Жан-Луи Фетжен - Час эльфов

• Название: Час эльфов
• Автор: Жан-Луи Фетжен
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-7905-3905-X

Мир, разделенный до того между гномами, монстрами, эльфами и людьми, потерял равновесие с тех пор, как последние отобрали у гномов их талисман – легендарный меч Экскалибур. Разрываясь между своей супругой христианкой Игрейной и королевой эльфов Ллиэн, король Утер принял решение вернуть священный меч и таким образом установить прежний порядок.

Вот тогда монстры и захватили королевство Логр и разбили своих разобщенных противников. Ослабевшие и запуганные, люди вновь повернулись к эльфам, надеясь, что лесной народ придет им на помощь…

«Час эльфов» – завершающий роман «эльфийской» фэнтези-трилогии современного французского писателя Жана-Луи Фетжена.

---

– Но этого недостаточно! – сухой голос нарушил очарование.

Мерлин поднялся, и во взгляде его был лихорадочный блеск, который Утер принял за ревность.

– О чем ты говоришь?

– Твоего слова недостаточно, Утер! – настаивал друид, призывая в свидетели гномов и эльфов.

Их глаза не лгали. Никто из них не доверял ему, уже однажды не сдержавшему своего слова. Даже Ллиэн отступила от него и отвела взгляд.

– Чего же еще ты хочешь? – грозно спросил король, разозлившись из-за внезапного предательства Мерлина. – Ты прекрасно знаешь, как и я, что без Меча мне никогда не собрать достаточно людей!

– Я говорил тебе, чего я хочу, – сказал мужчина-ребенок. – Мне нужен Артур… Артур будет залогом твоего слова. Артур против Меча и Камня. Таков будет наш договор!

Вот что… И снова на память ему пришли слова Мерлина на мостике, его горячность, лихорадочный блеск в глазах, когда он просил его слепо подчиняться ему, – таковы были его слова. Но что было правдой тогда и сейчас?

– Ладно, бери его, проклятое отродье! – с ненавистью процедил он сквозь сжатые зубы. – Но если с ним что-нибудь случится, моли богов, чтобы я погиб в сражении, потому что нигде в мире тебе не удастся укрыться от меня!

XI ПЕРЕД ПОХОДОМ

Укрепления Лота были освещены пламенем костров, и за крепостными рвами с водой тоже были видны костры в лагере тех, кто не смог найти места в городе и проводил ночь в палатках. Ветер доносил до Ульфина запах кузнечного горна и жареного мяса, и эти горячие запахи разжигали в нем чувство голода. Несмотря на меховой плащ и теплые сапоги, он стучал зубами в своем временном укрытии, не имея возможности даже разжечь огонь, чтобы согреться. Вот уже вторую ночь они с Уриеном проводили под открытым небом, спрятавшись в лесочке, расположенном по краю северной дороги. Уриену удалось, по крайней мере, заснуть, свернувшись, как гусеница в коконе, он же не мог сомкнуть глаз, поскольку ему не хотелось будить своего товарища, и продолжал вести наблюдение в одиночку.

Подобно им, другие храбрецы днем и ночью несли сторожевую службу парами на каждой дороге, ведущей к городу, чтобы не упустить беглеца, который захочет их предать. Утер все сделал для этого. Любой лучник, последний попрошайка знал о его плане или, по крайней мере, о том плане, который он объявил во всеуслышание. Он говорил о нем с Маольт в присутствии ее подельников, с Илльтудом и его монахами, чтобы они помолились за них, с королевой Игрейной при ее служанках. И если у кого-нибудь еще оставались сомнения по поводу неизбежности похода, бесконечных приготовлений войска, усиленной работы кузнецов, отправляемых в дальние герцогства щитоносцев для созыва на торжественный двор,[25] открытого, не скрываемого призыва судуайеров для усиления королевских рыцарей,[26] – то любому, даже самому глупому лазутчику, все было понятно.

Маольт со своими людьми пришла по северной дороге, ведущей прямо от Каб-Бага, и если кто-нибудь решился бы отправиться в аллиан гномов и сообщить Черному Властелину об их намерениях, то наверняка он пошел бы по той же дороге. Ульфин понимал это – а он был единственным, кто знал о настоящих планах короля. Для него не было секретом, в какой степени успешность их плана зависит от замыс-ленной ими хитрости, до какой степени было жизненно необходимо убедиться, что доносчик проследовал куда надо, и, судя по всему, именно груз этой ответственности помогал ему не заснуть.

Монахи прозвонили заутреню[27]. Ночь стала еще чернее и еще холоднее, огни города угасали, одни за другими. Они стояли в дозоре на небольшой возвышенности, на заросшем кустарником холме, откуда была видна дорога на несколько лье, не закрытая деревьями, однако Ульфин его чуть не пропустил. До последнего момента он не видел ничего. И только тяжелый галоп, раздавшийся на заснеженной дороге, вывел его из оцепенения. Рыцарь сразу сбросил свой меховой плащ и начал спускаться по склону холма, с трудом удерживаясь на ногах на твердом скользком насте. Но на дороге он оказался вовремя, возникнув, как призрак, чуть ли не под копытами лошади. На всаднике была широкая темная накидка, капюшон которой наполовину скрывал его лицо, однако Ульфин узнал его. Он видел его всего лишь мгновение, пока тот не скрылся в ночи, но все же успел разглядеть. И только когда топот копыт стих вдали, рыцарь от души расхохотался.

