Саймон Браун - Рождение империи

• Название: Рождение империи
• Автор: Саймон Браун
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044400-7, 978-5-9713-5130-6, 978-5-9762-3516-8

Мир, удивительно близкий к нашему XVIII веку – и в то же время разительно от него отличающийся…

Здесь войны ведутся при помощи ружей и пушек, а королевские дворы блистают роскошью и изысканной культурой, но при этом аристократические дамы и кавалеры владеют магией, вступающей в силу, лишь если ее носитель совершит убийство жертвы-Избранного.

Здесь правят великие государи, плетутся тонкие дипломатические интриги, а на холодное оружие накладываются таинственные чары…

Здесь начинается история противостояния могущественной Хамилайской империи и королевства Ривальд – противостояние, которое вот-вот превратится в открытую войну…

---

Домашние животные, но не львы. Столь сильно привязанные к своим Избранным, что превратились из гордых Кевлеренов в смиренных овец. Сбитые с толку. Утратившие волю и разум. Бессильные – и никому не нужные.

Паймер заметил улыбку, промелькнувшую на лице Харкера, и бросился к запертой двери. Он стучал до тех пор, пока стражники не открыли. Затем герцог торопливо выскочил за порог, не оглядываясь.

Оказавшись за пределами дворца, он увидел, что со всех сторон окружен деревьями. Холодный воздух пощипывал уши и нос. Паймеру казалось, будто внутри у него медленно растет глыба льда.

Эта страна была ему ненавистна, ненавистна до такой степени, что герцог поразился тому, как можно что-то так сильно не любить.

– В городе очень интересно, – произнес Идальго, пытаясь завязать разговор. За последние несколько дней Паймер перекинулся с ним лишь парой слов. Что случилось с хозяином? Что он такого увидел?..

Герцог скользнул по своему Избранному равнодушным взглядом.

– Неужели? – бесстрастно проговорил он.

– Тот, кто меня сопровождал, прекрасно знает его историю, – улыбнулся Идальго. – В курсе всех местных сплетен за последние два столетия…

– Это достаточно характерно для Избранного, – заметил герцог и тут же пожалел о сказанном. Он увидел, что лицо Идальго сделалось белым как мел. Герцогу захотелось немедленно извиниться за свои слова, но ривальдийский холод давно заморозил все его чувства: разум, мужество, волю, всю его жизнь.

Из груди Идальго вырвался резкий звук, как будто его сильно ударили в живот. Его кожа показалась Паймеру еще более сухой и морщинистой, чем обычно.

«Скоро, – подумал герцог, – совсем скоро. Скоро эта боль уйдет навсегда, мой дорогой Идальго».

– Парад удался на славу, – произнесла Лерена вслух, желая, чтобы все узнали о ее впечатлениях от праздника.

Гости радостно заулыбались; императрица улыбнулась в ответ.

Ганиморо зорко следила за тем, чтобы под рукой у Лерены всегда были напитки, и время от времени предлагала ей блюдо со сладостями или печеньем. Гостей, пришедших во дворец после парада, к послеполуденному времени осталось совсем немного. Задержались лишь немногие наиболее упорные едоки и выпивохи.

Когда день начал понемногу угасать, посторонних не осталось вовсе. Лерена поняла, что может наконец-то немного отдохнуть. От весны и ее радостей тоже можно устать.

Во дворце уже не было и никого из придворных, за исключением Малуса Майкома. Чем же она провинилась перед высшими силами, что этот человек так настойчиво навязывает ей свое присутствие?.. Хотя, признаться, от него все-таки бывает польза. В конце концов, без помощи и советов канцлера кое-какие семейные проблемы решить было бы сложно…

– Мне кажется… – начал Майком, похрустывая пальцами, – если мне будет позволено сообщить мое мнение… так вот, я думаю, что вы, ваше величество, не слишком остались довольны состоявшимся парадом.

Лерена смерила его внимательным взглядом, изо всех сил пытаясь скрыть свою неприязнь. Отчего ей не достался канцлер нормального роста? Ведь он даже ниже ее…

– Меня занимали кое-какие мысли, – чуть рассеянно призналась императрица и тут же вспомнила, насколько ее впечатлила мощь, продемонстрированная Юнарой. А где же сейчас ее сестра? Скорее всего в своем птичнике, выщипывает перья у какой-нибудь незадачливой канарейки.

Майком пожал плечами.

– Вы же властительница огромной империи и всегда пребываете в раздумьях о ее судьбе. Однако сегодня вы показались мне чем-то опечаленной.

– Я размышляла над вопросом, касающимся магических сил, – отозвалась Лерена – просто для того, чтобы услышать ответ Малуса.

Канцлер понимающе кивнул.

– Ясно, ваше величество. Способы их применения или же связанная с ними ответственность?..

Попал почти в точку, подумала императрица.

– Скорее я думала о теории…

– О теории? – удивился канцлер.

