Александр Афанасьев - Любовь, опаленная огнем

• Название: Любовь, опаленная огнем
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Саманта и Кэт уже пять лет вместе. Но злобный тиран Адолф Гитлер продолжает кровавую войну. Стальные армады зондеркрафтфахрцойгов оскверняют священную землю Греат Бритаина. Полчища бронированных панцеркампфвагенов сметают все живое убийственным огнем кампфвагенканонов, штаффели штурцкампффлюгцойгов затмили солнце. Аутодофе и зухеры. Кутюрье и аудиторы. Каббалисты и большевики. Сможет ли трогательная любовь двух любящих сердец выдержать столь суровые испытания? (КОНКУРСНЫЙ ВАРИАНТ РОМАНА)

---

— Одно из объяснений было предложено рабби Израилем Баал Шем Товом, Бештом. Он видел во зле «подножие» добра. Иными словами, в мире действительно существует зло, в конечном счете оно и подменяет добро. Это объяснение можно воспринимать в контексте "что добро состоит из зла", где зло служит материалом добра… Его можно воспринимать и в другом по смыслу контексте, когда зло служит орудием добра. Причем последнее верно как в отношении каждого отдельного человека, так и вообще в отношении добра и зла в мире.

В этот момент отворилась еще одна дверь в коридоре по которому они шли, и Джоана ворвалась туда, эротично поигрывая мышцами ягодиц. У Кэт которая бежала следом, возникло сумасшедшее желание впиться своими острыми белоснежными зубками в эти обольстительные округлости подруги. Она даже издала стон, мучительно сдерживая себя от сумасшедшей страсти. Помещение оказалось комнатой отдыха. Джоана с ходу отключила читавшего книгу, и обалдевшего от вида ее обнаженного обольстительного тела полицейского у стены. Всего их здесь было полторы дюжины, и юной ганфайтеру Джоане пришлось удвоить темп, чтобы один из них не поднял тревогу. Двоих рядовых, игравших в нарды, она вырубила одинаковыми выпадами ин тран — между бровями: первого рукой с расстояния в двадцать пять дюймов, второго ногой. Обернувшись к Кэт она попросила:

— Продолжай пожалуйста! Я внимательно тебя слушаю.

— Ибо существуют сферы, закрытые для добра во всей его полноте и святости, и, чтобы озарить их, добро нуждается в падении. — продолжила свой рассказ Кэт. В этот момент к Джоане метнулись еще четверо, но она последовательно уложила их ударами варма-калаи, уложив их с дистанции в двадцать восемь дюймов. Первому она угодила в болевую точку №57 из перечня, второму в №42, третьему в №24, четвертому в №106. видя, что все в порядке, Кэт стала рассказывать далее:

— С такой точки зрения любое падение, которое на первый взгляд кажется поражением добра, в действительности служит его конечной победе. Потому что добро состоит из зла, и в падении зло может раскрыть свою сущность. И потому всякое падение суть "падение во имя возвышения". В рамках этой концепции существует несколько более детальных объяснений необходимости зла — например, зло постигает грешных в виде частичного воздаяния за преступления, а праведников — для того, чтобы удостоить их ничем не омраченным блаженством в мире грядущем. Поэтому с праведных взыскивают за их немногочисленные проступки уже в этом, а не в будущем мире. Все эти объяснения вписываются в общую картину мира, в котором зло подменяет добро. — Кэт прервалась, потому, что на Джоану бросились одновременно восемь полицейских. Джоана, измерив до них расстояние, поняла, что еще есть время и спросила у Кэт:

— То есть, если я правильно поняла, то прикрываясь вышеуказанными объяснениями можно творить любые преступления, мотивируя это тем, что совершая зло ты несешь людям добро. — в этот момент, полицейские добежали до юной девушки и она стала наносить им удары в стиле каляри-ппаяту (Каляри-ппаяту — индийская разновидность карате.) — в голову кулаком и в живот ногой, по мере того, как бесчуственные тела всех восьмерых последовательно падали на пол без сознания, Джоана договорила свою фразу, — Конечно, духовная ступень боли, страданий, скорби очень низка. Однако она ведет к более высокой ступени. И это соответствует высказыванию Бешта, что зло служит подножием добра. Я правильно рассуждаю?

