Эдвард Бульвер-Литтон - Король Гарольд

• Название: Король Гарольд
• Автор: Эдвард Бульвер-Литтон
• Жанр: История

---

Первым вошел к королю Леофвайн, веселый и беспечный как всегда. За ним следовали: Гурт, Гакон и с десяток знатнейших танов. Они уселись вокруг стола, и Гурт заговорил:

- Тостиг был у герцога норманнского.

- Знаю, - ответил Гарольд.

- Говорят, будто он перешел на сторону дяди нашего, Свена...

- Я это предвидел, - перебил король.

- И будто Свен намерен помочь ему покорить Англию для датчан.

- Посол мой с письмами от Гиты предупредил Тостига у Свена. Он сегодня вернулся. Дядя отказал Тостигу и обещает нам пятьдесят кораблей и отборное войско.

- Брат, ты отражаешь опасность, прежде чем мы успели предугадать ее! воскликнул Леофвайн.

- Тостиг, - продолжал король, не обращая внимания на похвалу, нападет на нас первый - мы должны приготовить отпор. Мальком шотландский самый верный друг Тостига - надо склонить его на нашу сторону. Отправляйся же к нему, Леофвайн, с этими письмами... Мы должны в то же время опасаться Валлиса. Поезжай ты, Эдвин, к князю валлийскому и вели на пути окопать и вообще держать в порядке крепости и увеличить стражу! Вот тебе наставления... Вам уже известно, таны, что норманн прислал требование английского престола, с объяснением, что он идет на нас войной. На рассвете я поеду на Сандвическую гавань, чтобы распорядиться относительно флота. Ты едешь со мной, Гурт!

- На эти приготовления потребуется много денег, - заметил один тан. А ты убавил налоги именно в час нужды.

- Час нужды еще не настал, а когда он настанет, то народ тем охотнее будет служить отечеству деньгами и оружием. В доме Годвина много золота, которое послужит нам для снаряжения флота... Что там у тебя, Гакон?

- Твоя монета нового чекана, с надписью на обороте:

"Мир". Кто из имевших случай видеть эту монету последнего саксонского короля, с изображением на одной стороне умной и благородной головы, а на другой с надписью "Мир", не был тронут простой и многозначительностью этой надписи? кто не вспоминал с душевной печалью о несчастной судьбе, которую она не могла отвратить?

- Мир мирным, - проговорил Гарольд, - а цепи всем и каждому, кто нарушает мир. Да поможет мне Бог завещать мир потомству! Теперь же первое условие мира - готовиться к войне... Ты, Моркар, поспеши в Йорк и стереги устье Гомбера: это необходимо!

Вслед за этим Гарольд назначил каждому из танов и место и обязанность, после чего беседа стала более общей. Рассуждали они о множестве вещей, на которые беспечный Эдуард не обращал внимания и которые требовали немедленной реформы. Отвага и предусмотрительность короля оживляла и его советников, так что их не смущали никакие препятствия.

ГЛАВА VIII

Посол герцога, Гюг Мерго, возвратился в Руан и передал своему властелину ответ короля Англии. В присутствии Ланфранка Вильгельм выслушал его в мрачном молчании, так как все усилия Фиц-Осборна, склонить баронов на опасный поход кончились неудачей. Хотя герцог предвидел полученный ответ у него не было ни малейшей возможности подкрепить свое требование.

Он был так погружен в свои грустные думы, что не заметил даже, как Ланфранк отпустил посла без его приказания. Вильгельм очнулся только тогда, когда почувствовал на своем богатырском плече руку ученого и услышал его спокойный голос:

- Мужайся, храбрый герцог! Твое дело беспроигрышно! Напиши мне своей рукой верительную грамоту к французскому двору. Прикажи мне ехать до заката, и когда я поеду, полюбуйся заходом солнца. Это будет солнце саксонцев, которое навеки закатится над Англией!

Ланфранк, самый тонкий политик своего века, изложил в коротких словах сущность доводов, которыми намеревался склонить французский двор на содействие герцогу, напирая в особенности на то, какую силу и могущество должно было придать Вильгельму во всей Европе торжественное признание Францией его притязаний на английский престол. Пробудившись от уныния, светлый ум герцога сразу понял всю важность предлагаемой меры. Он прервал Ланфранка, схватил перо и пергамент и принялся поспешно писать. Немедленно были оседланы лошади, и Ланфранк отправился с приличной свитой в самое важное по но своим последствиям посольство, от норманнских герцогов к французскому двору.

