Томас Фрэнк - Шерлок Холмс и Священный Меч

• Название: Шерлок Холмс и Священный Меч
• Автор: Томас Фрэнк
• Жанр: Классический детектив

В дом № 221-Б по Бейкер-стрит привозят умирающего…

В одном из английских графств появляется необычный взломщик…

Таинственно исчезает легендарный меч пророка Мухаммеда…

Лишь великий Шерлок Холмс может установить связь между этими событиями и в ходе захватывающего, полного приключений расследования, разоблачить коварного лжепророка, задумавшего развязать кровавую войну.

---

Имена членов группы внутренней были знакомы Билли, миссис Хадсон и мне. Они довольно часто появлялись в наших апартаментах и в большинстве случаев я присутствовал во время их беседы с великим сыщиком.

С членами внешней группы мой друг встречался, по всей вероятности, искусно переодевшись. Надо полагать, он постарается пустить своих ищеек по следу Чу Санфу. Думая о преступном Китайце, я потратил часть вечера на то, чтобы как следует смазать свой верный «веблей» и проверить, полностью ли он заряжен. Холмс, казалось, пренебрегал личной безопасностью, и я старался компенсировать это пренебрежение особенно тщательной подготовкой.

Вечером я поужинал в одиночестве. Миссис Хадсон выражала открытое беспокойство по поводу нерегулярности питания своего знаменитого квартиросъемщика. Подобное отношение к собственному здоровью, среди многих других забот, весьма огорчало миссис Хадсон, которая, однако, проявляла чрезвычайное терпение. Когда Холмс вот так исчезал, никто не знал, в какое время он появится снова, а когда он все же появлялся, никто не знал, съест ли он маленький кусочек сыра или большой кусок говядины. Порой, находясь дома и обдумывая какое-либо трудное дело, он подолгу сидел за обеденным столом, даже не притрагиваясь к еде: тут уж не помогали никакие уговоры нашей хозяйки. А миссис Хадсон имела все основания гордиться своим умением обращаться с плитой и кастрюлями. Еще в те давние дни, когда я только оправлялся от полученных на войне ран, а затем выздоравливал, аппетит у меня был превосходный и я, соответственно, воздавал должное приготовляемому ею.

После ужина я посвятил всего себя предстоящим в Саутгейте скачкам. Книготорговец, который присылал нам различные издания, на сей раз включил в их число журнальчик со списком скакунов, заявленных в качестве участников этих состязаний. Я остановил свой выбор на Вихре, одном из отпрысков Нурании. В этот момент на лестнице послышались шаги.

Не успел я встать, как в двери показался Холмс, а за ним Тощий Гиллиган с саквояжем в руке. Прежний взломщик был одним из наиболее частых посетителей, принадлежавших к внешней группе. Его замочная мастерская, созданная при финансовой поддержке Шерлока Холмса, процветала, ибо там работали самые искусные мастера и подмастерья, выпускники некой школы, которая именуется Дартмурской тюрьмой. Установить замок на переднюю дверь или новый ключ в выдвижной ящик с бумагами было парой пустяков для тех, кто при тусклом свете фонаря умудрялся открывать сложнейшие сейфы фирмы «Миллс-Строфнер». В определенных кругах ходили слухи, что Холмс является тайным партнером в деле Гиллигана, а это, несомненно, служило препятствием для возвращения работников на тернистый путь преступления.

Холмс приветствовал меня быстрым кивком и, подойдя к бюро, открыл ящик, где у него хранились наличные. Гиллиган в лихо заломленной кепке, с сигаретой за ухом, дружески мне подмигнул. Сие, видимо, должно было означать: «Мы опять принялись за дело».

– В деревне есть гостиница, Тощий, – обратился к нему Холмс, – и я уверен, ты сумеешь придумать правдоподобную легенду.

– В два счета, – ответил необыкновенно худой посетитель.

Холмс вложил в конверт деньги и вручил их Гиллигану.

– Твою телеграмму получу я или Ватсон. В случае нашего отсутствия Билли найдет нас. По-моему, мы уже обо всем договорились. А как насчет Стайлса?

«Ого, – подумал я, – тут участвует и Скользкий Стайлс, эта человеческая тень».

– Он уже ждет меня на вокзале. Вы и опомниться не успеете, как получите мою телеграмму.

Попрощавшись со мной взмахом руки, взломщик ушел, как всегда, совершенно бесшумно. Я даже не услышал, как открылась и закрылась за ним парадная дверь. Тощий появлялся будто из ниоткуда по первому зову Холмса, как некий джинн из кувшина, а затем также бесследно исчезал. Раньше мне казалось, что по ночам он приходит и уходит по крыше: Тощий вообще-то очень любил ходить по крышам. Недавно, однако, меня осенило, что он знает о тайном ходе к нам – через соседний дом, но высказывать догадки вслух я не стал. В случае необходимости Холмс сказал бы мне об этом. Излюбленной фразой моего друга была следующая: «Я говорю так много или так мало, как хочу». Иногда он смягчал эти чуточку высокомерные слова дополнением: «В этом и состоит преимущество моего неофициального положения». С годами я понял, что эти довольно вольные для толкования слова означают, что он хочет сохранить за собой полную свободу действий. Бывали случаи, когда он подменял собой прокурора, судью и жюри присяжных, но никакого вреда из этого не проистекало.

