Руслан Мельников - Пески Палестины

• Название: Пески Палестины
• Автор: Руслан Мельников
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5‑9717‑0314‑5

Нелегко дался омоновцу‑воеводе Василию Бурцеву морской путь к Святым Землям.

Немецкие «мессершмитты» и средиземноморские пираты, подводная лодка цайткоманды и взывающая о помощи королева Кипра… Но вот он, наконец, порт Яффы, вот она, Палестина. А здесь — партизанская война, объединившая сарацин, тамплиеров и госпитальеров. Против кого? Против фашистско‑тевтонского ордена Хранителей Гроба, разумеется.

А значит, трофейный пулемет — на верблюжий горб, гранату — в пращу, греческий огонь — в противотанковый кувшин, стрелу — в арабскую пушчонку‑модфаа. И вперед! Вместе с мамлюками Бейбарса и иерусалимскими подпольщиками освобождать Святой Город. Именно освобождать, ибо оккупированный Иерусалим производит гнетущее впечатление. Виселицы под воротами, свастика над воротами, патрули, облавы и комендантский час за воротами… И где‑то там — плененная княжна Аделаида. И атомная мина. И путь к центральному хронобункеру СС.

---

— И теперь ты служишь королеве Алисе? — изумился Бурцев.

— Я никому не служу, кроме Всемогущего Аллаха, — с холодком ответил Хабибулла. — Я лишь выбираю, кому помогать и против кого драться. Нынче мой враг — зарвавшиеся немецкие рыцари с черными крестами на белых плащах и колдуны‑германцы, поклоняющиеся кресту с поломанными краями. Кто считает тех и других своими врагами, всегда может полагаться на Хабибуллу.

«Что ж, тогда и мы с тобой поладим», — решил про себя Бурцев.

— А врагами Хранителей Гроба и тевтонов считают многие, — продолжал араб. — Даже иоанниты‑госпитальеры, тамплиеры‑храмовники и прочие франки не желают мириться с владычеством немцев. Франки ищут союза с нами.

«Франками», насколько понял Бурцев, сарацин называл всех европейцев‑негерманцев, обосновавшихся в Палестине. Но вот что значит «с нами»?

— С кем ищут союза франки? Кто еще выступает против Хранителей Гроба и немецких рыцарей? Какую силу ты представляешь, Хабибулла?

— Силу джихада! Я говорю о правоверных мусульманах, объединяющихся с франкскими рыцарями‑христианами ради общей победы над германцами.

Бурцев поскреб в затылке. Да… О таком джихаде слышать ему еще не доводилось.

— В палестинских землях остались еще бесстрашные воины, готовые нанести молниеносный удар и скрыться в городских кварталах, песках пустыни и безлюдных скалах. Есть и лазутчики, умеющие слышать и видеть то, что врагу очень хотелось бы скрыть.

— Хм, лазутчики?

— Один из них стоит сейчас перед тобой, каид Василий‑Вацлав.

Так‑так‑так… Рыцарско‑бедуинские отряды Иерусалимского сопротивления? Партизанская война во славу Аллаха и Господа нашего Иисуса Христа? Мусульманское подполье, поддерживающее отношения с братствами тамплиеров и госпитальеров? Плюс собственная разведсеть? И Хабибулла — ее тайный агент? Сарацинский Штирлиц, блин! Очень‑очень интересно.

— И насколько же велико ваше христианско‑мусульманское воинство? — поинтересовался Бурцев.

Араб погрустнел.

— Под Аккрой наши силы были разбиты и рассеяны смертоносной магией Хранителей Гроба, но скоро, — в глазах Хабибуллы вспыхнул огонек надежды, — скоро они возрастут многократно. Султан Египта ал‑Малик ас‑Салих Наджм‑ад‑дин Аййуб — да хранит его Аллах! — уже спешит к нам на помощь.

Ладно, будем считать, диковинный палестинский расклад более‑менее прояснился. Но вот каким боком здесь замешана королева Кипра? Ей‑то отчего приходится бежать из своего островного государства?

— Вдова Алиса Шампанская и особенно ее сын Генрих Лузиньян не только властители Кипра, но и претенденты на трон Иерусалимского королевства, — пояснил сарацин, — а значит, оба стоят у немцев костью в горле. Вот в чем их беда. Пока Лузиньяны живы, германский король Фридрих, коего Хранители и тевтоны желают видеть на престоле Эль Кудса, не сможет носить иерусалимскую корону, не опасаясь претензий со стороны кипрского семейства. Впрочем, Генриха немцы уже устранили. Сын Алисы Шампанской погиб.

— Погиб? — переспросил Бурцев. А ведь действительно, в пиратских трюмах никаких королевичей не было.

— Давно, еще в битве под Аккрой. Несмотря на свой юный возраст, Генрих с небольшой дружиной дрался под командованием доблестного франкского каида Жана д'Ибелена. И пал от магического грома немецких колдунов. Королева с тех пор ненавидит немцев лютой ненавистью и готова ради мести на все.

— Что ж, женская месть бывает страшна и слепа, — заметил Бурцев.

