Алексей Свиридов - Крутой герой

• Название: Крутой герой
• Автор: Алексей Свиридов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000752-8

Тяжела жизнь героя, тяжела, но в некотором роде приятна. Во-первых, ты крутой, а значит, все равно победишь. Во-вторых, все в этом мире для тебя. Ну и много других разных плюсов. Периодически создатель втравливает тебя в очередную историю, естественно позаботившись, чтоб в нужный момент, все что нужно, оказалось на своем месте. Ну а между историями живи себе, в ус не дуй.

Правда, периодически бывает, что создатель и забудет про своего крутого героя. И тогда бывшему крутому герою остается только выть с тоски. Если уж периодически крутым героям достается, то о судьбе фоновых персонажей лучше и не вспоминать, мрут как мухи.

Вот один из таких крутых героев Андреа Сакрольд вдруг неожиданно обломился. Вроде все начиналось, как положено. Вечер, трактир у дороги, красивая и таинственная незнакомка. И только Андреа подкатил к ней как получил от ворот поворот...

---

Теперь в направлении свалки шел Андреа, которого Лысый уверил, что именно безлунной ночью дорога будет вполне безопасной — пингвины без луны бегать не любят, а остальное зверье и подавно. На вопрос — почему про пингвинов говорят, что они то бегают, то плавают, то летают, Лысый пространно ответил, что пингвин это такой зверь… Ну такой зверь, словом! И больше продолжать тему не пожелал.

План похода Андреа составлять себе специально не стал, решив, что на месте все равно что-нибудь да новое выяснится. Единственное, что он решил твердо, так это то, что попасться ржавым на глаза надо будет как можно позже. Как это намерение осуществить практически, разумных идей пока что не было.

Вскоре сбоку угадалась впадина, по которой круто вверх уходила тропинка, посыпанная мелкой щебенкой. Андреа свернул с дороги, и принялся подниматься по ней, одновременно перепроверяя приметы, та это тропинка или не та. Но вскоре сомнения оставили его: на небольшом ровном участке, прислоненный к большому камню, стоял скелет сожженного мотоцикла с очень большим задним и очень маленьким передним колесом. Этот след одной из стычек поселковых со ржавыми был одновременно чем-то вроде межевого знака, миновав который человек оказывался на чужой территории. По словам Лысого, никаких специальных застав около камня не должно было быть, но на всякий случай Андреа замер, пытаясь услышать что-нибудь, выдающее засаду — сдавленное рыгание от скверного пива там, почесывание, или скрип натягиваемой тетивы… Хотя скорее всего здесь роль скрипа тетивы будет играть тихий щелчок взводимого затвора. А если там, в засаде, ребята с револьверами, то и щелкать будет нечему, а сразу — хоп, и в лоб.

Но никаких подозрительных звуков из темноты не донеслось, а Андреа, ступая как можно тише и осторожнее двинулся дальше круто вверх по тропке, и попутно невольно пожалел «наезжателей» — тащить по такому подъему мотоциклы им приходилось скорее всего на руках.

На путь наверх ушло около получаса, еще полчаса пришлось затратить на преодоление большого пространства, покрытого твердой, слежавшейся и прожаренной глиной, и наконец Андреа вышел на асфальт — все тот же, старый, с взломанными растениями бугорками и паучьими сеточками трещин, разбегающихся от них. Он улыбнулся — все-таки приятно увидеть в этом мире хоть что-то уже знакомое, вернул лицу серьезное выражение, и пошел вперед — не по дороге, а по занесенной песком и пылью обочине. Это было тяжелее, но зато вместо четкого постукивания металлической оковки сапог по асфальту, его шаги сопровождал мягкий, почти не слышный шелест песка.

* * *

В том, что впереди именно Ржавый Город, не было никаких сомнений — время от времени до слуха Андреа доносились далекие выстрелы, то одиночные, то очередями. Потом, после того, как дорога вывела его на очередной холмик, он его еще и увидел — расстилающаяся в свете звезд пустынная равнина дальше уходила немного вверх, образуя холмистую гряду, и вдоль ее подножья тянулась цепочка огоньков, в двух местах расползающихся пятнами вверх и вниз. А еще пара огоньков, гораздо более близких, не стояли на месте, а двигались прямо навстречу, и Андреа, быстро оглядевшись, почел за лучшее потрать немного времени, и отбежать шагов на двести в сторону — там угадывалась маленькая ложбинка, единственное укрытие, которое могло ему хоть как-то помочь скрыться от обзора с дороги. Впрочем, больших иллюзий на эту тему Андреа не питал, и надеялся скорее на то, что проезжающие не будут слишком уж пристально смотреть по сторонам.

Плюхнувшись на холодный песок, нанесенный ветрами в углубление, Андреа сразу поднял голову, и принялся смотреть на дорогу — если уж его заметят, то он об этом по крайней мере тут же узнает. Вскоре послышался далекий механический треск, он быстро приближался… И тут под бок к Андреа шлепнулось что-то горячее, тяжело дышащее и волосатое. Он схватился за столовый нож — более серьезного оружия так не нашлось, но волосатое нападать не собиралось, а вжавшись всем телом в ложбинку замерло.