Ответить Кэт не успела, потому, что на ее подругу бросились оставшиеся четверо. Троих Джоана сразу же уложила с помощью приемов хаппо-ундо, а с их начальником пришлось повозиться. Он сразу встал в стойку, и с первого захода достать его не удалось. Он был каратэком, причем достаточно высокого класса, не

меньше "черного пояса". Их танец, Кэт охарактеризовала как «сексджаз» на гране «ханжества» длился — почти минуту, пока разозленная Джоана не достала полицейского в подкате, вложив в удар ногой всю силу. При этом, она так изящно выгнулась, что Кэт чуть не захлебнулась слюной от вожделения, созерцая очаровательные изгибы ее юного тела, шелковистость кожи которого была особенно заметна в неярком дневном свете. И чтобы как-то отвлечься от накатившего желания слиться с юной подругой с любовном экстазе, она вернулась к теме беседы:

— Ты правильно рассуждаешь. Прикрываясь вышеуказанными объяснениями можно творить любые преступления, мотивируя это тем, что совершая зло ты несешь людям добро. Конечно, духовная ступень боли, страданий, скорби очень низка. Однако она ведет к более высокой ступени. И это соответствует высказыванию Бешта, что зло служит подножием добра. — Они прошли по коридору около трех футов и четырех дюймов, когда выскочил еще один верзила-полицейский, привлеченный шумом драки. Этого Джоана вырубила тоже в стиле каляри-ппаяту (Каляри-ппаяту — индийская разновидность карате.) — в голову кулаком и в живот ногой, и добавила для верности точный укол в нервный узел за ухом.

— Наряду с этим существует и другое, более глубокое объяснение природы зла. Согласно ему то, что представляется нам злом, изнутри себя не является таковым. Зло не только в итоге приводит к добру, добро — его изначальная сущность. То есть добро по понятиям хасидизма является злом. Несмотря на то, что на первый взгляд что-то кажется нам злом, виною тому не сама сущность «мнимого» зла, а «неполнота» нашего понимания происходящего. Это тоже позволяет очернить любой добрый поступок и обелить любое злодеяние. Дескать человек не обладает полнотой понимания происходящего. — еще двое выскочивших в коридор, заставили Кэт на несколько секунд прерваться и наблюдать, как ее подруга прервала их атаку с помощью тодомэ, а затем отключила приемами хаппо ундо.

— Таким образом, различие между добром и злом в человеческой жизни есть не более чем различие между явным и скрытым добром. Как положительное мы воспринимаем добро, доступное нашему пониманию, а как отрицательное — добро, превышающее понимание. То есть зло объявлено добром, которое мы не понимаем. То есть можно например душить человека и говорить ему на ухо, что мы совершаем добро, потому что он все равно рано или поздно умрет, и убивая его мы избавляем его от необходимости зарабатывать себе на жизнь, избавляем от необходимости трудиться в поте лица — и значит делаем его счастливым. — В этот момент на Джоану ринулось еще пятеро. Первого она вырубила на полупрыжке, с разворотом вправо, нанеся удар точно в подвздошье. Полицейский, мужчина лет тридцати с небольшим, отключился, успев лишь вытащить табельный свисток — «Whistle» Mk IAE1 тысяча восемьсот девяносто второго года выпуска. Приземлившись посреди оставшихся, возле трех «бобби», Джоана нанесла одновременный удар всем троим, не особенно заботясь о сохранности ребер противников. Это был нестандартный ка-но ката в исполнении «импоссибл», с удлинением удара — при расчленении плечевого сустава, с выплеском энергии, и все три могучих молодца грохнулись о стены коридора, сбитые с ног, как кегли. Еще одного, последнего из группы Джоана достала в подкате, выбив ногой табельный свисток «Whistle» Mk IAE1 тысяча восемьсот девяносто второго года выпуска и тут же второй угодив в подбородок. Кэт поняла, что уединиться с Джоаной ей никак не дадут и затараторила дальше:

— Поскольку Пресвятой Благословенный находится на высшей духовной ступени, то люди якобы не в состоянии осознать и оценить исходящее от Него добро. Более того, это добро якобы порой представляется им злом. И лишь праведники, достигшие духовных высот, обретают ясность зрения, которая позволяет им различить в деяниях Превечного подлинное добро. Естественно, что праведников определяют сами авторы хасидизма, и нетрудно догадаться, что туда попадают те, кто несет зло людям. Об этом рассказывается в истории о Нахуме Иш Гамзу, который, что бы с ним ни случилось, что бы он не совершил, неизменно повторял: "и это к добру" — потому, что якобы он видел истинный смысл событий. В том, что казалось другим людям падением, или преступлением Иш Гамзу усматривал возвышающий смысл. Из сказанного следует, что различение между добром и злом исходит не из самой сущности вещей, а обусловлено высотой духовного уровня, которая определяется лидерами и авторами хасидизма. Человек обязан видением зла лишь своей собственной «ограниченности». Под «ограниченностью» понимается нежелание человека терпеть зло по отношению к себе от окружающих. — В этот момент они достигли конца коридора и вышли к лестнице, ведущий на второй этаж. Она была выполнена в традиционном английском стиле — изготовленной из сиенита, с высотой подступенка четыре дюйма, шириной проступи в тринадцать дюймов и шириной ступени в восемь футов. Лестничные марши крепились на косоурах, кованных из полосового железа сечением три дюйма на дюйм. Лестница была оснащена стандартными перилами высотой три фута, оснащенными поручнями из ясеня. Лестница, как и полагалось для всех британских официальных учреждений (в том числе гостиниц среднего класса, была покрыта венецианским ковром машинной вязки, изготовленным на крученой камвольной основе). Поднявшись по ней, они очутились на втором этаже, коридору которого быле выстелены таким же киндмистерским ковром со странными узорами в виде нацисткой свастики и сдвоенных молний, что и на первом этаже. Кэт решила устроить перерыв в лекции и дать возможность Джоане немного отдохнуть. Она опустилась на ковер перед подругой, нежно обняла ее за упругие ягодицы, почувствовав своими ладонями нежность и шелковистость кожи девушки, и впившись губами в треугольник волос между ее ног продолжила, так некстати прерванный на первом этаже поцелуй. Разгоряченное юное тело Джоаны тут же отдалось чувственным стоном. Юная девушка не в силах побороть нахлынувшее желание прижала голову Кэт к своему телу, и та принялась целовать ее еще более страстно. В этот момент в коридоре второго этажа появились странно одетые три женщины. Несомненно, это были, упоминавшиеся Ксэнни, надсмотрщицы из Корпуса «Эсфирь» — женской боевой сионистской организации. Они были одеты в черные лапсердаки из лайковой кожи, черные шальвары восточного фасона из мастфельской кожи. Лапсердаки были украшены какими-то знаками. Джоана предположила, что это надписи на иврите или идише. На руках у женщин были повязки с нацисткой свастикой. Вооружены они были специальными туфлями с металлическими каблуками и носками — модели «Аmazon» Mk II, а также короткими толстыми витыми плетьми из кожи и проволоки "Сombat lash" Mk IF2S. Джоане не хотелось лишать себя удовольствия, которое в настоящий момент, доставляла ей Кэт, прильнув губами и языком к ее чувственному юному лону, поэтому не сходя с места она отвесила женщинам рицурэй — церемониальный поклон стоя, применяемый японскими мастерами, внимательно наблюдая за реакцией надсмотрщиц, но те продолжали приближаться. Очевидно, занимались они жестким кэмпо без соблюдения традиций. Реагировать же, по их мнению, было не на кого, сбежала пленница с подругой откуда-то сверху — что они могут? Джоана разобралась с ними тремя не сходя с места, изгибая свое юное тело в танце танце ма-ай (Ма-ай — сочетание оптимальной дистанции и подходящего момента для тех или иных действий.), продолжая одной рукой прижимать голову Кэт к своему телу, а второй отправляя сионисток в нокаут. Чуть позже, Джоана поняла, что она была права в данном решении. Ее захватила сумасшедшая волна страсти, и она была готова в охватившем ее экстазе вдавливать голову Кэт все дальше и дальше, давая, ее умелому языку и опытным губам проникать все глубже в ее чувственное юное тело. Наконец она взорвалась вулканом наслаждения, и рывком подняв старшую подругу с колен впилась своими юными и девичьи-нежными губами в соски ее чувственных грудей. А затем их тела переплелись, и они потонули в вихре взаимной страсти. Им никто не мешал — очевидно обитатели второго этажа были уверены в своей безопасности. Когда волна страсти и наслаждения прошла, Джоане и Кэт потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться успокоиться и прийти в себя. После этого они продолжили путь по второму этажу, и Кэт продолжила свой рассказ: