Эдуард Маципуло - Нашествие Даньчжинов

• Название: Нашествие Даньчжинов
• Автор: Эдуард Маципуло
• Жанр: Научная Фантастика

Перед моим вылетом на Гималаи пришло известие о гибели профессора Клейборна, хорошего парня, одного из зачинателей НМ – научной монстрологии. В холле Международного Центра монстрологов на карте мира во всю стену появился очередной траурный флажок. Доктор Йенсен, президент Международного Центра монстрологов, тотчас отправился на поиски тела профессора, брошенного где-то в пустыне, а мне было поручено принимать соболезнования возле большого портрета в черной раме…

---

– Кто это – мы?

– Имеющие свое мнение.

– Вот-вот! – оживился монах. – Когда раб заимеет свое мнение, зло затопит землю. Так сказал Небесный Учитель!

– Я раб?

– Все люди – рабы.

– Появись перед вами настоящий Небесный Учитель, вы не задумываясь отдадите его на растерзание какому-нибудь Пу Чжалу. Это не гипотеза – истина. Потому что проверена веками, – сказал я с горечью. – Теперь я уверен, что отдали… Иначе не появился бы «неизвестный проповедник из Сусхара».

Остаток ночи я провел в холодной келье, похожей на тюремную камеру. И если бы не старая кошма на полу, в которую я завернулся, никакие закалки организма и специальные приемы не спасли бы меня.

Я проснулся на рассвете от грубых толчков в бок.

– Иди поешь, пока не остыло! – сказал незнакомый монах.

Торопливо умывшись под струей с крыши, я позавтракал ячменной лепешкой и выпил с наслаждением большую кружку травяного чая. Потом Главный Интендант со старческим кряхтением принес мне поношенные сапоги, замызганный дождевик и ватную подушечку с длинными завязками – такие я видел у даньчжинских носильщиков на потных мускулистых спинах. Значит, мне предстоит быть носильщиком в экспедиции?

– А носки? – сказал я. – Или хотя бы портянки?

– Тебе не угодишь, Пхунг, – проскрипел старик. – Ты плохой человек, настоящий преступник, которого не жалко. Вместо того, чтобы сказать спасибо, все время чего-то требуешь. Мне девяносто лет, но я не знаю, что такое портянки и носки. И знать не хочу.

Я разорвал свою многострадальную хламиду на портянки, и еще хватило на набедренную повязку. Вообще-то, отличный вид: почти нагишом, но в сапогах и капюшон дождевика на голове. Пугать зверей в джунглях таким видом.

Со связанными руками меня вывели под какой-то навес к месту сбора участников экспедиции. Слепящий свет аккумуляторных фонарей ударил мне в глаза.

– Господа, – сказал я, жмурясь, – вас, наверное, не поставили в известность. Ман Умпф – преступник и убийца…

– Пхунг, – ответили мне на чистом английском, – вы ведь тоже не агнец, как нам рассказали, вы хуже любого убийцы. Тем не менее, мы ничего не имеем против вас. Наоборот, мы даже намерены помочь вам выпутаться из ваших проблем и вернуться на родину. Вы же не даньчжин?

– Боюсь, никому вы уже не сможете помочь, – пробормотал я. – Если пойдете с ним.

Они засмеялись.

– Если бы вы знали, Пхунг, в каких переделках нам приходилось бывать.

Их было пятеро, отчаянных парней из самых популярных и любознательных изданий планеты: два американца, француз, араб, мексиканец. Не короли масс-культуры, «мас-медиа», но аристократы – это уж точно. Особенно Билли Прайс – аристократ, Бочка-с-порохом. Тридцативосьмилетний шалунишка – любимец читающих масс на всех континентах, кроме, наверное, Антарктиды; ему всегда и везде позволялось буквально все, ибо каждый грамотный монарх или нищий, спящий на газетах, видели в нем олицетворение настоящего успеха, который может пролиться на окружающих. Вот почему и сейчас, в чхубанге, его не пытались останавливать, когда он, вытаращив удивленные глаза, полез на меня с кулаками.

– Какой же это Пхунг?! Это монстролог! Провалиться мне на этом месте!

– Глупо, Билли, – я его сразу узнал и по голосу, и по лохмам. – Предупреждаю, на этот раз вам не поздоровится.

Руки мои были связаны, а ноги еще не обвыклись в громоздких стоптанных сапогах, поэтому я выставил сгиб локтя и резким разворотом «чиркнул» костяшкой по пивному брюху, напирающему на меня, – очень древний прием защиты, который был известен и Небесному Учителю, я в этом не сомневался. Важно было попасть в солнечное сплетение.

Билли с воплем повалился на землю, но тут же затих, начал тереть глаза кулаками.

– Оставьте в покое глаза, – сказал я, – сейчас все пройдет.

– Что с ним? – обеспокоенно спросили меня.

– Временная потеря зрения. Я же его предупреждал.

– Больше не буду, – заныл Билли, как ребенок. – Клянусь… как вас, Пхунг…

Но когда зрение вернулось и боль в «солнечном пятне» прошла, он поднялся на ноги и сказал с угрозой:

– Плевать я на твои приемчики хотел, бандит. Ничего, впереди у нас много времени.

