Ричард Кнаак - Ночь Крови

• Название: Ночь Крови
• Автор: Ричард Кнаак
• Издательство: ИЦ «Максима»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-94955-052-8

Империю минотавров, что раскинулась на самом востоке Кринна, охватывает чудовищная резня, развязанная кровавым узурпатором и его супругой-жрицей. Погибает законный император, вес члены его Дома и приближённые сановники. Но на каторге Вайрокс начинает свою войну мститель — племянник императора. Фарос Эс-Келин, единственный, выживший в ту жуткую ночь — Ночь Крови.

---

Чемош видел угрозу, и, когда один из воинов сделал лишний шаг, огромная лапа метнулась и отбросила его вместе с секирой, размазав по стене Арены. Крик умирающего был заглушён воем толпы.

Воспользовавшись краткой передышкой, Кайрил выхватил меч и всадил клинок в основание черепа одной из голов жуткого монстра. Чемош взревел так, что казалось, лопнут камни. Он сделал высоченный прыжок, корчась от боли, и сбросил офицера, как пушинку.

Кайрил упал неловко, но нашёл в себе силы откатиться подальше в сторону. Шатаясь, он поднялся, и в этот момент случайный удар острого хвоста пришёлся ему в живот. Крика никто не услышал, но в императорской ложе хорошо понимали, какие тут могут быть последствия.

Истекающий кровью офицер упал возле мечущегося чемоша, который спазматически тряс и крутил головами, стараясь избавиться от клинка. Однако металл ушёл слишком глубоко, а шеи чудовища были не такими длинными, чтобы одна голова могла помочь другой — ухватить эфес зубами и вытащить меч.

Из раненой головы вовсю хлестала кровь, её глаза потухли, движения становились все медленней и медленней. Вторая голова обернулась к обидчику, справедливо видя в нём источник непереносимых мук.

Кайрил, чудом избежавший лап чемоша, внезапно наткнулся в пыли на брошенную секиру. Пальцы, скользкие от крови и пота, схватили оружие. Офицер выставил оружие вперёд наподобие копья, уперев древко в трещину плиты.

Чемош прыгнул прямо на него, обрушившись сверху всей массой. Смертельно раненный минотавр уже не мог нанести ни единого удара, но монстр сам вбил себе в грудь огромное лезвие, а заодно и древко. Кайрил увидел прямо перед лицом незащищённое горло твари и, не думая, вонзил в него до основания рога.

«Смерть-двойняшка» закончила свою боевую карьеру.

Мёртвая тишина повисла над Великой Ареной — такого сражения не мог припомнить никто из присутствующих.

Хотак вскочил и перегнулся через перила ложи, чтобы получше разглядеть исход битвы. Стража Арены выскочила из дверей и кинулась на место сражения. Они приблизились к мёртвому хищнику и несколько раз потыкали в него копьями, потом старший нашёл взглядом императора и кивнул.

Арена вздохнула как единое существо и взорвалась:

— Кайрил! Кайрил! Кайрил!

Несколько лекарей с носилками выбежали на Арену, чтобы помочь победителю.

Поздно. Кайрил был мёртв.

Толпа, не останавливаясь, выкликала имя храбреца. Тело молодого офицера принесли и положили перед императором. Хотак важно поднял руку. И услужливый камердинер немедленно вложил в неё пучок гривастой травы. Подняв руку ещё выше, чтобы все могли рассмотреть, что он делает, Хотак торжественно кинул траву на грудь мёртвого героя.

Взревели рога — честь Кайрила была восстановлена, и его неудачи отныне не будут лежать чёрным пятном на императоре.

Теперь уже легионеры подняли носилки и понесли их вдоль заграждения Арены, совершая почётный круг. На тело сыпались бессчётные разноцветные ленты и сотни пучков гривастой травы. Все спешили отдать дань уважения новому герою. Завершив круг, легионеры вынесли тело через главные ворота. Командующий Оркиус лично отдал распоряжения относительно похорон.

— Неожиданный, но весьма впечатляющий конец для Кайрила, — прокомментировал Хотак, когда тот вернулся в ложу. — Мы сделаем его идеалом и объектом подражания для каждого в империи…

— Да, мой лорд, — поклонился Оркиус.

— Кроме того, — добавила Нефера, — он теперь становится главой предков своего клана, будет заботиться о друзьях и любимых. Его награда превышает любую, доступную в смертной жизни…

— Как скажете, миледи, — вновь поклонился Оркиус. — Я ещё не разделяю веру Предшественников, но…

— Разделишь со временем, — нетерпеливо сказал Хотак. — Итак, подведём итог — он был опозорен, но теперь очищен. Благородно сражался и щадил жизни своих противников на Арене. А значит, жил и умер достойно. Настоящий символ чести минотавра. Все.

Император откинулся назад, ожидая следующего боя.

