Олег Вихлянцев - Стукач

• Название: Стукач
• Автор: Олег Вихлянцев
• Издательство: Нева, Олма-Пресс
• Жанр: Боевик
• Год: 2003
• ISBN: 5-7654-2519-4, 5-224-03980-0

Когда зек по прозвищу Монах под давлением офицера уголовного розыска соглашался стать осведомителем, он не подозревал, к чему приведет это решение. Ведь, выйдя на волю после десятилетней отсидки, он угодил меж двух огней: с одной стороны, воры, которые хотят использовать его как наркокурьера, с другой – спецслужбы, которые хотят с его помощью разоблачить наркодельцов.

---

– Да век мне воли не видать!!! Ментов поганых зубами грызть буду!!! Па-а-адлы деше-о-овые-я-а!!! – Он закатил такую дикую истерику, что Бизону пришлось вызвать из коридора своих людей и приказать им успокоить разбушевавшегося Монаха.

Успокоили весьма просто и быстро. В два приема. Во-первых, удар кулаком в солнечное сплетение. Во-вторых, выволокли из шикарной комнаты в грязный коридор и окатили там ведром ледяной воды.

– Ну что ты, что ты? – улыбался Бизон, когда Кешку привели к нему обратно, уже успокоившегося. – Пошутил я. Не хотел тебя оби… – Он сдержался, чтобы не сказать «обидеть», потому как «обиженные» в лагерном лексиконе – «петухи», педерасты. – В общем, все нормально.

– Ничего себе – «нормально»! – деланно возмутился Кешка.

– Все. Забыли. Слушай меня внимательно, – полушепотом произнес Бизон. – Завтра в девять вечера ты с Московского вокзала уезжаешь в столицу. Повезешь груз. Что за груз – не важно. Приедешь в Москву, пересядешь на ташкентский скорый. Москва – Ташкент, поезд номер пять. Все билеты, сам груз и дополнительные инструкции получишь завтра же, непосредственно перед отъездом. В Ташкенте тебя встретят. Теперь о деталях…

Бизон принялся терпеливо и спокойно разъяснять Кешке все до самых мелочей. Как в кино: пароли, явки, систему связи, пути отхода на случай, если менты что-то пронюхают.

Разговор их окончился аж к трем часам утра. Сладко зевнув, Бизон глянул в пустую бутылку. Она была второй из тех, которые он за ночь высосал единолично.

– Ну все, мальчик мой. Сейчас тебя отвезут на Вавиловых. Выспись хорошенько, а вечером, как договорились, будь на вокзале.

Они с Бизоном попрощались. Затем все те же красные «Жигули» доставили Кешку домой.

Узбекская ССР

Соленому этот месяц показался вечностью. Угнетали полнейшее бездействие и абсолютная неосведомленность относительно того, как сложится его дальнейшая судьба. Все теперь зависело от Кима. А он отмалчивался или отвечал односложно: «Отдыхай пока».

И Соленый отдыхал.

Бродил по Алайскому базару в центре города, глазея на высоченные горы дынь и арбузов, удивляясь тому, что все здесь давалось торговцами пробовать на вкус. Так, пройдя меж рядами и зацепив у каждого по крошке, можно было наесться на неделю вперед.

– Ай, па-адхади народ! Дыня – свой а-агарод! Па-акупай – не моргай! Половина – сахар, половина – мед! – кричал на весь базар сухонький старикашка, одетый в ватный стеганый чапан[75], подпоясанный цветастым платком. На ногах у старика были черные сапожки из мягкой кожи, голову покрывала тюбетейка, обмотанная белоснежным платком. Он ловко отсекал чустским[76] ножом увесистые ломти янтарной ароматной дыни, предлагая каждому, кто проходит мимо. Надо заметить, что после угощения мало кто не останавливался и не покупал у него.

– Па-асматри на мясо! Не пожалеешь, брат! Ма-ая говядина – чистый шоколад! – выкрикивал парень лет тридцати, одетый точно так же, как и старик. Но этот был высок и широкоплеч. Рядом с ним на мощных крюках были развешены говяжьи полутуши и выложены на прилавок порционные куски великолепного мяса.

– Скушай урюк, да-арагой друг! Слаще урюк не найдешь вокруг! – напевала разбитная девчонка, одетая в длинное цветастое платье и такие же цветастые штаны до щиколоток. Она стояла перед двумя тазами, в которых горками была насыпана ягода.

Потолкавшись среди торговцев, Соленый вышел на более или менее свободный пятачок, где торговали пловом и шашлыком. Заказав себе четыре шампура, Соленый устроился за дастарханом. Тут же к нему подошла дородная тетушка, вся увешанная блестящими побрякушками, и улыбнулась, демонстрируя полный рот золотых зубов:

– Ай, да-арагой, почему чай не заказал?

– Не хочу, – буркнул Соленый.

– Ва-ах, не ха-арашо! Чай не пъешь, откуда силы берешь? – Она вылупилась на него с таким удивлением, что Соленый сразу же сдался.

– Ну давай неси, что ли!

– Ай, малядес!

Через полминуты перед ним на низком столике уже стояли: блюдце с соленым миндалем, вазочка с очищенными грецкими орехами, тарелочка с халвой, подносик с крупными кусками сахара, ваза – побольше – с виноградом, такая же – с персиками, грушами и яблоками, две пшеничные лепешки, посыпанные зернами кунжута… Ну и, как заказано – небольшой чайничек и совсем крохотная пиала.

