Василий Шукшин - Любавины

• Название: Любавины
• Автор: Василий Шукшин
• Жанр: Историческая проза

В романе Любавины (1965 г.) Шукшин показал историю большой семьи, тесно сплетенную с историей России в 20 в. – в частности, во время Гражданской войны.

---

– Знаешь, я зачем?

– Нет.

– Ты Марию Родионову знаешь?

– Знаю. А что?

– Расскажи про нее. Сильно мне нравится… женщина, а про нее что-то… это… говорят всякое… Что она за человек?

– А что говорят-то?

– Что мужей у нее чуть не дюжина была…

– Ну и что?

– Как что?

– Было три мужа. А женщина хорошая, – убежденно сказал Николай. – Красивая к тому же.

– Это я понимаю.

– А что же непонятно-то? Почему столько раз замужем была?… Не знаю. Я знаю только, что сплетни по деревне собирать не стоит. Тут тебе наговорят всякой всячины. Понял? – Николай улыбнулся. – Вот так, племянничек.

Ивану стало неловко.

– Это верно, конечно. Но охота же было узнать.

– Ну, могу еще тебе сказать: Ивлев Петр Емельянович – это тоже ее муж. Бывший, конечно. Тоже хороший человек, как ты знаешь, а вот… И любит ее, между прочим, и сюда из-за нее приехал, а жизни все равно нет. Так тоже бывает.

Иван обалдел на минуту. Ивлев?… Красивый, умный, сдержанный Ивлев – бывший муж Марии? А что же еще надо тогда?

– Вон как!…

– Так… Понравилась, говоришь?

– Да. Но тут уж, видно, лучше не соваться…

– Почему? – удивился Николай. – Зря. Вот это уж зря. А что ты?… Богом, что ли, обиженный?

Иван встал. Он скис было, но последние слова Николая – даже не столько слова, сколько тон его – вселили в его душу нагловатую бодрость.

– Ну, спасибо. Пойду в клуб.

– В воскресенье едете куда?

– Не знаю еще. А что?

– Хотел пригласить тебя в гости… Жена хочет познакомиться, ну и потомство мое поглядишь. Пять штук!

– Да что ты!

– А что?… – Николай засмеялся. – Приходи.

– Приду, – Иван вышел из сельсовета. Шел и думал про Николая. До чего ж простецкий мужик! Пустили же такого в свет белый – умного русского хорошего человека. А теперь он пустит – пятерых сразу, если не больше, тоже таких же неглупых, добрых… Сильна матушка Русь. Неистребима.

Потом мысли вернулись к Марии.

«Так чего же она хочет? – опять подумал Иван. – Если уж Ивлев нехорош, то кто же тогда хорош будет?»

Опять начало одолевать сомнение. И чем больше оно одолевало его, тем желаннее становилась Мария. Нестерпимо захотелось увидеть ее. Он даже стал выдумывать какой-нибудь повод, чтобы пойти к Родионовым. Ничего не придумал и пошел в клуб.

«Главное, не суетиться, блох не ловить», – решил он.

Танцы в клубе были в разгаре.

Иван купил в окошечке в фойе билет, вошел в зал. И первый, кого увидел, был Пашка. Пашка танцевал с той самой девушкой, с которой ехал Иван, с Майей. Иван присел на стул возле стенки, стал смотреть на танцующих. Подумал: «Вообще-то никакое тут не захолустье. Девки одеваются так же, как в городе. Даже лучше – скромнее».

Пашка, проходя мимо него, сделал рожу; Иван понял это так: держу в руках такое, что самому не верится. Майя была очень стройная девушка, совсем не пухленькая… В общем, красивая. Она тоже увидела Ивана, улыбнулась, кивнула головой. Иван улыбнулся в ответ.

Когда танец кончился, Пашка и Майя подошли к нему.

– Поспорили из-за тебя, братка! – заорал радостный Пашка. – Она говорит, что ты не танцуешь, а я говорю – танцует. На что мы поспорили?

Майя тоже была возбуждена танцами. Она слегка запыхалась, улыбалась, как она умела улыбаться – доверчиво.

– На бутылку шампанского.

– Шампанское – это конская… тэ-тэ… это… На шампанское? Я лично спорю на коньяк! Идет?

– Но, если я выиграю, что я с ним буду делать?

– А мы с Иваном Егорычем для чего? Мы его выпьем втроем.

Майя опалила Ивана сиянием веселых глаз, тряхнула решительно головой.

– Идет!

Иван разнял их. Сказал, невольно поддаваясь их радостному возбуждению:

– С разъемщика не брать. Не танцую я, Паша. Горько мне это говорить, но так.

Майя засмеялась, откинув назад головку. Пашка смотрел на нее… улыбался… А глаза не улыбались, глаза пожирали красивую девушку… Похоже было, что он опять влюбился…

Майю позвали; в клубе были еще двое из тех, с кем ехал сюда Иван: парень-учитель и вторая девушка. Поздоровались с Иваном. И увели Майю, Пашка проводил ее тоскливым взглядом.

– Нравится? – спросил Иван.

– А?… Кошмар, – сказал Пашка, – меня опять сфотографировали.

