Карен Прайор - Несущие ветер

• Название: Несущие ветер
• Автор: Карен Прайор
• Издательство: «Селена +»
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1995
• ISBN: 5–88046–065–7

В сборник «Не рычите на собаку!» известной американской исследовательницы и писательницы Карен Прайор включены два ее наиболее популярных произведения, ставших бестселлерами: «Не рычите на собаку!» и «Несущие ветер».

Книга «Несущие ветер» посвящена дельфинам, их дрессировке и даже творческим способностям. Рассматриваются различные психологические теории: бихевиоризм, этология и пр. Произведения Карен Прайор не только несут нужную и интересную информацию для читателей, но и захватывают как хороший, увлекательный роман.

Книга предназначается как для широкого круга читателей, так и для специалистов в области психологии и биологии.

---

Сегодня я ужасно разозлилась на обоих Лилли за то, что они не остались поглядеть на представление в Бухте Китобойца. Подумать только! Ведь она еще ни разу не видела вертунов. У нее была стирка, и они ушли. Может быть, она не любит дельфинов?

Среда, 7 октября 1964 года

Сегодня Поно работала очень удачно. Она робела, старалась держаться поближе к Дотти, подчинялась отзывному сигналу, нырнула к приманке рядом с «Имуа», стоявшим на якоре в гавани, не пугалась других судов и даже поплыла вслед за одним из них, так что ее пришлось отозвать. Между экспериментами она развлекалась тем, что таскала со дна пивные жестянки и грейпфруговые корки. Кен просто в нее влюбился.

Приборы Говарда вышли из строя, и запасные части придется доставить самолетом с материка.

Четверг, 8 октября 1964 года

Мэй больна. Дотти все еще в море, так что сегодня я опять провела десять представлений: пять раз вела рассказ в Бухте Китобойца и пять раз работала с животными в Театре Океанической Науки. Ни секунды свободной – даже моих ребят из школы забрала Ренди Льюис.

Наверное, с Поно все-таки следовало поехать мне. Они ее сегодня потеряли. После того как они вышли в море, она все сильнее возбуждалась, а потом возле приманки появились мелкие акулы, и она исчезла – в последний раз ее видели, когда она выпрыгнула из воды в полутора километрах от них. Может быть, дело в том, что они слишком ее торопили – более сорока нырков, и они дошли до глубины 37,5 метра. К тому же она часто ныряла без сигнала, не дожидаясь, чтобы его включили, так что они тратили время в море, пытаясь погасить ныряние без сигнала, а этого, на мой взгляд, делать было нельзя. (Этим следовало заняться в начале дрессировки, и я должна была бы предвидеть такую возможность.)

Дотти расстроена до слез и завтра пойдет в море с сигнальной аппаратурой на поиски Поно. А я хотела взять выходной…

Два часа ночи

Не могу заснуть, все думаю о Поно. Будь я там, я, наверное, иногда возражала бы, пусть даже в присутствии Лилли и Шевилла. Хотя Поно все равно могла уплыть. Ну, наверное, Дотти достаточно отстаивала точку зрения дрессировщиков. Но что заставило Поно уплыть? Может быть, стено так и остаются дикими? Или что-нибудь случилось? Она послушно плыла за «Имуа», но, как только они вышли на глубину, явно начала нервничать.

Пятница, 9 октября 1964 года

Хорошие новости! Рыбаки видели Поно в море у бухты Покаи – она пять минут плыла за их судном. Кен и Джим Келли завтра снова отправятся искать ее.

Кен и Джим искали Поно еще два дня. Затем поиски продолжили Дотти и Говард Болдуин, но безрезультатно.

Что же произошло с Поно? Тщательный анализ всех обстоятельств позволяет предположить, что работавший на низких частотах зуммер привлек акул, и Поно поддалась панике. Ведь акулы, несомненно, враги дельфинов – в любом диком стаде у многих животных на теле видны шрамы в форме полумесяца или же вырваны куски плавников: нанести такие повреждения могут только акулы. По-видимому, дельфины способны уплыть от акул или защититься от одиночной акулы, дружно ее тараня, – рыбаки иногда бывали свидетелями таких схваток. Но окруженному акулами одинокому дельфину грозит серьезная опасность. Вот как Кен Норрис описал в научной статье то, что произошло с Поно:

В конце концов Поно отказалась нырнуть еще раз и начала описывать быстрые круги впереди судна, время от времени хлопая по воде грудными плавниками и хвостом – признаки волнения, хорошо известные дрессировщикам дельфинов. Иногда она при этом уплывала довольно далеко. Тут мы заметили, что возле зуммера кружат три небольшие акулы… Мы приготовились поднять Поно на борт и вытащили аппаратуру, но она не подплыла на отзывной сигнал и продолжала быстро плыть недалеко от нас все с теми же признаками волнения. Затем она направилась в открытое море и скрылась из вида. Когда мы повернули «Имуа», чтобы следовать за ней, мы заметили спинной плавник и кончик хвоста крупной акулы (длиной около четырех метров), двигавшиеся прямо к тому месту, где только что дрейфовал «Имуа» (Norris K.S. Open Ocean Diving Test with a Trained Porpoise. – Deep Sea Research, 12 (1965), 505—509).