6 Мечты и кошмары

Точно так же, как и в столице империи Нетхосаке, вести о новом императоре облетели все государство.

От скалистого Котаса и пышного Силееса до плодородного Эмира и лесистого Брока появились новые силы. Император Хотак велел учредить новое звание — капитан-ректор. Капитан-ректоры имели всю полноту гражданской и военной власти, набирались из проверенных легионеров и знали, кому обязаны этим.

…В портовом городе Страсгард, что на Мито, командир сил самообороны зашёл в кабинет капитан-ректора. Три золотых кольца, звеневшие на ухе и символизировавшие звание, отчаянно заголосили, когда толстый минотавр неуклюже опустился на одно колено, его губы подрагивали.

Развалившись за столом бывшего старейшины, капитан-ректор Хааб окинул вошедшего скучающим взглядом. Тонкий и худой, он родился в столице и отчаянно ненавидел колонии.

— Что там такое, командир Рин? — спросил капитан, барабаня хрупкими пальцами по столу.

— Моряки с судов арестованных владельцев нашли себе сторонников, — пророкотал тот, — Они идут через Страсгард, требуя, чтобы мы освободили их хозяев, поддержали отделение от империи и объявили суверенитет колонии.

Тремя днями ранее легионеры Хотака при поддержке флота взяли под контроль городской порт. Мито был не только третьим по величине островом, но и располагал третьими по производительности верфями в империи. Стоило выпустить его из рук — и волна мятежей могла захлестнуть остальные колонии.

— Я же всенародно объявлял, что император запретил все публичные выступления, — проговорил Хааб с нажимом.

— Да у нас тут почти восстание! Пока они только орут и потрясают оружием… Мои дру… солдаты… они почти все сбежали… Такого никогда не было, капитан-ректор… Что же у нас теперь происходит в империи?!

— Теперь империя будет действовать по-другому, Рин. — Хааб наклонился вперёд. — Все будут подчиняться единому приказу. Как раз последний указ императора и издан, чтобы предотвратить подобное.

Низко опустив голову, командир пробормотал:

— Если бы владельцев выпустили… или перевели под домашний арест… может, тогда…

Он запинался и не мог продолжать. Понятно, что, если бы все поклялись в верности новому императору, все успокоилось бы само собой. Ах, как Рин любил покой! Неожиданная смена власти и вся эта круговерть сильно расстраивали его.

Хааб что есть сил врезал по столешнице. Командир Рин понял, что шутки кончились, и мех на его шее встал дыбом.

— Твоё желание сохранить стабильность на Мито очень похвально! Император недвусмысленно дал понять, что нуждается в этой колонии, ему необходим каждый корабль и каждый моряк для обеспечения новых завоеваний. А они скоро будут! Поэтому я не могу допустить, чтобы крупнейший порт, Страсгард, мешал этому. И вот…

Прервав его, без стука вбежал посыльный и передал капитан-ректору маленький свиток. Хааб быстро пробежал его взглядом.

— Прямо в точку! — Он отбросил сообщение и весьма довольный плюхнулся в кресло. — Наши заботы окончены, командир Рин.

— В смысле?

— Только что прибыло подкрепление с Брока и Даса. Пока мы с тобой разговариваем, они высаживаются южнее Страсгарда.

Рин ощутил, как внутри у него всё сжалось:

— А… с какой целью они прибыли к нам, капитан-ректор?

Хааб широко улыбнулся;

— Для того, чтобы принести закон в наши дома, командир.

Рин похолодел — он прекрасно понял, что имел в виду Хааб. Командир опустил голову ещё ниже, стараясь не думать о друзьях, которые были среди тех, кто сейчас на улицах выражает недовольство…

Прибывшие силы быстро усмирили протестующих. Суровые легионеры не стеснялись убивать любого, кто оказывал даже видимость сопротивления. Теперь по улицам тянулись вереницы тех, кто был объявлен врагом государства и бунтарём, даже если эти «те» никогда не проявляли никакой любви к Чоту.

Их заковывали в цепи и грузили на корабли, чтобы отправить туда, где, как выразился Хааб, «они смогут принести пользу империи единственно возможным образом».

Хотя попытка восстания на Мито оказалась единичным случаем, переворот ощутимо встряхнул государство. Суда, загруженные солёной козлятиной, пшеницей из Эмира или плодами хлебного дерева с Тенгиза, оказались обложенными новым налогом «на изменение империи». Весь поток продовольствия, будь то рыба или мясо, зерно или вино, распределялся согласно прямым приказам императора; часть налогов теперь уходила в личную казну Хотака. Несколько патриархов из числа Домов, поддержавших нового императора, попробовали возмущаться и даже создать нечто вроде сопротивления, но это продолжалось только до тех пор, пока первый из них не проснулся утром закованным в цепи.