Джонатан Кэрролл - Белые яблоки

• Название: Белые яблоки
• Автор: Джонатан Кэрролл
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20506-6

Неутомимый бабник Винсент Эгрих умер. Но возвращен к жизни ангелами-хранителями – ангелами и в прямом смысле, и в переносном – в обличье двух прекрасных женщин, чтобы защитить от сил Хаоса своего еще не рожденного сына, которому суждено восстановить мировую гармонию. Но в первую очередь Этрих должен вспомнить обстоятельства собственной смерти…

Впервые на русском.

---

– По-прежнему надеешься провести меня, да, Винсент? – Вытаращив глаза, она передразнила его: – «Да о чем это ты? С какой же это другой женщиной я мог быть? Как тебе только такое в голову пришло?!»

– Нет, ты, похоже, спятила! О чем ты?!

К счастью для обоих, в этот миг в дверях появился их сын. На ногах у него красовались замшевые мокасины, которые Этрих привез ему на прошлой неделе из Лос-Анджелеса, куда ездил по делам. Джек запрыгал на одной ноге.

– Ну, как тебе, пап? Нравятся?

– Здорово на тебе смотрятся.

Джек подбежал к нему и, подпрыгнув, повис у него на шее.

– Господи, какой же ты стал большой. Скоро, глядишь, я и удержать тебя не смогу и полетим мы оба кувырком на пол.

Джек расхохотался и еще крепче сжал руками отцовскую шею. Этрих покосился на Китти. Та изо всех сил старалась подавить улыбку. Внутри у него все похолодело при мысли о страданиях, которые он ей причинил, разрушив их брак. Он вышел из дому с Джеком на руках и даже не кивнул ей.

Здание больницы поражало великолепием и роскошью. Построено оно было всего три года назад и за время своего существования получило немало призов за рациональное использование внутренних помещений, оптимальное освещение и самую передовую систему вентиляции. Все без исключения предметы обстановки и оборудования новой больницы смело можно было назвать произведениями искусства. Приборы выглядели так внушительно, будто их создали для оснащения какой-нибудь межпланетной станции, отправлявшейся к Юпитеру. Этрих, когда ему случалось здесь бывать, всякий раз удивлялся, что некоторые из пациентов, присоединенных к такому вот сложному агрегату множеством трубок и проводов, в конечном итоге все же умудрялись умирать. Разве возможно, чтобы сложные аппараты, которые следят за малейшими отклонениями в состоянии пациентов, позволяли им уйти на тот свет? И однажды, привезя в больницу Стеллу с приступом аппендицита, он не выдержал и задал этот вопрос доктору Кэпшью.

Кэпшью, парень веселый и добродушный, перегнулся к нему через стол и словоохотливо пояснил:

– Видите эту штуковину у стены, мистер Этрих? Прибор для ультразвуковой диагностики. Улавливает отраженные звуковые волны и посылает их на экран в виде картинки, в которой легко разберется специалист. Стоит около семидесяти тысяч долларов. Но я вам сейчас открою одну врачебную тайну: даже этот прибор не умеет творить чудеса. Как, впрочем, и мы. Врачам свойственно выдавать себя за кудесников, это так льстит нашему профессиональному самолюбию. Но правда в том, что мы просто хорошие специалисты, а не волшебники.

Этрих и его сын, держась за руки, вошли в вестибюль больницы и поднялись на шестой этаж на одном из многочисленных лифтов. Кабина, быстро и бесшумно скользя вверх по стволу шахты, трижды останавливалась на нижних этажах, прежде чем они достигли своей цели. Врачи в белоснежных халатах с какими-то бумагами в руках и со стетоскопами, свисающими с их шей, входили и выходили и все, как один, выглядели так деловито и самоуверенно, что сразу делалось ясно: они – существа непогрешимые. Этрих невольно позавидовал этим счастливцам и остро пожалел, что не выбрал в свое время столь же нужную и важную профессию и обречен теперь дурачить потребителей, убеждая их покупать те предметы, которые ему приказано рекламировать. Вздохнув, он крепче сжал руку сына. Джек тотчас же в ответ стиснул его ладонь своими маленькими пальчиками и улыбнулся, задрав голову вверх. Тут лифт снова плавно остановился. Створки дверей разъехались в стороны, пропуская внутрь двоих темнокожих медсестер. Третья осталась в коридоре, продолжая разговор с коллегами. Этрих взглянул на нее в последнюю очередь, успев прежде детально изучить внешность первых двух, на редкость миловидных. Женщина звучным голосом произнесла:

– Я только хотела предупредить, что мы еще не закончили!

Этрих сперва оценил тембр ее голоса и лишь потом поднял на нее глаза.

– Ну, Мишель, мы уж привыкли, что последнее слово всегда за тобой, – ответила ей хорошенькая сестричка, тряхнув головой.

Женщина, стоявшая в дверях лифта, была крупной, статной негритянкой. Такая способна метнуть ядро за пределы самого большого стадиона. Глаза ее, на миг остановившись на Этрихе, вновь обратились к коллегам. Он был знаком с этой женщиной, он ее помнил. Но откуда? Перед тем как створки дверей сомкнулись, он успел прочитать ее имя на бейджике: Мишель Маслоу.

