Франсуа Бедарида - Черчилль

• Название: Черчилль
• Автор: Франсуа Бедарида
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02563-6

Политическая карьера этого выдающегося британского государственного деятеля протекала на фоне двух крупнейших событий XX века — Первой и Второй мировых войн, которые и предопределили его судьбу, всю его жизнь. Три четверти столетия длилась политическая деятельность Черчилля, познавшего и блистательные взлеты, и катастрофические падения. Но его звездный час приходится на труднейший период человеческой истории — Вторую мировую войну, когда, получив пост премьер-министра, он призвал свою нацию сплотиться на борьбу с гитлеровской Германией и стал инициатором союзнической коалиции — Великобритания — СССР — США, завершившуюся великой Победой.

Автор книги Франсуа Бедарида — французский историк, специалист по английской истории, основатель Института современной истории. На обширной документальной основе он описывает биографию Черчилля, привлекая читателя ясным, доступным языком и несомненным стремлением к объективности изложения.

---

Помимо того, что Черчилль успешно справлялся с обязанностями военачальника, умел повести за собой людей и как оратор не знал себе равных, он был еще и талантливым актером. Он умел обратить себе на пользу свое имя, свое прошлое, свой внешний облик. Его популярность усердно поддерживали средства массовой информации, причем репортеры лепили образ Черчилля под его же «чутким руководством», поскольку он ловко подчинил себе процесс освещения своей деятельности в прессе. Черчилль неизменно появлялся на людях в окружении целой толпы фотографов и кинооператоров. Его изображение было повсюду. Черчилль глядел с огромных плакатов, развешанных на стенах домов и на афишных тумбах в городах и деревеньках, его лицо можно было увидеть даже в пустыне и на кораблях военного флота Ее величества. Каждую неделю в кинотеатрах двадцать пять — тридцать миллионов зрителей глядели на знакомое волевое лицо, без конца появлявшееся в новостях.

Все уже привыкли к его традиционной сигаре, а начиная с 1941 года Черчилль еще и при каждом удобном случае поднимал два пальца в знак победы. Его костюмов, мундиров, умело подобранных к ним шляп было не счесть. Он появлялся то в цивильном платье, то в военной форме — чаще всего моряка или летчика, но иногда и пехотинца. Его голову украшали самые разные уборы — фуражки, опять же морского или пехотного офицера, фетровые шляпы, каски рядового британского солдата или солдата колониальных войск, соломенные шляпы, правда, иногда премьер-министр появлялся и с непокрытой головой. При этом его наряд всегда соответствовал обстоятельствам. В пустыне он надевал ботинки со шнуровкой, сапоги — в заснеженной местности или на побережье. А в минуты отдыха Уинстон предпочитал «костюм сирены» — просторный, зеленоватого цвета. Он называл его еще «детским комбинезоном». В этом одеянии его можно было увидеть в Чартвелльском поместье, в загородной резиденции Чекерс, а нередко и в особняке на Даунинг стрит или во время путешествий.

Один высокопоставленный чиновник, часто встречавшийся с премьер-министром, так описывал его облик и походку: «Это был сгорбившийся человек с тонкими чертами, круглым лицом, белым и румяным. Его мягкие волосы заметно поредели, а руки выдавали в нем художника. Он не ходил, а, скорее, передвигался тяжелыми шагами и грузно (...), словно монолит, опускался в кресло». Отправляясь на службу, на какое-либо собрание, Черчилль всегда хорошо одевался, обычно на нем была черная куртка, полосатые брюки, белоснежное белье и неизменный галстук-бабочка цвета морской волны в белый горошек. Несмотря на то, что Черчилль был слишком требовательным к своим подчиненным, а порой превращался в настоящего тирана, «всякий, кто его близко знал или работал на него, был безгранично ему предан»[278].

Однако Черчилля боготворили и уважали не только высокопоставленные чиновники — эти чувства разделяло подавляющее большинство граждан Британии. Это удивительно, ведь принадлежа к высшей аристократии, он никогда не был, что называется, «человеком из народа». Черчилль жил в роскоши и не вдавался в подробности повседневной жизни своих соотечественников, однако это нисколько не вредило его популярности. Однажды после войны Клементина рассказала, что ее муж ни разу в жизни не воспользовался автобусом, а в метро спустился лишь однажды, в 1926 году во время всеобщей забастовки, да и то заблудился, и пришлось его выручать[279]... По утрам камердинер выдавливал зубную пасту на щетку премьер-министра. Словом, несмотря на то, что Черчиллю всю жизнь прислуживали, он казался самым ревностным слугой народа. Для британцев он был и всегда будет «Уинстоном-суперзвездой».

