Наталья Тимошенко - Подвижные игы для принцесс

• Название: Подвижные игы для принцесс
• Автор: Наталья Тимошенко
• Издательство: АРМАДА:»Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-93556-805-5

Вы молодая деревенская колдунья, тянущаяся к знаниям? Прекрасно! Хотите продолжить свое обучение в другой стране? Еще лучше! Удачи и скатертью дорога… Что? По пути вам встретилась изнеженная девица, обремененная раненым спутником, и вы не знаете, что делать в такой ситуации? Закройте глаза, заткните уши, можете даже мурлыкать под нос песенку, ГЛАВНОЕ — следуйте дальше прежней дорогой. Не останавливаясь! Не то… Голодная нечисть, жаждущая сделать вас первым блюдом на своем столе… Навязчивое внимание некроманта… Общительные драконы и «захватывающее» путешествие по непролазным буеракам — вот что ожидает всякого, кто поддается состраданию. Не верите? Что ж, грабли к вашим услугам. А у меня еще прошлые шишки не сошли…

---

Пока я предавалась воспоминаниям, Огал успел сцапать свою лютню и теперь тихо напевал что-то, глядя на Алеиса. Я прислушалась. Мать честная! Этот пакостник успел про мое невестенье целую песнь сваять. Имена опустил, кое что приврал, жениху несколько «милых» черт, вроде сластолюбия добавил. Концовочку изменил. Но в целом история была та самая. И между прочим, довольно неприличная. Когда он закончил, то вместо оваций первым делом получил от меня по макушке.

— Ах ты врун несчастный! Значит я — коварная совратительница, голышом у мельнице в полнолуние купаюсь? Чтобы бедных мельников потом изводить?! Я сейчас одного менестреля изведу, будешь у меня как тот несчастный до конца дней своих в болоте квакать!

Огал, не будь дурак, отскочил от меня подальше и спрятался за стол. Правильно! И я бы не хотела иметь дел с разъяренной ведьмой, пусть и недоучкой.

Менестрель жалобно посмотрел на моего «мужа».

— Я же говорил — ведьма! К тому же деревенская, дремучая как бор. В искусстве ничего не понимает.

Поднос с объедками «забытый» Даськой сорвался со стола и опустился точнехонько на темечко Огалу.

— Да уж, в таком искусстве я не знаток, меня все больше к живописи тянет. И как ценитель скажу: этот соус отлично гармонирует с твоей рубашкой, оживляет ее унылую расцветку. А хлебные крошки прекрасно оттеняют мочалку, которую ты называешь шевелюрой!

Менестрель Огаллиус печально оглядел свой подпорченный внешний вид.

— Эх, Ринка, Ринка. Это была моя лучшая рубаха. В чем мне теперь перед князем петь?

Мы с Алеисом переглянулись. Я решила повременить с проявлением своих чувств до поры.

— Здешним князем?

— А что, нынче князья как поганки, на каждом углу встречаются?

Князья не князья, а принцесс и сыновей герцога из далекой Андарры, если поискать, найти можно.

«И даже если не искать.»

— Когда же состоится выступление?

— Сегодня вечером. В замке прием намечается. Меня пригласили народ развлекать, а в таком виде, мне даже петь не придется, итак все с хохоту поумирают. Не заплатив гонорара.

— Не боись, отстираю я твое рубище. За сегодня, у меня в этом деле большой опыт образовался.

— А не врешь?

— А зачем?

— Да кто ж вас ведьм знает.

— Еще раз ведьмой назовешь, точно будешь в лягушачьем хоре ведущие партии исполнять.

— Ладно, ладно. Нервная ты какая-то стала. На шутки плохо реагируешь.

— Так может шутки такие? Дурацкие?

— Мы с тобой и хуже откалывали. Или это на тебя так замужество действует?

— Ну-у-у… Хотя отчасти ты прав. Компания у меня в последнее время что надо. Не мудрено странностям обзавестись. Пора лечится. Травки успокоительные попить. В глуши лесной пару лет поотшельничать. Глядишь, перестану на глупое вранье всяких менестрелей обижаться.

— Так ты обиделась?

— А не похоже было? Только что блудницей и развратницей перед мужем не обозвал. Всего лишь намекнул.

— Это ж песня! Художественный вымысел. И не про тебя вовсе, не надейся. Ты всего лишь прообраз.

— Так ты бы уточнял. Сам покукарекаешь и слиняешь, а мне потом семейные скандалы утрясать.

Я посмотрела на Алеиса, наблюдающего за нашей перебранкой, открыв от удивления рот. Эх, не стоило, наверное, травмировать воспитанного лорда сценами дружеских простолюдинных побоищ. Он же не знает, что нам с Огалом друг другу гадостей наговорить, что другому пирожок с малиной стрескать — и вкусно и полезно. Еще примет все за чистую монету. С него станется заступника поизображать. Интересно, за кого вступиться решит? Двухметровый менестрель против ведьмы. Ваши ставки господа! Кого его благородство посчитает более слабым противником?

— Ладно, пошли твои шмотки стирать. Заодно последние сплетни расскажешь. Вы, менестрели, обо всем осведомлены. Порой даже лучше функционеров тайного сыска.

Я потянула Огала за собой, заметив краем глаза как Алеис развернулся в другом направлении. Он что рехнулся? Подтолкнув певуна к лестнице, я схватила за рукав пытающегося улизнуть лорда.

