Леонид Каганов - Дефицит белка

• Название: Дефицит белка
• Автор: Леонид Каганов
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-043850-1, 978-5-9713-5549-6, 978-5-9762-3501-4

«Эту книгу можно назвать фантастикой.

Точно с таким же основанием, как книги Борхеса, Мураками или Кортасара.

Эту книгу можно назвать классической русской прозой.

С тем же правом, как рассказы Чехова, Гоголя, Булгакова.

Эту книгу можно назвать юмористической.

Так же, как книги Зощенко, Гашека или Марка Твена.

Но все это — Леонид Каганов.

Если вы его еще не читали, то вы, наверное, просто неграмотный».

Сергей Лукьяненко

В сборник вошли произведения: Сирусянка, Дело правое, Жесть, Мне повезет, Про тигренка, Черная кровь Трансильвании, Здание номер 1, Нульгород, Флэшмоб-террор и др.

---

— Да я не про вас! — отмахнулся Матей. — Кто теперь служит в замке?

— Все свои. Я и Петра водим экскурсии. На кухне стряпают Даина и Иоанна, ну еще Себестьян топит печи и следит за розарием.

Матей решительно потряс головой:

— Мне нужна лаборатория!

— Устрой у себя дома лабораторию.

— У меня мать больная и маленькие сестры всюду лазят, — покачал головой Матей. — Нельзя, чтоб кто-то лазил по лаборатории.

— Но в замке нет места для лаборатории, он же крохотный! — взорвался я и начал загибать пальцы. — Подвал с тремя комнатами музея. Обеденный зал на первом этаже. Кухня и каморка с дровами на втором. Может, тебе гроб Дракулы в подвале уступить?

— А башенка?

— Да пусть он действительно сделает себе лабораторию в башенке, — вмешалась Петра.

— Какая лаборатория? — опешил я. — Там же чердак, в окнах нет рам, и воронами все загажено.

— Я приберусь, — кивнула Петра. — А окна картоном забить — минутное дело.

— Главное, электричество подвести, — вставил Матей. — Я сам приберусь, вы идите себе по домам.

Мы с Петрой переглянулись в который раз.

— Послушай ты, Кавендиш! — произнес я. — Ты наверно не знаешь, что такое комендантский час? До утра никуда.

— Тем лучше, — спокойно кивнул Матей. — Поможете разложиться, соберем аппаратуру, и я покажу, как это работает. Электричество у вас в комендантский час не отключают, надеюсь?

***

Домик с табличкой «Евангелическая Лютеранская церковь Трансильвании» белел среди яблонь, внутри горел свет и доносилась торжественная фонограмма Баха. Я постучал в двери, и отец Адриан сразу открыл, словно ждал меня. Я видал разных священников, но наш отец Адриан был идеальным — высокий, стареющий, с седыми волосами и мудрым взглядом. Если бы не переломанный нос, отца Адриана можно было бы снимать в кино.

— Хочу исповедоваться, святой отец, — произнес я, потупившись.

— Проходи… — Отец Адриан никогда не удивлялся и задавал лишних вопросов.

Я зашел в исповедальню. Он сел за стенкой напротив. Некоторое время мы молчали. В исповедальне пахло теплой пылью и вощеным деревом. Отец Адриан как всегда тактично молчал — я знал, что он будет молчать столько, сколько понадобится явившемуся на исповедь, чтобы собраться и открыть душу. Когда-то давно, в далеком детстве, я пришел на очередную исповедь, но просидел молча полчаса. Сейчас уже не помню, что там был за пустяк, и почему я не решился об этом говорить. Просто буркнул какие-то извинения и ушел. И отец Адриан мне ничего не сказал в тот раз, только благословил на прощанье. И потом он меня тоже ни о чем не спросил. Я глубоко вздохнул.

— Отец Адриан, а среди натовцев есть лютеране? Они ходят к вам исповедоваться? Ну, туристы из отеля, или эти, с базы…

— Нет, сын мой. Я думаю, у каждого свой пастор, с которым они говорят на своем языке.

— Скажите, отец Адриан… — я запнулся. — А пастор может отпустить любой грех? Если натовец приходит к своему пастору, и говорит ему: «Святой отец, я сегодня убил троих человек… Мы сегодня запустили еще одиннадцать кобальтовых ракет… Мы решили завтра начать бомбить еще один город повстанцев…» Разве можно отпустить такие грехи?

— Не пастор, а Господь отпускает грехи, сын мой, — произнес отец Адриан. — Ты разве об этом пришел со мной поговорить?

— Об этом, — кивнул я. — Отец, Адриан, что мне делать? Я чувствую, что мне хочется убивать натовцев. Да! Я хочу разрушить их страну, как они разрушили нашу!

И замолчал.

— Продолжай, сын мой, — произнес отец Адриан.

— Я знаю, что Господь велел прощать врагов своих… Знаю… Но почему, почему он сказал это именно нам? Почему Господь не сказал это им? Ведь они тоже христиане! Почему они не сидят дома за океаном, почему всегда лезут бомбить? Почему они всегда, всегда только и делают, что бомбят? Разве так им завещал Господь, спрятаться за океаном и бомбить оттуда весь мир? Для чего они прилетели ровнять с землей фашистскую Германию в конце Большой войны? Разве Германия их трогала, разве это была их война? Зачем кидали атомные бомбы на мирных жителей в японских городах? Для чего выжгли напалмом Вьетнам? Для чего разбомбили Ирак, Югославию, Афганистан, Иран, Украину? Почему их не остановит Господь? Почему их никто не остановит? Почему они безнаказанные, почему?

