Томас Сван - Вечный лес

• Название: Вечный лес
• Автор: Томас Сван
• Жанр: Альтернативная история

Томас Барнет Сванн – американский писатель, чье творчество практически не известно российскому читателю. Прекрасный историк и этнограф, Сванн создал удивительный, неподражаемый мир, где обитают персонажи античных мифов. Писатель напомнил древние легенды новым содержанием и тем самым открыл перед читателем некую новую реальность, в которой каждый герой воспринимается старым, добрым приятелем, имя которого чуть-чуть подзабылось.

---

– Но тебе нечего меня бояться, – протестовал Эвностий. – Я всего лишь простой столяр, путающийся в своих собственных копытах.

– Ты прост, но благороден; свободен, но связан бронзовыми узами любви, ты притягиваешь к себе всех, кого встречаешь на своем пути. Есть два леса, Эвностий. Я слегка побаивался леса волков и воров. Но твой лес и ты сам поселили в моем сердце ужас. Я знал, как бороться с первым опасным лесом. Но я не знал, как спастись от колдовских чар второго, и решил бежать.

– Я не хотел, чтобы ты боялся. Наверное, Икар меня действительно любит, но я никогда не помышлял о том, чтобы отнять его у отца. Тебя они все любят гораздо больше. Во всяком случае, Кора.

– Даже Кора вернулась к тебе. Мысленно, в душе. Так что на самом деле я не бросил ее, а оставил с тобой.

Эак одурманивал его своими странными похвалами. Но разве можно верить человеку? Сладкоречивый Эак наверняка опять лгал!

Эвностий обратился к царю с последней, отчаянной просьбой.

– У ахейцев есть богиня, которую похитил владыка Подземного мира. Не добрый Праведный Судия, а жестокий тиран Гадес[39]. Ее мать – я не знаю, наша ли это Великая Мать или какая-то другая богиня – оплакивала свою дочь и бродила по всему свету, пытаясь найти ее. Зевс сжалился над матерью и позволил дочери по полгода проводить на земле. Даже в Стране Зверей известно, что ты мудрый царь. Ты справедлив и к крестьянам, и к придворным. А как же звери? В давние времена мы дружили с людьми. Не знаю, что разъединило нас. Объедини нас вновь! Стань для нас Зевсом, великий царь. Пусть дети будут рядом с Корой половину года. Великая Мать вознаградит тебя за это.

Минос ответил не сразу. Это был не Эак. Слова не слетали бездумно с его языка.

– Богиню, о которой ты говоришь, похитил чужой бог. А отца невозможно обвинять в том, что он украл своих собственных детей. Они мои наследники, Эвностий. Ты видишь, что я в славе восседаю на троне. Ты слышал о моем флоте, который держит в страхе ахейцев. Мы дружны с Египтом и не боимся Вавилона, чья мощь клонится к закату. Мои корабли не только доходят до Туманных островов, но и огибают огромный темный остров к югу от них. То, что ты видишь, знаешь, слышишь, – все это правда. Сейчас. Этот отрезок времени называется «сейчас». Я богат и могуществен, флот мой силен. Но могущество не долговечнее дождя. Неизбежно на смену ему придет засуха. Я должен подобрать заклинания, чтобы не дать дождю уйти, я должен бороться, чтобы удержать власть и передать ее в надежные руки. Мой брат не солгал тебе, хотя он поступил опрометчиво, женившись на твоей подруге. Кора должна пожертвовать собой, чтобы великая империя получила достойного правителя. Видишь ли, Икар и Тея должны учиться управлять государством, а не бегать дикими и свободными по лесу, как большинству из нас хотелось бы. Ты думаешь, мне нравится сидеть на троне и делать вид, что я бог, осуждать этого человека, награждать того и посылать в бой свои корабли? Нет, Эвностий, я с радостью пошел бы с тобой на охоту, выпил пива с Зоэ и отправился бы с Хироном в одно из его путешествий. Но я следую воле богини, давшей мне в награду и в наказание царскую власть.

– Но ведь наследников двое. Разреши мне вернуть матери одного из них. Хотя бы ненадолго.

– Сейчас их двое, но будет ли их двое тогда, когда придет время принимать бразды правления? Великая Мать посылает смерть даже в веселый Кносс. Корабли, возвращаясь из дальних стран, завозят в город чуму, а с севера дует ледяной ветер. В детстве меня самого поразил демон чумы и навсегда лишил возможности иметь детей, а мог бы лишить и самой жизни. Нет, сын мой. Дети останутся в Кноссе.

Минос вынес справедливое решение, и это было самым мучительным. Эвностий понимал, что на месте царя поступил бы так же.

Но он еще поборется! Его союзниками были надежда, смелость и в общем не свойственная ему хитрость, которой могла бы позавидовать даже королева пчел.

– Можно мне попрощаться с детьми?

Как легко было лгать ради Коры! Он не чувствовал ни малейшего смущения. Никто даже не догадывался, как многому научился этот ранее бесхитростный простак у критян.

Эак помрачнел:

– Зачем это, Эвностий? Икар и так скучает и плачет каждый день. Не заставляй его вновь терять тебя.

– Но я же должен сказать матери, что дети здоровы. Она волнуется, как бы они не заболели вдали от своего дерева.

– Успокой ее. Сам Хирон говорил, что они не нуждаются в дереве, хотя он, конечно, не догадывался о моих планах.

– Я разрешаю тебе увидеться с ними, Эвностий.

Это был царский приказ.

Эак повернулся к нему с искаженным от гнева лицом:

– Но, брат…

Минос прервал его:

– Эвностий рисковал жизнью, чтобы вернуть детей матери. Я думаю, Великая Мать хочет, чтобы он повидался с ними. В нашем домашнем святилище мы поклоняемся ее сыну в образе быка. Эвностий ближе к божественному, чем ты и я.

– Можно, я буду ждать их в саду, где бассейн с серебряными рыбками?

Эак забыл о своем гневе:

– Ты помнишь, что я тебе рассказывал! Но это было три года назад!

– Ты в детстве играл там, твой рассказ был таким красивым, что мне захотелось посмотреть на этот сад. И еще: я хочу встретиться с детьми не в помещении, а на улице, будто мы опять в лесу.

Он ждал их у пруда. Серебряные рыбки прятались среди раковин и кораллов. Голубые лотосы поникли на ярком солнце, напоминая утомленных жарой девушек, вошедших в прохладную воду. Вокруг пруда росли пальмы, привезенные из Ливии, длинные тонкие листья олеандра[40] расходились в разные стороны от венчающих их белых и красных соцветий, виноград вился по прикрепленной к стене решетке, голубая обезьяна пробежала среди цветов, бросив презрительный взгляд на Эвностия. Для Коры это была мечта, для Эака – повседневная действительность.

Икара Эак нес, а Тею вел за руку. Охранников с ними не было – через такую высокую стену все равно никто не перелезет. Тея смело приблизилась к Эвностию. Похоже, за пределами леса она его совсем не боялась. Может, он лишь недолго казался ей рогатым демоном, а запомнился очень любящим и добрым. Она не обняла его, а просто улыбнулась, слегка коснувшись его руки.

Он погладил ее по голове и случайно отодвинул локон, скрывавший острое ушко. Тея старательно вернула локон на прежнее место и направилась к отцу.

Икар тем временем боролся со сном. Он часто моргал, глаза были красными, будто он долго плакал. Но вот мальчик узнал Эвностия и так закричал, что обезьяна поспешила спрятаться в кустах олеандра, а серебряные рыбки заметались по бассейну. Икар стал вырываться из отцовских рук, Эвностий поймал его и, упав на колени, обнял, смеясь, а сердце его при этом разрывалось от тоски и любви, будто это его собственный сын.

– Поговори с ним, Эвностий. Постарайся объяснить, почему он должен остаться здесь, со мной. Я знаю, он любит тебя больше, чем меня. Но он должен остаться.

– Он вряд ли поймет мои слова.

– Тебе не нужны слова. И никогда не были нужны.

Эак повернулся и вместе с Теей быстро скрылся во дворце.

Эвностий крикнул ему вслед:

– Подожди, пусть она тоже побудет.

Но за дверью было темно, и никто ему не ответил. Он знал, что потерял девочку навсегда, и утрата была горька, как аконит[41], но Тея никогда не любила лес. Наверное, это было справедливо, хоть и больно для Коры, что один ребенок останется с отцом и будет воспитываться как наследник престола.

Но надо было срочно спасать Икара. Времени на рассуждения не оставалось, следовало как-то отвлечь внимание стражников, если таковые скрывались за дверью.

– Где-то здесь есть черепаха, – сказал Эвностий, – давай поищем ее в винограднике.

Икар радостно закивал головой, он был заранее согласен на все, что предложит Эвностий, даже если бы тот вдруг решил бросить его в бассейн. Эвностий неторопливо подошел к дальней стене и, постукивая копытом, что-то переворачивая и раздвигая виноградные листья, стал искать. Да, оно было по-прежнему там – отверстие, через которое черепаха, принадлежавшая Эаку, уползла когда-то в соседний двор, выходящий на тихую улочку, и которое Эак не позволил заделывать ни булыжником, ни гипсом. Эвностий быстро раздвинул ветви, чтобы расширить пролом в стене. Очень маленькое отверстие, но все же Икар в него пролезет, несмотря на обилие волос.

– Зоэ, – шепнул он.

– Да, Эвностий. Я здесь, с другой стороны. Во дворе никого нет, и с улицы меня тоже не видно.

– Тея остается. Позови Икара.

– Икар, это твоя тетя Зоэ.

– Иди к ней, Икар.

Ребенок, казалось, спрашивал: «А ты пойдешь со мной?»

– Да, я тоже пойду с тобой.

Он поцеловал его в зеленую копну волос и протолкнул в отверстие. Он впервые обманул мальчика. Даже в счастливом Кноссе наверняка есть тюрьмы для тех, кто захочет украсть сына принца. Наверное, существует даже смертная казнь. Но все это не страшно, лишь бы Зоэ и Икар успели убежать из города.