— Это так, — согласился араб. — Но, чтобы вершить ее, нужны реальные силы и возможности. У Алисы Шампанской нет ни того ни другого. А между тем Хранители Гроба и тевтоны начали подготовку к нападению на Кипр. Только вот скрыть переброску войск к портовым городам не смогли. Нам стало известно о тайных планах германцев. И поскольку я был вхож во двор Ее Величества, всегда благоволившей к опытным путешественникам и знатокам наук, то вовремя предупредил повелительницу Кипра об опасности. Я говорил уже, что любой противник немцев — мой друг, а друзьям следует помогать. Особенно если эта помощь вредит врагу.

Алиса Шампанская отплыла с острова в сопровождении верных слуг, рыцарей и солдат. Королевский эмир ль‑бахри[15]. Жюль повел судно. Сначала он должен был высадить меня в Александрии, после чего ее величество намеревалась отправиться в Европу и уже там искать союзников для дальнейшей борьбы с германцами.

Их прервали. Ее Величество Алиса Шампанская напомнила о себе. Вернее, за королеву это сделали «эмир аль‑бахри» и тайный убийца. Жюль что‑то тихонько шепнул брави. Тот, в свою очередь, склонился к уху Бурцева:

— Невежливо говорить в присутствии королевы на языке, которого она не понимает. К тому же ее величество изъявила желание познакомиться со своими спасителями.

Да, в самом деле. Неучтиво как‑то получается.

— Хорошо, давай знакомиться. Ты вот первый и начинай.

Папский шпион начал. Выступил вперед и…

— Банд, — церемониально поклонился брави Алисе Шампанской. — Джеймс Банд.

Бурцев едва сдержал улыбку.

Тем же манером представился и китаец.

— Цзян. Сыма Цзян.

Почтительно‑дружелюбный оскал на желтом морщинистом лице, по‑восточному низкий поклон… Джеймс что‑то шептал Жюлю. Тот — королеве. Вводили в курс дела, видать.

— Алексич, — растерянным басом подхватил эстафету богатырь‑новгородец. — Гаврила Алексич.

— Освальд. Пан Освальд.

— Адам. Дядька Адам…

— Вася. Просто Вася.

Бурцев все еще с трудом сохранял на физиономии приличествующее случаю торжественно‑железобетонное выражение. Сохранил, справился.

Представились все. Жюль закончил объяснения кто есть кто. Алиса Шампанская шагнула к Бурцеву. Улыбнулась приветливо и очаровательно, однако спрятать затаенную грусть так и не смогла:

— Бонжур, мсье Вася!

Голос у ее величества оказался с нежной — на грани интима — хрипотцой.

— Здрасьте, — Бурцев немного обалдел. Надо же! «Мсье Вася»! А сам виноват. Надо было не поясничать, а представляться нормально.

— Д'у венэ ву?

— Спрашивает, откуда ты родом, — подсказал Джеймс.

— Так это… Сам же знаешь — с Руси…

— Же сюи рюс[16] — приблизительно так прозвучал его ответ по‑французски.

Народ благоговейно внимал. Никто не смел вмешиваться в беседу.

— Кель аж авэ ву?

А вот это уже был вопрос личного характера. Как пояснил брави, ее величество изволит интересоваться возрастом собеседника.

— Э‑э‑э…

Ну, и на кой это сдалось королеве? Бурцев замялся, не зная, что и сказать. Минус семьсот с хвостиком лет — вот он, возраст… Именно столько ведь прошло с ненаступившей еще даты его рождения. А королева опять что‑то нежно курлыкала.

— Слышь, Джеймс, спроси, может, она того… по‑немецки понимает?

Джеймс спросил. Королева понимала!

Разговор сразу пошел бойчее.

В общем‑то, все было очень мило, да только обстоятельства не располагали к продолжительной беседе… Бурцев намекнул ее величеству, что время поджимает и он был бы рад поскорее добраться до Палестины.

— Зачем вы направляетесь в Святые земли, мсье Вася? — неожиданно серьезно спросила королева.

Напряженный взгляд немигающих глаз… Алиса Шампанская хотела знать правду и вовремя распознать обман, если собеседник пожелает солгать.

Бурцев всей правды не сказал — долго слишком. Но и лгать не стал.

— У меня… у меня там дела, — уклончиво ответил он, — и кое‑какие личные счеты к Хранителям Гроба.

— Значит, вы следуете не в паломничество, а на битву?

— Да, ваше величество. Можно сказать и так.

— Тогда прошу вас пройти в мою каюту, мсье Вася. Поговорим там. С глазу на глаз. Без свидетелей.

Глава 9

Каютой, тем более королевской, это тесное, низенькое, обитое голой доской помещеньице в кормовой надстройке можно было назвать с большущей натяжкой. Массивный сундук, два грубо сбитых табурета да кусок парусины в полтора метра шириной, подвешенный к балкам наподобие гамака, — вот и весь комфорт. Впрочем, как пояснила Алиса Шампанская, на корабле и это считается неслыханной роскошью. Отдельная каюта, отдельный гамак…

Оказалось, что остальные пассажиры и члены экипажа, включая капитана, ютятся в общих каютах и спят по двое на одном подвесном спальном месте. По крайней мере, так обстояло дело до встречи с пиратами, когда на судне было более многолюдно.

Бурцев посочувствовал мореходам, но поспешил сменить тему. Время действительно дорого, и тратить его на пустопорожнюю болтовню — жаль. Бурцев теперь сам старался задавать тон беседе. И легко преуспел в этом. То, что интересовало сейчас его, королеву также волновало до глубины души. А потому говорила ее величество охотно и по делу. Только вот часто прикладывала к уголкам глаз шелковый платочек.