«ЕСЛИ» - ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №11 2007 г.

• Название: ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №11 2007 г.
• Автор: «ЕСЛИ»
• Издательство: "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007

---

И они снова скрылись в палате.

За Хамфри в приемную набились Харли и другие гайяисты, которые принесли с собой кастрюли и миски под крышками, корзинки для пикника и переносные холодильники. Приемная наполнилась запахами снеди.

– Давайте вот что сделаем, – предложила Пэм. – Я и Лекси пообедаем с Хамфри в палате Лекси, но еды тут хватит на целую армию. Почему бы вам, ребята, не расположиться в ординаторской и не угоститься, чем есть. Вы не против? – спросила она медсестру, которая счастливо кивнула; по всей видимости, больницу впервые заполнило столь радостное оживление. – Спасибо. А потом все поможем с посудой.

– Вот пирог для Хамфри, – объявила Мерседес, двойник Джейми в здешней миссии. – Забирайте блюдо с собой.

Это действительно был смородиновый пирог, еще теплый. Пэм с изумленной благодарностью подняла взгляд от его лиловой поверхности.

– Как…

– У меня оставался один в морозилке с прошлого лета. Пусть Хамфри съедает весь. Смородина нового урожая уже почти поспела.

10.

– У местных гайяистов есть один большой плюс, – сказала она хефну позднее, когда все разошлись по домам, а Лекси заснула. – Они бывшие эфраимиты и умеют устроить первоклассный пир из того, что бог послал. Боевой дух моабской миссии высок, как никогда.

Пэм сидела на стуле с высокой спинкой, Хамфри устроился на койке рядом с Лекси (ему сидеть на таком стуле было практически невозможно), прижимая к волосатому туловищу круглую стеклянную кре-манку с пирогом и держа раздвоенной лапой ложку на длинной ручке. Он поделился лакомством с Лекси и Пэм, но две трети съел сам.

– У гайяистов Моаба есть повод веселиться без устали, – мягко сказал он. – Это земля, которую они обжили, место, где Гея недвусмысленно являет себя. Истинный Иерусалим, и они это знают. – Хамфри последний раз провел ложкой по креманке и поставил ее рядом с собой. – Как тебе удалось найти Лекси Оллред?

Пэм подробно описала свой сон.

– Лекси не знала, куда ее везут, – закончила она. – Она задавала сопровождающему этот вопрос, но он не отвечал. Джаред знал, каноник знал, РоЛейн думала, что знает. А Лекси не знала. Поэтому во сне я либо прочитала мысли Джареда и каноника, либо как-то заглянула в будущее…

Рассказывая историю освобождения Лекси, она смотрела, как девочка посапывает, но, уловив внезапное движение, тут же открыла глаза. У кровати замер Хамфри. Каждый волосок на его теле стоял дыбом. Большие плоские глаза были устремлены на Пэм.

– В чем дело? – спросила она и тоже встала.

Хамфри издал звук, какого она никогда от хефнов не слышала, высокий и гулькающий, поразительно чуждый человеческому. Его руки описывали круги. Лекси проснулась.

– В чем дело? – испуганно спросила она. – Что случилось?

– Ничего не случилось, маленькая Лекси, – высоким сдавленным голосом сказал Хамфри. – Все хорошо. Все чудесно! – и, словно опомнившись, сел.

Разумеется, Лекси не заснула. У нее болела рука, ей требовался лед, таблетки и питье, но больше всего ей нужно было, чтобы Пэм расправила ей простыню, подоткнула одеяло и вообще утешила. Когда веки девочки затрепетали и наконец сомкнулись, Пэм снова повернулась к Хамфри, готовая напомнить ему о тишине, но хефн уже успокоился. Шерсть улеглась, обе руки он держал перед собой – жестом умиротворения. И заговорил он хриплым шепотом:

– Я буду вести себя тихо, моя дорогая. Но сказанное тобой наполняет меня радостью. Ведь твой душевный кризис спровоцировал трансформацию.

Пэм стало не по себе.

– Ты не перебарщиваешь? Я не назвала бы сон трансформацией. Хотя, если уж на то пошло, уверенность в том, кто похитил Лекси, расширение сознания Пэм… если эти явления и сон как-то связаны…

– Просто ты слишком мало знаешь. – Ворс Хамфри снова начал вставать. – Пойдем.

Круто развернувшись, он решительно вышел в коридор, где встал у одного из плакатов.

Последовав за ним, Пэм остановилась рядом. На плакате изображались две длинные статичные красные фигуры, чем-то напоминавшие те, которые она видела в моабской миссии. У фигуры слева была сплющенная голова с огромными выпученными глазами, а еще – худые руки, которые она уперла в бока: на инопланетянина она походила даже больше, чем сам Хамфри. У правой тоже были худые руки, но головка оказалась маленькой и заканчивалась словно антеннами, прямыми и перистыми, а вокруг этого «головного убора» ореолом роилось облако насекомых или крошечных птиц.

