Виктор Колупаев - Рассказы

• Название: Рассказы
• Автор: Виктор Колупаев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

- Сергей, - сказал я. - Это случилось, и ты тут ничего не изменишь.

- Что-нибудь осталось выпить? - спросил Сергей.

- Осталось...

- Пойдемте, выпьем по этому поводу.

- Нет, Сергей.

- Ну что ж! Идите к черту... Наташку не оставишь?

- Нет.

Он дал газ и рванул с места.

- Не больно? - спросила Нина, дотрагиваясь до разорванного рукава.

- Нет. Все в порядке. А тебе? - Я дотронулся до ее щеки.

- Нет, - она покачала головой.

...А вы хотели видеть счастливого человека. В чем же ошибка эксперимента, товарищ Карминский?

- Господи, - сказала Алла. - Надо же сначала узнать, в чем счастье, а потом экспериментировать.

- План задавил. Некогда узнавать, - ответил Карминский.

- Счастье - это чепуха! - сказал Сергей. - Не верю.

- Да, да, - встрепенулся Карминский. - А действительно, в чем счастье с научной точки зрения?

6

Первое, что меня поразило, когда открыл глаза, был яркий солнечный свет. Я сидел на упаковочном ящике из-под счастья. Инга держала меня за плечи. Антон перевязывал руку.

- Дрянь - эти индикаторы, - сказал он. - Я сегодня же свой выброшу.

- С индикаторами еще придется повозиться, - глубокомысленно поджал губы Карминский.

- Тебе не больно? - спросила Инга.

- Ничего, старик. - Эдик попытался улыбнуться мне. - Мы это сделали ненарочно. Почему так получилось, еще никто не может понять.

Так значит, все это был эксперимент... Меня только что вытащили из испытательного бокса.

- Сашка, ты, наверное, сам хотел выговориться, - сказала Инга. - Как только ты надел шлем, _это_ и началось. Ты разговаривал со всеми.

Да, да... Теперь я понял. С самого начала эксперимента я слышал все, что они говорили, а ведь у меня была телефонная связь только с Эдиком. Теперь они все знали.

- Нина тоже все знает, - сказала Инга. - Понимаешь, это было все как на самом деле. Только сжато во времени и без перемещений в пространстве.

- Где Сергей? - спросил я.

- Ушел позвонить домой. С этого телефона не хотел... Вот он.

Вошел Сергей. Все молча уставились на него.

- Ну так как? - спросил он. - Кто едет на рыбалку?

- Я, - заикнулся было Антон.

- Все правильно, - усмехнулся Сергей. - У нее тоже взорвался индикатор счастья... Ничего страшного. Оцарапало щеку и плечо, как ты и предполагал... Ну, так кто едет на рыбалку?

Я встал и подошел к нему.

- Сергей, я тебе не лгал.

- А... иди к черту, - сказал он без всякой злости, как очень уставший человек. - А у нее действительно есть характер. Кто бы мог подумать?

- Без обеда сегодня работали, - заявил Антон. - Учтите, товарищ Карминский.

- А у вас день не нормирован, - нашелся что ответить руководитель. - Эксперимент, слава богу, удачно прошел. И с первого раза.

- А чем он удачен? - поинтересовалась Алла. - Что мы выяснили? Что человек может быть счастлив? А как?

Все были страшно растеряны и немного злы друг на друга. Если бы я ушел, тогда бы им стало легче, свободнее.

- Сколько ящиков счастья израсходовали? - спросил я, чтобы что-то сказать.

- Сначала по сто восемьдесят пакетов каждого цвета, - начал Виталий Петрович. Нет, он был только ученый. Только кандидат технических наук. - А потом заклинило. А позже без всяких пакетов вдруг получилось. Помнишь, когда ты шлем сорвал?

- У вас получилось?

- Ну да, а у кого же? Эксперимент получился. В понедельник начнем обрабатывать результаты. Вообще-то, сегодня бы надо...

- Валяйте.

Я позвонил домой и сказал Марине, что домой не приду.

- Я знаю, - ответила она. Она плакала. - Не могу поверить. Все было так хорошо. Саша, что же произошло?

- Прости, Марина.

Я не мог с ней говорить. Я ни с кем сейчас не мог говорить. Я вышел из института, пешком добрался до цветочного магазина и купил огромный букет цветов на все деньги, что у меня были.

На автобусной остановке стояла девчонка лет шестнадцати и парень. Продавщица с лотком что-то предлагала им. И мне вдруг показалось, что она предлагает им счастье - синее или голубое. Ей уже надоело торчать здесь целый день. Продать бы последнее, да домой, успеть, пока муж дома, не упустить с получкой.

- Девушка, милая, - приговаривала она. - Купите. Голубенькое счастье, последнее! Последнее всегда самое дорогое...

Девчонка фыркала в плечо. А парень был бы и рад купить, но, наверное, раздумывал, не лучше ли взять мороженое или сбегать с подругой на танцы.

