Александр Белаш - Красные карлики

• Название: Красные карлики
• Автор: Александр Белаш
• Издательство: Лениздат, «Ленинград»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-289-02491-3

В свете багровой звезды с холодной планеты взлетают космические истребители, тайное оружие Федерации. Пилотируют их не люди и не роботы, а похищенные души в кибероболочках. Но грядет час, когда пилоты выйдут из-под контроля. Один из них – будущий Фортунат, Капитан Удача.

---

Враждебный и мрачный гилей стоял вокруг, нервно подрагивая листвой в потоках проливня.

– Что там, на руднике, сказали, от чего мы побежали? – бережно отлив в горсть из фляги чуток тёмно-ржавой пропитки для шпал, Джифаренге взялся ногами за сук и свесился ниже гнезда беглецов, чтобы обмазать ствол от насекомых. Свет горючей таблетки выхватывал из мрака крохотное место, и виделись одни полоски мяса, жарящиеся на заточенных лучинках.

– Облавы. Ты слышал про облавы здесь? в Купер-Порте, например?

– А то как же. Вы. капитан, в приличном месте жили вот и не в курсе, – подтянувшись на ногах, Джифаренге вернулся в гамак, сооружённый из дождевика. – В новостях про это не передают. Полиция… – под респиратором гримас не видно, но, судя по игре бровей, Джифаренге скорчился с презрением, – выявляет приезжих, не стоящих на трудовом учёте. Ведь как – кто работает, тот платит за кондиционер и глот-фильтры, а кто нигде не записан – дышит даром. Их штрафуют, высылают или верстают на общественно полезный труд, пока не взвоют и сами не пристроятся куда-то.

В самом деле, на ПМ стекалось много желающих зашибить деньгу. Пускать тут корни и плодить деток никто не собирался. ГенКом УППМ даже поощрял бесплодие приезжих – то есть бил налогом женщин, которые отказывались от прививки, блокирующей зачатие. Форт что-то слышал о дамах, искавших по всей планете акушера, отъехавшего в дебри поохотиться на монстров. Но заставлять работать, если разговор не о тюрьме – это в его федеральное свободное сознание не вписывалось.

– Неработающих на Планете Монстров нет! – бодро провозгласил Джифаренге, меняя над огнём лучины с мясом. – Зато начальников целая прорва. Много дышат – бумаги пишут. Так зачем мы в гилей понеслись?..

– Нам светили те общественно полезные работы, о которых ты упомянул. Причём без нашего желания.

– Я никогда! – Джифаренге оттянул респиратор и торопливо схватил ртом жаркое. – Фиг им! Я у вас на флаере записан, значит – фиг! Нет такого права.

– Там много чего нет. Мачты с маяком, к примеру. А вот пропускная система имеется.

– Военное ведомство? – невнятно прожевал бинджи из-под маски.

– Ни одного в мундире и в погонах, только форма горнопромышленного департамента. Ты заметил, как они настойчивы?

– Как пиявки. – Джифаренге уставился на разутую ногу, где по отмытой дождевой водой коже мокро расплывался потёк густо-синей крови. Уму непостижимо, как эти твари пробрались в плотно зашнурованные башмаки, иод пластиковые пакеты, надетые вместо носков, но кобальто-основная кровь биндэйю пришлась им не по вкусу – прокусили и отпали, оставив ранки. Даже из-под наклеек пластыря сочилось.

– Конечно, найти дурня, чтоб за шесть сотен пилотировал им проходческий комбайн в забое – задача не из лёгких. Мне стало неприятно, когда разговор пошёл по кругу – «наймись, наймись, иначе не уедешь». И тут эта беседа… если верно то, что я услышал, с G-120 отпускают только по увечью. Человек, сказавший это, попал на объект через облаву.

– Правильно убежали. А ваш флаер?

– Оставь эту головоломку мне, Джифаренге. Есть закон, есть суд – флаер у них недолго простоит, лишь бы нам до Купер-Порта добраться. Очень мне хочется поговорить с Мийо в присутствии адвоката. Не поскуплюсь взять юриста классом повыше. Мы ничего противозаконного не совершали; покинуть G-120 своим ходом не запрещено.

На другое утро и вылез лишай, словно поцелуй Мийо.

– Мне казалось, вас есть не будут, – сокрушался Джифаренге, сматывая шнуры. – Вы же квази, не настоящий.

Форт соскрёб плесенный нарост и пожалел, что нет зеркала. На ощупь кожа была цела… почти цела, если не считать какой-то необычной шероховатости. Сняв респиратор, он намочил в шпалопропиточнои жидкости кусок губки, которой обычно умывался, и натёр ржавью открытые части тела.

Вечером зуд заставил его раздеться в ночлежном гнезде. Так и есть, лицом и ладонями процесс не ограничился. Создатели покрытия то ли не знали о грибах ПМ, то ли не рассчитывали, что киборгам придётся здесь работать. Поганая грибница медленно, но явно въедалась в отмирающий верхний слой кожи, подбираясь к спрятанным под ней капсулам биопроцессоров. А дальше контракторы. Фляга со склада вмещала всего семь литров. Батарея лайтинга – двадцать три максимальных выстрела. Брикеты пищи – на двадцать суток ПМ. Если грибы прогрызут покрытие, начнёт вытекать питающий раствор; придётся прижигать дефект, пока не запечётся плотной коркой.

