Чарльз де Линт - Волчья тень

• Название: Волчья тень
• Автор: Чарльз де Линт
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-352-02139-2

Чарльз де Линт – всемирно известный писатель, автор знаменитого цикла «Легенды Ньюфорда».

В своих произведениях де Линту удается мастерски сочетать элементы магического реализма, мистики и триллера. Богатство языка, тонкий психологизм образов и непредсказуемость сюжетных ходов снискали этому автору любовь миллионов читателей по всему свету.

Таинственная авария ставит под угрозу жизнь известной художницы Джилли Копперкорн. Ее лучшие полотна жестоко погублены загадочным злоумышленником. Кто мог желать зла безобидной Джилли? Кто хотел сломить ее гений? Находясь на волосок от смерти, художница обнаруживает в себе способность пересекать границу реальности и в поисках ответов переносится в мир снов. Но там, где оживают прежние страхи, прошлое, словно кровожадная волчица, выходит на охоту. Оно гонится по пятам и требует расплаты, заставляя снова и снова испытывать ужас, казавшийся давно забытым. Чтобы вырваться из мира снов, нужно спастись от волчьей тени. Но что если это твоя собственная тень?

---

– Но ты ведь не думаешь, что мы попали в сказку? – спрашиваю я.

– Не знаю, – отзывается Софи, – но ты не слишком беспокойся. Вспомни, сколько раз ты мне повторяла, как тебе хочется побывать в сказке. А сказочный мир сплошь из сказок и состоит.

Я не сразу соображаю, что она дразнится.

Теперь мне вспоминаются рассуждения профессора о том, как сказки помогают людям преодолеть свои страхи. К которым, надо полагать, относятся и те ящички дурных воспоминаний, которые я храню у себя в голове, как на полутемном чердаке. Может быть, не так уж плохо очутиться в сказочном мире. Может, мне только и нужно пересказать себя, и не в чужой сказке, а в своей собственной.

– Ты вдруг стала такая серьезная, – говорит Софи. – Ты же понимаешь, что я шучу, да? На самом деле я понятия не имею, где мы.

Я киваю:

– Я как раз думала, что сейчас для меня сказочный мир – не самое плохое место.

Она вопросительно смотрит на меня.

– Помнишь, – объясняю я, – как Джо говорил, что мне сначала надо разобраться со старыми ранами и только тогда я смогу залечить новые?

Софи схватывает на лету:

– Ты про теорию профессора – насчет использования сказок как основы построения морали, способа решения проблем и прочего?

– Можешь предложить более подходящее место для воплощения его теории в жизнь?

– Да что ты? – возражает Софи. – Он же рассуждает метафорически. А подразумевает просто, что чтение сказок помогает выстроить сюжет своей жизни и справиться с собственными проблемами. Ключевое слово здесь «чтение». Он не имел в виду, что нужно буквально попасть в сказку.

– А я все понимаю буквально, – говорю я.

– Буквоедка ты наша.

Мы еще долго могли бы так препираться, если бы одновременно не услышали это. Не знаю, что именно мы услышали, но разом умолкли и затаили дыхание. Вот опять… Кто-то бежит через заросли, и звук шагов то приближается, то замирает. Мне представляется довольно крупный зверек, продирающийся сквозь кусты, перебегающий моховые полянки, где топот лап глохнет в мягком ковре, и снова вламывающийся в путаницу ветвей.

Вдруг совершенно неожиданно перед нами появляется рыжий зверек. Мы успеваем заметить человеческое лицо – вытянутую и заостренную, но явно человеческую мордочку – на лисьем теле, а потом пришелец снова скрывается, и шум его бегства затихает так же быстро, как возник.

Софи трогает меня за локоть. Я оглядываюсь, и мы без слов понимаем друг друга: кто-то гонится за человеком-лисом, а мы оказались между охотником и жертвой.

Первое, что приходит мне в голову, – броситься к ближайшему дереву, вскарабкаться побыстрее и повыше, но Софи уже указывает в чащу деревьев.

Волки.

Их поджарые серые тела еле видны в сумерках леса, но они приближаются длинными прыжками, совершенно беззвучно, хотя каждый в четыре раза больше маленького человека-лиса, которого они преследуют. Я уже насчитала четыре… нет, пять… нет, шесть серых теней. Они замечают нас позже, чем мы их. Должно быть, ветер дует от них к нам, а мы стоим так тихо, что они видят нас только в последний момент.

Они растягиваются полукругом шагов за двадцать от нас. Поздно лезть на дерево. Мне что-то не хочется поворачиваться к ним спиной в поисках подходящего ствола. Они стянут нас на землю прежде, чем мы доберемся до нижних ветвей, хотя ветки здесь и начинаются гораздо ближе к земле, чем у гигантов Большого леса.

– Может, они не нападут, – одними губами шепчет Софи.

Я киваю, хотя не верю в это, да и она не верит. В этих волках есть что-то особенно кровожадное, и мне не нужно вспоминать ужас на мордочке человека-лиса, чтобы понять: они шутить не станут.

Одна из волчиц отрывается от стаи и, ощетинившись, на прямых лапах приближается к нам. Вожак, думаю я, глядя, как остальные уступают ей дорогу. Мне кажется странным, что вожак – волчица, но когда они подходят ближе, я вижу, что вся стая состоит из самок. Смотрю в глаза волчице, и меня поражает горящая в них дикая ярость. И еще страшнее становится оттого, что в звериных глазах видится человеческий разум. Кто-то, одетый в волчью шкуру, ненавидит меня. Не просто как члена рода человеческого, а именно меня, и я ни черта не понимаю.