Даньчжины бесстрастно любовались нами. Но вот появился прихрамывающий монстр в сопровождении вдовы – она была комична в мешковатых брюках господина Чхэна и с китайским зонтиком в руках. Он провел лучом фонарика по лицам, хотя уже было довольно светло. На мне луч задержался.

– Понесешь корзину, – без выражения произнес он. – Развяжите ему руки.

Под трубные призывы на утреннюю молитву команда «охотников» выступила в поход. Репортеры несли монстра на алюминиевых носилках с тентом из прозрачного пластика. На носилках же было закреплено все имущество экспедиции, кроме моей тяжеленной, похожей на древнегреческую амфору, корзины. Так что ноги аристократов пера заметно подгибались, впрочем, как и мои.

– Интересно знать, – сказал нежный французик с усами, – далеко ли мы уйдем на полусогнутых.

– Далеко, – откликнулся монстр.

Мы выбрались из Южных ворот, приоткрытых для такого случая, перешли через Яраму по раскачивающемуся мосту и вторглись в горные джунгли. Густая сетка дождя сокращала видимость до нескольких десятков метров, тропа исчезла под сплошным текучим слоем воды и под грудами лесного мусора. Однако вдова с сосредоточенным выражением лица шла впереди носилок, и ее яркий расписной зонтик был нам путеводной звездой.

СТАДО СВИНЕЙ

Постепенно подступил страх. Люди тревожно озирались. В мешанине хлопающих и журчащих звуков им мерещились звериные голоса. Рослый высокий араб несколько раз помянул аллаха, а француз с вызовом продекламировал на английском:

Полосами гордый своими,

Но ты тигр

Или просто громадный

Бродячий кот?

Известное стихотворение О'Нила. Кажется, о революции. Поразительно, как взбодрили всех ритмичные чеканные звуки, наполненные затаенным смыслом.

– Продолжайте, Анри, – прохрипел, задыхаясь, грузный астматик из журнала «Новая география». – Прошу вас!

– Там, где «зверь, наделенный мозгами», – сказал я тихо. – Помните?

Анри оглянулся, сдул с усов прозрачные капли.

– Вам знаком О'Нил?

– Мне все, наверное, знакомы, кто писал о монстрах.

Француз запнулся, под его сапогом звучно выстрелила ветка.

Он – наш логический просчет, —

зазвучал его голос:

Свободный человек,

Освобожденный

От ошметьев души.

Зверь, наделенный мозгами.

Монстр, по-видимому, дремал, но вдруг очнулся и, откинув полог, произнес речь:

– Все должны слушаться меня, как бога. Кто заикнется против, будет наказан.

– В угол поставите или… – начал араб, обладающий чувством юмора, но монстр, свесившись с носилок, выстрелил ему в лицо.

Араб замертво рухнул, астматик совершенно механически подхватил ручку носилок, соскользнувшую с его пле ча. Все продолжали оцепенело шагать, втянув головы в плечи. Я выудил из-под воды камень, облепленный мертвой травой, но мексиканец выбил его у меня из рук:

– Спокойно, парень, – прохрипел астматик, – только спокойно. Ты же видишь, мы влипли. Ты был прав…

А монстр продолжал, как будто ничего не случилось:

– Я люблю порядок. Особенно в таком деле, как охота на людоедов. – Он указал рукой на астматика. – Будешь идти последним. Охраняй нас сзади. Пхунг, замени его.

– Но корзина…

– Брось ее, если хочешь.

Я скинул со лба лямку (даньчжинский способ ношения корзин с грузом) – и тяжесть с шумом плюхнулась в воду.

– Вы тоже бросьте все лишнее, – распорядился монстр, обращаясь к репортерам. – Да, да, ваши камеры и прочие безделушки вам только мешают нести паланкин.

Репортеры послушно развесили на кустах и деревьях свои кофры, бинокли, транзисторы, охотничьи ножи… Вдова все это посбрасывала в воду.

– Зачем?! – встрепенулся Билли. – Это же какие деньги!

Но, поймав на себе взгляд монстра, сник.

В келье для умирания совершенных старцев уже много лет никто не умирал. Густые тяжелые тенета, как грязное тряпье, были развешаны по потолку и стенам, занимая почти все ее пространство. Свет из крохотного оконца-отдушины застревал в тенетах, и они светились в сумраке, наполняя душу каждого, заглянувшего сюда, благоговейным трепетом. А Духовный Палач вовсе не трепетал, ему показалось, что в темных углах затаились злые духи. Он прочел вслух несколько самых чудодейственных заклинаний перед входом в последнее пристанище и окурил себя благовонным дымом кедровых и кипарисовых палочек.

Он вполз в келью, раздвигая рукой тенета, лег на кошму, изъеденную личинками моли. Вот на этом самом месте умирал когда-то его древний наставник, прежний Духовный Палач, передавший ему Мантру. И тоже висели такие же (или эти?) завесы, усыпанные коконами пауков и пустыми оболочками мух и бабочек…