Яна Завацкая - Кольцо и крест

• Название: Кольцо и крест
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Боевая фантастика

Война - омерзительная и грязная вещь, и в этом герои убеждаются все больше. Но деваться им некуда. Тайна кнасторов. Нужна ли на Квирине новая инквизиция?

---

Расхотелось общаться с отцом Маркусом. Ну что он - просто человек, обыкновенный, как все. На исповедь она и так ходит. Упрекнуть ей себя не в чем. Может быть, дело все-таки в той встрече? В ее бывшем муже? Да нет, по сути она успокоилась. Церковь состоит из несовершенных людей. Сама она тоже далеко не сахар. Кто же может помешать - да и зачем - Пите искать духовности? Ради Бога, пусть ходит, даже очень хорошо. Или все-таки остался осадок? Ильгет помотала головой, стряхивая ненужную рефлексию. Сколько можно об этом думать? Надо жить, пока живется. Быть счастливой, раз Бог дает счастье. Скоро оно может и кончиться - но об этом тоже лучше не думать.

Та-ак, уже дошли до кондиции. Начинается пение. Акустическую ширму включили, чтобы не мешать остальным, гитара в руках у Миры.

— Мира, "Южный ветер"!

— "Лестницу пять шагов".

— Вот что, - строго говорит Мира, - давайте как положено, пусть заказывает героиня торжества. Ну она не может, конечно - пусть родители заказывают. Ильгет?

— И крестные, и крестные, - добавляет Иволга, - давай, Иль, начинай!

Ильгет задумалась.

— Я понимаю, что это банально… но знаете, когда все вместе поют "Дистар эгон", у меня просто кайф внутри…Спойте, а?

— Ну а чего же не спеть для хорошего человека?

Они и правда здорово поют. Тем более, "Идет отсчет" - "дистар эгон", песню, которая каждому с детства знакома. Они поют на несколько голосов, профессионально, классически. И Мира отлично ведет мелодию, и аккомпанемент выдает синтетическая приставка, словно целый оркестр.

Идет отсчет,

И стрелки падают назад,

И отражает циферблат

Разогревающий каскад,

И ток в сплетеньи.

Я ухожу

И оставляю за собой

Рассвет и берег голубой,

Часы, глаза, ступени лестниц,

Звуки, тени.

И новый счет

Мне предъявляет пустота,

Мне этот счет не наверстать,

И я ползти уже устал

Сквозь мрак бездонный.

И в мире ночь.

И звездам хочется звенеть,

Но там, где ярче звездный свет,

Там ближе смерть.

И нам не спеть

В ее ладонях.

Это знакомо любому эстаргу, работнику Космоса, пилоту или навигатору, спасателю или ско, курьеру, разведчику, члену научной экспедиции. Знакомо и близко. А ведь их на Квирине - большинство.

Вернись домой!

Вернись домой, вернись назад!

Я помню твой

Зовущий взгляд,

И я безмерно виноват -

Мой дом покинут.

Моя вина.

Твоя тоска, твоя беда,

Меня опять ведет звезда,

Но если можешь, то прости,

И ветер в спину…

Повторялся первый куплет, а Ильгет перестала петь. "Если можешь, то прости", - резануло вдруг. Ее не простили. И никогда не простят. И с этим надо жить.

Арнис вдруг поймал ее руку, поднес к щеке. Поцеловал пальцы. Ильгет взглянула на него, улыбнулась благодарно.

Возвращались по Набережной. Арли сидела в подвеске на груди у отца. Арнис шел с Иостом, и они о чем-то тихонько разговаривали. Ильгет - чуть впереди, рядом с Иволгой.

— Я не знаю, - сказала она, - акция уже в сентябре. Арли будет всего полгода! И что - надо бросать кормить…

— Обычно на Квирине так никто не делает, - ответила Иволга, - любая мать-эстарг сначала выкормит ребенка. Службы всегда идут навстречу, относятся с пониманием. Но у нас ДС. Каторга пожизненная.

— На Квирине вообще очень высокая рождаемость ведь, да?

— Не очень, но высокая. У нас и убыль большая. Смертность повыше, чем на других мирах Федерации. Эмиграция. Колонизация - Тетран вот… туда большой отток идет молодых людей.

— Это я знаю. На Ярне говорили у нас, что чем более развито общество, тем больше проблем с рождаемостью…

Ильгет похлопывала рукой по каменному парапету. Ярко-алый шар солнца, алое золото, низко висел над темноватой морской гладью.

— Да, проблемы есть. Да ты лучше Арниса спроси, он же социологией занимается, он тебе все распишет. На каждом из Центральных миров эти проблемы решают по-своему. На Капари - банальным научно-техническим методом, там детей выращивают фабричным способом, в искусственных матках, потом с квалифицированным воспитателем в интернатах. Родители только навестить приходят. Надо сказать, что этот способ почему-то только там прижился. В основном развитые человеческие миры от него отказываются. Хотя кто его знает, что лучше. На Артиксе - профессиональные матери. Обычные женщины детей не имеют, а профессиональные - по 10 штук. Им платят за это. Но с отцами профессиональными не всегда получается. На Цергине общинное воспитание, как у них всегда было принято, дети выращиваются всей многочленной семьей…

Иволга была, похоже, в своей стихии, расписывая Ильгет социологические схемы.