— Продолжай… — повторил он.

— Отец Адриан, это правда, что они бомбят нашу страну из-за трансильванской нефти? Неужели такое может быть, чтобы из-за какой-то там нефти бомбили всю страну? Ведь нам сказали, что это миротворцы, которые пришли на помощь из-за того, что правительство плохо относится к протестантам. Разве оно плохо к нам относится?

— Я не политик, сын мой, я пастор, — медленно произнес отец Адриан. — Твое сердце наполнено гневом, и это грех. Прислушайся к своему сердцу: ты действительно желаешь смерти людям? Ты смог бы убить человека?

Я помолчал и прислушался. Сердце билось часто-часто, но я так и не смог понять, кому я хочу смерти. Наверно все-таки не людям, а кому-то другому.

— Я хочу смерти их стране, — произнес я наконец.

— Страна — это люди, — откликнулся отец Адриан. — Если ты хочешь смерти стране, то ты хочешь смерти людям. А что ты знаешь о той стране и тех людях? Разве ты был там? Господь послал нам испытание жить в стране, где бомбежки и оккупация. Мы должны выдержать его с честью, укрепить наш дух и нашу веру. Значит ли это, что мы должны желать смерти стране, которой этого испытания не послано? Ведь там живут люди, такие же, как мы. Они точно так же трудятся, растят детей и виноград, они ходят в церковь слушать проповеди и исповедоваться. Многие из них даже не знают, что их страна кого-то бомбит. Ты им всем желаешь смерти, сын мой? Желать человеку смерти — самый страшный из грехов.

— Но желать смерти вампиру — это не грех, отец Адриан! Не грех, нет! Разве вампир — не порождение сил ада? Разве Господь запретил нам убивать вампиров? Если у страны ночь, когда у всех нас день, разве она не вампир? Если страна кидается на чужие земли чтобы высосать кровь — разве эта страна не вампир? Почему мы должны покорно подставлять ей шеи?

— Вампиров не существует, сын мой, — вздохнул отец Адриан. — Ты слишком заигрался с масками в замке Бро. Вам с Петрой пора найти более толковую работу, обвенчаться, родить мне внуков. Вы говорили об этом?

— Говорили… Я хотел просить руки вашей дочери, когда закончится война, отец Адриан…

Он ничего не ответил.

— Скажите, отец Адриан, — решился я. — А если бы вы вдруг встретили живого вампира, и у вас по счастливой случайности оказался в руке осиновый кол… Разве бы вы его не убили?

— Нет… — произнес отец Адриан, помолчав. — Я бы поговорил с ним. Я бы рассказал ему о Благой вести, прочел ему Библию, я бы осенил его крестом и показал путь к Господу. Ты понимаешь, о чем я?

— Отец Адриан, но если бы вы были уверены, что сам Господь вложил вам в руки осиновый кол, послав на встречу с вампиром?

Отец Адриан еле слышно усмехнулся.

— Сын мой, как ты можешь быть уверен, что перед тобой вампир? Вдруг это актер в гриме, который просто делает свою работу? А сам при этом верует не в вампиров, а в Спасителя, исправно ходит в церковь и исповедуется…

— Но актеры не убивают, отец Адриан! Если это настоящий вампир, а Господь вложил вам в руки осиновый кол?

— Сын мой, а как ты можешь быть уверен, что осиновый кол вложил тебе в руки Господь, а не Дьявол?

Честно сказать, вот тут я растерялся. И отец Адриан что-то понял. Он всегда все про нас понимал, ведь мы для него так и остались маленькими детьми.

— Расскажи мне обо всем, — попросил он. — Очисть душу от греха.

— Я… — В горле застрял комок. — Я не могу рассказать… Пока…

— Пока?

— Да, пока…

— Тогда зачем ты пришел на исповедь? — сурово спросил он.

— Я пришел за советом…

— Ты получил совет?

— О да, отец Адриан. Спасибо вам.

— Как ты намерен теперь поступить?

— Я… Я намерен поговорить с вампиром… — Я глотнул. — Ну, если мне удастся его встретить… Тогда я заговорю с ним… осеню его крестом и покажу путь к Господу…

— Ты больше не желаешь смерти ни людям, ни вампирам?

— Нет, отец Адриан, — ответил я искренне.

— Я отпускаю тебе грехи, сын мой. Ступай и помолись, а я буду молиться за тебя. Да пребудет с тобой Господь!

***

Матей смерил меня взглядом.

— Где ты был?

— Я был в церкви и говорил с отцом Адрианом.

Он проворно подскочил ко мне, схватил за отворот рубашки и зашипел в лицо:

— Холера! Ты что, ему все рассказал?! Ты рассказал ему?!!

Подбежавшая Петра попробовала нас растащить, но Матей на нее даже не глядел — он шипел мне в лицо и тряс за рубашку, пока ткань не хрустнула. Тут я не выдержал — толкнул его и повалил на пол. Мы долго барахтались, прежде чем мне не удалось сесть на него и скрутить ему руки. Все это время Петра пыталась нас растащить и что-то кричала.