Стивен Прессфилд - Врата огня

• Название: Врата огня
• Автор: Стивен Прессфилд
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-01742-9

Двадцать пять веков назад двухмиллионная армия персов вторглась в Грецию, чтобы завоевать страну и превратить ее жителей в рабов. Сотни покоренных народов уже склонили головы перед персидским царем. Тысячи воинов из поверженных стран воевали в его войске. Огромный флот Азиатского владыки приближался к берегам Греции. Только триста спартанцев и их немногочисленные союзники стояли на пути врага.

---

– Я еще раз тебя спрашиваю: это ночной горшок? – Нет, господин. Это мой щит.

И снова штыри треноги ударили его по лицу.

– « Мой»? – в ярости переспросил Полиник.– « Мой»?

Диэнек, еле сдерживаясь, смотрел на происходящее со своего места на краю верхнего лагеря. Александра терзала мысль, что его ментор наблюдает за всем этим; мальчик, казалось, призвал все свое хладнокровие, подавил все чувства, а потом он шагнул вперед, подняв щит, вытянулся перед Полиником по стойке «смирно» и громким, чистым голосом продекламировал:

Мой щит в битву с собой я несу.
Не одного лишь меня, но и брата он защитит.
Город родной он укроет собой под моею рукой,
Брат мой и город мой вечно под тенью его да
пребудут,
Щит пред собою держа, я в сраженье с врагами
погибну,
Щит пред собою держа, к недругу встану лицом.

Александр закончил. Последние слова он выкрикнул во весь голос, и несколько мгновений они эхом разносились по долине. Две с половиной тысячи человек слушали и смотрели.

Они видели, как Полиник удовлетворенно кивнул. И рявкнул что-то. Мальчик встал и строй, в котором каждый теперь держал щит, как положено, – прислонив к коленям.

– Поднять щиты!

Юноши нагнулись за своими гоплонами.

Полиник взмахнул треногой.

С треском – это тоже было слышно по всей долине – прутья ударили по бронзе Александрова щита.

Полиник ударил снова, по щиту следующего, потом сле­дующего. Все щиты остались на месте. Строй был надежно защищен.

Он снова проделал это слева направо и справа налево. Щиты мгновенно взлетали в руках мальчиков, занимая нужное место – перед нападающим.

Кивнув ирену, Полиник отступил назад. Мальчики быст­ро встали по стойке «смирно», высоко подняв щиты. Кровь на их скулах и расквашенных носах начала запекаться.

Полиник повторил свой приказ ирену: пусть эти бараны, сказал он, пусть эти сыновья шлюхи дрючат дерево до исте­чения второй стражи, а потом упражняются со щитами до рассвета.

Он снова прошел вдоль строя, глядя каждому в глаза. Перед Александром он остановился.

– У тебя был слишком смазливый нос, сын Олимпия. Это был нос девчонки.– Полиник швырнул треногу маль­чика в грязь, ему под ноги.– А вот теперь он мне нравит­ся больше.

Глава девятая

В ту ночь один из мальчиков умер. Его имя было Гермион, но все звали его «Гора». В свои четырнадцать он был не слабее любого из сверстников и даже юношей на год старше. Гермион рухнул к концу второй стражи и впал в то состояние оцепенения, которое спар­танцы называют некрофания, «маленькая смерть», от которой человек может оправить­ся, если на время оставить его в покое, но умрет, если попытается встать или напрячь­ся. Гора понимал свое тяжелое положение, но отказался лежать, пока его товарищи дер­жались на ногах.

Я попытался дать им попить – я со сво­им товарищем-илотом по имени Дектон, кото­рого позже прозвали Петухом. В середине первой стражи мы незаметно принесли им мех с водой, но спартанцы пить отказались. На рассвете они вынесли Гору на плечах, как носят павших в бою.

Нос Александра так и не сросся как следу­ет. Отец дважды ломал ему его снова и вправ­лял у лучших военных хирургов, но шов на том месте, где хрящ соединяется с костью, так до конца и не зарос. Дыхательные пути непро­извольно сжимались, вызывая спазмы в легких, называемые греками астма, и на это мучительно даже смотреть, а терпеть такое самому, наверное, невыносимо. Александр винил себя в смерти того юноши по прозвищу Гора. Эти приступы, не сомневался он, явились наказанием небес за его невнимание и неподобающее воину поведение.

Спазмы ослабили выносливость Александра и привели к тому, что он стал все больше и больше отставать от своих товарищей по агоге. А хуже всего была непредсказуемость приступов. Когда они начинались, Александр несколько минут ни на что не годился. Не поправив свое здоровье, он не сможет, когда вырастет, стать воином, а следовательно, потеряет гражданство, и ему останется выбор: жить дальше в приниженном, позорном положении или с честью покон­чить с собой.

Его отец, глубоко обеспокоенный, снова и снова совершал жертвоприношения и даже посылал гонцов в Дельфы за советом Пифии, но ничего не помогало.