— На Олдеране эта их система двоеженства, когда одна жена рожает детей, вторая - жена-гро, работает и ничем не отличается от мужчин. Ну а на Квирине ничего такого нет. Просто каждая женщина старается родить штук 4-5 детей. Ну и государство, конечно, очень помогает их растить. И бабушки. Так принято. На самом деле, конечно, информационная политика…

— Но Иволга, на других мирах же тоже есть Службы Информации!

— Да, но там инфопотоки направлены иначе. Пойми, Квирин - планета эстаргов, планета - космическая база. У нас до сих пор психология форпоста, поэтому где-то в подсознании каждой малявки, вот такой, как твоя, уже закладывается - детей надо рожать побольше, потому что кому-то надо строить и осваивать, строить и осваивать… и защищать. Конечно, кто-то чувствительнее реагирует на все эти потоки, кому-то на это плевать, есть ведь и у нас даже совсем бездетные. Но мало их. И стыдно это считается.

Иволга помолчала.

— Я бы еще, пожалуй, родила… да не от кого.

— Да ладно, у тебя и так трое.

Ильгет подумала, что вот Лири удалось родить только двоих. Слегка помрачнела.

— Нам сложнее, - подтвердила Иволга, - раз уж выбрали ДС…

— Разве мы выбрали? - Ильгет посмотрела на нее, - это ДС выбрала нас.

Солнце уже коснулось пылающим краешком горизонта. И по морю от него протянулась алая горящая дорожка. Ветер был прохладен, и небо - совершенно чистое, темнеющее, и в нем просверкивают искорки бортовых огней.

Издалека доносились струнные звуки и чье-то пение. Неразборчиво, кажется, не на линкосе даже. И смутный говор толпы на Набережной, здесь всегда народ, всегда, каждый вечер - праздник. Шум прибоя. И сквозь все это - глубокая, полная тишина. Словно все эти звуки не нарушали тишину, а лишь подчеркивали ее.

— С другой стороны, - сказала Иволга, - конечно, на Квирин и приток есть. Приличная иммиграция. Попадают сюда многие, а вот задерживаются, не переселяются дальше на старые миры Федерации - только те, кому здесь нравится. Говорят же, квирин - это не нация, это состояние души.

В середине лета вопрос о следующей акции разрешился сам собой - Ильгет снова была беременна. Они ничего не планировали, не говорили даже об этом. Просто - пустили этот вопрос на произвол судьбы, и вот - так получилось.

Это снова была девочка, и на этот раз уже решили назвать ее Дарой, в честь эдолийской святой Дары, особенно близкой Ильгет.

На Анзоре предстояла агентурная работа под прикрытием, Арнис даже собаку оставлял дома.

Он радовался тому, что Ильгет не будет на акции. А у нее все сильнее сжималось сердце. Проклятая Анзора. Гормоны сейчас, в первом триместре беременности, играли так, что без Арниса ей ни на минуту не хотелось оставаться. И мучила тревога. Ильгет боялась, что это предчувствия, ведь интуиция сильная. Но такая же ерунда была и во время предыдущей акции, она так же не могла спать, ей казалось, что Арнис непременно уже убит. Однако все обошлось благополучно.

Он еще был с ней, а она просыпалась ночью, прижавшись к нему, ткнувшись губами в плечо, положив руку на висок, на мягкие чуть отросшие пряди, и не могла больше сомкнуть глаз. Все, что она в процессе подготовки узнала об этом жутком мире, всплывало в памяти. Лучше бы она и не готовилась. И не знала.

Арнис просыпался и молча прижимал ее к себе. Она жаловалась, и он ничего не отвечал ей. Ничего не отвечал. Потому что сказать "все будет хорошо" - так ведь может и не быть хорошо. Обещать "я вернусь" - он тоже не мог. Говорить "но я же здесь, с тобой" - еще глупее. Призывать к смирению и принятию воли Божьей, как она есть? Арнис просто молчал, и прижимал ее к себе, и гладил, и ничего больше говорить было не нужно.

Днем ей было легче. Она забывала обо всем плохом. Кормила малышку. Проводила все время с любимым.

— Знаешь, чем ты отличаешься от других? - спросила она как-то.

— Чем?

— При тебе я могу писать. Так мало людей, о которых можно сказать то же самое.

Она писала не только при нем - для него. Потому что он ждал каждой написанной ею сцены. Потому что все это сразу же читалось и обсуждалось. Давно был дописан роман про иньи, и - радость! - по своей популярности попал в Рейтинг. Что уже было очень неплохо. Теперь Ильгет писала сказку-фантазию про королевство фей. В кои-то веки - она сама удивлялась - выходило что-то веселое, легкое, без какого бы то ни было смертоубийства, настоящая сказка для детей. Может быть, эту сказку ей хотелось рассказать Арли - когда та подрастет. Это было еще одно объяснение в любви - на этот раз дочери.