– Я… я слышала, волки не нападают на людей, – шепчет мне в ухо Софи, и чувствуется, как у нее перехватило дыхание. Я слышу в ее дрожащем голосе тот же страх, который заполняет и меня. – Разве не об этом нам твердят всякие «зеленые»?

Мне приходится прокашляться, прежде чем заговорить; я не могу оторвать взгляда от волчицы.

– Это не обычные волки, – говорю я.

– Конечно. Это волки страны снов.

– Нет, – говорю я, – ты посмотри на них. У них человеческие глаза.

– Ты думаешь, они из звериного народа – как в сказках Джека? И что это нам дает?

Я почти не слышу ее. Меня заворожила предводительница стаи. В этой волчице что-то знакомое и в то же время пугающее.

– Вот мы и попались, – шепчет Софи.

Я смотрю на нее и тут же опять перевожу взгляд на волчицу.

– А вот и не попались. Ты в своих приключениях в стране снов вечно забываешь самое главное.

– И что же?..

– Мы всегда можем проснуться!

И когда стая подтягивается ближе, вслед за первой волчицей, мы просыпаемся. По крайней мере, Софи.

3

Софи проснулась как от толчка. Сердце в груди бешено колотилось. Долгое страшное мгновение потребовалось ей, чтобы понять: волков больше нет, волки остались в стране снов, а они в безопасности, на кровати Джилли в реабилитации.

– Я и вправду вечно забываю, что можно проснуться, – сказала она, поворачиваясь к подруге.

И осеклась. Джилли лежала рядом с закрытыми глазами. Спала.

– Джилли, – позвала она, заставив срывающийся голос звучать твердо и не слишком громко, чтобы не встревожить медсестру на посту в коридоре.

Она подсунула руку под ближнее к ней плечо – то, что не было парализовано, – и слегка встряхнула.

– Джилли, – повторила она, – проснись! Ответа не было.

4

Я хотела уйти вместе с Софи, но что-то меня удержало. Волчица… Надо было понять…

– Ты меня знаешь, да? – спрашиваю я серого зверя с человеческим разумом в глазах. – Знаешь и не слишком любишь.

Волчица не отвечает, да в этом и нет нужды. Ненавидящий взгляд говорит за нее.

«Потрясающе, – думаю я. – В Мире Как Он Есть кто-то ненавидит меня настолько, что погубил все мои волшебные картины, и может быть, тот же человек сбил меня машиной. Может, несчастный случай был вовсе не случаем. А теперь здесь обнаруживается некто в волчьем теле и тоже ненавидит меня».

Пожалуй, мне следовало бы бояться больше, но мной овладело какое-то фатальное безразличие к опасности. Мне просто надо понять, кто эти волки и что они имеют против меня. Почему разум в этих глазах кажется таким знакомым. Я должна знать.

Но тут волчица бросается на меня, и инстинкт самосохранения наконец берет свое. Я просыпаюсь, и снова в реабилитации, в теле Сломанной Девочки, а Софи склоняется надо мной, тормошит.

– Почему ты не вернулась вместе со мной? – спрашивает она. – Ты же меня до смерти напугала.

Я чуть наклоняю голову – самое большее, на что способна в Мире Как Он Есть.

– Джилли? – окликает Софи.

Я прислушиваюсь.

– Что там было? Что тебя задержало?

– Та волчица, – медленно выговариваю я, – она мне знакома.

Софи смотрит на меня непонимающе.

– Она напоминает мне сестру, – поясняю я. Когда мои губы произносят эти слова, я вдруг понимаю, что сказала правду, хотя до сих пор не осознавала ее. Как будто некая глубинная часть подсознания вытолкнула из меня слова, а мозг только теперь постигает их смысл.

– Сестру? Но ты же с ней не виделась…

Софи смущенно замолкает. Не так уж много людей знают обо мне все. Что я сделала, в чем виновата. Но Софи знает. Думаю, она знает все мои секреты – даже те, о которых я ей не рассказывала. Как-никак, кровь эльфов, пусть даже она и не признает ее. По крайней мере, до нынешней ночи не признавала. Не знаю, как будет дальше, раз уж она решила больше не прятаться от правды.

– Сама не могу понять, – говорю я, – что ей делать в стране снов в теле волчицы?

– А почему ты вообще о ней подумала? – спрашивает Софи.

– Не знаю. Я, собственно, и не думала, но, как видно, что-то во мне подумало за меня. Наверное, где-то внутри я все время о ней думаю.

– Ты сама была ребенком, – говорит Софи. – Ну что ты могла сделать?

– Может быть, и не могла…

Все верно. Я была ребенком. А потом были годы на улице – целая жизнь, спрессованная в несколько коротких лет. И пока я не прошла через всю эту боль и муку, пока не выбралась на другую сторону, я даже подумать не могла о том, что оставила в старом домике на окраине Тисона.

– Зато я вполне могу понять, – говорю я, – что она ненавидела меня все эти годы.

Софи молча смотрит на меня. Видно, как трудно ей смириться с мыслью, что кто-то может меня ненавидеть. Хорошо, когда у тебя есть такая верная подруга. Но она представить себе не может, насколько плохо было в доме, где я провела детство, и ей не понять, почему то, что я оставила там сестру, было самым ужасным поступком в моей жизни.