Нет! Не продают еще счастья с лоточков! Да и не надо.

- Ой, дядя! - сказала вдруг девчонка. - У вас индикатора нет. Упали и сломали?

- А зачем мне индикатор?

- Чтобы знать, сколько у вас счастья.

А свой индикатор она старательно закрывала рукой. Но по ее лицу было видно, что счастья у нее сейчас, хоть отбавляй.

- А ты знаешь, в чем счастье?

- Нет, не знаю, - сказала она и смущенно стукнула своего парня по плечу.

- И я не знаю...

Она посмотрела на меня недоверчиво. Такой взрослый... Уже седеть начал...

Не знаю...

И я вдруг понял, что сейчас не могу ехать к Нине. Что я ей скажу? То, что уже говорил сегодня? Все осталось таким же сложным, как было вчера и год назад.

Я отдал букет девчонке и пошел. А куда, я теперь и сам не знал.

Зачем жил человек?

1

Владимир Чесноков заглядывал то в одну, то в другую дверь, не зная, к кому обратиться, и не решаясь задать вопрос. Сотрудники молодежной газеты "Утренние зори" деловито сновали мимо него по коридору. К обеду его фигура уже примелькалась и ответственный секретарь бросил на ходу:

- Хлесткий заголовок для статьи о пионерлагерях! А?

- У меня стихотворение, - ответил Чесноков.

- Чтоб нестандартно и в самую суть. А? - остановился секретарь.

- Стихотворение... вот... - Чесноков бережно вытащил из внутреннего кармана пиджака лист бумаги и начал разворачивать его.

- А, - досадно сморщился секретарь. - Стихи, стихи! Прозы сейчас пишут мало. - И он неопределенно махнул рукой куда-то в конец коридора.

Чесноков потоптался еще немного и уже собрался плюнуть на все и уйти, но в это время в коридоре снова появился секретарь.

- Ну что у вас с вашим стихотворением? Что Пионов сказал?

- Ничего.

- Он всегда так. Не унывайте.

- Я его даже и не видел еще.

- Правильно. Он сейчас в командировке. Вся поэзия в командировках. Большое стихотворение?

Чесноков не успел ответить. Ответственный секретарь взял его под руку, подвел к дверям с надписью "Редактор" и, втолкнув в комнату, крикнул:

- Тимофей Федорович, это мой знакомый! Борис!

Чесноков оказался посреди комнаты. Смущение его достигло предела. Тимофей Федорович, сорокалетний мужчина, уже страдающий одышкой и давным-давно забывший, чем интересуется юность, сидел за столом и писал заявление о переводе его на другую работу. Он уже давно чувствовал, что перестал понимать молодых сотрудников своей газеты, ходивших с модными бородками и в ярких свитерах даже в жару. Да и его, он это знал, не всегда понимали. В сорок лет руководить молодежной газетой...

- Ну что там у вас; Борис? - спросил он.

- Стихотворение... Владимир я.

- Отлично. Покажите.

Чесноков протянул ему дрожащей рукой лист бумаги. Редактор на несколько секунд углубился в чтение, а потом спросил:

- Что вы этим хотели сказать?

- ?

- Ну, в чем идея, мысль стихотворения?

- Шел молодой человек, - начал Чесноков, стараясь говорить бодро и непринужденно, - по улице... увидел девушку. И ему стало очень хорошо.

- А что было потом?

- Не знаю... Просто ему стало хорошо.

- Они так и не поженились?

- Нет. Он ее больше не встречал никогда.

- Откуда вы знаете?

- Я видел это собственными глазами.

- Хорошо. Просто прекрасно... И что же вы хотите? Опубликовать в нашей газете?

- Я просто пришел. Кому-то все равно надо показать.

- А вы что, намерены этим заняться всерьез? Посвятить всю свою жизнь. Или просто так?

- Я бы хотел серьезно, - отважно ответил Чесноков.

- Молодец! - Редактор даже вышел из-за стола и похлопал начинающего поэта по плечу. - Если бы вы написали это просто так, мы бы напечатали недельки через две-три. А если вы серьезно, то придется еще поработать. Серьезно всегда труднее, чем просто так.

Через двадцать минут Чесноков вышел из редакции радостный и улыбающийся. Стихотворение, конечно, не приняли, но сколько он услышал полезного, сколько интересных тем подсказал ему редактор! А в будущем, если его стихи окажутся свежими и оригинальными, то даже напечатают. Честное слово, напечатают!

Чесноков прибежал к себе в квартирку на пятом этаже, с шумом распахнул дверь, поцеловал Анечку, свою жену, бросился на диван, крикнул:

- Работать и еще раз работать! - и начал подробно рассказывать.

Анечка присела на край дивана, широко раскрыла свои голубые глаза и, охая и ахая в особенно страшных местах повествования, прижимала кулачки к груди. Так внимательно и не перебивая выслушала она Володеньку.