Алексей Свиридов - Человек с железного острова

• Название: Человек с железного острова
• Автор: Алексей Свиридов
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Дрон, сейчас залезешь ко мне, я тебе распечатаю с экрана схему – разберешь? Потом ранец возьми, и положишь там, где указано. Радиоподрыв сейчас не сработает, так что ставь часовой механизм на пять утра – чтоб с запасом отойти смогли.

Дрон лезет к Серчо, появляется – в руке планшетка, за спиной ранец – головка от противодраконовской ракеты; ну что ж, она эту баррикаду разворотить способна, если грамотно положить. Он уходит в сторону завала, а мы стоим, тихонько впечатлениями обмениваемся, и тут откуда-то сзади подбегает Чисимет и просит повторить все, что мы видели, еще раз. Повторяю – он в смятении, хотя и старается держаться ровно.

– Внимание, – говорит он с крикливыми интонациями, – все слушайте! Этот туман красный – не туман! Такой туман стоит в подземных глубинах, и он может принимать образ огненного воина, если его потревожить или заставить колдовством. Вы его не сможете убить из своих орудий, у нас с ними могут бороться только трое самых могучих магов, а я даже не знаю, как это делается! Они знают, а я – нет!

Словно подтверждением этой информации на границе поля зрения на западе проносится неясной формы пылающая багровым масса, а вокруг становится еще темней. Серчо командует:

– Всем в танк! Алек – охлаждение и регенераторы, Сергей – пассивная защита, Чисимет, Знахарь, мозгуйте, как поставить защиту активную. Амгама – пристегнуться к койке и никому не мешать!

Я запрыгиваю в верхний люк, а командир лезет в кормовой. Внутри суматоха, и пока я привожу систему жизнеобеспечения в готовность, меня раза три оттирают от конденсаторной стойки. Серчо орет в микрофон, но до Дрона докричаться не может, радио вязнет как в вате. Я меняю Пьеро – он тоже пристегивается к койке и сдержанно осведомляется – нам что, сейчас плохо будет?

– Даже очень, – отвечаю я, а сам экраны выставляю в самые нужные сейчас режим-комбинации температур, рельефа и активности. Активностный фон, кстати, вокруг нас до пяти единиц упал, но зато километрах в пяти от нас – концентрация: компьютер предупреждает, что при приближении к ней хоть немного датчики уйдут в зону нечувствительности – мне бы его заботы! Появляется Дрон – дело сделано, идет как на прогулке, Серчо орет ему: «быстрей, бегом!» Дрон бежит, сначала нехотя, а как на западе зарево полыхнуло, так и всерьез, как стометровку рванул. Добежал, на экран ЦП глянул и без лишних слов в башню полез, а у Серчо рядом Сергей на подхвате. Я со своего места задраиваю все дыры и снимаю управление с автопилота. Серчо говорит:

– Я тебе на экран и на диоды в перископе давать сигналы буду, куда и сколько ехать, а ты сам соображай, как это сделать!

Я киваю головой – хотя это лишнее, Серчо меня все равно не видит – а сам прислушиваюсь к звукам во внешних микрофонах. Слышны мерные погрохатывания, и концентрация приближается – датчики уже заявили о своей неспособности что-либо брать. По указанию Серчо трогаюсь и качу назад, потом поворачиваю – а с запада уже надвигается зарево огненно-красное. На то место, где мы стояли, вкатывается огненная туча, я опускаю фильтр и вижу огромного мужика в пылающем плаще до земли, с кнутом пламени в одной руке и мечом – тоже огненным – в другой. Он стоит, глядя на нас, прямо как в глаза мне, своими кольцевыми языками пламени в глазницах, и я перевожу глаза на экран. Сзади стон – я на секунду обернулся и вижу Знахаря на полу и Чисимета, он весь красный в блок глядит – и снова к экранам. Крылья плаща поднимаются и обходят нам со сторон. Скалы им не помеха, да и сам мужик стоит не на поверхности, его ступни уходят куда-то ниже уровня скал, как в воду. Я рву вбок, и танк пролетает сквозь полу плаща – наружная температура взлетает до шестисот градусов и опять падает – теперь мы от великана сбоку. Снова он пытается нас накрыть, и снова я через огненную стену прохожу, обдирая о скалу бортовую накладку во всеми ейными лестницами и приступочками. Черт с ней – великан взмахивает рукой, танк чуть не прыгает в сторону, меч врезается в скалу. Я вижу, как камень плавится и брызжет в стороны, но меч в камне вязнет, и великан одной рукой тянет его, а другой бьет по нам кнутом. Не такой уж он и прочный, танк его порвал, хотя и с ощутимой натугой. В поле перископа начинают вспыхивать огоньки – Серчо командует, куда танцевать, я сейчас танком именно танцую между скал. Взгляд на экран – у нас тоже активность есть, молодцы Знахарь с Чисиметом! Итак, пляска смерти. Воин бьет мечом, промахивается, а пока он вытаскивает его из скалы, я успеваю занять новую позицию, приблизительно там, куда показывает Серчо. Великан шагает за нами, проваливаясь в скалы на каждом шаге; и зная, что каждый промах – это нам лишнее время на маневр, больше пугает, стараясь поймать нас на неожиданность. Как по нотам все идет: удар, промах – Чисимет молодец, да и я не бездельник – противник высвобождает оружие, я тем временем откатываюсь по Серчиным маякам, разрывая по пути кнут, потом Огненный воин нас проворно догоняет, и опять танец. Но куда Серчо тянет?! Мы же в тупике – две горки сходятся уголком, бутылка около завала, и выход великан закрывает, я уже его радостную ухмылку вижу!!! Серчо:

– Перископ закрой, на экран гляди… – а чего глядеть, нас ведь сейчас кончать будут. Не успел я перископ закрыть, только глаза отвел – и из окуляра в лицо бьет сноп белейшего света, а экран засвечен напрочь. Земля содрогается, потом еще один удар – по корпусу. В наушниках мощный треск – через броню импульс прошел, и когда секунд через десять я снова способен что-то видеть, то в перископе красный туман, все тот же, а впереди зарево, но уже совсем другой природы. Серчо возбужденно командует:

– Скорее, на полном ходу к стыку! Не бойся, там не эпицентр, остальное наша кожура выдержит!

Впереди чисто – по сравнению с тем, что было только что, только гуляют отсветы разных оттенков, и я рву с места в проход – там мрачно, оптика ничего не дает, да и от экранов толку мало, наугад иду. Танк то встает на дыбы, то валится набок, и я молюсь про себя всем здешним богам: лишь бы не опрокинуться, опрокинемся – все, никакая броня не спасет, тут больше пяти минут даже в ней нельзя быть. Свет одной уцелевшей фары вырывает то изуродованные камни, то упирается в серое небо… В общем, переползаем мы через стык, приведя в умопомрачение внешний дозиметр и получив настоятельную рекомендацию на немедленную дезактивацию корпуса. Дорога – не дорога, путь наш становится ровнее, а через два часа миновал я последние скалы. Впереди – степь, трава и редкие деревья, а на востоке уже солнце показалось – лезет, желтое, чистое, как вымытое. Я гоню коробку во всю прыть, и часам к девяти, когда нас от Мелкогорья отделяют три десятка километров, мы тормозим около небольшого озерка. Я через него три раза проехал, потом поставил режим автосторож, и все. Посидел с минутку и ползу на четвереньках в жилотсек. Там тихо, народ пристегнут к койкам.

У Чисимета лицо бледное, зубы оскалены, а глаза закрыты. У Знахаря тоже глаза закрыты, и проходит минута, прежде чем я сознаю, что он не дышит.

– Когда? – спрашиваю.

– Ночью еще, сразу после взрыва, – Пьеро говорит. – Они оба сознание потеряли. Только Чисимет, пожалуй, выберется, а он не смог.

Дрон в шлюзе натягивает скафандр, потом выходит делать приборку, а мы сидим и молчим – только слышно, как за стенкою сжатый воздух шипит. Серчо достает простыню, и мы заворачиваем Знахаря в нее, Сергей зашивает. Я беру лопату и лезу вслед за Дроном, отхожу поскорей от танка и, определившись по компасу, копаю могилу, строго с запада на восток, так у них на Побережье принято. Затем мы так же молча укладываем туда Знахаря и засыпаем, делая полукруглый холмик. Амгама, так же ни слова ни говоря – обычай ведь, хотя и прибрежный – вгоняет в землю в трех шагах от изголовья свое копье и привязывает сверху пук травы. Мы с Сергеем поднимаем винтовки в небо и делаем три выстрела – у нас тоже свои обычаи есть. Серчо зовет к танку.

Видок у коробки, конечно, тот еще. Краска обгорела, левого бортового экрана совсем нету, и видно, что траки у гусеницы на соплях держатся, а правая накладка искорежена – как фольгу в кулаке мяли да расправили наспех. Серчо заключает свои мысли вслух для всех: «Ремонт. Как Чисимет?» Чисимет уже сам вылезает из кормового люка и прикладывается в тени корпуса, но Дрон его гонит прочь – еще и рентген сейчас Чисимету не хватало. Дело есть всем, и это хорошо даже, потому что смерть Знахаря сильно задела и меня, и остальных тоже. Киснуть бы народ начал, и Серчо это осознает, а посему – Дрон с Амгамой дочищают танк, Амгама уже датчик освоил, я с Пьеро гусеницы в порядок привожу, отвлекает, надо сказать заметно, а Сергей с Серчо внутри приборы настраивают. К двум часам дня очухивается Чисимет. Он оглядывается, ощупывается, затем идет к могиле и долго стоит перед ней; а мы с Пьеро уже гусеницу натягиваем.

Серчо объявляет по внешним динамикам обед, кушать подано. Получились – поминки не поминки, но что-то похожее. Сидим, едим да разговариваем, кто что хорошего про Знахаря вспомнить может – оказывается, много кто много чего может. Чисимет, кстати, рассказал, в чем дело: чтобы отводить удары огненного меча, нужно было все силы класть, и даже больше. Счастье еще, что в коробке нашей работа Чисиметовская и Знахарская в резонансе шли – ну, тут уж наверняка наша аппаратура помогала – так что некоторое время Огненному великану было по нам попасть трудно.