Немного спустя после тяжелейших испытаний, выпавших на долю британцев в 1940 году — «году чудес», Альбер Коэн, находившийся в то время в Лондоне, набросал красочный портрет британского премьер-министра: «Ему шестьдесят восемь лет. Гляжу на него: он стар, как пророк, юн, как гений, и серьезен, как ребенок. (...) Гляжу на него и вижу перед собой большого, грузного, сильного, несмотря на сутулость, грозного и одновременно добродушного человека. Его тянет к земле бремя власти и ответственности. На нем элегантная шляпа, как у нотариуса, и неизменная сигара во рту. По выражению его лица видно, что он человек упрямый. У него тяжелая и одновременно торопливая, ловкая походка. Не снимая перчаток, он приветствует расступившуюся перед ним толпу двумя победоносно поднятыми пальцами. Премьер-министр напоминает веселого Нептуна — добродушно усмехается, умиленный проявлением всенародной преданности. Он то величествен и важен, то смеется, хитро щуря озорные глаза, при этом он честен и всецело предан своему делу (...). Черчилль немного старомоден, но всегда бодр и активен. Иногда он бывает почти забавным, а иногда — ворчливым и решительным. Он то фамильярен, презрителен, почти жесток в своей требовательности, то сменяет гнев на милость, и тогда перед вами сама любезность и беззаботность. Бесспорно одно: этот аристократ всегда совершенно счастлив»[280].

И, тем не менее, наиболее убедительно лидера воюющей Британии описал Гарри Гопкинс, личный посланец президента Рузвельта, прибывший в Лондон в январе 1941 года, чтобы изучить на месте политическую ситуацию в Англии и затем доложить обо всем своему боссу. Гопкинс вовсе не любил англичан и поначалу был не очень дружелюбно настроен по отношению к хозяину особняка на Даунинг стрит. Но очень скоро он понял, что Черчилль был главным действующим лицом в борьбе с Гитлером, что именно он поддерживал моральный дух своих соотечественников и разрабатывал общий план военных действий против нацистской Германии. «Правительство, — писал Гопкинс Рузвельту в своем первом докладе от 14 января, — это Черчилль. Он и стратегию разрабатывает, иногда до мельчайших подробностей, и доверием рабочих пользуется. Армия, флот и авиация беспрекословно ему подчиняются. Судя по всему, политики всех званий его просто обожают. Пожалуй, я не погрешу против истины, если скажу, что именно с этим представителем Соединенного Королевства Вам следует отныне согласовывать свои действия»[281].

Британский фронт: битва за Англию и «Блицкриг»

Как только Франция и Германия заключили перемирие, Черчилль сразу же предупредил своих соотечественников: «Отныне угроза стала реальной, опасность — неминуемой и смертельной, вторжение на остров не за горами». Оккупация Британии действительно входила в планы немецкого командования. 2 июля верховное командование вермахта получило приказ приготовиться к десантной экспедиции, а 16 июля фюрер отдал знаменитый приказ номер 16 — «Приготовиться к высадке в Англии» — эта операция получила кодовое название «Морской лев». Гитлер намеревался добиться успеха там, где Непобедимая армада потерпела поражение и откуда сам Наполеон принужден был отступить. Удачный исход операции зависел от того, кто победит в воздухе, следовательно, перед немцами стояла задача в первую очередь уничтожить британскую авиацию. Итак, основное сражение должно было развернуться между королевскими военно-воздушными силами и люфтваффе.

Как ни парадоксально, но это сражение, за несколько недель повернувшее перст судьбы в противоположную сторону, получило название задолго до своего начала. 18 июня 1940 года Черчилль произнес речь о «звездном часе» («То, что генерал Вейган называл битвой за Францию, окончено. Со дня на день начнется битва за Англию»). С тех пор этот воздушный бой называли не иначе как «битва за Англию». Это была самая настоящая индивидуализация сражения, вполне в духе Черчилля. В отличие от других сражений Второй мировой войны, характеризовавшихся огромным количеством солдат, мощной материально-технической базой, победу в которых добывала обезличенная масса действующих лиц, сражение за Англию было особенным сражением, в нем, как встарь, большое значение имела личная инициатива его участников.

15 и 16 августа, в решающие дни наступления люфтваффе, Черчилль оставил все дела и отправился на главную квартиру командования истребительной авиацией, а затем — на главную квартиру авиационной бригады, которая полнее других была задействована в сражении, — бригады номер 11. На обратном пути генерал Исмей, ехавший вместе с Черчиллем в машине, услышал, как потрясенный премьер-министр восклицал: «Никогда еще за всю историю войн столь многие не были так обязаны столь немногим!»[282]20 августа с трибуны палаты общин он повторит эту ставшую знаменитой фразу во славу нескольких сотен героических летчиков-истребителей.

Сражение началось в июле. В течение трех недель противники вели перестрелку над Ла-Маншем. Немцы стремились обескровить британскую истребительную авиацию и блокировать Англию с моря, лишив британцев возможности пополнять запасы необходимого. Затем 30 июля Гитлер приказал Герингу начать «широкомасштабное воздушное сражение», окрещенное Adlerangriff — «орлиная атака». Однако это сражение, начатое в середине августа, быстро закончилось. Тем не менее, в конце августа — начале сентября под сокрушительными ударами люфтваффе военно-воздушные силы Ее величества начали было сдавать свои позиции. Немцы сосредоточили свое внимание на двух основных объектах — наземных базах британской истребительной авиации (аэродромах, коммуникационных центрах, секторах, находившихся под наблюдением флота) и заводах, производивших самолеты «Спитфайр» и «Гаррикейн».