– Посмотри, моя дорогая. Видишь маленьких птичек? А человека? Это шаман. Знаешь, кто такой шаман?

– Э… что-то вроде колдуна? Лекаря?

– В ранних культурах вашей планеты шаманами звали тех, кто ради своего народа совершал путешествие в мир духов. В этот мир он входил различными путями. Некоторые из них – например, пост, очищение травами, отказ он сна и поедание отвратительных на вкус кореньев – весьма неприятны, но у многих шаманов не было других средств выйти из физического тела. Они должны были так поступать, чтобы отыскать лекарство от болезни или привести свое племя к победе в войне. Это трудно и опасно, но зато очень престижно.

– Откуда, скажи на милость, ты это знаешь? – Пэм изумленно воззрилась на Хамфри. – Вот уж не думала, что это по твоей части.

– Одна из самых распространенных причин путешествия в мир духов – найти потерянное. Ценные предметы. Пропавших людей. Шаманы знали пути туда. Покинуть тело можно, например, с помощью барабанного боя. А еще известно, что самые могучие шаманы видели яркие сны.

Пэм переводила взгляд с Хамфри на плакат и обратно. Сердце начало ухать у нее в груди.

– Этим картинкам тысячи лет, – запротестовала девушка.

– Нарисованный шаман не есть отображение именно того, что пережила ты, дорогая. – Он просеменил к стойке сестры и завозился там с компьютером, а Пэм все смотрела на страшноватую фигуру с антеннами на голове и перистым ореолом.

– А вот это шаманы другой древней культуры, – сказал он минуту спустя. – Смотри.

Он развернул экран к Пэм.

Изображение было выполнено совершенно в ином стиле. Пэм удалось выделить пару силуэтов: две одинаковые красные сардельки, каждая с четырьмя конечностями-палочками; обе они почти лежали на беловатой неровной поверхности. Каждая рука и нога заканчивалась трехпалой птичьей лапой.

Сосиски сосисками, палочки палочками, но в этих фигурах не было ничего от статуй с острова Пасхи. Фигуры, очевидно, летели, что становилось ясно по тому, как над и под ними, направляясь в ту же сторону, неслась стая птиц. Это были уже не крошечные существа, кишевшие, как мошкара, вокруг антенн неподвижного астронавта. По сравнению с «сосисками» птицы казались огромными, и их было немало – десять, и, хотя нарисовали их довольно грубо, композиция в целом производила впечатление крайне динамичной. Шаманы летели на фоне скалы, а с ними, поддерживая и направляя, неслись птицы.

Пэм облокотилась о стойку, у нее зазвенело в ушах.

На экране имелась еще и подпись: «Птицы-эскорт из Фейт-белл», а ниже Пэм прочла: «На этом редком рисунке из Фейт-белл десять птиц сопровождают двух летящих шаманов, иллюстрируя свою роль духов-хранителей во время шаманского путешествия души».

Пэм молча перевела взгляд на Хамфри, который сказал:

– Люди, нарисовавшие эти картинки, принадлежали к культуре Пе-кос-ривер, этот народ жил в западном Техасе, возможно, три тысячи лет назад, приблизительно в то же время, когда в Юте жили шаманы, изображенные на плакатах. Невзирая на разделяющее их расстояние, у двух культур удивительно много общего. Дело не в том, как рисовали люди, а в том, что стремились изобразить. Никто не в состоянии внятно объяснить сходство или дать ответ на вопрос, почему подобные изображения появляются у другого народа бассейна Мексиканского залива, а больше нигде, вообще нигде на свете. Но в одной малости, поразительной малости, культура Пекос-ривер была уникальной.

Хамфри нажал несколько клавиш, и на экране вспыхнула другая картинка: оперенная овальная фигура, обведенная красным. Внутренность туловища выкрашена черным, на нем – красные и желтые отметины. Туловище и раскинутые конечности обведены толстой красной линией. Удивительно, но у фигуры не было головы. Из шеи выступали две прямые красные линии, а еще две пересекали их на концах, – на взгляд Пэм, это больше всего походило на детский рисунок трамвая. Подпись гласила: «Фантастические существа, стрелого-ловые фигуры».

– В каждом случае таких существ можно было опознать по параллельным линиям, пересеченным одной или двумя полосками, заменявшими им голову. Отдельные участки их тела покрывал ворс. Изображение этих мифических существ было распространенным, возникало раз за разом. Вероятно, они являлись хорошо известными персонажами космологического пантеона Пекос-ривер, должны были сообщить что-то зрителям, но суть их роли в той поучительной пьесе уже утрачена.