– Что случилось?

Ульфин, все еще хохоча, забрался на заснеженный холм, цепляясь за кусты. Его взъерошенный напарник стоял с мечом в руке.

– Кажется, мы все проиграли наше пари, – сказал рыцарь, подойдя ближе. – Это был не Герри Сумасброд, это был паж…

– Какой паж? – спросил Уриен, еле ворочая языком.

– Фаворит Маольт, тот щеголь в роскошных одеждах, который напал на Утера… Вот это ему, пожалуй, понравится.

Ульфин поднял плащ и стал укладывать мешок.

– Но это еще не значит, что Герри остался в городе, – ворчливо сказал Уриен. – Он мог пойти другой дорогой…

– Да, возможно, но готовься так или иначе распрощаться со своим кошельком, ты проиграл!.. Давай, собирай свои вещички, мы уходим.

Оба рыцаря завязали мешки и без сожаления покинули свое обледенелое укрытие. Часом позже они прошли по галерее, пересеченной бойницами, окружавшей главные ворота, и остановились на сторожевом посту возле костра, подкрепившись миской горячего супа и пинтой пива. Разомлев в тепле, Уриен стал клевать носом, но Ульфин продолжил свой путь и отправился в замок, подгоняемый чувством долга.

И правильно сделал. Утер не спал.

Рыцарь нашел его в покоях, выходящих окнами на откос вала, где король считал и пересчитывал свою изрядно оскудевшую казну, пытаясь определить, сколько людей он сможет обеспечить оружием, лошадьми и провиантом. Как только Утер его увидел, он спровадил писарей.

– Наконец-то! – сказал он. – Ну что?

– Все отлично, я видел, как он промчался на полном скаку, как ошпаренный, прямо к Каб-Багу.

– Ты попытался его остановить?

– Я сделал, как ты мне велел.

– Хорошо… Предатель, знающий, что его разоблачили, не имеет другого выбора, как только идти до конца.

– Кстати, ты ошибся, как и все мы… Это был вовсе не Сумасброд, а фаворит Маольт, тот самый, которого ты вывалял в снегу.

Утер разочарованно взглянул на друга.

– Даже так… Ну, иди спать. Завтра я покажу тебе кое-что, что тебя позабавит.

– Я не устал.

– Правда? Ну, тогда идем…

Оба углубились в спящие коридоры, не говоря ни слова. Путь был недолгим. Два вооруженных солдата несли караул в нескольких шагах перед закрытой дверью, которую по знаку короля они открыли поворотом ключа. Утер с почтительностью придворного посторонился перед Ульфином, и рыцарь вошел. Тотчас же в нос ему ударило сладковатое тошнотворное зловоние – смесь удушливого аромата духов с винными испарениями и тяжелым запахом крови. Там была Маольт – огромная туша, лежащая на кровати, освещенная пляшущим светом масляной лампы, в ворохе смятых простыней и с выпростанной из-под них толстой, как ляжка, рукой. Кровь еще стекала, блестящая и темная, по бледной коже, от основания шеи и до кончиков пальцев, и с них капала на пол, образуя на плитах пола большую лужу.

Ульфин зажал нос, подошел поближе и склонился над ней. Шея была перерезана от уха до уха. Он вернулся к Утеру, стоявшему на пороге, и торопливо вышел, притворив за собой двери.

– Известно, кто ее прикончил?

– Полагаю, именно тот, кто не уехал, – сказал король. – Твой друг Герри Сумасброд. Остальные бандиты удрали. Мадок и Адрагай видели, как трое или четверо из них прошли по озерной дороге. Еще одного или двоих, не считая убитого Канетом, который, как всегда, перестарался, заметили на южной дороге. От вас с Уриеном ждали последних сообщений… Это странно – кажется все они старались пройти не там, где я их ждал. Если, конечно, вы не заснули…

Ульфин чуть не задохнулся от возмущения.

– Я пошутил, – сказал король.

– Ну, разве что…

Утер похлопал друга по плечу, и они направились к комнате, выходящей окнами на крепостной вал. Со стаканом вина, убаюканный теплом камина, полного жарких углей, Ульфин лег, вытянув длинные ноги к огню.

– Странно, ведь ей почти удалось убедить меня, – сказал он вполголоса. – Почему Герри убил ее? Ты думаешь, он боялся возвращаться в Каб-Баг?

– Ну нет… Точно нет. Я уж знаю людей этой породы – вор и убийца, с кольцом Гильдии на пальце. Никогда бы он не убил старуху Маольт, если бы не получил приказа.

– Но я думал, это она заправляла всеми делами в Гильдии?

Утер опорожнил свой стакан, налил снова и предложил своему приятелю.

– Выходит, Гильдией командует кто-то другой, – сказал он, устраиваясь в глубоком кресле. – Правды нам все равно не узнать, но думаю, что нам она не солгала. С другой стороны, она ведь была всего лишь скупщицей краденого. Пока гномы контролировали Каб-Баг, ей было нечего бояться, но когда там обосновались монстры… На что им могла сгодиться такая беспомощная старуха, как она? Наверное, ей на самом деле хотелось сбежать от Хозяина, как она его называла. Она не знала, что ее люди больше не будут ей повиноваться…