Константин Мзареулов - Зачарованный мир

• Название: Зачарованный мир
• Автор: Константин Мзареулов
• Издательство: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-909-4

Старые боги покинули Средний Мир, но еще не все племена приняли веру в Единого. Расколотая на карликовые княжества Великая Белая Рысь переживает не лучшие времена, и злобные колдуны Магриба двинули на ослабленную державу орду свирепых кочевников. Лишь немногие князья и колдуны понимают опасность, призывая к единству, ибо врозь не отразить нашествие. Немало сил прилагает для возрождения царства Сумукдиар – один из лучших знатоков ратного чародейства. Именно ему предстоит выйти на поединок с главарем орды – непобедимым чудовищем, захватившим арсенал хиндустанского божества Индры.

---

Дрожащим от переполнявшего его безудержного гнева голосом, то и дело порываясь схватиться за меч, Саня произнес слова, похожие на обвинение:

– Предлагать одностороннее разоружение, когда враг стоит на пороге, может только изменник!

А воевода Алберт задумчиво проговорил: почему, мол, Магрибцы поручили своему лазутчику ликвидировать всех видных рысских князей, – исключив лишь Ефимбора и Чорносвита? Уж не прочит ли Магриб одного из них царем Рыси, а другого – королем над Будинией?

В ответ Ефимбор завизжал тонким, почти бабьим голосом – так кричат обычно пойманные за руку мелкие базарные воришки. Разобрать слова было непросто, но смысл понятен: дескать, за такие оскорбления положено платить кровью.

– Чью кровушку имеешь в виду? – ласково осведомился Ползун, выхватывая из-под стола топор с широким и тяжелым лезвием. – Ежели твою собственную, так могу устроить по старой дружбе.

Все разом повскакивали с мест, засверкали клинки, опять посыпались ругательные слова. Только дубовые доски стола в три локтя шириной разделяли ожесточившихся врагов. Перебранка вновь грозила перерасти в потасовку, поэтому рассудительный Борис, разряжая накал страстей, провозгласил:

– Горячи вы больно, пора остудить пыл… Златогор, ты славишься как бард – спой нам что-нибудь под настроение.

Молодой воевода охотно ударил по струнам. В наступившем подобии тишины и спокойствия мятежно зазвучали рифмы его новой песни:

Время все исцеляет, другая приходит пора,
Засвистели другие ветра на просторах Отчизны,
Грохотать будет вечно жестокая к смертным игра —
Та, которую мы, проклиная, зовем нашей жизнью.

Время раны залечит, затянет пустыни песок
Наш погост и могилы врагов – все равно урагану.
Ну а тем, кто вернулся, запомнится этот урок
Навсегда. Будем помнить мы, как увязали в барханах,

Как ни разу не пятились в самых свирепых боях,
Сдвинув плечи, шагали к преддвериям мрачного ада,
Как прошли сквозь огонь, хоть мечтали о милых краях…
Да! Навечно запомним, как там мы служили, солдаты!

Были правы мы или неправы – об этом без нас
Разберутся, конечно, потомки спокойно и мудро.
Пусть беснуется Мрак, но опять в предначертанный час,
Ночь сменив, воссияет зарей золотистою утро.

Оборвав струны на последнем аккорде, Златогор отложил инструмент и, не поклонившись, сел на прежнее место возле гирканца. Публика песню восприняла неоднозначно: некоторые бурно восторгались, Пушок, Сумук, Алберт и Веромир в том числе, тогда как другие, не таясь, морщились, но вслух недовольства выражать не осмеливались.

После этого перерыва правители уделов вернулись к вопросу о возможной войне, но разговор клеился вяло: Ефимбор и его раскольничье охвостье откровенно не желали выбирать царя – даже на время столь опасного и угрожаемого положения. Пушок и Охрим кипятились, требуя решить вопрос безотлагательно, а Веромир, Борис и Алберт чего-то выжидали, явно намереваясь присоединиться к стороне, которая победит в споре. Поскольку оба великих князя – главные претенденты на трон – больше отмалчивались, в перепалке участвовали только второстепенные персонажи.

По исчерпании чисто логических аргументов пошла в Дело народная мудрость:

– Царский скипетр – палка о двух концах… Близ Царя – близ смерти… Супротив грозного царя и слова не Молвишь… Царево око видит далеко… Перво-наперво царь острог правит, потом уж – молитву…

Таким отвечали другими присловьями:

– Крепка рать воеводою, а держава – добрым царем… Царство разделится – скоро погибнет… Междуцарствие стократ хуже грозного царствия.

Конец пустой болтовне положил Иван Царедарский, он же Ползун, неожиданно для всех заявивший:

– Лады, братишки, нечего сейчас горячку пороть. Вот полезут поганые в новое наступление – тогда и придумаем, что дальше нам делать.

Ефимбор тут же поддержал своего давнего соперника – случай за последнее десятилетие невиданный. На том Вече и закончилось. Гости, враждебно распрощавшись, расходились по караван-сараям, то есть, как здесь говорили, постоялым дворам. Сумукдиар тоже собрался было в дорогу, но уже в сенях его перехватил Златогор, шепнувший:

– Задержись. Вече только начинается.