В рюкзаке Форту открылись новые огорчения. Судовые документы «Центуриона» выглядели так, будто пролежали век в сыром подвале; восстановить их могли бы одни криминалисты, скрепив раскисшие листы спецклеем. Как на смех, уцелел кошель с экю – похоже, его изготовили с оглядкой на грибы.

– Ничего! – бодрился Джифаренге. – Вторые сутки движемся – и живы! Нам, десантникам, не привыкать к болоту. И не такое гнилище видали. По десять дней где вброд, где вплавь… Пойдёмте, капитан!

4 плювиоза. Неровная терра фирма пока благоволила путникам, но проливни и её превращали в вязло, то текущее неглубокими ленивыми потоками, то киснущее месивом перегноя. Идти по бывшему летнему листопаду было одно удовольствие; казалось дивом, если попадалась гряда посуше, чтобы прошагать полкилометра не по колено, а хоть по щиколотку в жиже. Основательно сквашенный в брюмере, этот полужидкий силос уносился водой к неведомым лесным рекам.

Взгорье пошло под уклон, впереди открылся завал из нагромождённых трухлявых стволов, затопленный чёрной водой. Сканер поймал едва заметное движение, и Форт предостерегающе крикнул:

– Мортифера! берегись!

Джифаренге проворно отскочил назад, а здоровенная гадина рванулась из засады. Не в пример сородичу-лепидозавру, атакующему напролом во весь рост, эта хищница таилась, прижимаясь к пве или погрузившись до ноздрей в гнильё. Похожа в покое на заплесневелое бревно, по исчерна-бурой спине идут разводья, имитирующие грибы. Выждав, она поднималась на кривых коротких ножках и в броске настигала любую добычу; охотники клялись, что мортифера ловит летучих квакш, оттолкнувшись задними и встав дыбом с опорой на хвост.

Извиваясь на бегу, она метила схватить бинджи, но вскинулась с воплем и забилась, полосуя воздух серпами когтей; второй луч прорезал брюхо мортиферы, и вопль захлебнулся, забулькал хлынувшей кровью. Мортифера долго не сдавалась – даже обессилев, била хвостом, скребла лапами и клацала пастью, пытаясь доползти и ухватить добычу…

«Приучаюсь к убийству, – подавленно отметил Форт про себя. – Дрянная привычка. Не примут в Зелёную церковь… Учитель Кэн меня бы проклял».

– Товарная зверюга. – Джифаренге озирался, держа тесак наготове. – У города их всех повыбили. Знаете, сколько её щитовидная железа стоит?..

– В обход, – скомандовал Форт, из осторожности лишний раз проверяя завал на присутствие хищников. Заверещали в переплетениях лиан крылатки – свита мортиферы, пробавляющаяся объедками; самые голодные, отважившись, посыпались из лиственных укрытий прямиком на труп погибшей госпожи. Птицы? насекомые?.. веера суставчатых крыльев несли изогнутые тельца с подобранными к брюшку цепкими лапками. Они уже ссорились и толкались около раны на брюхе, и верещанье их товарок наверху сливалось с поспешным чавканьем десятков челюстей.

Обход вышел длинным; Джифаренге смело предложил форсировать заливную ложбину, ступая по стволам. Он вырубил пару надёжных палок для опоры.

– Капитан, если кто вцепится в ногу – бейте, как копьём, изо всей силы, и старайтесь не упасть.

Вместо ответа Форт пустил луч под острым углом к поверхности воды; пар забурлил, испуганная синяя лягва вынырнула и припала к прогнившему бревну.

«Вяло движемся». – Он сверил извилистый пройденный путь с воображаемой прямой, нацеленной на ближайшую трассу, идущую в Купер-Порт с востока. Кериленовая батарея и постоянно бодрствующий мозг позволяли ему идти без остановок все 60 часов в сутки. При непрерывной ходьбе он дней за пять-шесть добрался бы до трассы… если бы не два «но». Во-первых, Джифаренге живой; шагать неделю напролёт без сна и отдыха он не может. И второе – грибы! они-то работали без передышки, днём и ночью. Если их игнорировать, к дороге придёт один механический остов, оставляя на крючьях лиан клочья плоти. Надо что-то придумать, чтобы сдержать рост грибницы, проникающей в тело.

– Ничего, ничего! – твердил Джифаренге, выколупывая пиявок из-за голенищ. – Дальше будет легче! Если позволите, капитан, я спою нашу походную. С песней куда веселей!

Из-под респиратора голос звучал, как через подушку, но если бы рядом с двумя отчаянными шёл сородич Джифаренге, он мог бы ясно различить слова:

Вспомним, вспомним топи хэйранские,
Мутный Пачакиль, буйный Авенон!
Много, много ботфортами нашими
Втоптано в грязь непокорных племён![9]

– Эх, мама!.. – Джифаренге ухнул по пояс в водяную яму, скрытую слоем прокисшей листвы; Форт выволок его – и заодно полдюжины сиреневых бестиол, алчно вгрызшихся напарнику в штаны. Бинджи исполнил на краю ямы свирепый воинский танец, отрывая от себя двоякодышащих и швыряя их по сторонам.