Одобренная Ланфранком, великая душа Вильгельма сосредоточила свои силы на трудной задаче: возбудить дух отваги в непреклонных баронах. Прошло, однако же, несколько недель, прежде чем он мог даже созвать совет, составленный из его родственников и немногих наиболее преданных ему влиятельных людей. Все они были тайно расположены в его пользу и обещали служить ему душой и имуществом. Но все и каждый высказывали мнение, что он должен предварительно исходатайствовать согласие всего герцогства на общем сейме. Герцог созвал сейм, на котором присутствовали не только бароны и рыцари, но и купцы и ремесленники, средний класс процветающего государства.

Вильгельм объяснил собранию нанесенную ему обиду, свои права и планы. Собрание не хотело совещаться в его присутствие, опасаясь подчиниться его влиянию и Вильгельм должен был удалиться из палаты. Разноречивы были мнения и бурно было совещание. Беспорядок дошел наконец до того, что Фиц-Осборн воскликнул:

- К чему все эти споры, неприличные распри? Разве Вильгельм не государь наш? Он нуждается в вас. Не откажите ему в вашем содействии: вы знаете его - он никогда не забудет услуги! Он усыплет вас милостями.

Присутствующие избрали, после долгих совещаний, одного из своей среды, который должен был говорить от их имени.

- Вильгельм наш государь, - начал выборный тан. - Но разве не довольно, что мы платим ему порядочно подати? Мы не обязаны ему никакой службой за морем! Мы без нее довольно истощены налогами, благодаря его беспрестанным походам. Одна неудача в безрассудной борьбе, начинаемой им, и край наш разорится.

Громкие рукоплескания последовали за этой речью, так как большинство сейма было против герцога.

- Если так, - сказал хитрый Фиц-Осборн, - я теперь зная средства каждого из присутствующих, представлю нужды ваши герцогу и предложу ему скромное пособие, которое вас не отяготит, но будет в то же время приятно государю.

Противники попались в расставленные сети, и Фиц-Осборн, во главе всего собрания, отправился к Вильгельму.

Фиц-Осборн подошел к возвышению, на котором герцог сидел с тяжелым мечом в руках.

- Государь, - произнес барон, - могу поручиться, что ни один властитель не имел таких верных и преданных подданных, каковы твои подданные, которые, вдобавок, доказали любовь свою всеми тягостями, которые они несли ради тебя.

Всеобщее одобрение покрыло эти слова.

- Так, так! Хорошо! - кричало громче всех торговое сословие.

Вильгельм нахмурил брови, а Фиц-Осборн махнул рукой на горланов и продолжал спокойно:

- Да, государь, много они уж сделали для твоей славы и, в угоду тебе, они готовы сделать еще гораздо больше. Лица присутствующих вытянулись.

- Долг не обязывает их оказывать тебе содействие на море...

Лица присутствующих заметно прояснились.

- Несмотря на то, они согласны содействовать тебе в саксонской земле, как и во французской.

- Как?! - воскликнуло несколько голосов.

- Тише, друзья мои!.. Потому, государь, не щади их ни в чем! Кто до сих пор поставлял двух вассалов, тот обязан удвоить эту скромную цифру, а тот, кто до сих пор...

- Нет, нет! - заревели две трети собрания. - Мы тебя не просили вести подобную речь... Этому не бывать! Один из баронов встал с места и сказал:

- В своей стране и в ее обороне мы от души согласны содействовать герцогу. Но содействовать ему в завоевании чужого государства - мы наотрез отказываемся!

Затем выступил рыцарь и сказал в свою очередь:

- Если мы согласимся нести двойную службу, то впредь ее вменят нам в законную обязанность, и мы превратимся тогда из свободных людей в наемных ратников.

За ним вышел купец и произнес решительно.

- Мы и наши дети будем обременены громадными налогами, в угоду честолюбию и воинственным наклонностям, отличающим герцога от остальных правителей!

- Не хотим, не хотим! этому не бывать! - воскликнуло единодушно буквально все собрание.

Составились кружки, все махали руками и кричали неистово, и прежде чем Вильгельм мог совладать с собой, палата опустела.

На синем небе Англии явилась неожиданно лучезарная гостья - а именно комета невиданных размеров. Она показалась восьмого числа перед майскими календами, семь ночей сияла она на небе, и во все эти ночи все в Англии забыли про отдых и про сон.

Воды Темзы казались кровавыми под этим своеобразным светом, и ветер, вздымая волны Гомбера, разбивал гребни их в снопы огненных искр. Волоча за собой три длинных хвоста, пронеслась эта вестница небесного гнева посреди сонма звезд. Она привела в ужас часовых, находившихся на полуразвалившихся башнях на морском берегу, народ толпился ночью на высоких холмах, чтобы взглянуть на зловещее и грозное светило. Боязливые женщины молили небеса отвести наваждение. Могила саксонского вождя-прародителя внезапно загорелась, как будто подожженная молнией, а пророчица видела валькирий, стремившихся за роковой кометой.