На дороге сначала блеснула одна фара, потом вторая, и оглашая молчаливые окрестности взрывами выхлопов, мимо прокатили два мотоцикла, скорее смешно, нежели грозно выглядящих: их явно собирали из частей механизмов разного типа и назначения, но одинаково ржавых и битых. Однако ржавые — два парня, восседавших в седлах (вернее один в седле, а другой на примотанном к бензобаку сверху офисном кресле с драной обшивкой) держались вполне естественно, а то и гордо. Возможно, поводом для их гордости были длинноствольные ружья, укрепленные у каждого рядом с седлом.

Мотоциклы скрылись за гребнем холмика, оставив за собой блеклый шлейф плохо прогоревшего топлива из выхлопных труб. Сосед Андреа пошевелился, и поднялся на ноги — теперь было видно, что больше всего «это» похоже на человекообразную обезьяну, но обезьяну, подпоясанную ремнем с кобурой для револьвера.

— Ну, парень, — сварливо проговорил обезьян, глядя на Андреа сверху вниз, — какого хрена мое место занял? Всю охоту испортил, паразит!

— Да ну? — удивился Андреа, тоже вставая, и теперь сверху вниз на обезьяна глядел уже он. — А мне показалось, что это они на тебя охотятся!

— Они на меня, я на них… Гоняйся вот теперь! А какая кожа была…

Слово «кожа» он произнес с профессиональным ударением на последнюю букву.

Андреа побледнел и чуть присел, напрягшись для драки, решив что за исчезновением лучшего объекта для добычи, ему придется отспаривать у охотника право владения своей собственной «кожой».

Обезьян это заметил, и презрительно бросил:

— Думаешь, я на твои тряпки соблазнюсь? Сначал косуху отрасти, тогда и потягаемся…

С этими словами он подпрыгивающей походкой направился куда-то вглубь равнины. Андреа хотел было остановить его, порасспросить, но передумал: уж больно нелюбезно был настроен хозяин укрытия.

Проводив взглядом маленькую фигурку, он пожал плечами, и вернулся на дорогу.

Подойти к близко к городу удалось только перед самым рассветом — несмотря на кажущуюся близость, от холмика до свалки оказалось часа три ходу. Когда расцвеченные лампочками силуэты самолетных фюзеляжей и останков грузовиков стали различаться впереди достаточно ясно, Андреа свернул с обочины дороги, решив больше не испытывать до сих благоволившую к нему судьбу — то, что кроме тех двух мотоциклистов ему никто не повстречался, он счёл исключительно ее подарком.

В принципе, свалка уже началась, но то, что лежало вокруг дороги было свалкой, так сказать безжизненной: груды застывшего асфальта, лепешки бетона, и целые крепостные валы из какого-то черно-красного шлака. Приспособленные ржавыми для своего обитания места начинались дальше.

Андреа поплутал вверх-вниз по всем этим кучам, и решил устроить днёвку среди потрескавшихся бетонных плит — во-первых они были достаточно чистыми, а во вторых две из них привалились друг к другу так, что образовался уютный шалашик. Потерять ориентировку, Андреа не боялся: со стороны города продолжалась раздаваться пальба, доносились крики, звуки заводимых моторов и еще какой-то грохот, прислушавшись к которому он с удивлением пришел к выводу, что скорее всего это музыка — правда для того, чтобы уловить в ней какое-то подобие ритма и мелодии, пришлось потратить минут десять.

Спуститься по выщерблинам к основанию бетонного «шалаша» было делом несложным, и вскоре Андреа уже устраивался поуютнее, подсунув голову под торчащую горизонтально ребристую арматурину. Ночь прошла, холод должен был скоро уйти, день вполне протянуть можно, а там…

Что будет там, он додумать не успел. От спуска послышался звук чьих-то шагов. Потом к этим шагам добавились еще одни. Андреа, забыв обо всем попытался вскочить, чтобы дать тягу, но араматурина спружинила, и вернула его обратно в лежачее положение. А осторожные шаги приближались, и вскоре в «шалаш» вошел ржавый — первый ржавый, которого Андреа увидел вблизи. Двигался он почему-то спиной, но вскоре это разъяснилось: он поддерживал за руку другого ржавого, на этот раз женского пола — о том что это именно девочка, а не мальчик, можно было догадаться лишь по мягкому овалу лица, нежно очерченным губам, и двум килограммам краски на лице, по одному вокруг каждого глаза. В остальном двое были схожи: одинаковые джинсы, сидящие пузырем одинаковые кожанки, одинаковые высокие ботинки, серьги в ушах, перстни с черепами на пальцах и ремни с серебряной отделкой (больше подходящей сбруе запасной лошади небогатого рыцаря) — все было словно взято с одного склада и с одной полки. Прически тоже имели одинаковый фасон, то есть имели вид торчащего вверх гребня лохм, слипшихся в подобие дикобразовых иголок, но разных цветов: грязно-белого с подсинью и зеленого с прожилками красных прядей.

Шедший первым повернулся в профиль, и Андреа убедился, что этот ржавый очень молод, не мальчик, конечно, но если можно так выразиться, начинающий юноша. Да и его даме тоже было далековато до зрелой женщины, несмотря на всю ее аляповатую косметику в стиле «Я твоя погибель, бэби, поцелуй же меня!»