Артем Колчанов - Путь к Золотистой

• Название: Путь к Золотистой
• Автор: Артем Колчанов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Серёжка немного поворочался, а потом сел, привалившись спиной к стене:

– Мне приснилось, что будто бы мы летим на "Игле". И капитан говорит нам, что завтра мы будем на Земле. Что, мол, сегодня уснешь, а когда проснешься, то будешь уже на Земле, и всё будет хорошо. Я засыпаю и долго-долго сплю, очень долго, а когда просыпаюсь, то никого вокруг нет, ни единого человека. Я слышу, что где-то далеко звучат голоса, бегу туда, но никого не нахожу. Потом и голоса пропадают. Я иду по кораблю и слышу только свои шаги и эхо от них. И вдруг я замечаю, что вокруг уже и не корабль, а наш посёлок. Всё как всегда, но ни одного человека вокруг. Я кричу, зову хоть кого-нибудь, но всё без результата. И я понимаю, что все улетели, а меня почему-то забыли и оставили. Такой ужас подкатывает, что даже и кричать я уже не могу. Я иду, куда ноги несут, оказываюсь в вашей квартире и снова засыпаю. А просыпаюсь от того, что меня будит какой-то старый и очень нервный человек в капитанской форме. Он говорит мне, что будто бы он - это ты и что я проспал сто лет. Что он собирается умирать, а я должен буду занять его место и так же, как и он, стариться сто лет. Я вскакиваю и бегу от него. Бегу, а он смеется мне вслед и кричит, что, мол, от своей судьбы ещё никто и никогда не смог убежать, сколько бы ни старался… Такой вот сон.

– Странный сон, даже очень странный, хотя и интересный, - сказал я, хотя для себя посчитал всё это обыкновенной ерундой.

– Не интересный, а страшный… Вик, сейчас уже вечер?

– Ага, ты поспал от души. Сейчас уже начался наш последний вечер на Дивере. Завтра утром все мы отбываем с Дивера на посудине капитана Рикста.

– Как, уже завтра? - искренне удивился Серёжка.

– Ага. Капитан не намерен здесь задерживаться, у него свои дела и свои приказы.

– Но тогда же нужно собираться.

– Твоя мама и так уже наверно всё, что нужно, собрала. А моя уже давненько ушла ей помогать. Так что оставайся, они там и без тебя справятся.

– Откуда им знать, что я собираюсь взять с собой. Ты-то у себя уже всё собрал?

– Всё, что нужно, собрал.

– Тогда идём к нам.

– Не могу, я же обещал не выходить из квартиры.

– Ой, - спохватился Серёжка, - я ведь тоже обещал. И что мне сейчас делать?

– Подтверждаю, что тебе разрешили выйти отсюда, а обо мне папа просто-напросто забыл.

– Вик, извини, но я пойду.

– Иди.

– А что ты тут один делать собираешься?

– Ничего не собираюсь… Спать завалюсь, ты-то уже выспался, а я ещё нет.

– Никому бы таких снов не пожелал.

– Да брось ты, Серёг, если хочешь - оставайся, не хочешь - иди и собирай свои вещи.

– Вик, ты что, обиделся что ли?

– Я спать хочу.

– Я только соберусь и снова приду.

– Если тебя отпустят.

Серёжку всё же не отпустили. Я его недолго подождал, а потом, как и собирался, лёг спать. Сам не знаю почему, но я ожидал увидеть во сне живой и зелёный мир, Дивер, мою Родину. Но никаких снов ко мне сегодня не пришло, одна только мрачная бесплотная темнота, словно бы это и не сон, а забытьё. А посреди ночи меня разбудил папа. Он держал в руках тусклый фонарь из служебного комплекта:

– Витя, поднимайся и собирайся, через двадцать минут мы отправляемся на погрузку.

Я пожалел, что мой фонарь остался в зале одиночества, но не бежать же за ним, когда и так времени нет. На ощупь я нашёл и натянул на себя рубашку и брюки. Потом наскоро умылся - вода ещё бежала из крана, хоть и тонкой струйкой. Но света уже не было по всему посёлку, потому что энергостанция была остановлена и законсервирована. Я слышал, как папа объяснял всё это маме, которая, суетясь, готовила на кухне завтрак для нас.

– Вик, иди завтракать, - позвала она.

– Сейчас, - ответил я.

– Не сейчас, а иди, времени и так в обрез, - добавил папа.

Завтрак не отнял у нас много времени. Я быстро сжевал пару бутербродов, запивая их холодным компотом, и сказал, что больше кушать не хочу. Мама не стала как обычно настаивать, чтобы я позавтракал поплотнее, а только тяжело и с каким-то надрывом вздохнула. А папа сказал:

– Надевай на себя свой скафандр, мы пойдём наверх.

– Сейчас там не жарко, - ответил я, но скафандр всё же надел, его в любом случае следовало вернуть на корабль.

Тут же к нам, с фонариком в руке, влетел Серёжка:

– За скафандром? - спросил я.

– Ага, - последовал ответ.

– На, одевайся.

Серёжка попытался побыстрее натянуть его на себя, но запутался ногами в штанинах и, не поддержи я его, то растянулся бы на полу.

– Не спеши, Серёга, никто без нас не улетит.