– Хорошая девушка, – подзадорил его Иван. – Скромная, умная…

Пашка заволновался, поправил рубашку, хэкнул…

– Я, между прочим, не согласен с Хрущевым, – сказал он. – Для чего сюда ребят присылает?

– Зато он и девок присылает.

– Девок – правильно. Девки здесь нужны. А эти!… – Пашка загорячился самым серьезным образом. – А без этих мы сами как-нибудь обошлись бы. А что, не так?

Заиграла музыка. С Майей пошел танцевать парень-учитель. Пашка не мог спокойно смотреть на это.

– Пойдем покурим, – сказал он.

Вышли в фойе, закурили. Стояли и смотрели на танцующих через дверь. Иван заметил, как проходившие мимо двери девушки оглядывают его оценивающими взглядами.

«Мария всех бы тут заслонила», – подумал Иван, и опять в душу въелось сомнение. Подумалось, что не мужа ищет и ждет Мария, не любви, а чего-то другого, черт ее знает чего.

– Ерунда, – сказал Пашка. – Если враг не сдается, его уничтожают. Это я тебе как танкист говорю.

– Нет, плохо твое дело. Ты видишь, как он на нее смотрит?

– Ну и что? Пусть пока посмотрит.

– Пока посмотрит, а там глядишь, комсомольская свадьба.

Пашка взглянул на брата и ничего не сказал: он сам чуял немалую опасность со стороны этого парня-учителя.

Танец кончился.

– Пойдем, – сказал Иван, – не зевай, главное.

Вошли в зал.

С ходу заиграла музыка. Объявили:

– Дамский танец!

Пашка пошел было в ту сторону зала, где сидела Майя, но она сама шла к ним.

– У меня будет беспартийная свадьба! – гордо сказал Пашка, возвращаясь на место. – Сама идет.

Но Майя шла не к нему, а к Ивану.

– Пойдемте, я вас приглашаю!

– Но я же…

– Ничего, надо учиться. Пойдемте, пойдемте. Это вальс, очень просто.

Иван положил тяжелую руку на ее беленькое полуголое плечико… Майя сняла ее, взяла в свою руку.

– А правой поддерживайте меня слегка за талию, – велела она. – Так. Теперь пошли… Раз! Делайте, как я. Раз… два…

Пошли с грехом пополам.

– Вот и получается! – Майя была довольна.

«Пашка сейчас рвет и мечет», – думал Иван.

– Охота вам возиться со мной. Павел-то хорошо ведь танцует.

– Он действительно ваш брат?

– Да.

– Он очень смешной. Он говорит, что влюбился в меня, – Майя засмеялась.

Иван серьезно смотрел на нее. А сам думал: «Вот первая ошибка Пашкина – сразу про любовь начинает».

– А что тут смешного? – спросил он.

– Ну как же!… Первый раз видит и сразу – влюблен.

– Бывает и так.

– С вами так бывало?

«Выпила она, что ли!», – недоумевал Иван. Уж очень смело, свободно держит себя. Учительница все-таки…

– Бывало сколько раз.

– Да? А вы женаты?

– Женат, – соврал Иван. Девушка его не интересовала. Даже неудобно стало, что он таскается с ней по залу – на смех людям. – Все, – сказал он, – натанцевался. Голова закружилась.

– Ну-у, такой большой, а голова закружилась.

Иван подвел ее к Пашке.

– Выручай, браток, я не могу больше.

Пашка взял Майю и умчал ее на середину зала.

Иван вышел на улицу и широким решительным шагом направился к Родионовым. После того как он подержал в руках чужую, ненужную ему женщину, в нем пробудилось вдруг неодолимое желание взять так же бережно в руки любимую, желанную. Пока шел, выдумывал способ, как вызвать Марию на улицу. Решил так: написать записку и сунуть ей незаметно. А к Родионову у него есть дело: спросить насчет завтра, когда подавать машину.

Остановился у столба, под электрической лампочкой, написал на клочке бумаги химическим карандашом: «Выйди. Надо сказать пару слов».

Все Родионовы были дома. Мария слушала музыку в своей комнате. Кузьма Николаевич сидел в прихожей на корточках – чинил примус, хозяйка кроила на столе в другой комнате материю.

– Здравствуйте, – сказал Иван, увидел через дверь Марию, и у него екнуло сердце.

Родионов поднялся.

– Я на минуту, – сказал Иван, проходя в комнату Марии. – Я хотел спросить: когда завтра выезжаем? – Получилось так, что он прошел в комнату впереди секретаря.

– Завтра никуда не поедем, – ответил Родионов. – Садись. Иван остановился около Марии, заслонил ее собой от Родионова, бросил на колени ей бумажный комочек – записку. И отвернулся. Он не видел, взяла ли она его, почувствовал, что взяла. На сердце стало немного веселее.

– Не едем, значит?

– Нет. Садись.

– Да я на минутку… хотел спросить только.

– Садись! Чаю попьем сейчас, – настаивал Родионов, но Иван уперся на своем.

– Нет, пойду. Спасибо большое.

– Ну-у, елки зеленые!… – Кузьма Николаевич был огорчен. – Чего так?

– Да надо идти, – Ивану не терпелось уйти. Не терпелось скорей начать ждать. Что, если выйдет? Почему-то не верилось, что Мария выйдет. Неужели выйдет?