомб, литературы, оружия и пр.) без ведома заведующего розыском.

С сотрудниками должны вестись частые (но не в ущерб конспирации) свидания и продолжительные беседы. Опыт указал, что сотрудник гораздо больше знает, чём говорит по собственной инициативе, и что зачастую благодаря поверхностным беседам и редким свиданиям пропадают весьма серьёзные дела.

Свидания с сотрудниками должны быть обставлены наибольшей конспирацией, с предупреждением возможности столнуться одному сотруднику с другим. Кроме того, необходимо поставить сотрудника в такое положение, чтобы он мог всегда сообщить сведения так, чтобы его не заподозрили в предосудительной отлучке. Для этого у него должен быть частный адрес для писем и указана возможность встречи на улице. Обыкновенно указывается маршрут служащего, по которому он идёт. Сотрудник, имеющий сообщить что-либо экстренное, проходя мимо служащего, бросает папироску или пустую спичечную коробку, которые служащий поднимает и передаёт с запиской ведущему агентуру. Такие же встречи могут происходить в проходных дворах, на лестницах…

Для соблюдения конспирации не следует пренебрегать никакими мелочами, так как рассеянность и небрежность очень часто давали весьма серьёзные провалы.

При свиданиях на конспиративных квартирах следует всегда дверь запирать на ключ. Одежду, шляпу, трости и другие предметы, принадлежащие сотруднику, не следует оставлять в прихожей. Не следует сажать сотрудника против зеркала и окон. При выходе из квартиры беседовавший с сотрудником должен выходить первым, дабы предупредить столкновение…

Для предупреждения провала иногда приходится арестовывать сотрудника, но к этому средству возможно прибегать лишь в крайнем случае, так как оно не может быть повторено.

Если сотрудник был арестован, то необходимо принять меры, чтобы его освобождение не послужило поводом к провалу. Для этого сначала освобождается несколько лиц его группы, затем и он. Освобождаемые совместно с сотрудником должны занимать в партии положение не ниже его.

Сотруднику для конспирации обязательно даётся кличка, непохожая на его фамилию, отчество и присущие ему качества; под этой кличкой-псевдонимом он и регистрируется по запискам и агентуре.

В тех немногих случаях, когда сотрудник попадал под подозрение со стороны своих товарищей, и дело доходило до «суда», то чаще всего он уходил с него с гордо поднятой головой, уходил оправданным, потому что состав суда почти всегда становился в тупик перед непонятным противоречием: с одной стороны, предательство, и, конечно, вознаграждание от «охранки», а с другой – почти крайняя и постоянная нужда. И только теперь это противоречие нашло своё объяснение в приведённой выше инструкции.

Секретными сотрудниками дорожили, их берегли, за ними ухаживали. Если сотрудник попадал в беду – проваливался, то его прятали, выдавали нелегальный паспорт, заранее прописанный в участке. Таких заготовленных паспортов потом найдена в «охранке» целая куча.

Сам Департамент полиции заботился о конспиративности секретных сотрудников и в своём циркуляре за 1911 год писал начальникам отделений:

"Многие розыскные органы, представляя в Департамент полиции данные о действительности имени, отчества, фамилии, звании секретных сотрудников, обозначают таковые обыкновенным способом на пишущей машинке, вследствие чего эти сведения становятся известными всем служащим канцелярии названных органов.

Находя означенный способ сообщения упомянутых сведений хотя бы и в Департамент полиции нарушением основных требований конспирации, департамент просит вас, милостивый государь, в будущем во всех случаях, когда упоминаются действительные сведения о личности секретного сотрудника; таковые обозначались бы шифром.

Подписал Виссарионов".

Когда в 1908 году провалился Азеф, буря испуга и смятения, видимо, охватила даже департамент. Вот какой циркуляр поспешил он разослать:

"Начальникам районных охранных отделений, губернских жандармских управлений и охранных отделений.

Последовавшее благодаря известным условиям разоблачение услуг, оказанных делу розыска инженером Ев-но Азефом, может с вероятностью вредно отразиться на приобретении новых и даже, быть может, на сохранении некоторых функционирующих сотрудников. Ввиду сего департамент считает необходимым прежде всего разъяснить, что правильно поставленная агентура является одним из самых сильных средств борьбы с революционными выступлениями и предприятиями, а потому дальнейшее её сохранение и развитие представляется необходимым. В случаях же замеченных колебаний в сотрудниках, ввиду раскрытия роли Азефа, надлежит указывать сомневающимся сотрудникам, что розыскные органы сумели сохранить в тайне работу Азефа в течение 1б лет, и она огласилась лишь при совершенно исключительных условиях предательства, и что властями приняты все меры к полному обеспечению тайны работы сотрудников.

Наряду с этим департамент вновь подтверждает делавшиеся им уже неоднократно указания по поводу так называемой «провокации». При том условии, что каждый сотрудник является прежде всего членом подпольной организации, лица, руководящие ими, должны строжайше внушать сотрудникам совершённую недопустимость проявления последними инициативы в революционных предприятиях и вовлечения в таковые своих единомышленников или совращения на революционный путь лиц, не примкнувших к активной преступной деятельности, а равно участия в преступлениях против личности и имущества. Сотрудники категорически должны быть предупреждены, что при полной обеспеченности конспирации их корректных услуг розыску, всякая провокационная деятельность непременно разоблачится как путём агентуры, так и в особенности на формальных расследованиях в суде, а что за такое нарушение своих обязанностей они будут предаваться неукоснительно в руки правосудия без всякой надежды на снисхождение, причём, конечно, будут приниматься все меры к защите их в тех случаях, когда обвинение их в провокации будет возводиться на них заведомо ложно.

Наряду с этим надлежит зорко следить за деятельностью сотрудников путём освещения таковой при помощи посторонней агентуры, а когда возможно, и наружного наблюдения.

Имея в виду, что дело Азефа возбуждено исключительно с целью расстройства агентуры и внесения смуты в ряды розыскных органов, Департамент полиции считает своим долгом предостеречь таковые от придания чрезмерного значения упомянутому выступлению революционеров, на которое надлежит смотреть как на единственный случай неудачи, созданной небывалыми в истории правительств условиями. В этом событии лица, ведающие розыском, должны лишь почерпнуть новые силы и бодрость в упорном продолжении борьбы с преступным движением, памятуя, что их служба основана на риске и всегда является предметом самых усиленных забот и попечения со стороны высшего начальства.

О настоящем циркуляре департамент просит немедленно поставить словесно в известность начальников железнодорожных полицейских управлений и отделений.

Подписал: директор Трусевич Скрепил: заведующий отделом полковник Климович…"

Трудно, конечно, сказать, принимала ли «охранка» на места секретных сотрудников тех, кто сам того добивался. Несомненно одно: недостатка в таких предложениях не было. Целый ряд лиц, самых различных по положению, предлагал свой услуги – за хорошее вознаграждение или же бесплатно, из идейных побуждений. Это были и безграмотные люди, и мелкие литераторы, неудачники и солидные чины.

Вот примеры таких прошений (орфография подлинника).

"Его Превосходительству Московскому Граданочальнику.