Он гневно стрельнул в меня глазами, молча и аккуратно надел на себя скафандр и сразу же убежал к себе. Я даже не попытался задержать его и извиниться, хотя и почувствовал себя перед ним виноватым. Всё-таки посмеялся над ним, хоть и обещал не смеяться. Ну, да ничего, успею ещё извиниться. До Земли нам ещё целых три месяца лететь, десять раз успеем и поссориться, и помириться.

– Ну, всё, пора, - сказал папа и направился к выходу.

Я взял в руки пару сумок и пошел за ним. Но он заметил это и остановил меня:

– Вик, всё это нужно оставить, мы уходим налегке. Там есть всё необходимое для нас.

– Но почему? - вырвалось у меня.

– Все вопросы по дороге, идём быстрее.

Но задать ему вопросы я не успел. Он встретил Председателя, и они начали о чем-то вполголоса говорить. Я увидел идущего немного впереди Серёжку и, конечно же, догнал его.

– Серёж, ты меня извини.

– Ты о чем, Вик?

– Получается, что я над тобой посмеялся.

– Ты же не специально. И я на тебя ничуть даже не обиделся.

– Спасибо, - сказал я, и на душе у меня всё-таки отлегло, - Серёж, ты не знаешь, почему мы уходим налегке?

– Откуда? Никто ничего не хочет объяснять. Я с собой только это и взял, - он протянул мне узкий футляр из прозрачного пластика, в котором лежала тонкая каменная пластинка.

– Что это?

– Не узнал что ли, это же диверит, камень, найдённый только здесь, на Дивере.

– На память?

– Можно и так сказать. Но вообще-то я эту плитку разломлю, половинку оставлю здесь, а вторую возьму с собой.

– Как талисман?

– Нет, как надежду на то, что хоть кто-то из нас потом вернется сюда и сложит половинки в целое. Правильно?

– Если ты так считаешь, то наверно правильно.

– Только тогда надо, чтобы из посёлка мы вышли последними. Чтобы никто нам не помешал.

– Притормаживаем.

Мы начали пропускать вперед тех, кто шёл позади нас, и на площадку перед лестницей вышли последними. Здесь стоял сам капитан Рикст:

– Поторапливайтесь, ребята, скоро старт, - улыбнулся он нам.

– Мы быстро, дядя Артур, - сказал Серёжка.

Он разломил плитку, одну половинку положил рядом с лестницей в небольшую нишу, так, чтобы никто не мог на неё случайно наступить, вторую же, вместе с футляром, сунул под скафандр и заспешил вверх по лестнице. Я же пошёл рядом с капитаном, решив, что уж у него-то я обязательно узнаю всё, что хочу.

– Скажите, почему нам приказано идти налегке?

– Иначе "Игла" оказалась бы просто-напросто перегруженной для первого внепространственного маршевого режима, а идти на втором - потерять лишние два месяца. У нас и так каждый килограмм на учёте. Мы даже часть своих запасов оставляем здесь… Но ничего, на Земле у вас будет всё необходимое, даже то, чего здесь никогда не было, Земля - богатая планета.

– Но ведь до Земли нам ещё три месяца лететь.

– Вы их просто не заметите, - снова улыбнулся капитан, - эти месяцы окажутся для вас всего лишь одной долгой ночью. Уснете, а проснетесь уже на Земле.

– Не понимаю, - сказал я, искренне удивившись.

– Видишь ли, Виктор, "Игла" - это не пассажирский корабль и даже не транспортный, это малый крейсер. Ресурс системы жизнеобеспечения у нас ограничен, да и со свободными помещениями не густо. Поэтому вам придётся полежать в анабиозе. Сейчас это нисколько не опасно, как будто простой сон. Так что не бойся.

– Я и не боюсь, - сказал я, хотя если говорить честно, мне сделалось совсем уж не по себе. Странным образом это сильно напоминало Серёжкин сон. Нужно догнать его и обо всём рассказать. Я обогнал капитана и поспешил наверх, но Серёжку уже не догнал. У выхода стояли дисколёты с "Иглы", а один только что взлетел. Серёжки наверху не было.

– Он уже улетел, - сказал мне папа, - а увидитесь вы теперь только на Земле.

– Значит, ты всё знал и ничего нам не сказал, - выпалил я.

– Ну, что ты, Вик, я и сам узнал об этом только сейчас, от Карла. (Карлом звали нашего Председателя.)

– Но мне нужно обязательно кое-что сказать Серёжке.

– На Земле у вас будет уйма времени.

– Как ты не понимаешь, это нужно сказать ещё до отлёта.

– Может быть, вы ещё увидитесь, на "Игле".

Только на это я и надеялся. Мне казалось, что если я ничего не успею сказать Серёжке, то это будет чем-то вроде предательства. Как мы добирались до "Иглы", я плохо запомнил, потому что не о том думал. Не запомнил даже того, поднимались ли мы в корабль на лифте, или же сразу прибыли в ангар. Серёжку я всё же увидел, но ничего уже не мог ему сказать. Он, неестественно бледный, лежал под прозрачной крышкой анабиозного контейнера и словно бы спал. Я плохо себе представляю, что же тогда со мной случилось, потому что практически ничего не запомнил. Возможно, я заплакал, что вовсе не подобает парню, которому уже четырнадцать, но может быть, и нет, я просто не помню этого. А в себя я пришел, лежа поверх одеяла на кровати в маленькой корабельной каюте. Рядом со мной сидел капитан, который наверно и привел меня в чувство. Я постарался полностью успокоить себя и, как ни странно, это у меня получилось сразу же.