Четыре метра! Просто огромная акула – длиной с двух высоких мужчин, стоящих на плечах друг у друга, и много тяжелее их обоих вместе. Неудивительно, что Поно перепугалась. К счастью, на ней не было сбруи, и можно надеяться, что она благополучно вернулась к прежней вольной жизни.

С этих пор Жорж всегда, когда плавал в этих водах, брал с собой на «Имуа» сигнальную аппаратуру Поно. Однажды, много месяцев спустя, они проходили мимо стада стено, и Жорж, Лео, а также Кен, который на этот раз был с ними, решили, что узнали среди дельфинов Поно. Это кажется маловероятным, но благодаря многочисленным шрамам и рубцам стено довольно легко различаются индивидуально, а Жорж, Лео и Кен были опытными наблюдателями. Они сразу же остановили судно, опустили в воду излучатель звука и включили отзывной сигнал. Дельфин, в котором они опознали Поно, отделился от стада, подплыл к «Имуа» и сунул нос в излучатель, как была приучена делать Поно. Но у них под рукой не было ни рыбы, ни свистка, чтобы вознаградить ее, и прежде, чем они успели что-нибудь придумать, она вернулась к стаду и уплыла с ним.

На следующее лето Кен наметил еще одну серию экспериментов с ныряющим стено. Теперь я решила заняться дрессировкой сама. Меня угнетала мысль, что Поно выпустили в море, когда она еще не была готова к этому, и я чувствовала себя виноватой. Мне казалось, что более продуманная программа дрессировки и надежное закрепление снизят возможность того, что животное удерет в самоволку. А если опять случится неудача, то во всяком случае ответственность будет лежать только на мне и у меня хотя бы останется утешение сознавать, что я приняла все меры предосторожности, какие только могла придумать.

Говард Болдуин привез новую приманку – обруч с электроглазом. Никакого зуммера – только световой луч! Проплывая сквозь обруч, животное перекроет луч, и это сразу включит сигнал на палубе, а также ультразвук, который скажет животному, что оно правильно выполнило свою задачу. Мы выбрали Каи, самца стено, довольно агрессивного, но прекрасно работавшего. Кроме того, всему, что требовалось от Каи, мы научили еще одного стено – самочку по имени Хоу («счастливая»). Если Каи все-таки дезертирует, его сможет заменить Хоу.

Кен отвел на эксперимент десять дней и выбрал для него ту же бухту Покаи, тихий маленький порт, где начинала работать Поно. От дома Кена, от моего дома и от парка «Жизнь моря» до Покаи было добрых два часа езды. Тэп находился на материке, где он раздобывал фонды для нового проекта, а потому мы с Норрисами решили сэкономить ежедневные четыре часа на дорогу и на время эксперимента перебраться с детьми в Покаи. Я нашла прелестную молоденькую девушку Клодию Коллинз, которая согласилась пасти моих ребят, пока я весь день буду в море, и мы сняли домики в недорогом отеле на берегу. Кроме четырех Прайоров и Клодии, шести Норрисов, а также Жоржа и Лео, которые жили на «Имуа», наша компания включала двух младших дрессировщиков (Блэра Ирвина и Боба Болларда), Говарда Болдуина (с набором инструментов и запасными частями) и двух сотрудников журнала «Лайф» – писательницу Мардж Байере и фотографа Генри Грошински.

Дети подобрались по возрастной гамме очень удачно и провели упоительную неделю, плескаясь в воде, строя замки из песка, поглощая рекордные количества тунца и арахисового масла, а в сумерках крепко засыпая в уютных полных песка постелях под плеск волн, лижущих мол, под поскрипывание и тарахтение рыбачьих судов в порту, под дальние голоса и смех туристов и рыбаков на берегу бухты.

Так же удачно подобрались и взрослые – как по возрастной гамме, так и по авторитету. Для меня это было блаженство – никаких административных проблем и неприятностей, которые каждый день портили мне кровь в Парке, никаких оскорбленных самолюбий и свар из-за распределения обязанностей, никакого бюджета, никаких ссор и флиртов, никаких неосуществимых или противоречивых требований от начальства, а только интересная работа и горстка людей, знающих, что и как надо делать. Какое это было счастье!

Каждое утро мы отправлялись на моторке к «Имуа», стоявшему на якоре среди рыбачьей флотилии, и к Каи, который отдыхал рядом с его бортом в небольшой удобной клетке, сконструированной Кеном. «Имуа» поднимал якорь, и мы медленно выходили в спокойное летнее море (спокойное потому, что его всей своей громадой заслонял от ветра остров Оаху), буксируя у борта Каи в его клетке. Благоразумный Каи все время оставался в середине клетки, без труда плывя со скоростью «Имуа». Вскоре мы оказывались над глубинами в триста и больше метров.

Мы вели опыты сериями по 10—15 нырков, строго соблюдая все детали поведенческой цепи, которую я отработала с Каи. Сначала Боб Боллард забирался в клетку и надевал на Каи его сбрую. Затем мы открывали дверцу, и я опускала в воду рычаг. Когда Каи нажимал на рычаг, он получал звуковой сигнал «ныряй». Таким образом, если ему не терпелось начать работу, он держался у борта, выпрашивая, чтобы я опустила рычаг, а не расходовал силы на незапланированные нырки.