Ситуацию осложняло и то, что, несмотря на слова Полиника о его сломанном носе, Александр оставался «смазливым». А трудности с дыханием почему-то не повлияли на его певческие способности. Казалось, причиной этих при­ступов служил постыдный страх, а не физический изъян.

У спартанцев есть предмет, называемый фобология – наука о страхе. Как наставник Александра, Диэнек украд­кой проходил ее с ним после вечерней трапезы и перед рассветом, пока спартанцы строились к жертвоприноше­нию.

Предмет фобологии состоит из двадцати восьми упражнений, и каждое делает упор на отдельную цепь нервной системы. Пять основных цепей – это колени и бедра, лег­кие и сердце, поясница и кишечник, таз, плечевой пояс, особенно трапециевидные мышцы, которые соединяют пле­чи с шеей.

Вторичные цепи, для которых лакедемоняне имеют еще двенадцать упражнений,– это лицо, особенно мышцы че­люсти, шея и четыре сжимающиеся мышцы вокруг глазниц Эти цепи спартанцы называют фобосинактеры, накопители страха.

Страх плодится в теле, учит наука фобология, и бороться с ним нужно именно там. Когда плоть охвачена страхом, может начаться фобокиклос, или петля страха, когда он, сам себя подпитывая, начинает «разгон». Приведи тело в состояние афобии, бесстрашия, считают спартанцы, и за телом последует дух.

Диэнек занимался с Александром наедине под дубами и спокойном предрассветном полусвете. Он легонько хлопал мальчика оливковой веткой сбоку по лицу, и трапециевидные мышцы непроизвольно сокращались.

– Чувствуешь страх? Там? Чувствуешь? – спокойно звучал голос наставника. Так наездник успокаивает жеребенка. – Вот. Опусти плечо.– Он снова хлопнул мальчика по щеке.– Дай страху истечь кровью. Чувствуешь?

Мужчина и мальчик часами занимались «совиными мышцами», офтальмомимами вокруг глаз. Они, учил Александра Диэнек, во многих отношениях сильнее всех остальных, поскольку боги в своей мудрости наградили смертных очень быстрым защитным рефлексом для предохранения зрения.

– Посмотри на мое лицо, когда сокращаются мышцы,­ показывал Диэнек.– Что оно выражает?

– Фобос. Страх.

Диэнек, обученный данному предмету, приказал лицевым мышцам расслабиться.

– А теперь что оно выражает?

– Афобию. Бесстрашие.

Казалось, Диэнек не прилагает никаких усилий, да и другие юноши без особого труда осваивали это искусство. Но Александру в этом предмете ничто не давалось легко. Его сердце билось действительно без страха лишь в тех случаях, когда он забирался на певческие коры, чтобы петь наГимнопедии и других юношеских праздниках.

Возможно, его истинными покровителями были Музы. Диэнек велел Александру принести жертву им, 3евсу и Мнемозине. Агата, одна из «двуглядных» сестер Аристона, сделала янтарный амулет Полигимнии, и Александр носил его на перекладине своего щита.

Диэнек поощрял Александра в пении. Каждого человека боги наделяют каким-нибудь даром, которым тот может одолеть страх. У Александра, не сомневался Диэнек, этим даром был голос. Искусство пения в Спарте почиталось сразу после воинской доблести. В действительности, как утверждает фобология, доблесть и музыка тесно связаны через сердце и легкие. Вот почему лакедемоняне поют, идя в битву. Их учат открывать рот и набирать в легкие воздух, задерживать его там насколько возможно, а потом выды­хать отработанный воздух вместе со страхом.

В городе есть две беговые дорожки – Малый круг, ко­торый начинается от Гимнасиона и идет вдоль Конурской дороги под Афиной Бронзовородной, и Большой круг, оги­бающий все пять деревень и идущий мимо Амиклов, вдоль Гиакинфова пути, и пересекающий склоны Тайгета. Алек­сандр бегал по Большому кругу, покрывая босиком по пять­десят стадиев до жертвоприношения и после обеденной трапезы. Илоты-повара тайно выделяли ему дополнитель­ный паек. По негласному соглашению юноши его бовы покровительствовали ему в тренировках. Они покрывали его, когда Александра подводили легкие и казалось, что ему не миновать наказания. Александр относился к этому с затаенным стыдом, что заставляло его прилагать еще больше стараний.

Александр начал тренироваться в панкратионе – борь­бе без правил, в той юношеской борьбе, культивируемой только в Лакедемоне (такая борьба без правил (панкратион) культивировалась и в других греческих городах). Начиная с XXXIII Олимпийских игр (648 г. до н. э.) панкратион был олимпийским видом спорта, в которой участник может пинать­ся ногами, кусаться, тыкать пальцами в глаза(Кусаться и тыкать пальцами в глаза в панкратионе было запрещено Плутарх пишет, как афинянин Алкивиад укусил своего противника и тот обвинил его, что он кусается «как женщина», на что Алкивиад ответил: «Не как женщина, а как лев»).