— Ты куда?

Алеис изобразил удивление и пожал плечами.

— Не хочу вам мешать.

— И ты оставишь жену одну в комнате с менестрелем?!

Он понизил голос

— Но ты же мне не жена? А вам, наверное, есть о чем поговорить.

— Если ты хочешь рассказать о нашем обмане, то сделай это прямо сейчас. Иначе, о тебе весь город будет судачить. Не удивляйся потом, если детишки на улице попросят показать свои развесистые рожки.

Лорд Олланни опять порозовел. Всемогущие боги, как же он такой чувствительный при дворе-то жил?

— Я буду вас смущать.

— Нас с Огалом, даже голым волосатым жрецом не смутишь. К тому же, наш менестрель может рассказать что-нибудь важное. А я, в силу своей придворной необразованности, не обращу на это внимания.

Поколебавшись немного, но больше как мне показалось для виду, он последовал за мной.

* * *

Пока я изображала добропорядочную работящую жену, отстирывая в лохани Огаловское тряпье, эта птичка певчая и мой «супружник», уже кувшин вина на двоих выхлестали и всю еду до крошки подмели. Обо мне, ясное дело, даже не вспомнили. А зачем? Женщина кто? По пунктам… Домохозяйка — раз, кухарка — два, нянька — три, постельная грелка — четыре. Человек? Личность? Фи, какие глупости! Вот так всегда, пока сама о себе не позаботишься, никто о тебе даже не вспомнит. Ладно, это дубье деревенское, отягощенное менестрельским себялюбием, но наш благородный лорд?! Это и есть его хорошее воспитание?

Эх, как хотелось макнуть их в мутную водичку и пару раз по стиральной доске личиком провести. Сидят, культурно общаются, а ты паши тут, как единственный на две деревни мул. Обидно…

Менестрель взял кувшинчик и разлил остатки вина на двоих. На меня даже не посмотрел. Ах так, ну ладно… Огал поднял свой кубок и хлебнул из него. В следующую секунду вся набранная в рот жидкость выплеснулась на кровать, заменяющая трапезничающим стол. Рожица рифмоплета приобрела насыщенный фиолетовый оттенок, а из глаз полились слезы. Проплевавшись от остатков вина, уважаемый менестрель Огаллиус укоризненно воззрился на меня.

— Ринка, ты чего? С дерева брякнулась?

Алеис осторожно понюхал свой напиток, а потом с опаской пригубил. Его передернуло, а лицо перекосило. Он присоединил свой недоуменно-обиженный взгляд к укоризненному менестреля.

— Рина? — он приподнял бровь.

Демонстративно встряхнув мокрой рубашкой и окатив брызгами весь коллектив, я бросила ее на спинку кровати. Скрестив руки на груди, обернулась к изображающей оскорбленную невинность компании.

— Двадцать один год Рина. Дальше что?

— Ты зачем? — Огал ткнул кубком в мою сторону. — Хорошее же вино было.

— Да ты что? Может расскажешь насколько хорошее? Страсть как интересно. С удовольствием послушаю… Раз уж попробовать не довелось.

Эта парочка переглянулась, а потом до них наконец-то дошло, что увлекшись сплетнями они поступили несколько… некрасиво по отношению ко мне. Оба потупились, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Ну? Где ж ты свой сказительский талант потерял? Не можешь в прозе, я и на стихи согласна.

Огал вжал голову в плечи.

— Ринка, ты того… Ну извини. Я сейчас мигом сгоняю, еще принесу.

Не дожидаясь моего ответа, он подскочил и ломанулся проч. Я толком сообразить ничего не успела, а его шаги уже смолкли на лестнице. Брошенный на мое растерзание Алеис, попытался изобразить часть обстановки, но к его несчастью неубедительно. Зато скульптурная композиция под названием «Раскаявшийся» очень даже впечатляла.

Я решила не опускаться до мелочных упреков, только презрительно фыркнула и отвернулась. Пожалуй, для лорда Олланни было бы лучше, начни я канючить и качать права. Он хоть что-то смог бы возразить. Но мое пренебрежение добило его окончательно. Как я отметила уголком глаза, он съежился и поник в полнейшем отчаянии.

«Нет, Ринка, ну ты и стерва!»

А я ему хоть слова сказала? И потом, он заслужил. Не только за сегодняшний обед, а за все наше путешествие. А то взял моду на меня свысока смотреть.

Не знаю, дошел ли лорд Олланни в своем самобичевании до стадии «Я полный негодяй не имеющий права жить», но его несчастное лицо отразило что-то подобное и пробудило во мне ответные угрызения совести. Неизвестно, до чего бы мы оба дотерзались, не появись наконец Огал с подносом заваленным едой на целую разбойничью ватагу и огромным кувшином в середине. Если они заставят меня съесть хотя бы половину, то послеобеденный сон я буду смотреть уже в морге (если только здесь есть подобное достижение цивилизации).

Менестрель со сноровкой опытного официанта, расставил принесенные яства на столе, налил в бокал вина, пододвинул к столу табуреточку и заискивающе уставился на меня. Я покосилась на трехногого монстра мебельного мира и решила, что навернуться с него и свернуть себе шею — это слишком глупая смерть. А посему, покидав все обратно на поднос, плюхнулась рядом с Алеисом на кровать и наполнила свою тарелку.