Пол Андерсон - Мы выбираем звезды

• Название: Мы выбираем звезды
• Автор: Пол Андерсон
• Жанр: Научная Фантастика

…Ресурсы Земли – на грани истощения.

…Человечество – на грани выживания.

Выход один, и имя ему – Исход.

Исход человечества в космос.

В новую судьбу. В новое будущее.

В спасение?

Или – в ЛОВУШКУ?

Перед вами – один из последних романов Великого мастера фантастики Пола Андерсона. Не пропустите!..

---

– Мы можем сражаться, можем поставить Землю на колени! Можем, но не будем, – прибавила Кира. – Черт побери, по крайней мере, я не буду. Я не могу убивать людей, и плевать мне на присягу! Знаешь, что сказал Гатри? «Нам придется стать государством – непонятно, ради чего?»

– Мне кажется, он будет тянуть время – вести переговоры, торговаться…

– Безусловно, – согласилась Кира. Она ссутулилась, оперлась локтями на колени и уставилась себе под ноги. – Но объясни мне, ради чего?

– Не знаю, – призналась Эйко. Некоторое время она молчала, потом похлопала подругу по плечу и сказала: – Честно говоря, у меня возникла на этот счет одна идея – вполне возможно, сумасбродная, но я все равно хочу ею с тобой поделиться.

– Валяй, – буркнула Кира, подняв голову.

– Федерация попытается подчинить себе «Файербол» и Луну. Те, естественно, будут сопротивляться. Чья возьмет, предугадать трудно, однако мой отец считает, что верх одержит Федерация. Ты спросишь, почему? Потому, что «Файербол», как всем нам хочется, откажется от насилия. – Эйко сделала паузу. – Но даже если компания останется частной, а Луна сохранит независимость, прежний порядок вещей уже не восстановить, сколько ни старайся. Своими действиями «Файербол» изменил многое, в том числе себя.

– Социальная и технологическая эволюция, – проговорила Кира. – Вселенная мутирует, люди теряют почву под ногами…

– Можно найти иную вселенную.

– Что? – Кира изумленно уставилась на подругу.

– Не пугайся, – усмехнулась та. – Я всего лишь имела в виду другие планеты.

– Эйко, ты предлагаешь нам покинуть Землю? По-твоему, мы согласимся?

– Я знаю, улететь смогут далеко не все. На всех просто не хватит кораблей. Значит, улетят те, кто искренне этого хочет.

– Во имя Маккамона, куда они улетят? Назови мне хоть одну похожую на Землю планету.

Голые скалы, подумала Кира, пустыни, жара, словно в печи крематория, ледяной холод, смертоносная радиация, воздух, которым невозможно дышать, либо полное отсутствие атмосферы… Необыкновенная красота и великолепие, Божий дар, неисчерпаемые запасы сырья, открытие которых избавило Землю от горькой участи превратиться в мертвую планету… «А Сын Человеческий не имеет, где преклонить голову».[132] Разумеется, можно основать очередную колонию на Марсе, на спутнике или на астероиде, но что толку? Можно забраться в облако Оорта, достичь края галактики, откуда Солнце представляется не более чем яркой звездой, но и там рассчитывать особенно не на что.

– К альфе Центавра. На планету под названием Деметра.

– А я-то думала, что с фантазиями насчет Деметры покончено! – воскликнула Кира, пораженная тем, что услышала нечто подобное от Эйко. – Бессмысленная, безнадежная затея. Да, Деметра обитаема, но местные формы жизни только-только выбрались из моря. Что касается суши, по сравнению с ней самая бесплодная пустыня Земли покажется райским садом.

– Ничего, переселенцы наверняка справятся. Тем интереснее.

– Ну да… Ты ведь примерно представляешь, во что обойдется переселение, так? Или не представляешь? «Файербол» просто-напросто обанкротится!

– Что ж, зато не будет погони.

– Ладно, переселимся, а что дальше? Через тысячу лет планета погибнет.

Кире вспомнилась компьютерная модель созвездия Центавра. Две звезды, что вращаются друг возле друга… Нет, система сложнее. Вдалеке сверкает проксима – красный карлик, который можно не принимать в расчет. Альфа – большая звезда, светит приблизительно в половину яркости Солнца, а бета, еще менее яркая, имеет при себе одну-единственную планету, поскольку альфа похитила у нее Фаэтон. У самой альфы три планеты, на ближайшей из которых, Деметре, существует жизнь.

Как немногочисленны миры, про которые можно сказать то же самое! В незапамятные времена, до того, как ее уничтожил космический холод, жизнь существовала на Марсе. На Деметре она возникла значительно позже – когда альфа стала горячее и растопила ледники планеты, превратив их в океаны. Но и здесь она обречена на скорую – по масштабам космоса – гибель.

