Михаил Ахманов - Пятая скрижаль Кинара [=Принц вечности]

• Название: Пятая скрижаль Кинара [=Принц вечности]
• Автор: Михаил Ахманов
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00280-7

Принц Дженнак, избранник богов, обязан спасти свой мир oт сокрушительных войн, лживых пророчеств и алчных воинственных владык. Исполняя свое предназначение, он странствует и сражается, любит и ненавидит, теряет и находит; а за самую дорогую из находок, за Пятую Скрижаль Кинара, он платит кровью своих друзей.

Источник: http://fan.lib.ru/a/ahmanow_m/

---

– Мне говорили, - произнес Дженнак, стараясь не глядеть на изумленное лицо Чантара, - что такие шары делают в далеких горах, за которыми прячется солнце, а потом они странствуют по всем притокам Матери Вод и всюду почитаются могущественными талисманами. Возможно… - Тут он смолк, припоминая сказанное старым арахака. Тот утверждал, что магические шары не меняют и не отнимают, а дарят, желая изведать искренность и мудрость того, кому преподнесен дар. Ведь человек, говорил Старец, существо скрытное; слова его могут быть легки, как перья, мысли тяжелы, как камни, а намерения ядовиты, словно колючка для чен-чи-чечи. Но суть заключается не в намеренияи и словах, а в делах, не в скрытом, а в явном; и колдовской талисман, поднесенный в нужное время, подталкивает к свершениям, а свершенное позволяет узнать человека.

Не подарить ли его Че Чантару? - мелькнуло у Дженнака в голове, и в следующий миг мысль эта стала действием.

– Я не подумал о приличиях, приехав без подарков, - вымолвил он, касаясь пальцем багрово-алой сферы. - Может быть, это…

– Нет! - Чантар будто бы очнулся. - Нет, родич! Дар, посланный богами, не отдают, и с ним не расстаются; он твой и только твой!

Лицо его было теперь серьезным и сосредоточенным, а в глазах не замечалось и тени иронии.

– Посланный богами? - протянул Дженнак. - Но мне казалось, что горы, за которыми прячется солнце - это Чанко… Чанко, страна, что лежит у границ твоей державы.

– Возможно, - плечи Чантара приподнялись и опустились. - Но разве боги не могли заглянуть и туда? И научить тому, чему не научили нас?

Дженнак был поражен не меньше, чем повелитель Арсоланы, узревший яшмовый шар. Если один из богов побывал в Чанко, то почему не сказано об этом в Книге Минувшего? Сама мысль о подобном умолчании показалась ему кощунственной - ведь боги не обманывают людей!

– Чанко не приняла Кино Раа, - наконец выдавил он.

– Откуда мы знаем об этом? - сагамор потер свой раздвоенный подбородок. - Из легенд, из историй, дошедших от предков, но не из Чилам Баль. В Чилам Баль об этом не говорится. Там вообще нет ни слова о Чанко!

– Боги не обманывают людей. - Дженнак сказал вслух то, что думал.

– Да, не обманывают, но разве умолчание - обман? Быть может, Чанко - ларец с сокровищами, о коих знать нам еще не дано? Быть может, эти богатства должны приходить к нам с неторопливостью, с течением веков, минуя руки тех, кто считает их магическими талисманами? Что мы ведаем о Чанко! Ничего! На этом ларце прочная крышка, родич. Я посылал туда жрецов и солдат, и караваны с товарами, и горцев, что лазают по скалам лучше коз - никто не вернулся! Осталось лишь сходить самому…

Дженнак молчал, размышляя над неожиданным поворотом беседы. Конечно, он был приглашен в Инкалу не за тем, чтобы толковать о секретах Чанко, сколь не были бы они занимательны. Чанко - дело прошлого или, быть может, будущего, а сейчас пора бы поговорить об ином, о Коатле и Мейтассе… И об атлийских шпионах, затаившихся в Лимучати и поджидающих, кто из Дома Одисса приедет в Арсолану, чтобы заключить союз…

Но темы для бесед выбирал хозяин, а он не мог отвести взгляда от яшмовой сферы. Наконец Че Чантар вновь коснулся ложбинки на подбородке и произнес:

– Ты что-нибудь делал с ним? С шаром, я имею в виду?

– Он похож на майясские гадательные сферы, а их, как я слышал, вращают… Я попытался его покрутить, но… - Дженнак пожал плечами.

– Покрутить! Клянусь светлым оком Арсолана! - Че Чантар воздел руки вверх, но не торжественно, как полагалось в позе благодарения, а естественным человеческим жестом. - Покрутить! - снова повторил он. - Разумеется, надо покрутить, только не пальцами. Идем!

Двигался он со стремительностью юноши, еще не поднявшего меч в поединке совершеннолетия. Дженнак, правда, был выше Чантара на пол-головы, имел длинные ноги и потому поспевал за хозяином без особых хлопот. Они возвратились ко входу в зал с тремя стенами, где свечи были сейчас потушены - кроме одной, измерявшей время; там повернули к арке, занавешенной трубочками из цветного стекла на серебряных нитях - они тонко зазвенели за спиной Дженнака; прошли по коридору, устланному белым ковром с алыми квадратами - цвета Мейтассы и Одисса, машинально отметил Дженнак; нырнули под другую арку с прочной дверью, которую Чантар открыл поворотом незаметного рычага; перешагнули высокий порог и очутились в уютном хогане с большим окном, пробитом прямо в скале. Тут находился низкий широкий стол с парой сидений, ковры и циновки на полу, а вдоль стен - ларцы и сундуки, вероятно с книгами, решил Дженнак. Между сундуками зиял проем, ведущий в соседнее помещение, опочивальню с ложем, жаровней и массивными подсвечниками в форме разинувших пасти кайманов.