– О том, какой концентрации может достигать сила Сефида.

– Какой концентрации? Вы говорите о чистой энергии?..

Лерена отрицательно покачала головой.

– Давайте я объясню по-другому. Как лучше использовать силу? В рассеянном виде – или же собрав ее воедино, спрятав за одной мыслью?

– Ах. Теперь я вас понял. Конечно же, собранной воедино. Рассеянная энергия может оказаться совершенно бесполезной.

– И ее в таком случае обязательно нужно использовать, – сказала Лерена.

– Естественно.

– Это не вопрос, – перебила Майкома императрица. – Она обязательно найдет себе применение.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – с улыбкой ответил канцлер.

Лерена его больше не слушала. Она уже нашла нужный канцлеру ответ.

Это было самое долгое в жизни Паймера путешествие. И в то же время самое быстрое.

Во тьме горной ночи, в далеком от пришедшего в упадок королевства краю ему предстояло выполнить одно важное дело – а потом поспешить с докладом к императрице.

Герцог стоял в одиночестве возле своей постели, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Он теребил в руках амулет, врученный ему еще при рождении, еле слышно произнося заклинания. Стареющему телу Паймера стало холодно. Этот холод пробирал до костей; герцогу казалось, будто кровь в жилах с каждым мгновением остывает, превращая слезы в шарики льда. Откуда-то потянуло морозным воздухом, который мгновенно закрутился вихрем, преобразуя слова в Сефид.

Когда все закончилось, Паймер опустился на колени рядом с Идальго, спавшим непробудным сном, поцеловал его в лоб, после чего вонзил ему в шею кинжал.

Когда кровь Избранного собралась в лужу, герцог почувствовал, что Сефид впервые раскрылся ему во всей своей полноте. Впервые в жизни он уничтожил то, что любил больше самого себя. Это было самое удивительное, самое яркое ощущение, которое он когда-либо испытывал. Оно было подобно теплу материнского тела, поцелую любимой, прикосновению ребенка – всем вместе взятым. В этот миг Паймер понял, что может сделать все, что только пожелает, но охватившая его безысходная печаль оказалась столь велика, что ему захотелось лишить жизни самого себя.

Вскоре Сефид сомкнулся над ним: в комнате воцарился мрак. Герцог остался один. По-настоящему один.

Он чувствовал полную опустошенность, силы окончательно покинули его. Паймер поднял с пола одежду и вышел из комнаты, оставляя за собой кровавые следы. Увидевший его хамилайский солдат, один из немногих воинов, которые оставались на посту в этом далеком горном краю, еле сдержал рвущийся из горла крик.

– Карету мне! – приказал герцог. – Я должен немедленно выехать в Омеральт.

ГЛАВА 23

Полома Мальвара чувствовал себя так, будто из него выпустили весь воздух.

После двух лет бесплодных мечтаний, интриг и просьб он снова оказался дома, который наконец-то освободился от суровой и жестокой власти плутократов. Однако Кидан пребывал с состоянии неопределенности, оставаясь под равновеликим влиянием Ривальда и Хамилая. Рано или поздно ему придется делать выбор – к которому из двух государств примкнуть. Даже это знаменовало некий конец, однако в родном городе префекта по-прежнему витало некое возбуждение, а сам Мальвара перестал что-либо понимать.

Никакого желанного облегчения, никаких принятых решений. Полома не сомневался, что вскоре последуют новые события и будущее не принесет ничего, кроме насилия, крови и разочарования. Мальвара даже поймал себя на том, что постоянно задает один и тот же вопрос – не вызвано ли все это злой волей бога, наказавшего Кидан нескончаемыми страданиями.

Когда Мэддин сказал ему, что город избавлен от власти плутократов и киданцы снова могут управлять собственной Ассамблеей, Полома понял, какой дар ему достался. Мэддин будет лояльно относиться к Кидану и его жителям. Хамилай станет править городом издалека: власть незримой императрицы устроит всех. Колонисты, прибывшие со всех берегов Бушующего моря, получат в пользование остров Кархей. При этом они будут подчиняться законам Кидана – ив дальнейшем ощутят себя в большей степени киданцами, нежели хамилайцами. При номинальном правлении Мэддина жизнь города нисколько не изменится. В конце концов, если колония стремится к процветанию, а не просто к тому, чтобы выжить, ей обязательно понадобится помощь Кидана – его купцов, ремесленников и земледельцев. Принц понимал это не хуже Поломы.

Мальвару такой оборот дел нисколько не смущал. В свое время он без колебаний принял предложение Лерены. Полома нисколько не сомневался в том, что солдаты имперской армии, отправленные в Кидан во исполнение ее воли, непременно женятся на местных женщинах, пустят корни на новом месте и со временем станут, подобно остальным колонистам, настоящими киданцами. Заглядывая в далекое будущее родного города, Мальвара понимал, что оно принадлежит тем, кто сегодня живет именно в Кидане, а не за его пределами.