Альфа способна удерживать при себе планеты на расстоянии большем, чем от Земли до Солнца, где-то в два с половиной раза. Притяжение беты слабее; между звездами находится нечто вроде «запретной зоны», где искажается любая орбита, где носятся, словно обезумевшие, астероиды. В эту зону около миллиарда лет назад угодил Фаэтон, после чего его орбита с каждым оборотом становилась все менее стабильной; наконец альфа отобрала Фаэтон у беты, и тот начал вращаться вокруг более крупной звезды по непостоянной эллиптической орбите, которая раз за разом пересекалась в узловых точках с орбитой Деметры (вот почему люди назвали последнюю именно так, а ни как иначе. Правда, со временем выяснилось, что название, оказывается, куда символичнее[133]).

Вычислить орбиту Фаэтона более чем на пять-десять тысяч лет вперед не представлялось возможным; впрочем, в том не было необходимости. Сомневаться не приходилось – через тысячелетие с небольшим Фаэтон врежется в Деметру.

– А другие планеты с кислородной атмосферой слишком далеко, – продолжала Кира. – Все переселенцы умрут во время путешествия. Да и альфа Центавра не близко, до нее пока добирались лишь роботы и модули. Допустим, мы туда прилетели. И что? Нет уж, лично я предпочитаю оставаться на Земле.

Кире казалось, она свыклась с тем, что во вселенной жизнь – штука чрезвычайно редкая, по сути дела, случайная. Сейчас девушка вдруг поняла, что по-прежнему не хочет с этим соглашаться.

– У переселенцев будет тысяча лет, – проговорила Эйко. – Если не они, то их потомки наверняка переживут нынешнее общественное устройство. Все столько раз изменится…

– Извини, – сказала Кира, – я не хотела… – Как ни странно, на лице Эйко была написана не обида, а сочувствие. – Понимаешь, я вся издергалась. Но… Неужели ты серьезно?

– Отчасти, – улыбнулась Эйко. – Так сказать, фантазирую в свое удовольствие.

– Bueno… Фантазия, конечно, замечательная. За тысячу лет колония и впрямь сумеет чего-то добиться. Но ради чего, Эйко, ради чего?

– Ради себя, – отозвалась Эйко, глядя на колышущуюся зеленую завесу. – Часто, когда я забиралась на Дерево, мне в голову приходили разные мысли насчет эволюции. Биологи утверждают, что она не имеет цели и смысла, что она слепа как крот – и прекрасна как радуга. Но вообрази, Кира: морская пена превращается в цветки вишни, в тигров, в детей, которые видят радугу и восторгаются ею…

«А потом, – мысленно прибавила Кира, – начинают убивать друг друга, создавать правительства и промышленность… К черту!»

– Мне, конечно, доводилось слышать о планах покорения космоса. Но, насколько я помню, все они оказывались на практике невыполнимыми.

– Рыба, которая первой выбралась на сушу, тоже наверняка поначалу сомневалась. Пожалуйста, разреши мне закончить.

– Извини.

– Я подумала… – Эйко притянула поближе веточку Дерева, прижалась щекой к иглам. – Откуда взялось Дерево? Жизнь, эволюция… Зародышевая плазма, сырье эволюции, не обладает свободой воли. Жизнь создала не только людей, но и траву, деревья, птиц. Каким образом? Не потому ли, что в нас заключены унаследованные от поколений предков устремления, которые необходимо осуществить? Мне кажется, жизненная сила в основе своей вовсе не прогрессивна; наоборот – консервативна. Она действует так, как заведено от века.

– Мы вышли в космос, чтобы сохранить жизнь на Земле, – прошептала Кира, чувствуя, что здравый смысл потихоньку отступает перед напором Эйко. – А Земля тем временем продолжала развиваться. Возрожденцы, как и все прочие фанатики, не в счет… Помнишь, американские отцы-пилигримы упорно именовали себя англичанами…

– Люди – примитивные животные, неприспособленные к жизни, – заявила Эйко. – У нас сохранилось многое из того, что другие давно утратили за ненадобностью.

– Нам тоже есть чем похвастаться, – возразила Кира. – Мы ходим на двух ногах, у нас развитые кисти рук и большой мозг.

– То, о чем я говорю, верно и для общества, – продолжала Эйко. – Чтобы сохранить то, что имеется в наличии, общество вынуждено эволюционировать, то бишь меняться. А направление подобной эволюции задается стремлением выжить.

– По-твоему, альфа Центавра…

– Может быть, – откликнулась Эйко, разведя руками. – Я же сказала, идея сумасбродная, но вряд ли бредовая.

– Если бы ты на деле верила, что это возможно, то не стала бы ничего мне рассказывать, – проговорила Кира. Мгновение спустя она добавила: – Я пойду к Гатри и перескажу ему наш разговор. Вреда от того не будет, как, впрочем, и пользы. Хотя – кто знает? – спросила девушка у ветра.

41

Бледный полумесяц Земли затерялся в сиянии Солнца вместе с большинством звезд. На поверхности Луны залегли черные тени. Материал, из которого был изготовлен прозрачный сводчатый потолок кабинета, потемнел, защищая комнату от испепеляющих лучей. В кабинете, где сейчас царили сумерки, похожие на воспоминание о сне, находились трое: человек, робот и компьютерная программа в металлическом ящике.