Василий Доконт - Ура, Хрустальная Корона!

• Название: Ура, Хрустальная Корона!
• Автор: Василий Доконт
• Жанр: Фэнтези

Предлагаемая Вашему вниманию книга происходит из породы полуфантастических романов, именуемых "Фэнтэзи" и является первой в серии книг, описывающих мир Соргона. Полуфантастических – потому что, как бы не изощрял свою фантазию автор, полностью избежать влияния окружающего нас с Вами мира ему не удастся. Любого из действующих в книге героев мы без особого труда можем найти среди окружающих нас людей, и не имеет значения, кем был он в книге: гномом, эльфом, орком или человеком. В этом и состоит подлинная заслуга Фэнтэзи – она показывает нам самих себя в самых невероятных ситуациях, которым нет места в обыденной нашей с Вами жизни. Итак, добро пожаловать в мир Соргона!

---

Был полдень. Зимнее солнце готовилось устраиваться на ночь, и висело над Раттанаром, словно раздумывая, в какую сторону сегодня ему опускаться. Оно обиженно смотрело на пустынную площадь, играя искорками снега и безнадежно переходя от окна к окну. Заметив седого человека, радостно кинулось ему навстречу, высветив его бледное лицо с гладко выбритыми щеками, широкие скулы, острый нос и, наконец, заглянуло ему в глаза. Глаза были водянистыми, почти бесцветными, и таилось в них нечто такое, что не хотелось смотреть в них долго. Солнце смутилось и спряталось за крышу дворца, не заметив, как на площадь, сопровождаемые солдатами городской стражи, выехали всадники на измученных, покрытых пеной, лошадях и помчались к парадному въезду во дворец.

Человек в окне не прятался, и выезд всадников не пропустил. Своими водянистыми глазами он различил красный вымпел на коротком древке в руках одного из них.

"Жаль, далеко - не видно, чей это вымпел. Впрочем, какая разница? Верховный жрец использовал того, кто попался под руку. Наконец-то, началось!"

Эту мысль он повторил вслух, повернувшись лицом к комнате, где сидели по разным углам люди в чёрных балахонах с опущенными на лица густыми вуалями:

- Поздравляю вас, братья, наконец-то началось. Вы все знаете, что вам надлежит делать после Знамения. Остались считанные дни, и мы встретимся с вами уже в новом, нашем мире. Больше не надо будет прятать друг от друга свои лица.

- А если что-то пойдёт не так? Если что-нибудь сорвётся, как мы узнаем, что нам делать дальше? - голос из-под балахона звучал глухо, неузнаваемо.

- Смотрите за крышей этого дома: если будет нужна срочная встреча, флаг будет опущен.

- Каким будет Знамение? Чего нам ждать, брат Наместник?

- Я задал этот же вопрос Верховному жрецу. Он сказал, что Знамения мы пропустить не сможем - его узнают даже непосвящённые. Как наш Гость себя чувствует?

- Занят своими делами, брат Наместник, - отвечал другой балахон, - Он у меня в…

- Не надо об этом, ещё не наш день, и осторожность - на первом месте. Давайте, будем расходиться. До встречи после Знамения, братья!

Чёрные балахоны, один за другим, покидали комнату, бесшумными тенями исчезая в завешенной толстыми портьерами двери.

Седой человек с водянистыми глазами снова повернулся к окну.

3.

Отряд всадников на измученных лошадях остановился у парадного въезда в дворцовый комплекс раттанарского короля Фирсоффа.

Один из городских стражей спешился и скрылся в караульном помещении. Вслед за тем из ворот вышел дворцовый страж и пристально осмотрел всадников: один - с красным вымпелом, изображающим бегущего волка - вестник из Сарандара, другие - солдаты, его охрана. Кони загнаны, хрипло дышат, поводя боками, с морд капает пена.

- Сержант Клонмел, дворцовая стража, - представился он, - Чем могу служить, господа?

- Сержант Кагуас, вестник Его Величества короля Барума, правителя Сарандара, - на обветренных губах вестника выступила кровь, - У меня срочное послание Его Величеству королю Фирсоффу Раттанарскому… Не могли бы вы доложить о моём прибытии и позаботиться о моих людях и наших лошадях?

Клонмел дунул в свисток, подавая сигнал старшему дежурному. Сегодня им был лейтенант Илорин, молодой, подвижный офицер:

- Что?! Вестник?! - махнул рукой, подзывая подмогу, - Снимайте людей, всем - горячие ванны и горячего вина! Лошадей на конюшню! И поаккуратней там, поаккуратней!!!

Кагуас спустился с седла сам и стоял, опираясь на древко вымпела.

Солдаты дворцовой стражи суетились вокруг всадников:

- Гляди, этот совсем задубел. Тебе, парень, больше никакие доспехи не нужны - ты сам твёрже дерева…

Одного за другим приехавших уносили в казарму, уводили лошадей.

- Идите за мной, господин вестник, - лейтенант двинулся по расчищенной от снега дорожке к зданию дворца.

- Господин лейтенант, если можно, не так быстро, - вестник с трудом ковылял позади, - Я выехал из Сарандара двенадцать дней назад, и, почти, не покидал седла.