Такое известие по меньшей мере интриговало, и гирканец взбежал по лестнице вслед за другом. Ему очень хотелось попросить перед продолжением разговора короткую отсрочку, чтобы перекусить, но, как вскоре выяснилось, хозяин обо всем позаботился.

Изнуренных пятичасовыми дебатами гостей препроводили в трапезную, где Сумук, уже ничему не удивляясь, увидел всех заединщиков. Сразу после гирканского агабека робко вошел в палату и попросил дозволения присутствовать молодой князь Микола.

– Садись, – махнул ему Борис и велел слугам: – Налейте вина агабеку Хашбази Ганлы и князю Старицкому.

Некоторое время все ели-пили молча, стремясь поскорее утолить зверский голод опосля долгих и бесплодных словопрений. Наконец Пушок, решительно отодвинув позолоченную миску, полную небрежно обглоданных костей, пристально посмотрел на Ползуна и проговорил сердито и непочтительно:

– Ну что ж ты, старый, так быстро сдался? Нельзя, в самом деле, быть такой манной кашей.

Кинув на белоярца смешливый взгляд исподлобья, Ползун аккуратно положил на стол расписную деревянную ложку, обвел приглашенных изучающим взглядом, после чего произнес:

– А какой был смысл толковать с этими злыднями? Ясно ведь, как божий день: часть из них продалась Магрибу, другие – из глупости к Ефимбору в подпевалы попались. Лучше уж мы между собой погутарим, без лишних ушей… И на войне без них управимся – чай, хватит солдатиков в Царедаре, Белоярске и Змиеве.

– И в Турове, – твердо добавил Борис.

Задумчиво склонив голову, Великий Волхв признал, что Ваньша дело молвит, и предложил воеводам высказывать соображения насчет грядущей войны. Охрим начертил на карте возможные маршруты ордынского нашествия, подсчитал соотношение сил, которое получалось неудобным для Рыси. Вся Белая Рысь могла бы выставить рать, почти равную числом войску Тангри, однако без древлеборских, тигропольских и волчьегорских дружин рыссы уступали неприятелю раза в полтора.

– Герослав одумается и присоединится к нам, – почти убежденно сказал Добровлад Славомирский. – Он старик неглупый.

– Не забывайте и о сарматах, – добавил Алберт. – Ежели перетянем Сахадура на свою сторону, так силы и уравняются.

– Ежели перетянем, – Охрим подчеркнул интонацией свои сомнения в дружелюбии сарматского хана, – тогда может быть… Да и вообще – у него тридцать тысяч конницы, но пехоты вовсе нет.

– Сахадур-Мурза будет с нами, его-то уговорим, – проворчал Ползун. – Только все равно маловато силенок получается. Вот если бы еще Средиморье сплотилось да присоединило к нам свои гвардейские полки – сразу бы жить стало веселей. И лучше.

– Агабек обещает… – напомнил Пушок.

Веромир пошутил: мол, Агарей Сумук, конечно, добрый хлопец, но все же Агарей – это еще не эмир.

– Я попытаюсь… – потянулся встать Сумукдиар.

– Сиди уж, волшебник. – Светобор тяжело вздохнул. – Помирить и объединить страны, лежащие за Гирдыманскими горами, необходимо любой ценой. И не только потому, что мы нуждаемся в их подмоге, но и простое человеколюбие требует от нас поскорее прекратить братоубийственную бойню в Средиморье. Сколько ж можно мракобесием межплеменным маяться!

Алберт, сын Громарда, задумчиво добавил, что участие Средиморья понадобится в обоих случаях, по которому бы из путей ни двинулась Орда. Пойдет Тангри-Хан с юга – правители Средиморья должны будут пропустить через свои земли армию рыссов. Пойдет с севера – армия южан должна выступить к Волчьегорску, чтобы стать рядом с царевым войском.

– И еще одна мысль давно у меня вертится, – добавил воевода. – Если уговорим Бикестанского султана заключить договор о союзе, то получим тем самым подспорье в виде почти стотысячного войска и к тому же битву дадим не у себя под носом, но – за Гирканским морем.

Прищурив глаз, Борис усомнился, есть ли резон отправлять огромную армию в пустыню, где трудно будет не только солдат кормить, но и мамонтов в бою использовать – огромные звери увязнут в зыбучем грунте. Алберт спокойно парировал: дескать, и за морем найдется прочная площадка в степи, но зато в тамошнем жарком климате сподручнее будет применить огнедышащих ифритов и драконов.

– Мамонты в степи слишком уязвимы, – подал голос Микола Старицкий. – Как на ладони, если сверху нападут. Разумнее принять бой на южных наших рубежах, где много лесов и легко укрыть войска от воздушного противника.

– Сюэни на то и рассчитывают, – возразил Охрим. – Спят и видят, чтобы Рысь не помогла Бикестану, Царедар – Будинии…

– Все равно, – упорствовал Микола. – Не возьму я в толк, на кой ляд нам воевать за чужую землю.