Сергей Светов - Драконий ад

• Название: Драконий ад
• Автор: Сергей Светов
• Жанр: Фэнтези

Он — человек с душой дракона. Драконий ад, длящийся сотни лет. Но он еще помнил, что в своем мире, скрытом в толще магмы, был драконом. И звали его — Ланселот.

---

Сергей Светов Драконий ад

 

Пролог

Ему снова снилось темно-оранжевое небо шрастра

. Горячий ветер сушил багровую чешую, и она тихо шелестела при каждом взмахе крыльев. Внизу мелькали озера расплавленного металла, выступившие, как капли пота, на океане застывшей лавы. Вверху, впаянные в твердь небес, совершали коловращение лиловые луны, на одной из которых был его дом.

Он летел к далекой гряде гор, и радость полета заполняла его, избавляя от ненужных мыслей и страха смерти. Он не знал, что смерть уже уготована ему в наказание за побег.

Ракета стартовала из-за холма, поросшего чахлым стеклянным лесом. Вираж, уход, исчезновение в параллельном мире, появление в другой точке пространства. Зависание над ракетной установкой и взрыв в нескольких взмахах крыла от него. Боль в боку и огненные капли крови веером тянутся за падающим телом, нацеленным на врага. Крик, полный ненависти. И на издыхании струя пламени, пущенная из глотки в последний момент перед гибелью.

Медленное кружение, падение внутрь себя. Водоворот предсмертных образов: огненный всадник, воронка вихря, молот сталкивающихся скал, дробящих сознание, корчащееся в судорогах на сером поле чистилища. Плач ребенка...

...Он проснулся, мокрый от пота, завернутый в смятые простыни, посреди бескрайней ночи. Не было крыльев. Не было шипов и брони. Не было внутреннего огня. Он — человек с душой дракона. Драконий ад, длящийся сотни лет. Но он еще помнил, что в своем мире, скрытом в толще магмы, был драконом. И звали его — Ланселот

.

 

Круг первый

— Выходи из боя! У тебя кончается горючее. «Гроза один», выходи из боя!

Будто я без них не вижу мигающую красную лампочку и не слышу сверлящий мозг сигнал зуммера. У меня на хвосте два «Торнадо», ощетинившиеся иглами ракет и на экране оранжевая тревога от захвата радарами противника. Не спасет ни уход в «купол», ни зависание «кобра». Площадь самолета равна стене дачного домика. С окошком — мной — посередине. Не промахнутся. Их пушки «Вулкан» разнесут меня в клочья со второго залпа. Но и у «Торнадо» топлива осталось в обрез, едва-едва долететь до базы. Выпустив в мою сторону по ракете, они развернулись и скользнули за тучу, помахав крыльями: «Удачи!».

Противоракетный маневр отнял у меня драгоценные капли горючего, и я сухой, как алкоголик утром, трясусь домой.

— «Гроза один»! Катапультируйся! Ланс

— это приказ!

Все серьезнее, чем я предполагал. Катапультироваться мне нельзя. С земли не видно, что осколок ракеты застрял в корпусе в опасной близости от заряда, срывающего фонарь кабины. Заголовок в штабной газете: «Погиб геройски» и цветы на могилу, по две штуки от каждого звена эскадрильи, как награда за слепое исполнение приказа. Не хочу. Надо стремиться... Дотянуть... Нужно...

Тишина, словно липкая тварь, выползла из двигателя и заполнила кабину. Самолет, казалось, застыл, впаянный в мерцающую пустоту. Горизонт ушел вверх. Мир поплыл, ускоряя вращение, обращаясь в хрустальную сферу. Агония длилась бесконечно, пока не истаяла под холодным взглядом неба. Дракон, взломав призрачный кокон человеческого тела и расправив крылья, слился с истребителем, вливая в мертвый самолет силы, продлевая странный полет.

 

***

— Виктор! Ты летаешь, будто родился в воздухе! Великолепно! Божественно!

Дракон внутри меня поморщился по поводу «божественности», но смолчал. Столовая притихла, ожидая моей реакции на восторженные вопли пилота «Грозы два», который, вместо того чтобы прикрывать меня, перед боем вошел в вираж и удрал на базу.

Я промолчал. Но майор не унимался и, придвинув стул к моему столу, доверительно сообщил:

— Когда ты бросился в атаку, я хотел вернуться, но датчик топлива показал, что мне не дотянуть до базы. Я шел на посадку, дожигая последний литр!

Он обвел глазами молчащих пилотов, ожидая их поддержки, но, осознав, что ее не будет, демонстративно встал и, нависнув надо мной, официально сообщил:

— Тебя вызывает командир эскадрильи на разбор полета. Удачи!