– Э-эй! – крикнул в недоумении Соленый. Он хотел сказать тетушке, что не заказывал ничего из перечисленного, но ее уже и след простыл.

Пришлось есть. Но только он приступил к еде, как к нему вновь подбежала все та же тетка. Она по-прежнему улыбалась. Но улыбка ее теперь была заискивающая и виноватая.

– Ай, кичирасиз амаке худжеин![77] Простите, ради Аллаха! – запричитала она и принялась сноровисто убирать со стола все, кроме чая и лепешек. – Ошиблась я! Совсем старая стала!

Скинув все на большой поднос, она побежала к подсобным помещениям летней чайханы[78], где ее ждал мужчина лет тридцати пяти. Не узбек. Кореец. До Соленого долетели обрывки его слов, брошенных тетке:

– Опять за свое взялась, сука дерьмовая?!

Тетка стояла перед ним как побитая собачонка,

– Я тебя отсюда на поле выброшу – лук убирать! Пошла вон, паскудина!

Соленому пока еще было не понятно, за что кореец ругает ее. Но тот вскоре подошел к его столику, без приглашения присел рядом и закурил.

– Ареалом алейкум, Павел Алексеевич! – поздоровался кореец по-узбекски.

– Здравствуйте, – посмотрел на него Соленый.

То, что незнакомец обратился к нему, назвав Павлом Алексеевичем, говорило о том, что его прислал Ким.

– Вы построже с этими. – Он кивнул в ту сторону, куда исчезла тетка. – А то они приезжих за версту видят. Да так и норовят с них денег побольше содрать. Им палец в рот не клади, руку до локтя отхапают и не подавятся.

– Ах, вот оно что!

– Ну вы пока кушайте, а потом мы поедем в одно место. Меня за вами Виталий прислал.

– Я уже понял, – ответил Соленый и приналег на шашлык.

Кореец, как оказалось, был на колесах. Он приехал на новеньких темно-зеленых «Жигулях»-«тройке». И через полчаса они с Соленым уже катили по городу. Но не в ту сторону, где жил Ким, а в противоположную.

– Далеко, ехать-то? – поинтересовался Соленый.

– Неблизко. К ночи доберетесь.

Машина миновала Асакинскую, прокатилась по площади Пушкина, оставив с правого борта какое-то военное училище. «ТВОКУ им. В.И.Ленина» – прочитан. Соленый на табличке у контрольно-пропускного пункта. Прямой, как стрела, проспект вывел их к площади Максима Горького. Здесь дорога раздваивалась. Влево шла широкая улица, названная именем упомянутого советского писателя, а вправо – Луначарское шоссе. По нему и погнал машину кореец. Спустя двадцать минут город остался позади.

– Меня Славик зовут, – представился Соленому водитель.

Пассажир промолчал. Не перечислять же ему всех своих имен! Хотя и Славик этот наверняка воробей стреляный. Иначе какого черта ему делать в упряжке Кима?

– Правительственные дачи, – кивнул Славик вправо, где шел высокий забор, за которым можно было рассмотреть шикарные каменные дома.

«У Кима, пожалуй, лучше домик будет», – подумалось Соленому. Но вслух он ничего не сказал.

– Чирчик, – объявил водитель, когда они через небольшой мосток, перекрывающий реку, въезжали в прокопченный и грязный, как большинство среднеазиатских городов, населенный пункт. – И река Чирчик называется.

– Бурея пошире, – сам себе сказал Соленый.

– Что вы говорите?

– Ничего. Это я так…

Городок проскочили за двадцать пять минут. А дальше дорога пошла в горы. Воздух как-то внезапно стал прохладнее и чище. Если в Ташкенте температура держалась на уровне сорока градусов, то здесь бьшо не более тридцати пяти. А уже через полчаса пути, когда со всех сторон дорогу обступили пологие пока еще склоны, стало даже прохладно.

Впереди показался шлагбаум и деревянная будка, из которой вышел милиционер. Рядом стояли мотоцикл «Урал» с коляской и «Жигули» первой модели белого цвета. Соленого при виде милиционера невольно передернуло. И это не осталось незамеченным со стороны его водителя.

– Вы не волнуйтесь, Павел Алексеевич, – с улыбкой произнес он. – ' Все в порядке.

«Однако!» – подумал Соленый, подивившись цепкому глазу корейца.

А тот плавно тормознул у милицейского шлагбаума. Из будки вышел еще один мужчина. Он подошел к «тройке» со стороны пассажира и, склонившись к Соленому, сказал:

– Я от Виталия. Здравствуйте. Пересаживайтесь ко мне. – И кивнул в сторону белой «единички».

Милиционер оставался в стороне и делал вид, что его не интересует происходящее.

Соленый, попрощавшись со Славиком, пересел в указанную машину. Страж порядка поднял шлагбаум, и Соленый с новым шофером продолжил путь. В отличие от Славика, сменившийся водитель не произнес за всю дорогу ни слова. А ехали они вместе до позднего «вечера. Горы становились круче. «Жигуленку» приходилось здорово трудиться, преодолевая подъемы, и жечь тормоза на спусках. В конце концов они зарулили в какой-то маленький горный кишлак. Возле одного из глинобитных домишек их встретил мальчик лет двенадцати. Шофер что-то сказал ему по-узбекски, потом, уже на русском, обратился к Соленому: