Александр Солженицын - Двести лет вместе. Часть вторая

• Название: Двести лет вместе. Часть вторая
• Автор: Александр Солженицын
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-85887-151-8

Книга описывает историю еврейского народа в Российском государстве. Часть 2 охватывает советский период.

---

Вот это-то и вдавило жестокую печать в лик революции – в то, что больше всего и определяет революцию: кого она уничтожала, – безвозвратно, непоправимо уводя убитых и из этой грязной революции, и из этой обречённой страны, из состава этого заблуженного народа.

Ленин же в эти месяцы весьма и весьма не упускал из виду возникшее напряжение вокруг еврейской темы. Уже в апреле 1918 «Совет народных комиссаров гор. Москвы и Московской области» опубликовал – как будто лишь для своей области, однако же в «Известиях»[264] – циркуляр к Советам «по вопросу об антисемитской погромной агитации»: об «имеющихся фактах еврейского погрома в некоторых городах Московской области» (ни один город не назван). Нужны и «специальные заседания Советов, посвящённые еврейскому вопросу и борьбе с антисемитизмом», и «митинги и лекции» с агитационной кампанией. Однако – кто же главный виновник, кого крушить? Ну конечно же – православных священников. Вот пункт 1, указывалось: «Обратить самое серьёзное внимание на черносотенную антисемитскую агитацию духовенства, приняв самые решительные меры борьбы с контрреволюционной деятельностью и агитацией духовенства» (пока не расшифровывая, какие меры, но нам ли их не знать?). Наряду с этим – пункт 2: «Признать необходимым не создавать особой боевой еврейской организации». (То есть обсуждалась еврейская гвардия.) А в пункте 4 поручили Комиссариату по Еврейским Делам вместе с Военным Комиссариатом «предупредительные меры по борьбе с еврейскими погромами».

В разгар этого самого 1918 года Ленин наговорил на граммофон «особую речь об антисемитизме и евреях»: Это «проклятая царская монархия» натравляла «тёмных рабочих и крестьян на евреев. Царская полиция в союзе с помещиками и капиталистами устраивала еврейские погромы. Вражда к евреям держится прочно только там, где кабала помещиков и капиталистов создала беспросветную темноту для рабочих и крестьян… Среди евреев есть рабочие, труженики – их большинство. Они – наши братья по угнетению капиталом, наши товарищи по борьбе за социализм… Позор проклятому царизму… Позор тем, кто сеет вражду к евреям…» – «Граммофоны с пластинками этой речи развозились тогда агитационными поездами по фронту, по городам и деревням. Там граммофоны воспроизводили эту речь в клубах, на митингах и собраниях. Красноармейцы, рабочие и крестьяне слушали слово своего вождя и начинали понимать, в чём дело»[265]. Но напечатана – не без умысла? – та речь тогда не была, только в 1926 (в книге Агурского-отца).

А 27 июля 1918 (сразу за расстрелом царской семьи) СНК издал особый закон об антисемитизме: «Совет Народных Комиссаров объявляет антисемитское движение опасностью для дела рабочей и крестьянской революции». И в завершенье (по свидетельству Луначарского, Ленин это приписал собственноручно): «Совнарком предписывает всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона». Подписано: Вл. Ульянов (Ленин)[266].

Эти два слова вне закона – если кому-нибудь непонятны остались в месяцы Красного Террора, то десять лет спустя коммунистический активист, и сам одно время нарком, и даже творец «военного коммунизма», всё тот же Ларин объясняет нам: «ставить активных антисемитов „вне закона“, т е. расстреливать»[267].

А тот знаменитый ответ Ленина Диманштейну в 1919 был сделан вот по какому поводу: Диманштейн «хотел добиться от Ленина, чтобы задержали распространение» листовки Горького, содержащей такие похвалы евреям, которые могли создать «впечатление, будто революция держится на евреях, в особенности на их средняцком элементе». Ленин возразил, как мы уже читали, что сразу после Октября именно евреи сорвали саботаж государственных чиновников и тем выручили революцию; и, стало быть, «мнение Горького о большом значении этих элементов… совершенно правильн[о]»[268]. – Не сомневается и Еврейская энциклопедия: «Ленин отказался конфисковать выпущенную массовым тиражом во время гражданской войны чрезмерно филосемитскую по содержанию прокламацию М. Горького „О евреях“, несмотря на опасения, что она может стать антисемитским козырем в руках врагов революции»[269].

Да для белой стороны – и стала, конечно: достоверное слияние образов еврейства и большевизма.

Это глухое, удивительное по недальновидности пренебрежение вождей революции и к впечатлению, и к чувству, растущему в народе, сказалось и в участии евреев в разгроме православного духовенства: как раз летом 1918 и развернулся большевицкий штурм против православных церквей Средней России, и особенно Московской области (тогда область заключала несколько губерний), остановленный только волною приходских бунтов.

Уже в декабре 1917 рабочие-строители Кронштадтской крепости не выдержали и протестовали, их резолюцию поместили «Кронштадтские известия»: «Мы, мастеровые и рабочие, на общем нашем собрании сего числа [28 декабря], обсудив вопрос по поводу назначения православных священников на очередное дежурство милиционеров, Усматриваем, что ни один еврейский раввин, магометанский мулла, римско-католический ксендз и немецкий пастор, кроме православных священников, Исполнительным Комитетом Совета Рабочих и Солдатских депутатов почему-то назначен, для несения милицейской должности, не был. Очевидно, весь Исполнительный Комитет состоит исключительно из иноверцев…»[270] (Заметим, что даже на этом крепостном острове «тюрьмы народов» действовали храмы всех вероисповеданий.)

Да и в саму «Правду» прорвался (напечатали под насмешливым заголовком «Бей жидов!») воззыв рабочих Архангельска «к сознательным русским рабочим и крестьянам»: повсюду «поруганы, опоганены, разграблены» – «только русские православные церкви, а не еврейские синагоги… Смерть от голода и болезней уносит сотни тысяч ни в чём неповинных русских жизней», а «евреи не умирают от голода и болезней»[271]. (Летом 1918 было ещё и судебное «дело об антисемитизме в Храме Василия Блаженного»…)

Самым неразумным образом евреи-активисты вливались в общебольшевицкую настойчивую ярость в травле православия (в сравнении с другими религиями), в преследовании священников, в печатном глумлении над Христом. Тут и русские перья расстарались: Демьян Бедный (Ефим Придворов), и не он один. Но евреям постоять бы в стороне.

Вот 9 августа 1920 Патриарх Тихон пишет председателю СНК Ульянову-Ленину (копия председателю ВЦИК Калинину), требуя отвода следователя Наркомюста Шпицберга, «бывшего ходатая по бракоразводным делам», а ныне, от Наркомюста, ревизующего «мощи Православной Русской Церкви, вскрывая раки и гробницы с останками признанных Церковью святых». Ссылаясь на Конституцию РСФСР, Патриарх настаивает «на отводе в предстоящем расследовании [его] «деятельности»… от функций следователя Шпицберга, как лица, производящего следствие и допросы «с пристрастием», что ярко выяснилось из предыдущих церковных процессов… и наконец как человека, публично оскорбляющего религиозные верования, открыто глумящегося над религиозно-обрядовыми действиями, печатно в предисловии к книге «Религиозная язва» (1919 г.) называющего Иисуса Христа ужасными именами»[272].

Бумага пересылается в Малый Совнарком и рассматривается там в заседании 2 сентября 1920, докладчик – сам же Шпицберг. Постановлено: «Оставить жалобу гр. Белавина (патриарха Тихона) без последствий (принято единогласно)»[273]. – Но спохватывается Калинин и тайно и вкрадчиво пишет в наркомат юстиции Красикову: он думает, что «тов. Шпицберга необходимо на самом деле, из соображений практически-политических… заменить кем-нибудь другим»; так как «аудитория на суде будет, вероятно, в большинстве православная» – то тем лишить «духовные круги… возможности главного довода насчёт национальной мести и проч.»[274].

А – вскрытие мощей? Чем могла масса объяснить такое надругательство, настолько наглядное, вызывающее? «Разве бы русские, православные, на такое дело пошли?», говорят по России. «Это всё жиды подстроили. Жидам что: они самого Христа распяли»[275]. – И разве не ответственна за это настроение власть, подававшая народу такие зрелища в предельной топорности?

С. Булгаков, особенно пристально следивший за судьбами православия под большевиками, писал в 1941: в СССР гонение на христианство «превзошло по свирепости и размерам все предыдущие, которые только знает история. Конечно, нельзя его всецело приписать еврейству, но нельзя его влияния здесь и умалять»[276]. – «В большевизме более всего проявилась волевая сила и энергия еврейства». – «Еврейская доля участия в русском большевизме – увы – непомерно и несоразмерно велика. И она есть, прежде всего, грех еврейства против святого Израиля… И не «святой Израиль», но волевое еврейство проявляло себя, как власть, в большевизме, в удушении русского народа». – «Гонение на христианство здесь хотя и вытекало из идеологической и практической программы большевизма вообще, без различия национальностей, однако естественно находило наибольшее осуществление со стороны еврейских „комиссаров“ безбожия», – как возглавление Губельманом-Ярославским Союза воинствующих безбожников «перед лицом всего православного русского народа есть акт… религиозного нахальства»[277].