Джон Ширли - Демоны

• Название: Демоны
• Автор: Джон Ширли
• Издательство: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-030139-1, 5-9713-3418-2, 5-9762-0656-5

Ползуны.

Демоны.

Рабы разумных бактерий, вырвавшиеся из-под контроля ученых, – и «прародители Зла», пришедшие из бездны Небытия Они сеют смерть и ужас на улицах наших городов, безжалостно уничтожая всех, кто пытается с ними бороться.

Ползуны захватывают ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ТЕЛА.

Демоны сражаются за обладание ЛЮДСКИМИ ДУШАМИ.

Но наше оружие равно бессильно и против тех, и против других.

Как же остановить ЗЛО?!

---

Я потянул Мелиссу назад – ее ослабевшие колени подгибались, затрудняя мне задачу; мне очень хотелось, чтобы Мендель был здесь, чтобы он все объяснил, вновь сделал вещи осмысленными.

И тут, словно я вызвал его каким-то заклинанием, в комнату вошел Мендель. Вначале он показался мне символом нелепости – он переоделся, в его руке сверкал серебристый меч. Он снял пиджак; поверх его рубашки была какая-то накидка, одновременно бывшая чем-то вроде знамени – это был плащ, какой в старину носили рыцари поверх лат. Спереди и сзади на нем был изображен красный христианский крест на белом фоне.

– Крестоносец! – ликующе воскликнул Зубач, громко скрежетнув зубами.

Шланг был слишком велик для нашей комнаты, но каким-то образом все же просочился внутрь, как лава, вслед за Зубачом, который стоял в элегантной позе, поигрывая своими гениталиями, как цепочкой для ключей.

– Потрясающе! Да еще и с мечом! Мне почти жаль, что ты не можешь убить меня, как святой – как там его звали? – святой Кто-то там.

Вопрос был адресован Пейменцу, который бормотал что-то, что могло быть заклинанием, а могло быть молитвой, на языке, похожем на древнееврейский.

– Его звали святой Георгий, – сказал Мендель и кинулся к Зубачу, крича: – За святого Георгия! За Царя Иисуса! За Царя!

Я услышал, как Зубач пробормотал:

– Ох, ради Христа!

Затем просвистел меч, рассекая демона до самого паха; это был могучий удар, достойный тех, что описывались в артуровских сагах – вот только рана тут же закрылась вслед за мечом. Заживляя рану, демон печально, почти разочарованно улыбнулся. Он схватил Менделя за запястье и сжал, дробя кости, заставив его упасть на колени от боли.

– Бегите, идиоты! – крикнул Мендель, в то время как Зубач свободной рукой отнял у него рукоять меча и небрежно вытащил клинок из собственного брюха, словно из ножен.

Пейменц шагнул к демонам, возвышая голос, читавший заклинания, и поднимая руку. Зубач расхохотался ему в лицо; потом, не обращая на него внимания, он с мечом в руке повернулся к Менделю и принялся потрошить его, как цыпленка. Пейменц заговорил еще громче и подошел к Зубачу уже вплотную, когда Мелисса вскрикнула: «Папа, нет!» – и я напрягся изо всех сил, чтобы удержать ее, когда она рванулась к нему.

Ньерца, сделав шаг, ударил Пейменца по затылку, так что у того подогнулись колени.

– Вы должны позаботиться о девушке и Золоте в Чаше, Израэль! – крикнул Пейменцу Ньерца, оттаскивая его на несколько шагов назад. Потом он поднял Пейменца и толкнул его в сторону – как раз в тот момент, когда левиафанский хвост дымящегося, сочащегося черной слизью Шланга, поднявшись, обрушился на него. Ньерца увернулся, получив скользящий удар, от которого волчком отлетел прочь от демона и врезался в стену, оглушенный, но невредимый.

Зубач разрубил Менделя пополам; кровь хлынула на пол, разливаясь озером. Тело Менделя содрогалось, но его глаза были пусты – он был мертв или в шоке. Зубач, казалось, что-то искал у него во внутренностях – руками, мечом, ртом, все более и более отчаянно роясь в его хлюпающих останках.

– Где она? Где?!

Его полный ярости голос отдавался у меня в голове.

– Искорка! Где она?!

Потом он принялся бушевать; он говорил на языке, который мы назвали тартараном – языке демонов. Однако основной смысл был ясен: гнев, ни к чему не приведшие поиски, обманутый голод. Зубач отступил назад от тела и испустил рев. И тут, словно Зубач поручил ему выразить свое разочарование, Шланг поднял хвост и обрушил его на тело Менделя, так что кости бело-розовыми концами прорвали кожу, а зубы брызнули из раздробленной челюсти.

Мелисса покачнулась, ее рот раскрылся. Она зарыдала. Мне хотелось последовать ее примеру.

Зубач сделал шаг в нашем направлении. Пейменц заслонил нас с Мелиссой своим телом. Ньерца поднялся на ноги.

Внезапно Мендель опять оказался рядом, невредимый и, по всей видимости, живой, такой, каким мы видели его в последний раз. Но я каким-то образом знал: то, что я вижу, – не его тело.

– Вот искорка, которую ты ищешь, – произнес он, хотя рот его не раскрывался.

