Шеннон Дрейк - Тристан и Женевьева (Среди роз)

• Название: Тристан и Женевьева (Среди роз)
• Автор: Шеннон Дрейк
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-369-7

Действие романа происходит в XV веке в Англии, раздираемой кровавыми междоусобицами в эпоху войн Алой и Белой розы. Главным героям, леди Женевьеве и лорду Тристану, самой судьбой было предначертано из заклятых врагов стать пылкими влюбленными.

---

Девушка остановилась и пожала плечами.

– Да, он молод, с мускулами, крепкими как скала и всегда настороже. Но все же он человек, Эдвина, под этими мускулами течет кровь. И как все остальные, если ему вонзить нож в сердце, он умрет!

Эдвина посмотрела на свои руки, сцепленные – в замок.

– Это убийство!

– Убийство? – теперь Женевьева чувствовала, как ее переполняет ярость и жажда мести. – То, что он сделал с нами – это убийство! Мой отец – убит! О, Господи, милосердный Боже, Эдвина, как ты можешь забыть об этом? Мой отец умер у меня на руках! К моим ногам принесли тело Акселя. Подумай о вдовах и сиротах! Мы идем по его же пути! Мы поступаем совершенно правильно, ведь это он – убийца!

– И мы собираемся убить всех его людей? – с сарказмом спросила Эдвина.

– Нет, он не всех возьмет с собой, когда придет в замок. Я передам, что бы он привел не больше пятидесяти. – Женевьева решительно вздернула подбородок. – Мы не станем никого убивать, если не будем вынуждены сделать это. Даже Тристана, если он сдастся. Если же нет, тогда он умрет. Те, кто встанут на нашем пути, должны будут умереть – разве у нас есть другой выбор? Те же, кто выпьет вино с зельем – очнутся в подвале.

Девушка внезапно опустилась у ног своей тетки.

– О, Эдвина, я тоже очень боюсь! Я не думаю, что была когда-нибудь так напугана, как сегодня, когда встретилась с ним лицом к лицу. Он тверд. А его глаза… Ты права, кажется, что они пронзают тебя насквозь, как кинжал. А его прикосновение, о… – голос ее предательски задрожал, и она оборвала себя на полуслове, снова почувствовав озноб во всем теле. Жар и холод одновременно охватили ее. Женевьева вспомнила, что должна успокоить Эдвину, но ужас перед тем, что предстояло совершить, с такой силой сжал ей сердце, что она не смогла говорить; и все-таки она выдавила из себя улыбку, надеясь, что тетя не заметила фальши в ее голосе.

– Все будет хорошо, поверь мне.

«Будет ли?» Ее крепко сжатые пальцы дрожали, душа трепетала от страшных предчувствий. Как она сможет завтра сидеть рядом с ним, улыбаться и болтать о пустяках, выдерживать его пристальный настороженный взгляд? Как она сможет развеять его подозрительность, о которой ее предупредила Эдвина? Женевьева издала глубокий вздох. «Как он был красив, когда улыбался». Да, он из плоти и крови, его можно захватить врасплох. Убить, как сказала Эдвина. Женевьева собиралась заманить Тристана де ла Тера в ловушку, где его ожидает смерть. Но что ей остается в этой ситуации? Жить всю оставшуюся жизнь, как служанка или шлюха? Она утверждала, что никто не в состоянии лишить ее титула, но разве это так на самом деле? Если Генрих Тюдор займет престол, то он легко может лишить ее всех привилегий.

Но Генрих не станет королем! У Ричарда вдвое больше солдат! И он не должен позабыть ни об ее отце, самом любимом для нее человеке, ни об Акселе, который был для нее мечтой о счастливом будущем. Она легко прикоснулась к своим губам и вспомнила их последний поцелуй. Но ее мысли предательски потекли в другом направлении. Она снова думала о Тристане де ла Тере, его жестоком поцелуе, о той дрожи, которую она ощутила, когда его язык проник в ее рот…

Женевьева внимательно посмотрела на Эдвину и отрицательно затрясла головой, выражая ярость, гнев, решительность и испуг одновременно.

– Я смогу! – выкрикнула она почти в истерике, – я смогу убить его собственными руками!

Эдвина, прищурив глаза, взглянула на племянницу.

– У тебя нет никаких других мыслей?

– Нет. – Женевьева вздохнула. – Томкин набросится на него при первом же удобном случае, когда мы войдем вместе с Тристаном в мою спальню.

– А, что если наркотик не подействует, или они откажутся пить его?

– Тогда нам предстоит сражение, но мы их легко победим.

Она поднялась и попыталась улыбнуться. Ее кровать стояла на небольшом помосте, окруженном занавесями. Рядом с ней находился массивный деревянный гардероб, стены комнаты были отделаны панелями из мореного дуба. В панелях находились тайные двери, ведущие в небольшие каморки, где легко мог спрятаться мужчина.

– Томкин будет здесь, не дальше, чем в двух шагах, а для того, чтобы обеспечить безопасность и на всякий непредвиденный случай Майкл спрячется с другой стороны. Если даже де ла Тер вздумает обыскать комнату, он ничего не найдет.

