Николай Черкашин - ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ПОДВОДНИКОВ

• Название: ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ПОДВОДНИКОВ
• Автор: Николай Черкашин
• Издательство: Молодая гвардия, 2000 г.
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2000

Эта книга, принадлежащая перу давнего автора `Молодой гвардии` писателя-мариниста Николая Черкашина, открывает неизвестные страницы в истории отечественного подводного флота за последние сорок лет. Именно на эти годы пришлось беспримерное противостояние советско-российских и натовских подводных сил в глубинах Мирового океана. `Повседневная жизнь российских подводников` полна экстремальных ситуаций, героики, а порой и трагизма. В книге повествуется о многих непревзойденных до сих пор рекордных достиженияхподводников, о которых не сообщали в газетах. Автор, прошедший суровую школу Северного флота, рассказывает о своих товарищах с подлинным знанием дела. В книгу включены уникальные фотографии, взятые из личных архивов командиров подводных лодок времен Холодной войны, а также дневники и письма подводников.

---

На серванте - портрет мужа с черной ленточкой на уголке. Поодаль на стеклянной полочке - хрустальный колокольчик - подарок Евгения, Жени. Думал ли он, по кому будет звонить этот хрусталь?

Вдруг узнала, что камеру с телом мужа подняло исследовательское судно "Академик Келдыш". Бросилась в порт узнавать, что и как… Увы, тревога оказалась напрасной, сердце рвала зря… Трос при подъеме оборвался и стальная капсула-гробница снова ушла на дно морское. Не судьба…

- Как вы думаете, - с затаенным ужасом спрашивает она, - он еще там?

Я стараюсь уверить ее, что он там, то есть покоится в своем подводном саркофаге в целости и сохранности. Крабы до него не добрались. На такой глубине они не водятся. Муж ее остался в море и стал морем. А оно почти у самых стен: значит и он всегда рядом.

Не могу оторваться от снимка из семейного альбома: они танцуют… А над ним уже витает его судьба в виде стального шара, несущегося из бездны вод… И этот женский взгляд… Взгляд вещуньи. Она уже все знает, она уже видит то, что изобразит потом на картине севастопольский моряк-художник Андрей Лубянов. И ни одна Государственная комиссия не объяснит ей, что случилось с кораблем и почему нет ее мужа.

Капитан 1 ранга Евгений Алексеевич Ванин командовал единственной в мире подводной лодкой, которая могла вести боевые действия на глубине в один километр. Этот уникальный корабль был нашей национальной гордостью. Почти такой же, как гагаринский «Восток»…

Вдова командира титановой суператомарины, "корабля 21 века" подрабатывает ныне к своей скудной пенсии за мужа уборщицей в одной их питерских гостиниц.

У нас в стране всякий труд почетен.

ПРИНЯЛ ВЗРЫВ НА СЕБЯ…

Я увидел его на балу в санкт-петербургском клубе моряков-подводников: высокий капитан 3 ранга вел в танце свою жену. В глаза бросился красный охват костыля поверх золотых галунов на рукаве. Каждое движение давалось моряку с большим трудом…

- Кто это? - Спросил я у председателя клуба Игоря Курдина.

- Это наш флотский Маресьев… У него нет левой руки и правой ноги.

- И служит?!

- Да. Главком разрешил ему остаться в кадрах.

Беда случилась 29 мая 1992 года, когда капитан-лейтенант Дмитрий Лохов вошел в шестой отсек атомной подводной лодки К-502… Раздался взрыв. Неисправный компрессор рванул, как осколочный снаряд. Куски тяжелого железа перебили руку и обе ноги. Лохов упал, даже не потеряв сознания от жуткой боли… Стоявшему рядом флагманскому механику досталось горше - отлетевшая деталь угодила в живот. Через полчаса он скончался на санитарных носилках. И тогда все внимание врачей переключилось на капитан-лейтенанта.

- Ой, да тебя даже не зажгутовали! - Удивился лодочный врач, подоспевший на помощь. Лохова вытащили на пирс через тесный аварийный люк.

- Ногу не потеряйте! - Пытался шутить он. Правая нога болталась на одной коже. Ее ампутировали прямо на причале, не дожидаясь санитарного вертолета, вылетевшего в Западную Лицу из Североморска.

Не считая убитого флагмеха, всего покалечило четверых моряков. Но пуще всего его - Дмитрия Лохова… Парня уже не числили в списках живых, и ему заказали весьма дефицитный по тем временам гроб. Капитан-лейтенат потерял очень много крови. К тому же выяснилось, что у него редкая группа, и госпиталю нечем пополнить его кровопотери. Врачи обратились по местному телевидению к жителям поселка и морякам базы. Первой прибежала жена - Света. Она была готова отдать мужу хоть всю свою кровь, но не совпали группы. Пришли матросы из лоховского экипажа… Они-то и спасли своего офицера: Лохову полностью сменили кровь, но от пережитого шока она не свертывалась. Пять переливаний подряд, пока, наконец, достигли положительного эффекта. Дмитрия откачали в прямом смысле этого слова.