Илорин восхищенно цокнул языком и замедлил шаг:

- Вы, наверное, единственный, кому удалось проделать такой путь за двенадцать дней. Впрочем, ваши солдаты должны разделить вашу славу. Хм-м, за двенадцать дней из Сарандара… Невероятно!

Поднялись по тридцати ступеням высокого крыльца, которые Кагуас мимо воли считал, морщась от боли при каждом шаге. Там, за резными дубовыми дверями, в широком вестибюле с расписным потолком, их встретил лощёный придворный в кружевах и лентах, гибкий, лет пятидесяти, худой мужчина - Морон, министр Двора Его Величества короля Фирсоффа. Пробившийся в министры Двора из лакеев, он не имел ни титула, ни звания, зато имел прекрасную память, удерживая в ней всё огромное сложное хозяйство дворца вплоть до "последней шпильки в волосах грязнули-Золушки", как говорил про него командир дворцовой стражи капитан Паджеро, и слыл лучшим знатоком этикета среди раттанарской знати. С легкой руки того же Паджеро, за любовь к кружевам и бантам, он получил прозвище "Павлин", знал об этом и не обижался.

- Спасибо, лейтенант Илорин, вы можете идти. Господин вестник, король сейчас вас примет.

Заметив состояние Кагуаса, Морон подозвал одного из лакеев:

- Приготовьте комнату и ванну для господина вестника в левом крыле дворца, - и вестнику, - Прошу пройти вот сюда.

Была снова лестница, длинный коридор, ещё одна лестница, ещё коридор и, наконец, дверь, за которой ждал король - дверь библиотеки.

4.

Король Фирсофф любил библиотеку и с удовольствием уединялся в ней в свободное от государственных дел время, перебирая пахнущие пылью старые книги и свитки. Его большие руки со сплющенными тяжёлой работой пальцами (до избрания Короной он был каменщиком) бережно листали ветхие от времени страницы.

Острослов Паджеро в такие часы на вопрос о местопребывании короля, не задумываясь, отвечал:

- Шуршит бумагой. В библиотеке.

Капитану Паджеро прощалось многое, и он многое себе позволял - отец Паджеро, плотник Ерак, был другом Фирсоффа в его докоролевской жизни.

Когда Ерак оступился при ремонте крепостной стены и упал в незаполненный водой ров, Паджеро было всего пять лет. Мать Паджеро ненадолго пережила мужа: скоротечная чахотка свела её в могилу через три месяца после похорон Ерака.

Осиротевшего мальчика взяли к себе бездетные Фирсофф и Магда, и все средства небогатого каменщика тратились на содержание и воспитание ребёнка, позволяя тому посещать хорошую школу и фехтовальный зал. Романтическая натура и жажда подвигов толкнули молодого Паджеро на побережье, в заградительный отряд. Там он сделал хорошую для простолюдина карьеру - за доблесть, неоднократно проявленную в боях с морскими народами, получал чин за чином и был уже капитаном, когда Гонец, идущий по зелёному лучу Хрустальной Короны, постучал в дверь каменщика Фирсоффа.

Новый король Раттанара назначил своего воспитанника командиром дворцовой стражи (позволяли и чин, и послужной список). Он сделал его своим доверенным лицом во многих щекотливых делах, поскольку охрану короля Паджеро понимал очень широко: каждый уволенный со службы ветеран становился его глазами и ушами за стенами дворца, и капитан был в курсе как скрытой от глаз жизни Раттанара, так и большинства тайн Двенадцати королевств.

5.

- Ваше Величество, прибыл вестник из Сарандара, - Паджеро вошёл в библиотеку через южную дверь, - Лошади в мыле, люди чуть живы. Где Вы его примете?

- Ведите сюда, капитан.

- Я так и подумал - министр Морон уже ведёт его в библиотеку.

- Почему Морон?! Это не входит в обязанности министра Двора.

- Вестник - не дворянин, Ваше Величество. Из-за этого нарушения этикета завтра все изнывающие от безделья бароны будут выискивать способ отыграться на сарандарцах, проживающих в Раттанаре. Если же такого вестника встречает лучший знаток этикета, да ещё и Ваш министр, они не посмеют и рта раскрыть.

- Вы предлагаете не обращать внимания на оскорбление, нанесенное Раттанару?

- Вестник - сержант Кагуас, один из лучших наездников Сарандара. Король Барум не стал бы посылать вестником человека, способного доехать до Раттанара за двенадцать дней, без крайней нужды. Министр Морон согласен со мной.

- За двенадцать дней?! Невероятно! - эти слова прозвучали ещё раз, уже из уст короля, - Летом самый быстрый вестник добирается за пятнадцать дней, а сейчас зима, выпал снег… Невероятно!

- Его охрану пришлось нести в казарму на руках, кое-кто не мог сам слезть с лошади. За быструю езду Кагуас заслуживал бы почёта, даже привези он обычное письмо, но я уверен, что это не так.

- Жаль, что вы не дворянин, Паджеро, я сделал бы советником вас, а не барона Яктука - очень уж нудный господин.

- При Дворе любой придворный - дворянин, Ваше Величество.