Пол Андерсон - Мы выбираем звезды

• Название: Мы выбираем звезды
• Автор: Пол Андерсон
• Жанр: Научная Фантастика

…Ресурсы Земли – на грани истощения.

…Человечество – на грани выживания.

Выход один, и имя ему – Исход.

Исход человечества в космос.

В новую судьбу. В новое будущее.

В спасение?

Или – в ЛОВУШКУ?

Перед вами – один из последних романов Великого мастера фантастики Пола Андерсона. Не пропустите!..

---

– Как и квалификации, которая тебе нужна.

– Ерунда. Тебя подключат к настолько мощной системе, что освоиться не составит труда.

– Если она, несмотря на все свои возможности, не в состоянии выполнить задачу, какой толк может быть от меня?

– Не знаю. Надо попробовать, чтобы удостовериться, что мы выбрали правильный путь. Из теоретических выкладок следует, что модуль, то есть разум, окажется своего рода катализатором. А мой опыт подсказывает мне, что никому другому, кроме тебя, такое не по плечу. Ведь необходима Женщина с большой буквы.

– Спасибо за комплимент, шеф, – рассмеялась Кира. – Ловко у тебя получается морочить голову, раз – и готово.

– Ты согласна?

– Ладно уж, попытаюсь. Я все-таки многим обязана «Файерболу». И тебе, Энсон.

Окрестности комплекса, благодаря неустанной заботе, ничуть не пострадали от болезней, которые опустошали округу. Время не пощадило людей; впрочем, Бейзил Рудбек – поседевший, постаревший – по-прежнему руководил всеми работами. Оборудование же лаборатории совершенствовалось с каждым годом.

– Bienvenidos, – поздоровался Рудбек. – Наверно, вместо кофе мне следовало бы предложить вам поболтать, – прибавил он с улыбкой, – однако, по-моему, вы сгораете от желания побывать на экскурсии.

– Лично я, – отозвалась Кира, – была бы совсем не против, если бы меня сразу подключили к сети.

– Честно говоря, сеньора, мне кажется, что вам необходимо сначала составить общее представление о системе. Думаю, вы знаете, что речь идет не о простой комбинации «компьютер-датчики-манипуляторы». Эта система охватывает всю планету, включает в себя множество подсистем и метеорологических спутников.

– Иными словами, она – не только мозг, но и органы чувств, нервы, железы, клетки, и так далее, – заметил Гатри. – Тебе нужно познакомиться… с собой.

– Знаю, знаю, – ответила Кира – Я же сделала домашнее задание… Извините. Сама не понимаю, чего мне неймется. Вы правы, никакие модели не заменят действительность. Что ж, ведите.

Робот держал ее на руках. Линзы модуля вращались из стороны в сторону, из динамика так и сыпались вопросы. Наконец Кира очутилась там, где ей отныне предстояло находиться. Техники подключили ее к системе. Ученые не спускали глаз с приборов и дисплеев, напряженно прислушивались, изредка обменивались мнениями.

Нынешняя система была гораздо сложнее той, к которой когда-то подключился Гатри. Однако Кира обладала достаточным опытом, чтобы не растеряться в подобной ситуации: ей не раз и не два приходилось работать в паре с компьютером. Если можно так выразиться, нечеловеческое не было Кире чуждо. Разумеется, она не могла в мгновение ока стать составным элементом системы, однако чувствовала, что со временем обязательно этого добьется.

– Ну как? – спросил Гатри.

– Не знаю. Настолько все непривычно… Дай мне собраться с мыслями.

– Но ты хочешь жить дальше?

– О да!

56

«Мы не собираемся посылать новые экспедиции за пределы Солнечной системы. Чтобы зонд долетел, до любопытного с точки зрения астрофизики небесного тела, понадобятся века или даже тысячелетия. К тому же, подобные мероприятия представляются излишними, поскольку, как правило, данные, которые сообщают зонды, полностью совпадают с теоретическими выкладками. Теория также доказывает, что органическая жизнь встречается во вселенной крайне редко, и позволяет моделировать практически все возможные формы этой жизни. Лишь немногие люди испытывают чувства, схожие с теми, которые привели к поистине невероятному (по затраченным средствам) исходу на Деметру; вдобавок, среди них не найдется таких, кто сумел бы повторить попытку Энсона Гатри. Лучшие человеческие умы постепенно объединяются с софотехами в стремлении изучить интеллект и избавить его от всяческих ограничений».

Многие из колонистов приспособились к условиям жизни на Деметре, сменив свой суточный ритм с двадцати четырех на тридцатичасовой. Они спали ночь и добрую половину утра, около полудня просыпались и брались за дела. Остальные бывшие земляне и большинство детей жили по деметрианским биологическим часам. Поначалу привыкание шло туго, но – только поначалу.

Хью Дэвис проснулся незадолго до рассвета. Трава на окруженной лесными деревьями лужайке блестела от росы. В предутренней тишине раздавались робкие трели каких-то пичуг. На востоке, над макушками деревьев, розовели облака, над которыми, в свою очередь, сверкала утренняя звезда – Афродита, еще одна планета альфы.