Пока он лежал в госпитале, отец, сам старый моряк, написал письмо Главнокомандующему военно-морским флотом с просьбой не увольнять искалеченного сына, а дать ему возможность служить в военной приемке кораблей. И адмирал Громов принял воистину беспрецедентное решение: оставить на службе полубезрукого, полубезногого офицера. Такое случалось разве что в петровские времена, когда искалеченного в бою храбреца оставляли в полку в качестве живой реликвии.

Нельзя считать Дмитрия Лохова жертвой «несчастного случая на производстве». У него самое настоящее боевое ранение.

Современная атомарина - это узилище чудовищных энергий - электрических, ядерных, тепловых, химических, заключенных в тесную броню прочного корпуса. Никому не придет в голову размещать пороховой погреб в бензохранилище. Но именно так, с такой степенью пожаровзрывоопасности, устроены подводные лодки, где кислород в убийственном соседстве с маслом, электрощиты - с соленой водой, регенерация - с соляром. И это не от недомыслия, а от жестокой военной необходимости плавать под водой быстро, скрытно, грозно. В этом жизнеопасном пространстве, выгороженном в жизнеопасной среде, подводники вынуждены жить так, как живут солдаты на передовой, - смерть в любую секунду от любой случайности. Даже, если лодка стоит у причала, она все равно «зона повышенной опасности». Подводник не ходит в штыковую атаку и никогда не видит противника в лицо. Но он в любой момент готов схватиться врукопашную с взбесившейся от боевой раны или заводского дефекта машиной, с беспощадной в слепой ярости агрегатом - мечущим электромолнии, бьющим струями кипящего масла, крутого пара, огня… Именно в такую переделку и попал Лохов.

К тому же есть еще одно обстоятельство, которое переводит трагедию на К-502 в боевой план: в тот год из-за привычных ныне финансовых трудностей с кораблей ушли сотни специалистов среднего звена - мичманов. Но атомные подводные лодки по-прежнему должны были выходить в моря. Этого требовали оборонные интересы России. И тогда офицеры с других кораблей заменяли на боевых постах ушедших техников. Вот и капитан-лейтенант Лохов вышел в тот особенно трудный год не на своей лодке, а чужой выполняя обязанности мичмана, подавшегося в коммерцию. Все было так, как в известные времена, когда офицеры шли воевать рядовыми бойцами…

Государство наше не жалует и крепких мужиков, а уж что говорить об инвалидах… Они сразу же уходят на второй, а то и третий план жизни. Кроме тех, кто яростно не желают считать себя инвалидами: лезут в горы на своих колясках, прыгают с парашютом, поднимают в небо самолеты… Лохов из этой категории.

Однако, жизнь пришлось начинать практически заново. И поначалу лестница на родной третий этаж казалась непреодолимым препятствием. С трудом поднимался, опираясь на хрупкое плечо жены. Неудобным и даже враждебным стало все окружающее пространство, привычные с детства вещи стали непослушными и неподвластными.

Была надежда, что местный собес выхлопочет Лохову автомобиль с ручным управлением. Выхлопотал - «Оку». Лохов при своем росте в метр девяносто и при весе в 90 килограмм едва влезал в миниатюрную машину. Пришлось ее вернуть. Тогда порешили так: собес выплатит инвалиду стоимость «Оки», а тот, добавив некую сумму, купит то, что подходит ему по комплекции. Так и сделали, набрали денег в долг у друзей и родственников и приобрели подержанную «тойоту» с правым расположением руля - так удобнее Дмитрию залезать и выбираться с покалеченными ногами (уцелевшая не гнется в колене). Сами переделали машину под весьма нестандартное ручное управление. Это тоже влетело в копеечку. В общем, в долгах, как в шелках. А обещанную собесом денежную компенсацию за возвращенную «Оку» Лоховы ждут второй год, и похоже прождут столько, сколько пророчит известная пословица. Но «флотский Маресьев» не теряет духа. Слава Богу, он при мундире и должности. А самое главное - при такой жене, как Светлана, ставшей его опорой в прямом и переносном смысле слова, при таком отце, как Юрий Дмитриевич, и при таком сыне, как Паша.

Но даже и столь дружной, сплоченной семье не под силу новый расход - приобрести коленный шарнир германского производства, с которым хирурги связывают надежды на облегчение участи офицера-инвалида. Откликнется ли чья-то щедрая душа после публикации этих строк? А вдруг…

ТРАГЕДИЯ ПОДВОДНОГО КРЕЙСЕРА «КУРСК»

Итак, под занавес века, словно в хорошо, но жестоко продуманной трагедии, Россия потеряла лучший корабль своего лучшего флота - атомный подводный крейсер «Курск». И лучших своих моряков - сто восемнадцать душ…

Но именно в эти горькие дни я говорю всем - дорогие соотечественники, ну хоть теперь то вы понимаете какой великолепный флот был у вас, у нас и каким он еще пока остается?! Где, в какой еще стране и кто еще будет выходить в моря, зная, что случись что, спасения не будет? Разве подводники забыли как трагично спасали ребят с «Комсомольца»? Помнят и все равно выходят в моря, и погружаются, и уходят под гильотину арктических льдов. Зная, что и похоронить-то тебя толком не смогут.