– Садись! - Чантар бережно прикоснулся к одному из ларцов, серебряному, в каких хранили обычно дорогие копии Чилам Баль, и перенес его на стол. - Садись, родич! Прогулка у нас не задалась, так выпьем хотя бы горячего.

Опустившись по одиссарскому обычаю на пятки, Дженнак глядел, как хозяин направляется к стене, вдоль которой спускалось и исчезало где-то под коврами чешуйчатое бронзовое тело морского змея; в его глазах сияли крупные изумруды, гребень был встопорщен, рот - раскрыт, и торчала в нем затычка.

– Ция, - сказал Чантар, вынув затычку, - напиток в мои покои!

– Да, господин! - глухо донеслось в ответ.

Затычка вернулась на место, и не успел Дженнак поудивляться этому странному переговорному устройству, как две девушки внесли дымящиеся чаши и блюда со сладким лакомством, приготовленным из бобов какао и сока тростника. На вид девушки были такими же сладкими, как это угощение, юными и стройными и похожими на Шо Чан и Сию Чан, служанок Чоллы, оставшихся с ней в Ибере, только тем было сейчас, пожалуй, под пятьдесят, и кожа их наверняка утратила свежесть, а волосы - шелковистый блеск. Время безжалостно к людям, а к женщинам - в особенности!

Когда служанки удалились, а Дженнак, отвлекшись от своих воспоминаний, сделал первый глоток горячей ароматной жидкости, руки Че Чантара пришли в движение. Он коснулся ларца, откинул крышку и медленно, неторопливо начал доставать какие-то предметы, завернутые в плотный разноцветный шелк; их было шесть, не очень большого размера, каждый в тряпице, помеченной письменным знаком и сколотой своей особой застежкой. Застежки были бронзовыми, в форме огненных муравьев и жуков, какие водятся в Р'Рарде.

Чантар принялся разворачивать шелк, и горячее питье застряло в горле Дженнака. Перед ним лежали шары - яшмовые шары, во всем подобные его собственному! Их гладкие бока багровели, змеились алые и розовые полосы, и на каждой серебрился световой блик, словно небесный символ, свидетельство древности и тайны. Дженнак глядел на них, будто зачарованный; потом вытащил свою сферу и положил рядом.

– Добыча полутора веков, - не без гордости произнес Че Чантар. - Вот этот, - он коснулся крайнего шара, - дар племени котоама и получен сто сорок восемь лет назад; этот - дар старейшин хединази, и ему минуло сто двадцать шесть; этот - от вождей тономов, без малого столетие… Хай! - Губы его внезапно расцвели улыбкой. - Вот свидетельства доверия и дружбы! А по всей Эйпонне говорят, что я шлю жрецов и воинов в Р'Рарду, насильно обращая дикарей в кинара! Что арсоланскими отступниками нарушен завет богов!

– Но изваяние… изваяние в вашем храме… - пробормотал Дженнак. - Ходят слухи, что оно великовато…

– Слухи! Стоит ли верить словам белого попугая, которые он услышал от желтого, а тот - от зеленого? Жаль, родич, что твой визит секретный, и ты не можешь спуститься в Инкалу. Тогда бы ты узрел, что статуя Арсолана всего на ладонь превосходит остальные! И в том я вижу не возвеличивание его, а одно лишь людское тщеславие. Скажи, а тебе никогда не хотелось сунуть под сандалии Одисса-прародителя пару досок, что в вашем Хайане он сделался повыше?

Кажется, он успокоился, отметил Дженнак; глаза опять насмешливы и голос ровен. Значит, теперь начнутся чудеса… вращение сфер, но не руками… Чем же? Каким-нибудь устройством вроде тех, что вращают жернова и гончарные круги? Конечно, такая машина могла бы раскрутить шар с гораздо большей скоростью…

Он упрекнул себя в том, что не додумался раньше до этой идеи, однако в хогане Чантара не было никаких подходящих машин - разве что прятались они в сундуках или в других помещениях за опочивальней. Но арсоланский владыка вставать из-за стола не собирался; сидел, отхлебывал из чаши и смотрел на семь шаров, выстроившись перед ним в ряд. Сфера Дженнака замыкала эту шеренгу словно воин, едва успевший к построению.

– Видишь ли, родич, - сказал Чантар, - серьезной нашей беседе полагалось бы начаться с одного из этих шаров. Но откуда мне знать, как ты к ним отнесешься? К ним и к тому, что увидишь сейчас… Может, испугаешься?.. не поверишь?.. начнешь творить Священный Знак?.. Хотя, по рассказам Чаага, ты не из пугливых и сам кое-что умеешь… К примеру, изменять обличье да слышать, как шелестит перьями еще не рожденный птенец, и различать во тьме серые цвета Коатля… Кто тебя научил такому? Унгир-Брен, мудрейший из потомков Одисса?