Зубач повернулся к нему и полоснул по нему загнутыми когтями, прошедшими сквозь Менделя, как сквозь голограмму. Мендель слегка улыбнулся.

– Ты не причинишь мне вреда таким образом, – сказал он. – То, что ты зовешь «моей искоркой», – это пламя, и оно пылает в мире Всех Солнц, где ты не сможешь до него добраться.

Мендель повернулся к Ньерце.

– Используйте Золото как щит, – сказал он ему.

А потом Мендель исчез. Это не было похоже на то, как если бы он угас, – скорее это напоминало ускользнувшее воспоминание.

Зубач проревел:

– Одна искорка ускользнула, но эти остались, взывая к тому, кто их унаследует! Так получите же мою страховку – только одна выплата! Живите вечно у меня внутри и не задерживайте плату! Наша организация осуществляет полный комплекс обслуживания!

С этими словами он шагнул к нам.

– Должен быть какой-то выход! – сказал я, отступая назад и таща за собой Мелиссу.

Ньерца покачал головой.

– Они будут преследовать нас. Единственный выход – это прорываться насквозь.

С этими словами он взял Мелиссу за запястье, вытащив ее перед собой.

И толкнул навстречу демонам.

Я что-то закричал – уж не знаю что – и побежал вслед за ней, чтобы оттащить ее, в то время как Зубач распахнул свою огромную пасть, намереваясь откусить ей голову; потом я почувствовал, что Пейменц и Ньерца держат меня, схватив каждый за одну руку. Мелисса закрыла лицо руками…

Зубач шагнул к ней…

А затем возникло сияние. Нет – сверкание, вспышка прямо перед Мелиссой, исходившая из области ее грудины. Теперь я видел это сверкание – медленно вращающийся шар, состоящий из искр, каждая длиной в мою руку, который, появившись, начал разрастаться, пока не достиг величины бушеля [26]; огромный вращающийся шар, искрящийся золотым, и фиолетовым, и электрически-голубым, с преобладанием золота; он издавал резкий звук, настолько высокий, что его едва можно было слышать, и однако отдававшийся у меня во всех сочленениях. Медленно поворачиваясь, сфера, состоявшая из немеркнущих искр, висела в воздухе между Мелиссой, пребывавшей в трансе, и Зубачом…

Который протянул к ней руку…

И тут же отпрянул. Демон всхлипывал настолько жалостно, что мне захотелось сказать: «Ну, ну, будет…»

Вращающийся искрящийся шар двинулся к демону, увлекая за собой Мелиссу, двигавшуюся словно во сне. Зубач, завопив что-то на своем языке, принялся взбираться, цепляясь когтями, по дымящемуся черному туловищу Шланга, словно ища у того защиты, а затем слез с другой стороны от Мелиссы. Спотыкаясь, мы последовали за ней; огромный вздрагивающий, дымящийся, покрытый многочисленными ртами, черный, как у угря, бок Шланга по-прежнему загораживал нам проход, но тут Шланг растекся на две половины – нечто вроде макроскопического митоза [27], – одна половина отвалилась направо, другая налево, как Красное море в истории с Моисеем. Между трепещущими половинами тела чудовища раскрылся свободный проход, и мы поспешили туда, сквозь их маслянистую вонь, по наклонному коридору, мимо обезглавленных тел и вверх по лестнице. Обернувшись, я увидел, как Шланг вновь стекается воедино за нашими спинами; он собрался было последовать за нами, но Зубач крикнул ему что-то на тартаране, и он остался сзади.

– Сюда, – сказал Ньерца. – Нам нужно попасть к вертолету.

Я посмотрел на Мелиссу: раскаленный шар исчез, вернувшись в ее тело. Она глядела в пространство, слушая со слезами на глазах то, что шептал ей Пейменц.

– Хорошо, – сказал я. – Вертолет. Отлично. Я совсем не прочь. Разумеется. Давайте пойдем к вертолету.

Пейменц, держа Мелиссу в объятиях, сидел на заднем сиденье вертолета; я уселся спереди, сразу за пилотским креслом. Пилотом был суровый сутулый седовласый негр в полувоенной форме без знаков различия по имени Мимбала, о котором Ньерца сказал, что он когда-то был начальником штаба армии в какой-то африканской стране. Мимбала запустил мотор и, оставив его работать вхолостую, сам отошел в сторону посовещаться с сухопарым белым из ФАА [28] – тот пытался выработать какую-то стратегию для безопасного полета среди плавающих по воздуху Пауков и мечущихся Крокодианов. Мы видели их с крыши – все небо было усеяно их черными точками, как когда-то самолетами. Лопасти нашего вертолета вращались настолько лениво, что я мог бы повиснуть на них и прокатиться по кругу, как ребенок на карусели; и у меня было мгновенное побуждение именно так и поступить – сделать что-нибудь бессмысленное, учинить какую-нибудь шалость, что угодно, лишь бы отделаться от этой черноты, сгущавшейся в наших сердцах, как сила тяготения наваливается на астронавта, который начинает понимать, что его шаттл никогда не выйдет на орбиту. Подобно этому астронавту мне отчаянно хотелось в небеса.