– Привет, – автоматически произнес он, но лифт уже тронулся вверх.

– Ты чего, пап?

– Да я просто пытаюсь кое-что вспомнить. Не обращай внимания, Джек.

Мучительный вопрос продолжал тревожить его сознание, словно палец с длинным ногтем, вонзившийся в мозг. Он растерянно взглянул на металлические двери и нахмурился. Кто она, сестра Маслоу? Почему он уверен, что знаком с ней? Кто же она такая?

– Простите, не могли бы вы мне подсказать, в каком отделении работает эта сестра? – обратился он к двум сестрам, кивнув в сторону двери.

– Ты ее знаешь, пап?

– Вроде того. – Этрих улыбнулся сыну. Сестричка весело подмигнула Джеку:

– Решили сегодня к нам заглянуть, да? – Встретившись глазами с Этрихом, она без прежней улыбки ответила: – Сестру Маслоу вы найдете на четвертом этаже.

Ее подружка прибавила:

– Это будет нетрудно, ее ни с кем не спутаешь. – И обе наклонили головы, пряча усмешку.

– Благодарю вас.

– А откуда ты ее знаешь, пап?

– Понятия не имею. Просто знаю, и все.

Сестра не удержалась от вопроса:

– А вы случайно не лежали у нас в отделении интенсивной терапии?

– Господи, нет! – произнес он, поеживаясь.

– Она ведь как раз там и работает.

Странные события на этом не закончились. Ведя Джека по длинному коридору к кабинету доктора Кэпшью, Этрих увидел возле стены фонтанчик с питьевой водой. Он твердо знал, что во время предыдущих посещений больницы никогда не пытался пить из него и одновременно помнил с совершенной отчетливостью, что как-то однажды уже пил из такого фонтанчика. Он тогда понятия не имел, как эта штука выключается, и из-за этого пустякового затруднения вдруг ощутил себя слабым, глупым и никчемным. И чуть было не расплакался. Он был тогда так болен, что прислонился к стене, чтобы не упасть. Болезнь его была очень тяжелой. Это он тоже вспомнил. Но когда же, черт побери, все это с ним происходило? Мысли его начали путаться. В том, что он пережил наяву, а не во сне все события, ожившие сейчас у него в памяти, сомнений быть не могло.

И еще он вспомнил, как собственное тело подло предало его. А ведь до этого оно прикидывалось верным, надежным другом, который никогда не подведет. И он в ответ окружал его неустанной заботой: старался высыпаться, посещал тренажерный зал, ел здоровую пищу. Ему пришло на память, как он вслух упрекнул свой организм в неблагодарности: «За что же ты со мной так, а? Как ты мог все это допустить?» Ведь тело грубо нарушило их священное соглашение – оно перестало бороться за него, оно больше не служило ему защитой. Оно обрекло его на смерть.

Не сводя взгляда с фонтанчика, он шел все медленней и медленней и перебирал в памяти прошлое, словно стопку цветных слайдов. Но в самом ли деле он пережил все это? И когда? А если нет, то почему он так отчетливо помнит каждую деталь, каждую свою мысль, чувство? И как теперь соотнести все эти всплывшие в сознании картины с его привычной жизнью?

– А ты помнишь номер кабинета, папа? – Тонкий голосок Джека вернул его к действительности.

– Да, это в конце коридора. Мы почти пришли.

– Он всегда засовывает мне в ухо эту гадкую штуку. Терпеть не могу!

Там еще был парень, младший медбрат или санитар. Кажется, так называются сотрудники больниц, которые разносят еду и меняют постельное белье. Необыкновенно красивый парнишка по имени Брандт выполнял в их палате обязанности дневного санитара. Или младшего медбрата. Они называли его Егозой. Джимми-Егоза. Он вечно торопился и, делая свою работу, носился по палате как сумасшедший. Он справлялся с обязанностями неплохо, но слишком уж при этом суетился. Его нервозность невольно передавалась пациентам.

Прозвище Егоза он получил не от кого иного, как от самой Мишель Маслоу.

– Эй, Егоза, меня от тебя просто трясет, слышишь? Стоит мне тебя увидеть, так сердце из груди выпрыгивает! А все потому, что ты мельтешишь перед глазами, вертишься, как обезьяна!

В ответ на критику Брандт лишь молча улыбался и продолжал делать свое дело в привычном для него ритме.

Мишель Маслоу. Егоза Брандт. Откуда бы Этриху их знать?

Наконец они подошли к двери кабинета доктора Кэпшью, и Этрих толкнул ее. В небольшой приемной ожидали своей очереди несколько человек. Судя по их виду, они провели здесь немало времени. Этрих приуныл.

В углу на низком столике лежало две стопки журналов – детских и взрослых. Этрих и Джек выбрали себе по несколько штук и приготовились читать, но вдруг секретарь врача высунул голову из кабинета и пригласил Джека на прием. Поднявшись с кресла, Этрих прошел в кабинет следом за сыном. Он чувствовал себя неловко перед всеми этими людьми, пришедшими прежде них.