Хью наблюдал, как светлеют небеса, и думал о матери. Она где-то там, в космосе. Поскорей бы вернулась, рассказала бы о новых приключениях… Он выбрался из спальника, вдохнул прохладный, чуть сыроватый воздух. Болотистая почва пружинила под ногами. Хью напился из ключа, вода которого имела железистый привкус. Взошла альфа, и лес тут же облачился в зеленый наряд самых разных оттенков. Нет, подумалось Хью, с матерью он, пожалуй, не поменяется.

Он присел на корточки, развел костер и принялся готовить завтрак. От аромата, который распространял вокруг себя бекон, у Хью потекли слюнки. В полевых условиях каждый прием пищи превращался в подобие пира. Жаль, что не с кем разделить угощение. Сошла бы и мужская компания, хотя женская, конечно, предпочтительнее. Но лесничих постоянно не хватает, поэтому в районах, которые считаются безопасными, они работают поодиночке. Если с ним что-нибудь случится – а возможно, разумеется, всякое, – он просто вызовет спасателей. Если же погибнет – что ж, ему прекрасно известно, что подобной опасности никто не исключает; ну и ладно, это не слишком высокая плата за жизнь, которую он ведет.

Хью поел, вымыл посуду, умылся сам, собрал рюкзак, вскинул его на спину и двинулся в путь. Он собирался пройти вдоль гребня до Изумрудного озера, а затем по течению реки спуститься в долину и заночевать уже в ней. Как далеко удастся добраться, зависело от того, что попадется ему на пути. Судя по сделанным со спутника снимкам, маршрут вполне позволит изучить экологию данной местности.

Он не спешил, прекрасно понимая, что за спешкой легко упустить что-нибудь важное, но продвигался достаточно быстро. Лес, по которому он шел, был смешанным: ольха, береза, клен, ель, орешник; попадались ягодные кустики, среди ветвей мелькали беличьи хвосты; кричали сойки, заливался пересмешник. Листва на деревьях пахла совсем не так, как та, что хрустела под ногами. Добравшись до речки, Хью немного сбавил темп, поскольку кустарник стал значительно гуще; к тому же, пришлось спускаться по довольно-таки крутому склону. Кроме того, он частенько останавливался, чтобы повнимательнее рассмотреть то или иное растение, взять образец или проверить почву химическим датчиком. Последние пять дней он изучал высоты, а сейчас оказался словно в ином мире. Исследовать эту территорию с воздуха практически не представлялось возможным, а лесничие появлялись здесь крайне редко; именно в таких местах обычно зарождались бактерии, которые затем могли опустошить целый континент.

До сих пор центральная Ахайя считалась в этом отношении благополучной. Если бы Кира могла видеть его или слышать, Хью бы, пожалуй, усмехнулся и произнес что-нибудь вроде: «Отличная работа, матушка». Однако сюда биосистема еще не дотянулась; поэтому растения и животные оставались предоставленными самим себе. Роботам, чтобы следить за экологией местности, не хватало мозгов. Вот почему требовались лесничие.

И спрос на них сохранится, пока в Деметру не врежется Фаэтон. Дело не в том, что невозможно изготовить соответствующее оборудование; уж с техникой-то никаких проблем не будет: заказал – получи. А вот с ее использованием… Модуль-Кира утверждала, что все лучше справляется со своей ролью; доказательства были налицо – болезни поражали флору и фауну планеты все реже и реже. Однако Кира не способна управлять системой в целом. Ведь нормальный человек не размышляет на ходу, какая мышца отвечает за какое движение, не приказывает организму доставить в легкие и кровь кислород, не может сказать себе: «Сейчас я влюблюсь», – и тут же влюбиться.

Шагая по берегу весело журчавшей речки, Хью достиг водопада, окинул взглядом долину, по дну которой, лавируя между деревьями, бежал все тот же поток, и направился дальше. Пройдя около километра, юноша обнаружил скалистый утес, поросший мхом и открытый солнцу и ветрам. Близился полдень, становилось жарко. Хью умылся и сел на траву передохнуть.

Услышав за спиной какой-то шорох, он обернулся – и вскочил. Девочка, которая стояла на краю поляны, появилась из кустов почти неслышно; чувствовалось, что в лесу она не впервые. Хью улыбнулся, постаравшись, чтобы улыбка вышла как можно приветливее, и подавив желание положить ладонь на рукоять висевшего на поясе ножа. Девочка настороженно глядела на него, готовая в любой момент сорваться с места и исчезнуть среди деревьев. Совсем юная, фигурка еще угловатая. Смуглая от загара кожа, светлые волосы до плеч, большие серо-голубые глаза, курносый нос; ее губы напомнили Хью лепестки розы, что росла в саду его матери. Веснушчатое лицо, на голове венок из плюща; короткий зеленый сарафан, перехваченный в талии поясом-сумкой, мокасины, в руках тростниковая корзинка.