Эдвина молчала.

– Ради всего святого! – воскликнула Женевьева. – Это не мой план, даже если я и согласилась с ним, это ведь не я придумала. Это предложил сэр Гай, и все остальные поддержали его.

Молодая женщина поднялась, подошла к Женевьеве и обняла ее.

– Я просто боюсь! – она попыталась улыбнуться племяннице. – Я боюсь, что не смогу должным образом поддержать игру!

– Ты сможешь!

– Постараюсь. Спокойной ночи. Мне прислать к тебе Мэри?

– Нет, скажи ей, чтобы она пришла рано утром.

Эдвина быстро поцеловала Женевьеву и вышла из спальни. Племянница проводила ее до двери, растирая руки, как будто они замерзли, хотя в очаге ярко горел огонь.

Внезапно она почувствовала себя ужасно одинокой, несмотря на то, что замок все еще был полон людьми, ее людьми. Внизу, в зале Майкл, Томкин, сэр Гэмфри, сэр Гай, наверное, пили эль, обсуждая детали предприятия намеченного на завтра. Солдаты также готовились к утру.

Все в замке, до последнего слуги, пребывали в состоянии нервного ожидания. И все они были готовы к тому, чтобы жестоко отомстить за причиненное им зло.

Женевьева снова задрожала и поспешила к кровати. Она быстро разделась, не заботясь о том, что платье упало на пол, быстро нырнула под льняные простыни и тяжелое шерстяное одеяло и хорошенько укрылась, натянув его почти до подбородка. Но дрожь не унималась. Завтра вечером, завтра вечером в это же время, уже все будет позади. Они вышвырнут этих ланкастерцев.

– Господи, умоляю тебя! Сделай так, чтобы это получилось, – вслух молилась Женевьева. Она пыталась уснуть, но каждый раз, как только она закрывала глаза, ее посещали ужасные видения. Перед глазами стояло лицо отца с закатившимися глазами, его кровь заливает ее колени, он пристально смотрит на нее, и она кричит… кричит…

Тело Акселя, принесенное к ней. Он кажется таким спокойным и умиротворенным. Мягкий, нежный Аксель, оказавшийся слишком гордым, чтобы пойти против воли ее отца. Теперь он ушел от нее навсегда…

– Моя любовь… – прошептала девушка, ей хотелось представить его, вспомнить его ясные глаза, нежную улыбку. Но вместо того, чтобы увидеть знакомые черты, она видела лишь какие-то чужие, незнакомые лица. Лица с глазами, темными, как сама ночь, с глазами дьявола. Глаза эти горели огнем и в то же время обдавали ледяным холодом. Жестокие и безжалостные и потому манящие… Их невозможно забыть. – Боже, помоги мне! – прошептала она, садясь и обхватывая себя руками. – Господи, помоги мне забыть его, помоги мне забыть! – Но его страшный поцелуй до сих пор жег ее губы. Женевьева соскочила с кровати и подошла к умывальнику. Быстро набрала холодной воды в ладонь и плеснув ее в лицо, еще и еще, глубоко вздохнула и вернулась в постель.

Она попыталась уснуть, но к ней вернулись видения.

Снова, перед ней, словно наяву, возвышался ЭТОТ ЧЕЛОВЕК, с дьявольски горящими глазами, с насмешливой улыбкой на устах. Она так отчетливо видела его. Смуглая от загара кожа, выступающие скулы, изогнутые брови, насмешливо приподнятые, когда он глядит на нее, руки, надменно упертые в бока…

Его прикосновение, его ладонь на ее груди. Его прикосновение она ощущала и сейчас, оно вызвало в ней такие бурные чувства, что тело ее содрогнулось, а сердце забилось чаще.

«Будь ты проклят тысячу раз!»

Она проснулась с громким криком, вконец измученная Тристаном де ла Тер, воспоминаниями о его лице, о его глубоком, ровном, спокойном голосе, о его сильных руках…

Завтра он умрет, и она снова сможет спать спокойно, без этих видений. Ей больше не будут снится ни Тристан, ни Аксель, ни ее отец, ибо они будут отомщены.

И тут закричал петух. Солнце окрасило небосклон в розовый рассветный цвет.

Наступило утро. Сегодня он должен умереть.

* * *

Служанка Мэри пришла рано. Девушка, ровесница Женевьевы, была широка в кости и пышна в бедрах, ее непреходящая жизнерадостность порой подавляла.

Но даже она, сегодня утром молчала, помогая хозяйке мыться, вытирая полотенцем ее длинные тяжелые волосы. Когда же она стала их расчесывать, как всегда осторожно и неторопливо проводя гребнем по волнистым прядям, Женевьева даже прикрикнула на нее, решив, что сегодня ей предстоит задача важнее, чем угроза остаться лысой.

– Простите, простите, – воскликнула Мэри, ее губы задрожали, как будто она собиралась заплакать.

– Прекрати извиняться, лучше приготовь мое зеленое бархатное платье, – коротко оборвала ее Женевьева. Она чувствовала себя совершенно спокойной и прекрасно владела собой, хорошо понимая, как много теперь зависит от нее.