Пока я размышлял, Холмс раскурил свою трубку и теперь счел нужным нарушить молчание:

– Кто-нибудь приходил, Ватсон?

– Никто. И никаких телеграмм или писем.

– Не имеет значения.

Сопровождаемый облаком дыма, Холмс сосредоточенно принялся расхаживать по гостиной. Этот высокий, поразительно сильный человек был лучшим боксером-любителем, которого мне когда-либо доводилось видеть. Его движения отличались изяществом, шаги – невероятной легкостью. В противном случае, боюсь, он протоптал бы дорожки в наших коврах, ибо очень любил размышлять на ногах. Я полагал что его разум, с его необыкновенной способностью концентрироваться, целиком поглощен размышлениями о деле Дитса. Я не знал, с каким поручением он послал Гиллигана, но, услышав упоминание о вокзале, мысленно связал его с Мейзвудом. Как обычно. Холмс меня удивил:

– Я полностью одобряю ваш выбор, Ватсон. Думаю, Вихрь без труда выиграет приз.

В моих глазах, которые следили за его подвижной фигурой, вероятно, отразилась досада. Список лежал на дальнем конце стола, и как он мог разглядеть его вместе с моими пометками, было выше моего разумения.

– Но вы подчеркнули Нуранию, отца Вихря, ибо прежний чемпион стал теперь племенным производителем на мейзвудской ферме. Неужели не понятно, какой выбор следовало сделать?

Я подавил вздох огорчения. После объяснений Холмса все и в самом деле становилось очевидным.

В который уже раз, к своему удовольствию, поразив меня своей проницательностью, сыщик перешел к делу. Его слова, предназначенные мне, с таким же успехом могли бы быть обращены к стенам. Я был такой же привычной принадлежностью обстановки, как многочисленные книги и папки с делами, чем-то вроде живого резонатора.

– Мои люди сообщили, где находится Чу Санфу.

Отсутствие оживленной деятельности в его логове свидетельствует, что он еще не слышал о нашей поездке в Мейзвуд.

– Вы полагаете, что в Суррее у него свой источник информации?

– Если моя версия верна. Я думаю, что в Мейзвуде побывал его человек. Подтверждением служит львиная голова с отломанным ухом. Я также считаю, что ночной посетитель был не грабителем, а скорее разведчиком, задача которого состояла в том, чтобы все хорошенько разнюхать. И наконец, я убежден, что Китаец ищет Священный Меч.

– Погодите. – Иногда я выходил из отведенной мне роли греческого хора, что ничуть не смущало Холмса. Более того, он порой даже приветствовал это, ибо получал таким образом возможность испробовать, насколько остер клинок его ума. – Ваши первые утверждения можно признать вполне обоснованными, но третье представляется мне уязвимым. Известно ли нам наверняка, что этот меч, который вас так интересует, не миф?

– Тише, Ватсон. Надо посетить сэра Рэндольфа Рэппа, чтобы обосновать это мнение.

Я не мог не признать, что сэр Рэндольф – превосходный эксперт, специалист. Он уже не раз оказывал содействие Холмсу, посему и в самом деле его слово по этому вопросу могло стать решающим.

– Рэпп непременно сошлется на то, что во всех мифах и фольклорных сказаниях присутствует зерно истины. Взять хотя бы легенду о царе Мидасе…

На какие еще древние источники собирался сослаться Холмс, я так никогда и не узнаю, ибо, заслышав какой-то шум на лестнице, он распахнул дверь и дверной проем тут же заполнила могучая фигура Берлингтона Берти.

– Вот мы и пришли, сэр. Может, чуток припозднились, но уж так получилось.

– А, Берти, заходи.

Когда Холмс отступил в сторону, впуская пришедшего, у меня в буквальном смысле глаза на лоб полезли, ибо позади великана я увидел другую фигуру. Ростом он был не выше Холмса, но шириной плеч превосходил даже Берти. Круглое и гладкое, без единой морщины, безбородое лицо, голову венчали светлые, почти белесые волосы. Выражение глаз ребенка плохо сочеталось с толстой шеей и исполинским туловищем. Ноги у него были короткие, но крепкие, как дубки. На лице, точно намалеванная, стыла улыбка. Сонный, словно только что пробудился, весь он походил на огромный квадрат.

Я торопливо вскочил и заметил, что Холмс смотрит на нашего посетителя с удивлением, как бы недоумевая, реален он или высечен из дерева ваятелем, натурщиками для которого служили Гог и Магог.

– Это наш Крошка, – представил Берлингтон Берти.