Дракон не выдержал, и мой кулак молниеносно сделал из наглой физиономии напарника месиво из хрящей, кожи и зубов, залитое кровью. Обмотав салфеткой разбитую руку, я вышел под одобрительные возгласы и аплодисменты в коридор штаба.

***

— Майор Виктор Ланс

прибыл! — сказал я, войдя в кабинет.

— Проходите, — не приказал, а пригласил полковник. — Присаживайтесь, разговор будет долгим. Что с рукой?

— Это допрос?

— Нет, но все равно зайдите после беседы в медсанчасть. И, может быть, будем на «ты»?

— Согласен, — сказал я, садясь напротив него.

Он помолчал, затем продолжил:

— Ты прибыл к нам в эскадрилью две недели назад. Я ознакомился с личным делом. Что ж, список боевых вылетов впечатляет, но ты сменил слишком много мест службы. Неуживчивый характер?

Дракон принял независимый вид и насмешливо начал насвистывать, пока я пытался найти подходящий ответ из заранее заготовленных для подобных случаев фраз. Сколько раз я отвечал на этот вопрос? И все равно собеседник оставался при своем мнении. А оправдываться я не люблю. В такие минуты я начинаю еще больше ненавидеть людей. Дракон был со мной солидарен. Он уважал людей еще меньше.

— Характер нормальный, боевой, к врагам родины беспощаден, — дракон веселился, наблюдая за спектаклем со стороны. Я пытался его урезонить, но тщетно, он разошелся не на шутку. — С товарищами по службе поддерживал ровные отношения, в бою прикрывал, если чувствовал, что это необходимо для выполнения задачи.

— Ключевое слово — «чувствовал»?

— В смысле?

Мой вопрос остался без ответа. Полковник встал и подошел к окну, за которым по бескрайней степи крались вечерние сумерки. Наконец он заговорил:

— Твой дракон, я надеюсь, не очень донимает тебя?

У меня отвисла челюсть, а дракон озадаченно запыхтел. Мы постигали прискорбный факт — нас раскусили. Для нас это было в первый раз, поэтому мы очень переживали.

— А как вы?..

— После вашего чудесного возвращения с того света техник обнаружил на самолете гравировку в виде дракона. Я вижу, твой дракон тоже тщеславен. — Полковник внимательно посмотрел на меня и углубился в созерцание начавшего накрапывать дождя.

«Убью!» — пообещал я дракону, который закончил пыхтеть и радостно о чем-то сигналил, но я загнал его глубоко в недра сознания и повесил замок на импровизированную гауптвахту.

— Я отстранен от полетов? — с тоской произнеся эти слова, я услышал полузадушенный вопль дракона.

— Да, на неделю. Техники приводят самолет в порядок. Драконы, к несчастью, ничего не смыслят в электронике. А замена систем на магию чревата непредсказуемыми последствиями. Летали — знаем.

— Так вы тоже дракон?!

— К счастью, или, к несчастью, да. И не вижу причин это скрывать. Я принес миру столько зла, что мой путь в слое людей скоро закончится. А тебе еще предстоит его пройти, и, если не совершишь фатальных ошибок, то он будет коротким. — Полковник вздохнул и продолжил. — За тобой давно наблюдали, и некоторые странности твоего поведения изучались и интерпретировались. По косвенным признакам можно выделить человека-дракона из любого коллектива. Нашим специалистам пришлось потрудиться, твой дракон очень даровит, но его вычислили, хотя он мастерски маскировался.

Я и дракон с нескрываемым интересом слушали пересказ наших похождений. Дракон брюзжал и делал пометки, чтобы не повторять ошибок в будущем. Я веселился от души, наблюдая, как дракон разражался руганью каждый раз, когда очередная его идея по методу выживания в людском обществе, над которой он долго корпел, оказывалась, по словам полковника, еще одним доказательством его существования. Но добило его то, что он оказался самобытным драконом, непохожим на тех, кто сейчас пребывал в аду среди людей. Это замечание его озадачило, и я спросил полковника:

— А чем отличается мой дракон от других?

— Матрица мышления твоего дракона имеет отклонение в векторе чувств. Поэтому я и спросил о том, является ли для тебя главным в полетах то, что ты любишь летать.

— А что, другие драконы не любят летать?!

— Обожают. Но дело не в этом. — Полковник странно посмотрел на меня и продолжил. — Командование наконец-то решило, что нельзя раскидывать ценные кадры по всему фронту и сформировало нашу эскадрилью. В ней не только драконы, но и люди. Один из них пилотировал «Грозу два». Настоятельно советую: привыкайте работать с людьми. Они не так плохи, как кажутся. Следующим напарником у тебя будет тоже человек. Берегите его. Да, о нашем разговоре никому ни слова и подпиши документы, они на столе в приемной. И все-таки, — он подал руку на прощание, — воспитывай своего дракона. Ты здесь надолго.